— Кроме нас, тут никто не ходил, — подытожил Леонид.

— Вдруг они ушли вчера или позавчера? — возразила Маша.

— Вряд ли.

— По-твоему, Марк соврал? — ахнула она. — Зачем?

— Чтобы халявить, пока нет препода.

— Марк не такой.

— Уверена?

Маша поняла, что спорить бесполезно. Леонид точно не изменил бы своего мнения, а она была не настолько уверена в собственной правоте, чтобы пытаться переубедить упрямого парня. Оставалось лишь глупо перевести тему:

— Ты любишь зиму?

— Да, — приободрился Леонид. — На самом деле нет сезона, который бы мне не нравился. А тебе?

— Не особо, — призналась Маша. — Я обожаю раннюю осень, когда не жарко, мало дождей, красивые листопады.

— Природа хороша, пока люди не испортят.

— Поэтому ты поступил на географа? — предположила она. — Хочешь быть экоактивистом?

— Нет, я просто подал заявление на единственный факультет, на который физически смог попасть, — ответил он, сунув ладони в пуховик.

— Помню, ты говорил, — кивнула Маша. — Имела в виду, почему выбрал эту специальность?

— Нигде дальше нашего края не был, — с тоской произнес Леонид. — Хоть на картах и лекциях посмотрю мир.

— Подай заявку на обучение по обмену, — поделилась идеей она.

— Вряд ли универ расщедрится, — отмахнулся он. — Где взять лишние деньги? Можно продать машину, но она старая.

Леонид задумался. Маша зачерпнула горсть из сугроба.

— Липкий, идеальный для снеговиков.

Леонид вынул шерстяные варежки, которые будто связали из десятка самых разных заплаток, но каким-то чудом умудрились сделать все гармоничным узором, затем он принялся катать шар.

— Сделаешь голову? — спросил он.

— Я же не всерьез, — удивилась Маша.

— Поздно. Раз начали, зачем бросать на половине?

Маша усмехнулась, соорудила ком и поставила кривоватое нечто на туловище. Само тело снеговика было ровным, будто его проектировал самый известный в мире архитектор. Леонид достал из карманов кожурки от семечек, воткнул вместо пуговиц и редкой шевелюры. Шарфом послужил обрывок золотистой мишуры, нос заменил колпачок от ручки.

— Будем уезжать — заберу, — по-деловому произнес он. — Нечего пропадать канцелярии.

Маша начертила дугу-рот и точки-глазки.

— Здорово получилось.

— Потом вылепим ему подружку, — улыбнулся Леонид.

— Ого, ты уже ему и невесту решил соорудить? Не хочешь уточнить мнение у самого снеговика?

— У него нет ног. Не убежит.

Они смотрели на их общего снежного, если так можно было выразиться, ребенка, который напоминал безумного гения, чья голова стала кривой от переизбытка знаний, с трудом вмещавшихся в ней. Часть, сделанная Машей, получилась откровенно плохой, но Леонид не сказал ни слова. Отряхнувшись, они поспешили наверх.

Стоило Маше переступить порог спальни, Динара отложила телефон и, как обычно, завела разговор о Марке. Иногда казалось, что если бы подруге отрезали голову, то она бы еще пятнадцать секунд хаяла Бортникова и называла его никчемным альфонсом. Однако в этот раз она решила перейти к жалобам на «великих режиссеров». За неимением каких-либо интересных занятий приходилось мусолить не самые одухотворенные сплетни. Бывшая парочка третировала студентов, не щадила даже однокурсников, ругалась из-за пустяков и громко спорила между собой.

— Когда Глеб задел лампу, Вика даже заорала, что убьет его, — с любопытством проговорила Динара. — Вот шизики.

— Обычно такие угрозы в адрес друг друга исходят от людей, которые уже женаты, — хмыкнула Маша.

— Да я уверена, что они опять сойдутся, — отмахнулась та. — Это же классическая история.

— Думаешь? Вика же его бросила.

— Короли драмы. У них отношения, как в сериале, — фыркнула Динара. — Кстати, я недавно такой классный посмотрела, называется «Обручальная цепь». Там столько эмоций. Вроде тупо, но почему-то хочется, чтобы это не заканчивалось.

Она пересказала запутанный сюжет, повествующий о любви непримечательной доярки из маленького села и богатого, красивого бизнесмена, случайно заехавшего в провинцию.

— В конце злая невеста травит главную героиню, но ее спасает друг детства, и выясняется, что все это время их сын жил под другим именем, — протараторила Динара. — Правда закручено?

— Эм… Ну да, — протянула Маша.

За разговорами они не заметили, как небо приобрело лиловый оттенок, потемнело и покрылось звездами. Подобное удовольствие можно было редко увидеть, живя в городе, а потому оно по-особенному завораживало. Из коридора полилась музыка, подруги поспешили на вечеринку. Стол ломился от бутылок и банок со всевозможной выпивкой. Яна всучила Динаре и Маше бумагу, показала, как сложить, чтобы получилось подобие тарелок. Вспомнились мемы про русскую смекалку, однако таких познаний все равно бы не хватило для того, чтобы из подручных средств собрать автобус и уехать отсюда.

