— Да, так, — подтвердил Мэтью, упираясь ногами в каминную решетку.

— Жениться при таком обилии тайн и врагов, как у тебя… Однако ты женился. — Вид у Уолтера был изумленно-ошеломленным. — Тебя часто упрекали в скрытности. Я всегда возражал… вплоть до сегодняшнего утра. Отлично, Мэтью. Если ты настолько смышлен и хитроумен, скажи, что́ нам отвечать, когда посыплются вопросы.

Кит шумно опустил кубок на стол, забрызгав руку красным вином.

— Не ждешь же ты, что мы…

— Угомонись! — Уолтер сердито сверкнул глазами на Марло. — Учитывая небылицы о твоей персоне, которые мы вынуждены распространять, я удивляюсь, как у тебя хватило смелости возражать. Продолжай, Мэтью.

— Благодарю, Уолтер. Вас здесь пятеро. Вы единственные во всем королевстве, кто способен выслушать мою историю и не посчитать меня сумасшедшим. — Теперь Мэтью вцепился в свои волосы уже двумя руками. — Помните, как мы говорили об идеях Джордано Бруно? Он утверждал, что существует бесконечное множество миров, а пространство и время безграничны.

Друзья моего мужа переглядывались.

— Вряд ли мы понимаем твой намек, — осторожно возразил Генри.

— Диана родом из Нового Света… — Мэтью нарочно сделал паузу, и Марло торжествующе оглядел собравшихся. — Но не из того, что существует ныне. Из будущего Нового Света.

И снова воцарилась тишина. Глаза всех повернулись ко мне.

— Она говорила, что родом из Кембриджа, — сухо напомнил Уолтер.

— Не из английского Кембриджа. Мой Кембридж находится в Массачусетсе. — От напряжения и долгого молчания у меня дрожал голос. Пришлось откашляться. — Так называется колония, которая лет через сорок появится к северу от Роанока.

Послышались возгласы. На меня посыпались вопросы. Хэрриот протянул руку и опасливо коснулся моего плеча. Убедившись, что я не призрак, он убрал руку, продолжая изумленно на меня глядеть.

— Я слышал о существах, способных подчинять время своей воле. До какого чудесного дня мы дожили. Ты согласен, Кит? Думал ли ты, что однажды познакомишься с прядильщицей времени? Но рядом с ней мы должны проявлять осторожность, иначе нас может затянуть в ее паутину и мы собьемся с жизненного пути.

Лицо Хэрриота было слегка грустным, словно он и сам согласился бы очутиться в другом мире.

— И что же привело вас сюда, госпожа Ройдон? — спросил Уолтер, перекрывая гул остальных голосов.

— Отец Дианы был ученым, — ответил за меня Мэтью.

Это заинтересовало собравшихся. Голоса загудели вновь. Уолтер поднял руку, требуя тишины.

— Ее мать тоже занималась наукой. Родители Дианы оба были ведьминой породы и умерли при загадочных обстоятельствах.

— В таком случае, Д-д-диана, у нас есть общие точки соприкосновения, — произнес Генри и содрогнулся всем телом.

Я хотела спросить графа, как понимать его слова, но Уолтер махнул Мэтью, прося продолжать.

— И в результате она не прошла обучение, какое должны проходить ведьмы, — выдал новую порцию сведений Мэтью.

— Подобная ведьма становится легкой добычей, — нахмурился Том. — Почему же в грядущем Новом Свете ведьмы не проявляют должной заботы о своих соплеменницах?

— Моя магия и связанная с ней долгая история моей семьи ничего для меня не значили. Вы должны понимать, что́ чувствуешь, когда хочешь вырваться за пределы своего происхождения.

Я посмотрела на Кита, надеясь, что сын сапожника хотя бы поймет меня, но он отвернулся.

— Нет прощения греху невежества, — пробурчал Кит.

Он возился со своим дублетом, испещренным множеством косых зубчатых прорех. Из одной торчал кусочек красного шелка, который Кит упрямо заталкивал обратно.

— И вероломству тоже, — заметил ему Уолтер. — Продолжай, Мэтью.

— Пусть Диана и не обучена ремеслу ведьмы, но она отнюдь не невежественна. Она пошла по стопам родителей и тоже стала ученой, — с гордостью сообщил Мэтью. — Ее страстно интересует алхимия.

— Женщина-алхимик не что иное, как кухонный философ, — фыркнул Кит. — Ее волнует, как сделать порумянее лицо, а не познание тайн природы.

— Алхимию я изучала в библиотеке, а не на кухне, — огрызнулась я, на мгновение забыв о здешней манере речи, и у Кита округлились глаза. — А затем я преподавала этот предмет студентам в университете.

— Значит, в будущем женщинам позволят преподавать в университете? — спросил Джордж, испытывая смешанное чувство удивления и недовольства.

— И обучаться тоже, — пробормотал Мэтью, почесав кончик носа. — Диана училась в Оксфорде.

