Дарья Кова, Сэм Винчестер

Вексель Ватикана

Глава 1

2019 год

Ватикан

— Братья и сестры, сегодня важный день! — глава ордена вышел в центр залы, окруженной круглым столом. Он снял капюшон и расправил свои плечи. — Нами получен декрет о глобальной перезагрузке. Наступило время! Мы ждали этого двести лет. Общество находится в той фазе, когда контроль может быть утерян. Слишком многие задают неправильные вопросы. Слишком многие взывают к своим правам по рождению. Этого нельзя допустить. Общество должно контролировать. Иначе будет беда. Иначе разрушится вся система, которая работала как часы многие тысячи лет.

Он на мгновение умолкает, оглядывая всех собравшихся взглядом. На его безымянном пальце правой руки сверкает перстень, как и у остальных собравшихся.

— Сегодня нужно отбросить все предрассудки, что обычные люди имеют те же права, что и элита. Все совсем не так. Наше общество построено по принципу улья. Есть глава всего мира, есть приближенные и есть остальные. Мы с вами приближенные к владыке демиургу. Мы обязаны исполнять его волю. Мы должны направить общество в нужное нам направление, когда оно сбивается с пути.

Он расправляет свой ритуальный плащ, который всегда надевает на встречи со своими единомышленниками, членами ордена. Это великая традиция, что тянется тысячи лет.

— Президенты стран, руководители международных союзных организаций, вы получите инструкции, что и как должно делать в ближайшее время. Если возникнут вопросы, я готов на них ответить.

По залу прошлась толпа обслуги, раздавая сильными мира сего перечень мероприятий, которые каждому нужно сделать. Уже те спустят список ниже, доводя до каждого ведомства сведения о предпринимаемых в зависимости от их компетенции действий.

Поднимается одна рука.

— Великий мастер, здесь сказано, что первым делом подключаются СМИ и пропаганда. Образцы мы получим?

— Разумеется, получите.

Тянется вторая рука.

— Великий мастер, во главе угла становится ВОЗ? — с удивлением произносит член ордена. — То есть сокращение населения будет на этот раз с помощью заболеваний, а не как в прошлый раз войной?

— Война в этот раз тоже будет. Для этого каждое государство должно разработать нормативы по массовому захоронению. Мы должны сократить численность поголовья в десять раз…

* * *

2021 год

Париж

— Оливер! — слышу, как Мелисса поднимается по ступенькам. — Оливер! — говорит она еще громче.

— Да что случилось?

— Опять ты, как книжный червь, сидишь со своими старыми книгами? — смеется она. — Пойдем есть!

— Малыш, думаю, тебе стоит прекратить надо мной смеяться, а послушать о том, что я нашел.

Она закатывает глаза, но все равно идет ко мне. Ставит чашку кофе на стол.

— Пошли ужинать…

— Ты только посмотри! — привлекаю ее внимание к Торе, лежащей у меня на столе.

— Что это? Еще одна подделка?

— Углеродный анализ показал, что ей не менее 15 веков… — смотрю в глаза своей девушки.

— Ты же знаешь, что углеродный анализ чушь!

— Углеродный анализ конечно имеет свои минусы, например, он рассчитывается при идеальных условиях. А неидеальный могут показать больший возраст находки, чем есть на самом деле. Но пока это наиболее достоверный инструмент для датировки.

— И откуда ты это взял? Эту Тору? — она смотри на меня с прищуром.

Я промолчал. Ей незачем знать откуда…

— Что опять украл? — она стискивает губы в тонкую полоску, ее синие глаза сверкают яростью, а грудь нервно вздымается.

— Присядь… и успокойся.

— Оливер! Ну сколько можно! — она сжимает кулаки, ее лицо краснеет, на глазах появляются слезы. — Я хочу жить обычной жизнью, а не мотаться по всему миру в поисках этих дурацких артефактов!

— Мелисса, я не могу бросить заниматься делом моей жизни.

— А я значит не дело твоей жизни?

— Ты моя любимая, но это не означает, что я должен все делать по твоей указке.

— Ах так! То есть ты не собираешься меня услышать?

— Я тебя слышу! Ты лучше посмотри на это! — показываю ей карманную древнюю книгу.

— Это из золота? — ее глаза расширяются.

— Да, из золота…

— Давай продадим! — она тянется к артефакту, берет его в руки и внимательно рассматривает.

Мелисса начинает листать книгу, останавливая свой взор на странице, где изображены пирамида и всевидящее око.

— Ты что! Ее нельзя продавать. Это же реликвия! Она бесценна!

