Александра поежилась. Что Ягине там нужно? Кого она собралась вызволять из камеры? Вспомнились слова Марьи Моровны: «Ты знаешь, как она может быть опасна».
Скинув неплотно застегнутые кандалы, Ягина решительно подалась вперед, но тут же отшатнулась. Дверь отворилась изнутри, и из-за нее показался молодой человек, парадно и по-бальному одетый. Черными были его фрак, брюки и туфли, и лишь платок, перевязывавший ворот рубашки, отливал синевой.
— Что здесь творится? — Он сдвинул густые темные брови. — Ягина? По какому праву вы здесь?
Молодой человек был высок и худ, черен волосами и немного сутул. Кожа его из-за молодости была на щеках неровной, но это не портило красивого лица с острыми скулами и прищуренными светлыми глазами. Высокомерность во взгляде выдавала дворянский титул, а бриллиантовая булавка для шейного платка намекала на высокое положение в свете, и Александра, намеренная теперь ни за что не оплошать в своей роли, вытянулась во фрунт и звякнула шпорами.
— Имею распоряжение Главнокомандующей поместить нарушительницу под стражу, в камеру за этой дверью, — сказала она, довольная тоном, в равной степени сочетающим почтение и уверенность. — Приказано выполнить безотлагательно.
Молодой человек окинул ее взглядом, которым обычно окидывают табуретку, запнувшись о нее ночью, и повернулся к Ягине:
— Что за комедию вы тут ломаете, сударыня, извольте объясниться.
Ягина посмотрела на него гордо и с вызовом:
— Я просто хочу ее увидеть.
При звуке ее голоса из-за двери завыли. Зазвенело, разбиваясь, стекло, лязгнул металл, что-то захрустело, грудой падая на пол.
— Вы же видите, вы делаете только хуже, — отрезал молодой человек, закрывая собой проем. — Оставьте это.
Не слушая его, Ягина ринулась вперед.
— Я здесь, гран-мама! — закричала она, ударяя кулаками в его грудь. — Я здесь, я тебя вытащу!
Ответом ей был новый звериный вой.
— Опомнитесь, Ягина! — сказал молодой человек, теряя самообладание. — Вы делаете ей больнее! Прекратите!
Но Ягина продолжала кричать, за дверью продолжали бесноваться, и молодой человек явно растерялся, как призвать всех к порядку. Он схватил Ягину за руки, останавливая удары. Она вырвалась. Молодой человек сделал шаг навстречу, но Александра вклинилась между ними. Рыцари схватились за мечи.
— Хватит! — рявкнул молодой человек так громко, что все замерли. Он яростно посмотрел на Ягину: — Вы же видите, ваша выходка ставит всех под угрозу. Вас уже наказывали за попытку проникнуть сюда, вы снова хотите попасть в немилость его величества?
Не дождавшись ответа от Ягины, он перевел взгляд на Александру.
— Сдайте оружие, офицер, — сказал он тоном человека, не сомневающегося в том, что приказ будет исполнен.
Александра не сдвинулась с места. Его холодность и грубость с Ягиной заставляли только крепче сжимать саблю.
— Никак не могу, ваше сиятельство. — Титула молодого человека она не знала, поэтому рискнула обратиться как к графу или князю.
— «Ваше высочество», — грозно исправил рыцарь. — Перед тобой великий князь цесаревич Константин. Исполняй, что велено!
Александра смутилась лишь на мгновение.
— Никак не могу, ваше высочество, — сказала она, дернув головой в быстром поклоне. — Я поклялся защитить Ягину Ивановну ценою жизни.
Константин нахмурился. Увидев, что Александра не намерена подчиняться, он обратился к Ягине:
— Это ваш последний шанс. Вы же понимаете, что по-вашему не выйдет. Отступите.
— И не подумаю! — Ягина тряхнула волосами. — Как видишь, Коко, у меня теперь есть защитник.
— То есть вы хотите его крови?
Они встретились взглядами и принялись яростно сражаться. Сверлили друг друга долго, и неясно было, кто побеждает. Но вот, наконец, Ягина прикрыла глаза и, сделав шаг назад, положила ладонь на рукав Александры.
— Опустите оружие, сударь, — сказала она тоном, принимающим поражение. — Отдайте.
Вид ее, еще мгновение назад такой сильной и гордой, а теперь потерявшей надежду, затмил все остальные переживания. Но Александра не знала, как ее утешить. Поэтому она вложила саблю в ножны, отцепила портупею и протянула цесаревичу.
Тот потянулся, не глядя, все еще следя за Ягиной, и случайным прикосновением едва не столкнулся с пальцами Александры. В последний миг он отдернул руку, словно от горячей заслонки. Посмотрел теперь на нее внимательно, впервые по-настоящему заметив.
— Живой? — спросил он пораженно. — Ягина, как это понимать… Откуда?
В глазах Ягины зажглось мрачное торжество, будто его смятение было для нее крошечной победой.
— А это спроси у своих гусар, как они забрали живого человека.
