— Посланник… Что это значит? — опасливо спросил Муракара, предварительно натянув на рот ткань. Я повторил за ним, как и все присутствующие.
— Ничего. Я просто устал с дороги, и всё, — ответил тот, не оборачиваясь.
— Посланник…
Фигура крылатого с Верхних Островов дрогнула. Голова его, как у куклы, резко склонилась в сторону. И закашляла.
Пронзительно, надрывно. Дрожь прошла сквозь фигуру Посланника с ног до головы. Я отскочил на пару шагов назад, собираясь обойти Посланника, но Муракара уже ринулся на него.
— Нет! Постойте!.. — не успел взмолиться Посланник, как Ворон уже схватил его когтями и развернул к земле.
— Берите его под крылья — и вниз! Сейчас же!
Птицелюди, что провожали нас, тут же сорвались и заменили Муракару, схватив Посланника с обеих сторон. Тот, сообразив, принялся вырываться, как рыба, выброшенная на берег и попавшая в руки рыбака.
— Нет! Это недоразумение! Это просто простуда! Слышите?! Просто простуда! Я не чумной! Не чумной! Не надо меня туда, не надо меня на Агнанеи, прошу!..
Посланник плакал, громко крича и ноя, весь истекая соплями и слюнями, как младенец. Он вертелся, как животное — как птица, его прародитель. Но его держали крепко и увели поразительно быстро. Последнее, что я увидел у Посланника, — это влажные глаза-блюдца, смотрящие на нас, умоляя о спасении.
Но вскоре он исчез. О его присутствии напоминало только далёкое эхо криков.
— Какой кошмар… Что это всё значит, мар-р-ра вас дери?! — вскочила Мира, рыча и скалясь.
— Постой, Мира, я всё объясню, — прервал я, и та застыла на месте с выкаченными вперёд плечами. — Острова Уса, их беда — чума. Нам нужно им помочь!
Мира вскинула брови и остановилась, опуская руки. Я, обходя место, где стоял Посланник, осторожно подошёл к ней и протянул ладонь, которую та неспешно приняла. Я поспешил укутать её рот тканью.
— Так не заразишься… наверное, — пролепетал я.
— Что ж… Княжна права, это кошмар, — едва сохранял спокойствие Муракара. — Кошмар наяву.
— Отчего же? Кто ты? — приглушённо спросила Мира.
— Меня зовут Муракара, из племени Воронов.
Та по-берски низко поклонилась, и, кажется, Муракаре это безумно понравилось, раз после таких новостей он смог улыбнуться и совсем позабыть о выходке Миры, из-за которой нас и поймали. Неужели он такой строгий только перед подчинёнными?
— Можно без почестей, — махнул крылом он. — Верхние Острова, Ахасе, не заболели чумой после всех этих веков. Мы хранили этот обычай как могли. А теперь…
Он помрачнел. Кажется, я начинал проникаться к этому жестокому и холодному птицу: он сносил судьбу своего народа, помогал как мог, закалив свой нрав, ведь без этого никого не спасти.
— Ничего, всё ещё поправимо, — торопливо оборвал его я. — Нам срочно надо попасть на Ахасе!
— Как же? Вы летать не умеете, а я не могу выделить для вас воинов. Мало того что они не смогут унести вас аж на Верхние Острова, так они ещё не должны знать о чуме Посланника. Иначе они разболтают всё друзьям и родственникам, и паники не избежать.
— А как же эти?.. — спросила Гили, испуганно оборачиваясь.
— Они единственные, кому я могу доверять, — выдохнул Муракара. — Они надёжно спрячут Посланника, пока всё не стихнет.
Я задумался: разве есть способ нам, простым «некрылатым», взлететь? Может, Муракара и я отнесли бы нас по очереди? Нет, это займёт много времени, да и мы надорвёмся. Может, попросить, чтобы нас подняли сверху? Нет, это опять же слишком долго, к тому же ахасовцам нельзя появляться на Агнанеи… Есть ли такой ахасовец, кроме Посланника, который мог спускаться на Агнанеи?..
Идея! Точно! Вокруг меня заблестели искры, озаряя взор.
— Железные крылья! Нам нужны искусственные крылья! Как у Карунавы, — вспомнил я.
— Они разве выдержат нас? — потёр подбородок Захария.
— Вопрос только с тобой, — отшутился я.
Но друг лишь улыбнулся и поставил руки в боки:
— Придётся вам одним с этим разбираться! Кто же тогда будет давать вам ценные советы?
Мы с командой рассмеялись, даже Муракара позволил себе усмешку. Он явно посветлел после того, как я представил всем свою выдумку.
— Вам повезло, — неожиданно сказал он, театрально взмахнув крылом. — Я как раз знаю, где находится мастерская Нидахасая. Довольно далеко, зато на пути ни одного чумного. Проход к этой хижине знают только избранные. Коим являюсь и я, Сторож Чумных.