Мелисса кладет книгу и бросает взгляд на другую, которую мне датировали возрастом в семь тысяч лет и, ничего не сказав, выходит из библиотеки. Оставшись один на один, я продолжил попытки перевода. Но текст настолько сложный, что ни один словарь мне не помогает. Я даже обращался к старейшим раввинам, знающим древний иврит. И для них этот текст не подвластен. Куда еще обратиться, я не знаю, вот поэтому не оставляю попыток самостоятельно перевести хотя бы часть текста.

Глава 2

2021 год

Ватикан

— Братья и сестры, сегодня я призвал вас на внеочередную встречу, так как у нас появились проблемы. Великий демиург об этом предупреждал. Если кто-то из вас будет делать свою работу неправильно, поголовье может догадаться о причинах перезагрузки и начать препятствовать. Сейчас мы обсудим, какие ошибки за два года были совершены, и как их исправить.

— У нас в воскресенье уже были массовые столкновения, — поднял руку и заговорил без разрешения канцлер Австрии.

— Молчать! Я не давал слова!

— Извините, но из-за ваших указаний страна на грани гражданского кризиса.

Глава ордена грозно сдвинул брови, глядя на нерадивого юнца, самого молодого политика такого уровня в Европе. Его юношеский максимализм создает проблемы. Этого выскочку нужно заменить. Сделав жест рукой, он приказывает служителям ордена вывести канцлера из залы.

Поднимается рука представителя России. Глава ордена кивает, давая согласие на вопрос.

— Великий мастер, в чем наша ошибка?

— Самая первая ошибка в том, что не все страны последовали нашим рекомендациям. Не везде идет утвержденная программа. Глядя на них, остальное поголовье видит разницу. Нейтрализация глав государств отщепенцев не помогает. На всей земле нужно установить единый порядок, единые правила. Это первое. Ошибка вторая в том, что в странах не была готова законодательная база. У вас было больше двадцати лет, чтобы подготовиться. А вы, в своем большинстве, подготовили законодательную базу уже после начала перезагрузки. Это почва для вопросов от поголовья! Доверие потеряно. Остается только один путь — принуждение.

Тянется рука представителя Англии. Глава ордена кивает ему, разрешая задать вопрос.

— Великий мастер, но тогда будет гражданская война… — он говорит неуверенно, ведь поднимает ту же тему, что канцлер Австрии, которого несколько минут назад вывели из залы.

— Гражданская война нам нужна. Она спишет многие вопросы. Она позволит отвлечь внимание, перефокусирует вектор гнева поголовья.

Представитель Англии вновь тянет руку, глава ордена кивает.

— То есть сейчас нужно усилить давление на людей? Чтобы вынуть их выходить на улицы?

— Все верно…

Оливер

Мелисса вдруг возвращается.

— Мы всю жизнь будем без денег? Я правильно понимаю? То есть ты нашел реликвию, которую продай и живи припеваючи. А что ты? Ты не хочешь ее продавать.

— Милая… не нужно быть такой категоричной. У нас будут деньги. Когда-нибудь…

— Вот всегда ты так! — она в сердцах хватает книгу и бросает ее на стол.

— Аккуратнее! Она очень хрупкая и ценная! — не сдерживаюсь, почти рыкаю.

— Мне-то что с этого? Я же как всегда на последнем месте. И мои нужды тоже!

— Что ты от меня хочешь? — смотрю на нее, не понимая, что нас по сути держит вместе все эти годы.

Удобство, спокойствие и привычка. Больше, наверное, ничего нет. Мы разные по характеру, по мировосприятию. Она больше живет сегодняшним днем и сиеминутными хотелками. Я же думаю о будущем и о прошлом. Хочу собрать воедино этот пазл, эту загадку, которая для многих стала целью жизни. Для чего мы здесь, как здесь появились? Куда движемся? Неужели все это не интересно Мелиссе? Как такое может быть? Где ее искра, где любопытство? Неужто только потребительские интересы? Деньги, еда, шмотки?

— Я уже ничего от тебя не хочу! — Мелисса вдруг снова выходит из комнаты, звучно хлопнув дверью.

Я тяжело вздыхаю. Вот и все. Это однозначно конец. Мне жаль… Хотя нет, мне совсем не жаль. Я ни капли не чувствую сожаления, а вот облегчение — да! Даже самому стыдно себе в этом признаться.

За вкусный ужин, секс дважды в неделю я терплю ее истерики день ото дня. Но чувства у меня раньше к ней были. В животе порхали бабочки, голова кружилась только от одного взгляда на нее. Но та самая любовь изжила себя. Изжила тем, что у нас абсолютно нет взаимопонимания, что у нас разные цели в жизни. И я не в праве ее винить. Мы просто слишком разные люди…

Откинув грустные мысли, я снова погрузился в перевод.

Некоторые символы походили на древний иврит и славянскую буквицу, хотя и немного отличались. Поэтому мне пришла идея использовать их сочетание для поиска значения. И тогда перевод стал иметь хоть какой-то смысл.