В ее любимом зоомагазине это называлось капканом для бобра, но ценность этого подарка была не в нем самом, а в том, что с ним было связано.

Те, кто знал биографию Гранта, сумели оценить остроумие ее подношения. Как адвокат, Грант начинался с такого же капкана на бобра. И те, кто знал эту историю, с радостью смотрели на Гранта, который не знал, как поступить с бесценным подарком и продолжал стоять на сцене, не решаясь поставить капкан на стол и присовокупить его к груде дорогих изящных, но по сути бесполезных вещиц, которыми был завален его стол.

—  Откуда вы узнали об этом? — тихо спросил он, пронзая ее своими синими кристаллами. — Ведь это было так давно…

—  Для кого-то давно… А для кого-то… — она сделала шаг по направлению к ступенькам, — совсем недавно…

—  Я хочу, чтобы вы обязательно остались на ужин! — сказал ей вдогонку Грант.

—  С удовольствием! — ответила Оливия, мимоходом заглянув в эту опьяняющую синеву.

Она не успела сделать и несколько шагов, как к ней стали подходить незнакомые люди и благодарить за подарок. Оливия с улыбкой пробралась к углу, где оставила Алана Бристона.

—  Откуда ты знаешь про капкан для бобров? — заговорщицки прошептал Алан, как только она, сжимая в руке стакан сока, оказалась рядом с ним.

—  Но это не является секретной информацией. Я собирала материалы с разных сайтов, и тут на глаза мне попалась давнишняя статья… — Оливия сделала крупный глоток и поставила стакан на стол. — Там рассказывалось о тяжбе Гранта с деревообрабатывающим заводом мистера Паленты. Экологи наняли Гранта, чтобы он доказал в суде, что Палента и его люди истребляют лес, отлавливают бобров, которым негде жить. Бедным зверушкам приходилось уходить со своих мест и искать пристанище на новых реках. Но люди Паленты не оставляли их в покое и там, при этом в суде деревообработчики представили документы о том, что они вырубают больные деревья, а здоровым не причиняют вреда. И тогда Грант ночью пошел в лес на поиски капкана. Один из них и был представлен в суде в самый последний момент. Оливия хорошо представила себе эту сцену — бледный, трясущийся Палента, а напротив него торжествующий Грант с капканом в руке. Грант нашел магазин, где люди Паленты закупили партию капканов, а ведь многим казалось, что Палента дело выиграл. Это было триумфом Гранта! Суд постановил, что Палента должен выплатить гигантский штраф, его завод разорился, а популярность Гранта с этого дня стала расти как на дрожжах…

—  Да, это была замечательная победа Гранта. Ты знаешь, тогда популярность Гранта достигла такого уровня, что владельцы заводов, узнав, что за дело берется Грант, готовы были выплатить любые штрафы, лишь бы он не доводил дело до суда.

Оливия издали наблюдала за высоким стремительным Грантом, который отдавал указания обступившим его помощникам.

Иногда он поднимал голову, и Оливии казалось, что синий стремительный огонь пролетает по залу, сжигая на пути все возможности к отступлению.

—  Но если он был так известен, зачем он приехал сюда? У нас лесов-то и в помине нет, да и клиентуру надо зарабатывать годами?

Алан развел руками.

—  Не знаю.

Да, подумала Оливия. Я тоже не знаю, в чем тут дело, но я должна это выведать. Иначе из нашего знакомства не получится ничего хорошего. А значит, ее усилия пропадут втуне. Нет, этого допустить нельзя.

Но как только распорядитель пригласил всех в соседний зал, где уже были накрыты столы, Оливия забыла обо всем на свете. Грант сидел наискосок от нее, и, поднимая голову, она видела, как его глаза задумчиво смотрят на нее. Это был самый незабываемый взгляд на свете. Теперь Оливия понимала, почему Грант пользовался такой популярностью: если он производит такое впечатление при первой встрече, то можно себе представить, как он действует на клиента, встречаясь с ним в течение нескольких недель! Перед ним устоять невозможно! А какие манеры! Глядя со своего места, она видела все. Грант был то обходительным и вкрадчивым, то решительным и властным. Иногда его взгляд таял как воск, иногда в этой синеве таилась жесткость стали. Майкл Грант был непредсказуем и обворожителен, стремителен и нежен. И самое главное, не проходило и пяти минут, чтобы она не почувствовала его взгляд на своем лице. Иногда он разглядывал ее украдкой, иногда смотрел, не скрывая своего интереса, решительно и властно.