Ребята поужинали орехами, бутербродами, снеками. Остатки сохранили для банкета, нарезанные овощи запихнули в пластиковую тару из-под печенья. Неприхотливые довольствовались запасами Михаила и Жени, гурманы просили что-нибудь поизысканнее типа сухой лапши, от души посыпанной острыми специями.

— Могу смешать коктейли, — бодро предложила Эмилия.

Ее слова встретили со скепсисом. «Никто не торопится пробовать», — угадала Маша и согласилась, чтобы поддержать соседку. Эмилия резво приготовила напиток, протянула девушке. Та отпила немного и изумилась:

— Вкусно.

— Не зря проработала в баре, — обрадовалась Эмилия.

— Я тоже хочу, — сказала Динара.

— И мне налейте, — скомандовала Вика.

Вскоре выстроилась небольшая очередь. Парни посопротивлялись для вида, но тоже втянулись. Эмилия поведала, как трудилась официанткой и подружилась с эксцентричным барменом, который объяснил основы алкогольного искусства. Михаил одаривал ее сомнительными комплиментами.

На огонек пожаловал Марк. Рубашка с закатанными рукавами позволяла рассмотреть вены на предплечьях, черные джинсы обтягивали крепкие ноги. Маша отпила побольше, стараясь не вспоминать, как спешно расстегивала пуговицы, отвлекаясь на горячие поцелуи. В прошлом году Марк смотрел на нее как на богиню. Он был неопытен, слегка смущался, но проявлял заботу и чуткость. Она обожала прикасаться к нему, ловить восхищенные взгляды и тихие стоны. Часто, засыпая в обнимку, она чувствовала единение, будто они были родными душами.

— Захар одобрил? — усмехнулся Марк, окинув взглядом фуршет.

— Не боись, — хмыкнул Михаил. — Владимирович отчалил. Будешь с нами?

Марка не требовалось долго уговаривать. Немного погодя он принес кружку, три банки пива, фисташки и сыр-косичку.

— Зови строителей. Мы добрые, — заверил Михаил, подмигнув Эмилии. — Если к девчонкам не полезут.

— Их нет, — огорошил студентов Марк.

— В смысле? — качнула чашкой Динара.

— В прямом. У бригадира вчера сын родился, поехали на застолье. Будут к пятнице.

Динара забавно похлопала ресницами. Она редко пребывала в замешательстве, умудрялась выходить из неприятностей победительницей или по меньшей мере без серьезных потерь. Слова Бортникова словно оглушили ее. Маша пожалела подругу, привыкшую все контролировать.

— Зачем ты обманул Захара? — сердито процедила Динара.

— Мне платят за молчание, — беззаботно произнес Марк. — В день капает по пятихатке.

Ангелина встрепенулась:

— Можешь им позвонить?

— У меня не ловит, — ответил он и принялся объяснять: — Мужики, когда только приехали, все симки скупили, ничего не работало. Потом начальство прислало гастарбайтера, у того был «Мобифокет». Все удивились, когда у него даже видеозвонки проходили.

— «Мобифокет»? Они же десять лет назад закрылись, — опешила Яна. — На лекции разбирали их кейс.

— На улицах остались точки, потихоньку продают, — сказал Марк. — Бригадир обещал, что привезет мне, а то сижу без связи.

— Значит, мы совсем одни? — осторожно протянула Ангелина.

— Не бойтесь, я закрыл ворота и дверь. Места здесь тихие.

Алкоголь прогнал зародившуюся тревогу. Девушки танцевали, парни беседовали о подвигах прошлого, Глеб и Настя обжимались, непривычно радостный Игорь о чем-то болтал с Ангелиной, Леонид вяло спорил с фанаткой Уайльда. Динара пожаловалась, что у нее слетит ежедневная награда в какой-то игре, придется заново копить, а цены выросли.

— Поцелуй стоит, как секс. Обдираловка! — воскликнула она.

— Кто-то правда в это играет? — хмыкнул Кирилл.

— Ой, не притворяйся. Знаешь, сколько парни спускают на бессюжетные потрахушки, кошкодевочек и другой «контент»?

— Отвратительно, — поддержала Вика. — В этих играх объективизируют женщин.

— А в ваших — мужчин, — заявил Кирилл. — Я предпочитаю реальность.

— Точно? И на канал со слитыми фото не подписан? — упрямилась Динара.

Маша слушала вполуха, стараясь не наблюдать за Марком. Вика приблизилась к Эмилии, немного погодя протянула Глебу приготовленный коктейль и спросила:

— Выпьешь?

В ее голосе звучал вызов.

— Без отравы? — с хитринкой в голосе уточнил Глеб.

— Между ними точно что-то есть, — увлеченно прошептала Динара, будто смотрела очередной сериал.

— Раньше ты не был трусом, — сказала Вика, сократив расстояние между ней и парнем.