— Должно быть, это способствовало более усердному посещению лекций, — сухо прокомментировал Уолтер. — Если бы, когда я учился в Ориель-колледже, туда принимали женщин, я бы задержался там подольше. Но позвольте узнать: в этой вашей колонии к северу от Роанака ученые дамы… подвергаются нападениям?

Вывод, сделанный им из услышанного, был вполне здравым.

— Разумеется, нет. Нападение не было беспричинным. Диана нашла в университете одну давно потерянную книгу.

Члены Школы ночи заерзали в креслах и вытянули шеи. Потерянные книги вызывали у них больше интереса, чем невежественные ведьмы и ученые женского пола.

— В той книге содержатся тайные сведения о мире существ, отличающихся от людей.

— Не Книга ли Тайн, где якобы речь шла о нашем сотворении? — Кит не скрывал своего изумления. — Насколько помню, Мэтью, прежде такие басни тебя совсем не занимали. Ты отметал их как суеверия и предрассудки.

— А теперь, Кит, я в это верю. Открытие, сделанное Дианой, и привело врагов к ней на порог.

— И ты в это время был с ней. Когда враги отодвинули задвижку и вошли… — Уолтер покачал головой.

— Но почему вмешательство Мэтью вызвало столь печальные последствия? — спросил Джордж.

Его пальцы ощупью искали толстый черный шелковый шнурок, на котором висели очки. Другой конец шнурка был прикреплен к дублету, сшитому по моде эпохи и имевшему утолщенную подкладку на животе. Когда Джордж двигался, подкладка шелестела, как содержимое пакета с овсяными хлопьями. Поймав круглые очки, Джордж водрузил их на нос и стал меня разглядывать, словно я была интересным музейным экспонатом.

— Да потому, что браки между ведьмами и варгами запрещены, — быстро догадался Кит.

Он употребил староанглийское слово, означающее вампира. Это слово я слышала впервые. Он поразило меня свистящим звуком «в» и зловещим, каким-то утробным окончанием.

— Между демонами и варгами, кстати, тоже, — сказал Уолтер и в знак предостережения опустил руку на плечо Кита.

— Это правда? — заморгал Джордж, взглянув на Мэтью, а затем на меня. — Никак королева запретила подобные браки?

— Это древний завет между существами нечеловеческой природы, который никто не осмеливается нарушить, — испуганным голосом пояснил Том. — Нарушителей Конгрегация призывает к ответу и наказывает.

Только вампиры возраста Мэтью помнили времена, когда завет еще не был установлен, и то, как он принимался. Демонов, вампиров и ведьм вогнали в жесткие рамки, не менее жестко обусловив их отношения с людьми. Самым важным положением стал запрет на близкие отношения между тремя видами существ иной природы. Конгрегация зорко следила за его соблюдением. В смешанных группах способности и таланты, присущие разным видам, сразу бросались в глаза. Сила ведьмы словно подхлестывала творческую энергию всех окрестных демонов, а гениальность, присущая демонам, делала красоту вампиров еще более впечатляющей. Что же касается отношений с людьми, нам предписывалось быть тише воды ниже травы и не соваться в человеческую политику и религию.

Не далее как утром Мэтью утверждал, что в конце XVI века у Конгрегации хватало забот. Тут и религиозные войны, и сожжение еретиков, и возросший голод ко всему странному и диковинному, утоляемый недавно изобретенным книгопечатанием. Вряд ли они обратят внимание на такую банальность, как любовь между ведьмой и вампиром. Но, вспоминая ошеломляющие и опасные события, не прекращавшиеся с конца сентября, когда я познакомилась с Мэтью, мне было трудно поверить его словам.

— Какая еще конгрегация? — заинтересовался Джордж. — Это название новой религиозной секты?

Уолтер пропустил вопрос друга мимо ушей. Пристально взглянув на Мэтью, он повернулся ко мне:

— И эта книга до сих пор у вас?

— Ее нет ни у меня, ни у кого-либо другого. Она вернулась в библиотеку и словно исчезла. Ведьмы ждут, что я сумею вновь заполучить ее, а потом отдам им.

— В таком случае вас преследуют по двум причинам. Одни хотят удержать вас от сближения с варгом, а для других вы служите необходимым средством достижения желанной цели. — Уолтер почесал переносицу и устало взглянул на Мэтью. — Ты, мой друг, словно магнит, исправно притягивающий беды. Причем в самое неподходящее время. До очередной годовщины восшествия королевы на престол осталось менее трех недель. Тебя ожидают при дворе.

— Забудь про годовщину королевы! Нам общество прядильщицы времен опасно. Она способна видеть судьбы каждого из нас. И более того: она способна нам будущее изменить, вплести туда несчастья и даже нашу смерть ускорить. — Кит, словно ужаленный, вскочил с кресла и замер перед Мэтью. — Ради всего святого, ответь, как мог ты это сделать?