Перед тем как купить полис, мы, конечно же, внимательно изучили состав врачей, проверили диагностическую базу и в конце концов отправились в клинику под названием «Птица». Почему именно она выиграла наш семейный тендер? Там хорошие доктора, есть томографы и расположено медицинское учреждение в пяти минутах езды от Ложкина.

«Птица» не подвела, медики появились быстро. Врач присел около Жени, нахмурился, велел мне уйти и минут через десять крикнул:

— Хозяйка!

Я снова вошла в холл.

— Ей лучше?

— Я обязан вызвать полицию, — сухо произнес доктор, — смерть до прибытия.

Я попятилась.

— Евгения умерла?

— Да, — подтвердил доктор. — Аня, оформи все как надо, и поехали. Не копайся.

— А женщина? — испугалась я. — С ней что будет?

— Ждите полицию, — равнодушно сказал врач.

Мне стало страшно.

— Я одна дома.

— И что? — удивился врач.

— Вы же не можете больную… вот так… бросить, — залепетала я.

Доктор махнул рукой и вышел во двор.

— Она не больная, а скончавшаяся до прибытия, — повторила медсестра, торопливо заполняя какой-то бланк. — Ничего не трогайте. Не перемещайте тело. Полиция вам все объяснит.

— Мне страшно, — поежившись, произнесла я.

Девушка одернула куртку.

— Бояться надо живых. Труп никому ничего плохого не сделает. Пусть себе лежит.

— Вы меня тут одну с ней оставите? — запаниковала я.

— Женщина, у нас полно вызовов, — вздохнула медсестра, — мы обязаны людям помогать. Живым. А у вас все. Капец. Доктор очень хороший, но не Господь Бог. Умей он покойников воскрешать, на «Скорой» бы не работал.

Медсестра ушла, я секунду постояла в ступоре, потом выскочила во двор и позвонила Дегтяреву.

Иномарка полковника и серо-голубой автобус с его командой примчались до появления местных полицейских.

— Эй, ты где? — заорал Александр Михайлович.

— Здесь, — ответила я, выбираясь из своей малолитражки, — в автомобиле сидела, и все собаки со мной, забрала их из дома.

— Где, что, как, с кем случилось? Объясняй кратко, но четко, — потребовал толстяк.

— Домработница Женя Коробко приехала раньше времени, вошла в прихожую, попросила воды, испугалась Хуча и упала, — отрапортовала я.

— Вечно из-за тебя неприятности, — разозлился полковник.

Не пойми почему я начала оправдываться:

— Ничего плохого я не сделала.

— Впустила в дом постороннего человека, — продолжал негодовать Александр Михайлович. — Чего встали, рты разинули? Володька, чем занимаешься?

— Мафи чипсами угощаю, — честно ответил Гусев, с недавних пор вторая правая рука полковника.

— Фу! Хаваешь всякую дрянь, — мигом осудил его патологоанатом Леня, — знаешь, из чего их делают?

— На коробке написано: стопроцентный картофель и бекон, — объяснил Гусев.

— Наивняк, — засмеялся Леня, — прессованный крахмал и ароматизаторы. Сам жри, а Мафи не давай. Собака не человек, ей пакость есть не положено.

— Прекратите болтать, ступайте в дом, — приказал полковник, — займитесь делом. Маша обещала сегодня вернуться пораньше. Девочке сейчас никак нельзя нервничать, надо все закончить и увезти тело до ее появления. Мне нужен здоровый внук! Поняли? Дарья, стой у двери! Ать-два, шевелим ногами, руками и прочими частями тела, какие еще есть.

— Головой, — услужливо подсказал Леня, — хотя Вовка, с помощью нее только чипсы ест.

Дегтярев ушел в особняк. Леня открыл микроавтобус.

— Степа, пусть псы с тобой посидят. В Дашиной таратайке им, бедным, тесно.

— Конечно, — согласился водитель. — О! Мафи! Хучик! Привет вам, ребята! Ну вы прикольные, ваще!

— Откуда шофер знает имена собак? — удивилась я, когда парень закрыл дверь минивэна.

— Он на Инстаграм Дегтярева подписан, — пояснил патологоанатом.

— У полковника есть страница в интернете? — поразилась я.

— Ты не знаешь? — в свою очередь удивился Леонид и рассмеялся. — Он там зарегистрирован под именем «Саша Крут». Такие прикольные фотки. Набрал кучу подписчиков. Думает, что никто из нас понятия об его активности в интернете не знает. Уж не помню, кто Александра Михайловича первым нашел, но теперь все на него подписались. Ой, ты там такая смешная! Слушай, купи себе новый халат. Голубой с собачками тебе не по возрасту. Жена должна дома шикарно выглядеть, а ты в каком-то дурацком дешевом сраме. Этак Маневин вмиг от тебя слиняет.

Криминалист Раиса, до сих пор молча слушавшая наш разговор, решила высказать собственное мнение.

— Дашута, не слушай Леньку! Мастак он чужим бабам советы давать. Пусть свою воспитывает. Можно подумать, его Ленка в бальном платье дома в сортир ходит. Слушай, вчера Александр Михайлович выставил в Инстаграм медовый рулет, который он к ужину испек. Можешь мне рецептик дать, а?