Поняв, что от нее больше ничего не добиться, Константин повернулся к Александре.
— Ваши звание и полк, — спросил он приказным голосом.
— Корнет второго Кунгурского полка, — вытянулась Александра.
— Живого Кунгурского полка?
— Так точно.
Еще раз окинув Александру обеспокоенным взглядом, Константин прикрыл за собой дверь камеры.
— Вам следовало немедленно доложить о нем, Ягина.
— Чтобы Мегера Моровна высосала его и выкинула в яму?
Константин не ответил. Немного помедлив, он раскрыл ладонь, и Александра вложила в нее саблю.
— Следуйте за мной, корнет. — Он сделал знак рыцарю, и тот, закрыв на ключ двери камеры, отступил на свое место.
— Что будет с Ягиной Ивановной? — спросила Александра.
Константин покачал головой.
— Запрут на пару недель в башне, не впервой. Не беспокойтесь, корнет, своей выходкой она поставила под угрозу исключительно вашу жизнь. Идемте.
Он решительно зашагал к двери. Александра отправилась следом, но услышав, как ее окликнула Ягина, остановилась.
— Как ваше имя, сударь? — В этом вопросе слышались и раскаяние, и благодарность, и надежда на встречу.
— Быстров, Александр Михайлович, — сказала Александра и поклонилась.
Глава 7
Игла в яйце
Шаги Александры отдавались по лестнице звонко-шпорным эхом, поступь Константина в мягких бальных туфлях была почти неслышной. Шли они торопливо и молча, и за все это время цесаревич не удостоил ее ни взглядом, ни словом.
«Кажется, Петро, возвращение мое откладывается, насколько — признаюсь тебе, я боюсь даже думать. Какая участь ждет живого в царстве Мертвых? Пока вершитель моей судьбы, кажется, не слишком расположен. Помнишь зловредного гуся, от которого мы забирались на старую иву? Того, что три лета гонял нас по клеверному полю, а на четвертое был подан с яблоком в клюве? Так вот, местный цесаревич — вылитый он, похож и важностью, и спесью. Клянусь тебе, как глянет — так я тоскую, что рядом нет нашей ивы. Вряд ли он будет так же добр, как Ягина Ивановна, и предложит мне вернуться. Что ж, значит, буду прорываться с боем. Но как бы ни сложилось, имей в виду, Петро, что вскорости я найду с тобой встречи, и…»
Александра оборвала себя, с досадой вбивая каблуки в мрамор. Когда уже она отвыкнет бросаться к Петру с каждой своей радостью и тревогой? Когда перестанет нуждаться в его мнении, его поддержке? Когда перестанет мечтать о том, чтобы снова с ним до смерти о чем-нибудь спорить? Нет, нет, больше никаких писем. Ведь он тогда дал ясно понять, что она ему не родня и не ровня. Не думать о нем, не нуждаться в нем, не ждать встречи с ним, хоть бы он был в трех шагах, даже и в самой Потусторонней России!
— Вы знаете, где вы?
Александра очнулась от звука спокойного голоса.
— Да… Ягина Ивановна объяснила.
Некоторое время они снова шли молча.
— Вы, кажется, составили весьма лестное впечатление о Ягине, — сказал Константин, не оборачиваясь. — Так вот, корнет… оно ложное. Ягина использовала вас, и с дурной целью, склонила вас нарушить запрет…
«Запреты тоже бывают дурными», — подумала Александра, но вслух не сказала. Вместо этого она спросила:
— Что меня ждет, ваше высочество?
— Это решать не мне.
— Кому же?
— Его величеству.
При этих словах Александра почувствовала, как кровь загорелась. «Упаси вас все что ни на есть счастливого на этом свете от встречи с Кощеем», — так, кажется, сказала Ягина? Но теперь Александра сама идет на встречу с правителем Мертвого царства. А если это и есть ее судьба? Царь Кощей… тот самый, чьим приказам подчинялись воины, уничтожившие живой гусарский эскадрон. Вдруг встреча с ним — возможность взыскать справедливость? Александра с сожалением посмотрела на саблю, зажатую в руке Константина. Хотя… что она сможет сделать? Ведь она даже не знает, подействует ли на него сталь, не зря он во всех сказках зовется бессмертным…
В конце коридора показалась дверь. Константин было взялся за ручку, как вдруг поднял лампу и посмотрел в упор на Александру:
— Эта дверь ведет во дворец. Кого бы мы ни встретили, с кем бы мы ни столкнулись, не смотрите в глаза, не открывайте рта и — сильнее всего предупреждаю вас — не давайте никому себя касаться. Живой в Мертвом царстве — слишком соблазнительное блюдо, вам это ясно?
Чувствуя настоящую опасность в его напряженном тоне, Александра кивнула:
— Так точно.
С другой стороны дверь выглядела как часть стены — совершенно неотличима, разве что напротив, вытянувшись во фрунт, стояла охрана: два бравых гвардейца в блестящих кирасах, оба сухие, как старые покойники, с горящими глазами и проеденной на щеках плотью.