В середине вечера, когда гости изрядно выпили и закусили, в зале начали танцевать. Вначале Оливия потопталась на месте с неумелым Аланом, который постоянно наступал ей на носки туфель. Алан что-то рассказывал о своей работе, а она украдкой поглядывала по сторонам, пытаясь отыскать Гранта. Наконец она его обнаружила — он танцевал с высокой статной девушкой в самом конце зала. Оливия тут же почувствовала, что у нее стремительно портится настроение. Туфли жали как железные обручи, дышать было нечем, ей хотелось все бросить и идти домой. Но врожденное чувство ответственности не позволило сделать это сразу — она хотела во что бы то ни стало добиться от Гранта согласия на следующую встречу. Она не сомневалась, что Файзингер с самого утра поинтересуется, как она справилась с его заданием. И уходить отсюда без чего-либо обнадеживающего она не хотела. Да и не имела права.

Но Грант словно не замечал того, с каким нетерпением Оливия смотрит в его сторону, как жадно выискивает момент, когда он останется один.

Наконец такой случай представился. Когда они с Аланом выходили на балкон, чтобы выкурить по сигаретке, навстречу вышел Грант. Высокий стремительный, он вел под руку девушку, которая танцевала с ним весь вечер. Столкнувшись лицом к лицу, Оливия поняла, что ей некуда деться — такого случая больше могло и не представиться.

Но не успела она слова молвить, как он первый подошел к ней и начал рассыпаться в любезностях.

—  Поверьте, никак не ожидал, что этот маленький эпизод с бобровыми капканами получит такую широкую известность. Я чрезвычайно благодарен вам за то, что вы подарили мне это прекрасное воспоминание.

—  Ну что вы? Мне было так интересно, у вас уникальная биография, и я полагаю, что история с бобрами не самый интересный эпизод! А только звено в ряду других, не менее интересных… — Оливия не успела закончить, как спутница Гранта, та самая долговязая девица, прервала ее:

—  Ну что вы! История с капканами — это классика и совсем скоро войдет в учебники по юриспруденции…

—  Ага, — усмехнулся Грант, — осталось только самому написать учебник и описать историю с капканами…

Девица бросила на него недовольный взгляд, и Грант, извинившись, представил ее:

—  Тина Фридман, моя помощница…

—  И секретарь! — протянула девица, делая недовольное лицо.

—  И секретарь! — послушно добавил Грант.

Теперь недовольное лицо было уже у него. Этот обмен гримасами не ускользнул от внимания Оливии. Пользуясь небольшим замешательством, вызванным обменом любезностями, Оливия попыталась заручиться согласием адвоката.

—  Что касается учебника по юриспруденции, то вам его писать и не следует. — Оливия улыбнулась. — Ведь всегда найдутся люди, которые могут написать его за вас…

—  Ловлю на слове! — улыбнулся Грант, безотрывно глядя в ее глаза.

Он хотел что-то сказать еще, но тут в разговор вступила Тина.

—  Уж не вы ли собираетесь его писать? — язвительно усмехнулась она. — Надеюсь, ваше образование позволяет понимать разницу между «случайностью» и «умыслом»? Или же вы считаете, что учебники по юриспруденции пишутся так же, как и любовные романы.

Оливия не знала, что сказать, но тут ей на выручку пришел Грант.

—  Мисс Алонсо не обязательно иметь юридическую подготовку. Эту часть работы я могу взять на себя… — Он шутливо взял ее под руку, и Оливия почувствовала сквозь рукав пиджака, какие сильные и гибкие у него пальцы. — Может быть, завтра встретимся и обсудим ваш проект? — внезапно предложил Грант.

Она едва не захлебнулась от счастья — Грант не против, чтобы она писала книгу. Правда, он еще не знает, о какой книге пойдет речь, но это уже детали — если она сумеет увлечь его своим проектом, то обо всем остальном они сумеют договориться.