Я только ошалело моргала. У толстяка есть Инстаграм? Вся полиция страны любуется на меня в халате? Да, лет десять назад я купила в Париже в каком-то магазинчике в районе Сен-Жермен шлафрок. На нем были изображены собачки разных пород в красивых нарядах. Симпатичную вещь отдавали за скромную цену, на ней отсутствовал ярлык какой-либо известной фирмы. Принт со временем слегка полинял, обшлага у рукавов обтрепались, но моя любовь к халатику не потускнела. И о каком медовом рулете говорит Рая? Дегтярев вообще не умеет готовить!

— Я его спросить не могу, — трещала криминалист, — мы все договорились молчать, что в его Инстаграме пасемся, иначе он нас в блок отправит. И ты смотри, не трепись. Но рецептик-то получить охота.

Водитель открыл окно микроавтобуса.

— Да это не полковник испек, а супербэби, его невеста, он ее часто репостит.

Я окончательно перестала понимать происходящее. Что такое репостить? Про Инстаграм я слышала, но сама им никогда не пользуюсь, я не пловец в море интернета. Супербэби? Невеста? Чья?

— Чья невеста супербэби? — повторил вдруг Леня.

Сомнительно, что Кравцов способен читать мысли, наверное, я выразила недоумение вслух и не заметила этого.

— Александра Михайловича, — весело ответила Рая. — Все ждут, когда они свадьбу сыграют.

Забыв, что на улице декабрь, я села на ступеньки. Толстяк собрался заключить с кем-то брак? Я сплю и во сне брежу?

— Прошу прощения, господа, — произнес приятный баритон, и в зоне видимости появился стройный высокий брюнет в темных брюках и дубленке, — я ищу особняк госпожи Васильевой.

— Вы прямо у дома, — кивнул Леня, — а хозяйка перед вами.

Я встала.

— Добрый день. Вы кто?

— Разрешите представиться, — церемонно произнес незнакомец, — Женя Коробко. Домашний работник. Прислан из агентства. Готов приступить к работе прямо сейчас.

— Вы мужчина? — брякнула я.

— Да, — подтвердил брюнет.

— А кто тогда в прихожей у нас лежит? — жалобно пропищала я.

— Разрешите войти в коттедж? — спросил Коробко.

— Нет, — отрезал Леня, — туда пока нельзя. В холле труп. Я его еще не осмотрел. Пошли, Рая.

Евгений не испугался, а спокойно спросил:

— Кто-то умер?

— Да, — пробормотала я, — думала, это Женя Коробко. Ох, простите. Не знаю, кто скончался.

Глава 3

— До приезда Маши надо все убрать, помыть и ужинать с таким видом, будто ничего не случилось, — приказал Дегтярев, садясь в машину. — Тебе ясно?

— Конечно, — пробормотала я. — А кто эта несчастная?

— Понятия не имею, — буркнул полковник, захлопывая дверь, — документов никаких. Карманы пустые.

— Мужики обожают паспорт в брюки или пиджак засунуть, а у каждой приличной женщины при себе всегда есть сумочка, — заметила Рая, глядя вслед автомобилю Дегтярева.

— Женя пришла с пустыми руками, — вспомнила я.

— Это не Коробко, — возразил Леонид.

Я поежилась.

— Надо же как-то беднягу называть.

— Володя сейчас опрашивает охрану, — сказал Леня, — наверное, это чья-то домработница. Или няня!

— Тогда чего она к Даше приперлась? А? — тут же ринулась в атаку Рая. — Нет! Баба чужая. Не из поселка.

— Почему ты так решила? — поморщился патологоанатом.

Раиса шмыгнула носом.

— Сам подумай. Особняк Васильевой последний на улице.

— Как бы не так, — возразил Леня, — за ним еще два дома. Верно?

— Да, — согласилась я, — но вы оба правы. Семьи, которым принадлежат эти особняки, давно живут за границей. На их участках никого нет.

— Вот и я о том же, — обрадовалась Рая, — труп был в лесу. Может, грибы собирал!

— В декабре? — без тени улыбки спросил Леня. — Зимние лисички? Или новогодние белые? Удобно, конечно, сразу замороженными их срезать и сохранить на голодный день.

— Ей стало плохо, — не обращая внимания на ехидство патологоанатома, продолжала эксперт, — бедолага пошла за помощью в поселок. Первые дома, которые ей по дороге попались, оказались закрыты, поэтому она сунулась к Даше. На подошвах сапог неизвестной иголки от елок, грязь, остатки засохших растений. Мусор из леса. Нынешний декабрь у нас без снега.

— Вокруг посмотри, — велел Леонид, — елки на каждом углу. Вон, у Даши их сколько у дома. Твои улики не доказывают, что тетка из леса вышла. И, если я правильно помню, вокруг Ложкина сплошной забор. Калитки нет. Так ведь?

Я молча кивнула.

— Едем или болтаем? — зевнул шофер.