Как и обещал Муракара, мы шли долго, но без единой опасности. Переговаривались мы вполголоса: никогда не знаешь, есть ли кто за соседним деревом. Когда крупными каплями пошёл тропический дождь, мы разрешили себе говорить чуть громче, ведь за таким водопадом вряд ли что-то будет слышно.
Через пару часов мы, уставшие и валившиеся с ног, дошли наконец-то до мастерской Нидахасая. Это и впрямь оказалась хижина — древняя, полуразрушенная. Кажется, одно прикосновение — и конструкция рухнет нам на головы.
— Она стоит здесь с тех самых времён, ещё до Трёх Войн? — негромко спросила Мира, с любопытством заглядывая внутрь.
— Даже дольше. По нашим — не слишком давно, по вашим — целую вечность, — усмехнулся Муракара, видимо находя смешным наше «некрылатое» невежество.
В конце концов мы пробрались внутрь, осторожно и не задевая хлипкие балки, поддерживавшие крышу. В руинах и впрямь что-то завалялось — нам дружно пришлось выгребать это, тратя и без того скудные силы. Но, вытащив наружу найденное, мы поняли, что все наши труды были оправданны.
Эти крылья выглядели и впрямь волшебно. Редкие из них были созданы из металла — в основном из гибкого, покрытого чем-то дерева. От этого дерево и не сгнило, в отличие от ткани, свисающей клоками.
Но это крылья. И они могут работать. Осталось только проверить.
— Мне не нужны, так что разбирайте, — отступил я.
— О, о, о, хочу самые лёгкие, чтобы можно было переворачиваться через голову! — запрыгала Гили, выбрав самое тонкое дерево.
— Пожалуй, лучше потвёрже, чтобы не сломались под моим весом, — трезво оценил свои возможности Захария и выбрал железные.
— Хм… — задумчиво взглянула на крылья Мира.
Я обернулся к ней. Остальные знали, что им нужно, но Мира, похоже, не определилась. Но, кажется, я сумел отследить, куда был обращён её взгляд.
— Эти тебе очень подойдут, — протянул я руку к крыльям, изрисованным завитушками и диковинными рисунками.
— Боюсь, они не самые удобные, — тихонько проговорила она. Я видел: она усиленно боролась с желанием.
— С твоей силой ты одолеешь любые крылья, — улыбнулся я. — Держи. Я помогу застегнуть.
Спустя мгновение крылья уже сидели на ней как влитые. Я поднялся, уставившись на тонкую спину Миры, украшенную тонким, изящным аксессуаром. Словно ангел…
— Ну как?
Я не нашёлся с ответом: не знал, как правильнее выразиться.
— Не нравится? — расстроилась было она, и я тут же выпалил:
— Ты самая красивая птичка на свете!
Я раскраснелся, понимая, какую глупость сказал. Мира же посмеялась в ответ.
— Спасибо, мне такого ещё никто не говорил.
Она осторожно обернулась, не задев меня крыльями, и поцеловала в щёку, а после поторопилась к остальным. Я остановился, улыбаясь: в такие моменты любая беда мира казалась лишь маленькой трудностью.
— Любовь невероятна, — неожиданно понимающе проговорил Муракара. — Она толкает смертных на самые прекрасные и на самые ужасные поступки.
— К чему это философствование? — спросил я скорее из любопытства, нежели пытаясь его оскорбить.
— Да так, вспомнил одну легенду, — поняв мои намерения, ответил он. — Раз уж мы здесь, в мастерской Нидахасая.
— Кем же он был? Почему он так понравился Карунаве?
— О-о-о… Он герой. Настоящий герой, — закивал птиц. — Давай присядем.
Он указал на побитую временем скамейку. Я проследовал за ним, и мы одновременно опустились рядом. Вдалеке плясала Мира, мигом осваивая свои прекрасные крылья, тогда как Захария и Гили веселились, сталкиваясь лбами.
— Так что это за история? Связанная с Нидахасаем, — напомнил я, пока Муракара засматривался на потуги моих друзей.
— Да… Эта история началась задолго до рождения Нидахасая или Карунавы. Задолго до появления какого-либо из ваших народов. Птицелюди сами тогда только познавали мудрость Уруваккиявар — Создательницы, как вы её зовёте.
— Хм… Даже не представляю, как события древности могут вызвать чуму сегодня, — недоумённо вскинул бровь я.
— Эта история не совсем про чуму… Точнее, совсем не про неё, — покачал головой Муракара. — Ты вообще будешь слушать, Проводник? Я для тебя, между прочим, рассказываю — не для себя.
— Всего пару часов назад вы хотели меня убить…
— От убийства до уважения один шаг! — рассмеялся тот. — Но если без шуток, ты захотел нам помочь. Искренне. И уже за это тебя надо отблагодарить. Да и Спящая вам за что-то доверилась — возможно, после всего и мне стоит вам довериться.
Я улыбнулся в ответ. Что ж, и впрямь, любое знание мне бы сейчас очень пригодилось.
— Я внимательно слушаю, — важно кивнул я.
— Ну хорошо, значит, слушай…