—  Конечно, встретимся! — обрадовалась Оливия и протянула Майклу свою визитку. — Я буду ждать вашего звонка.

—  Но, Майкл, на завтрашнее утро у вас намечена встреча с Артуром Энингом, — недовольно глядя на Оливию, сообщила Тина.

—  Ничего страшного! — сказал Майкл. — Я уже перенес встречу на послезавтра.

—  О, я ничего об этом не знала, — заметила Тина, притворно улыбнувшись. — За мистером Грантом никогда не успеваешь — ты еще в пути, а он уже на месте и скоро собирается обратно. Просто реактивная скорость…

Заметив приближающегося распорядителя, Грант извинился и, подхватив Тину под руку, пошел ему навстречу.

—  Какая симпатичная пара! — заметил Алан, задумчиво глядя им вслед.

—  Не нахожу ничего симпатичного! — не согласилась Оливия. — Какая-то огородная жердь…

Алан удивленно уставился на Оливию.

—  Кого ты имеешь в виду?

—  А то ты не понимаешь? — сказала Оливия, махнув рукой в сторону Тины.

Удивленно пожав плечами, Алан пошел следом за Оливией. Они неторопливо спустились по лестнице, получили свои вещи и вышли на улицу.

—  Ты за рулем? — поинтересовался Алан.

Накрапывал мелкий дождь и Бристон предупредительно раскрыл зонтик. Оливия кивнула.

—  Подвезешь?

—  О чем разговор?

Не доходя до машины нескольких метров, Оливия остановилась и оглянулась — мокрые усталые автомобили жались друг к другу, как стадо осиротевших тюленей.

—  Бедняжки, где ваши хозяева? — Оливия была переполнена нежностью, ей обязательно хотелось выплеснуть ее на кого-то. Она погладила бок стоявшей рядом машины, и та внезапно, словно от толчка, рявкнула и заголосила дурным голосом — включилась автоматическая сигнализация.

—  Вот черт! — выругался Алан. — Тут сейчас такой переполох поднимется, что охрана вызовет полицию.

Смеясь они побежали к ее машине, задевая стоявшие впритык машины: «форды», «крайслеры» и «тойоты» гудели, верещали на все лады, словно хотели предупредить их о чем-то важном и крайне необходимом.

Забравшись в салон, Оливия еще раз посмотрела на горевшие желтым светом окна клуба, на выступавший мыском остов балкона. Ей показалось, что там, внутри этой затененной площадки, кто-то стоит, прячется, прожигая толщу ночи синими иглами пронзительных глаз. А что в этот момент делают губы этого прячущегося в темноте человека — улыбаются или кривятся в неопределенной ухмылке, — Оливия пока сказать не могла.

4

С вечера Оливия позвонила своей парикмахерше Стефании и договорилась, что та будет ждать ее в восемь утра. Оливия хотела выглядеть на все сто, чтобы Грант увидел ее во всем блеске имеющихся достоинств. А волосы в этом ряду стояли у нее на первом месте.

Когда Оливия вошла, в салоне было еще пусто — только верная Стефания копошилась у своего столика, раскладывая инструменты.

—  Привет, красавица! — буркнула она, жестом пригласив Оливию садиться. — Что это тебя заставило проснуться так рано? Ведь месяца не прошло, как стриглась…

С некоторых пор Оливия взяла за правило стричься каждый месяц. На этот раз до положенного срока не хватило ровно недели.

—  Да и концы еще ровнехонькие! — Стефания взяла тяжелую прядь волос и пропустила сквозь пальцы. — И цвет хорош! — Она хитро прищурилась и щелкнула ножницами. — Признавайся, новый роман?

Стефания стригла Оливию последние три года и знала все ее секреты. Но в этот раз Оливия не могла сказать ничего определенного. Что у нее намечается в самом деле — роман, флирт или хорошие дружеские отношения? Хотелось, чтобы все сразу. Но так, пожалуй, не бывает.

—  Стефани, я должна выглядеть как настоящая леди! — торжественно произнесла Оливия, с трудом сдерживая смех.

Стефания удивленно уставилась на привередливую клиентку.

—  Что ты имеешь в виду? Так же официально? Или так же элегантно? Или же так изысканно?

—  Все вместе! — объявила Оливия, потрясая своей каштановой гривой. — Все остальное ты знаешь сама.

—  Ладно! — буркнула Стефания. — Поменьше говори, а уж я постараюсь. Будешь довольна!

Стрижка длилась полтора часа. Стефани щелкала ножницами, упрямо укладывая волосок к волоску, пряди то взлетали над порхающими ладонями каштановой тучей, то ложились и замирали — гладкие и покорные, обтягивая круглую головку изящной шапочкой.

—  Вот! — Стефания, закусив губу, в последний раз щелкнула ножницами, отошла в сторонку и резким движением сдернула белую марлю, укрывавшую плечи и грудь Оливии. — Узнаешь?

В зеркале плыла новая Оливия — свежая, благоуханная и в чем-то совсем не похожая на себя прежнюю.

—  Теперь, пожалуй, и влюбиться можно! — заметила Оливия, выбираясь из кресла. — А сейчас не грех и поработать.

Она рассчиталась со Стефанией наличными, не забыв присовокупить щедрые чаевые. Теперь Оливия была уверена, что Грант обратит на нее внимание, не сумеет не обратить.

Около десяти утра она была в офисе. Заспанная секретарша, увидев Оливию с новой прической и в светлом бежевом костюме, который старший редактор еще ни разу не надевала, едва не упала со стула.

—  Меня никто не спрашивал? — сухо, по-деловому поинтересовалась Оливия.

—  Нет, мисс Алонсо, никто! — восхищенно выдохнула секретарша Ида. — Отлично выглядите! — не сумела она удержаться.

—  Спасибо за комплимент! — улыбнулась Оливия.

Она подозревала, что Ида ее недолюбливает — все гневные распоряжения Файзингера, касающиеся мисс Алонсо, Ида передавала с видимым удовольствием, а приятные мелочи обычно приберегала на десерт, а иногда и вовсе забывала о них упомянуть.

Но сегодня Оливия была доброй и величественной, как королева, взошедшая на трон, — она прощала всех, кто когда-то ее обидел.

В кабинете было пусто и тихо, солнечные пятна лежали на столе горстью рассыпанных монет. Оливия включила компьютер, подтянула кресло поближе к экрану и погрузилась в изучение почты. Сегодня ее было немного: парочка сообщений от знакомого нью-йоркского редактора с предложением о сотрудничестве, письмо от компании-продавца с отчетом о ходе продаж, рекламные рассылки и несколько спамов, которые тут же улетели в мусорную корзину. В домашней почте и вовсе было пусто. Оливия быстро набросала письма Рей и Делиз и отправила их по адресам.

Когда раздался телефонный звонок, Оливия уже погрузилась в изучение биографии своего сегодняшнего визави, удивляясь тому, что ей повезло найти статью о капканах на бобров. Она не нашла ничего нового, жизнь Майкла Гранта напоминала полузатопленный материк — там и сям виднелись островки отдельных реалий, а все остальное было затоплено темной водой недоговорок и тайн.

—  Слушаю вас? — сказала Оливия, отрываясь от экрана.

—  Здравствуйте, мисс Алонсо!

Услышав знакомый голос, Оливия ощутила жар во всем теле, тысячи маленьких колючек одновременно вонзились ей в кожу.

—  Здравствуйте, мистер Грант… — Она старалась ничем не выдавать охватившего ее волнения, но справиться с этим было непросто.

—  О, вы меня узнаете даже по голосу! — удивился Грант.

Наивный! Как Оливия могла не узнать голос того, кто не давал ей спать, тревожил мысли и чувства больше всех тех, кого она хоть когда-то впускала в свою жизнь.

—  Ну так что? Вы готовы встретиться и обсудить наш проект?

—  Разумеется! — выдохнула Оливия, усилием воли подавляя легкую дрожь, зазвучавшую в голосе.

—  Тогда когда и где?

Оливия лихорадочно соображала, куда можно его пригласить? В издательство — нет, здесь слишком сухо, официально. В ресторан? Но этот вариант тоже не очень хорош — в ресторан нужно идти, когда сделка согласована по всем пунктам и остается только подписать договор.

А может в «Сабрину»? Там и достаточно мило и вместе с тем не пошло…

—  Дженни-стрит, кондитерская «Сабрина». Вас устроит?

—  Вполне. В котором часу?

—  В двенадцать.

—  Хорошо, буду ровно в двенадцать. До встречи. — Телефон Гранта отключился.

Только теперь Оливия почувствовала, как волнуется. Оливия, так нельзя! — сказала она сама себе. Иначе испортишь все дело!

В крохотном зеркальце, поднесенном к лицу, все пространство занимали глаза, переполненные ожиданием. Прежде чем встать с места и отправиться на встречу, она открыла почту и написала письмо, в котором было всего лишь четыре слова: «Девчонки, я вас люблю!». Пусть Рей и Делиз поломают голову над тем, что стало причиной ее романтического состояния. Хотя, скорее всего, они сразу обо всем догадаются. Что ж, тем хуже для них — они не сумеет пережить вместе с ней напряжение возрастающей интриги, огонь ее чувств.

Выйдя в коридор, Оливия нос к носу столкнулась с Файзингером.

—  Так, а вы куда? — недовольно поинтересовался он, оглядывая ее с головы до ног.

—  На встречу с мистером Грантом, — торжественно объявила Оливия.

—  Как?! Уже?! — Он едва не подпрыгнул от радости, услыхав это. — Вы сумели его уговорить?

—  Пока не знаю! — пожала плечами Оливия. — Пока я только договорилась о встрече.

—  Но Грант знает, что нам нужно? — насупился Файзингер.

—  Да, я говорила о том, что мы хотели бы сделать книгу о его жизни, но ни концепции, ни сюжета пока не обсуждали.

Ушлый издатель удовлетворенно потер ладони. Он с умилением посмотрел на Оливию, готовый заключить ее в объятия.

—  Оливия, я вами весьма доволен! — Он порылся в папочке, которую держал под мышкой. — Я вот заготовил вариант договора… — Он протянул ей листок. — Тут прописаны все пункты — о чем, как, сколько это стоит и прочие вещи. Так что, если Майкл будет соглашаться, тут же подсовывайте ему. Суп надо есть, пока он горячий.

Оливия присовокупила бланк договора к документам, которые она намеревалась подписать при встрече с Грантом, но на всякий случай решила охладить пыл чересчур напористого босса.

—  Я полагаю, Грант, как юрист, будет предлагать свой вариант договора. Вряд ли он упустит шанс продемонстрировать свои познания в этой области. И вообще, — Оливия выдержала паузу, — Грант педант и будет настаивать на том, что кажется правильным ему, а не нам.

Подобное замечание не понравилось Файзингеру.

—  Боюсь, что вы правы! — недовольно выдавил он из себя и быстро зашагал по коридору по направлению к своему кабинету.


Оливия приехала в «Сабрину» без четверти двенадцать. Ей хотелось сесть так, чтобы было видно входящих. Заказав минеральную воду без газа, она вдруг вспомнила, что так и не успела ознакомиться с текстом договора, подсунутым ей Файзингером. А вдруг Грант по ходу дела попросит ее озвучить самые важные пункты договора. Расстегнув папку, она вывалила на стол кипу документов и принялась лихорадочно искать необходимую бумагу.

За этим занятием ее и застал Майкл Грант.

—  Здравствуйте, Оливия! — сказал он, останавливаясь рядом с ее столиком. — Я отвлек вас от изучения чего-то важного? Или пришел слишком рано?

Он выжидательно остановился, а Оливия молча смотрела в его глаза, не в силах оторваться от этой бездонной синевы.

—  Нет-нет, здравствуйте, вы пришли вовремя… — Она улыбнулась и сделала приглашающий жест. — Это я не успеваю делать свою работу в офисе. И пытаюсь компенсировать нехватку времени…

Грант с легкостью опустился в кресло, властным жестом подозвал официантку и сделал заказ.

—  Как вы вчера добрались до дому? — Грант улыбался, его смуглая ладонь лежала на столе, и Оливия видела, что у него под кожей синими ручейками разбегаются быстрые, хорошо разработанные вены.