— Святой отец, вам не кажется, что настало время поговорить по душам? Есть возражения?

Священник, не ожидая от меня такого подвоха, удивленно распахнул глаза, но, мгновенно овладев собой, вернул на лицо маску каменного голема. Пристально изучив мое лицо, выдержал паузу и только затем ответил:

— Конечно, сын мой, это долг каждого священника — выслушать и поддержать заблудшую душу.

— Я больше нуждаюсь не в утешении, а в просвещении, отец Флатис. А насчет заблудшей души точно подмечено — я впрямь несколько заплутал, пока пытался разобраться со всеми недомолвками, что вас окружают.

— Недомолвки? — поднял кустистые брови священник. — Сын мой, какие недомолвки могут быть у простого священника?

— А вы и не догадываетесь? — саркастически спросил я.

— Нет. К тому же, насколько я помню, мы уже беседовали на эту тему, и я ответил на все твои вопросы.

— Отец Флатис, в прошлую нашу беседу вы рассказали лишь то, что посчитали нужным. Не более. А теперь я хочу получить ответы. Прямо сейчас.

— Думаю, мне стоит проверить раненых. — буркнул священник и развернулся к лестнице.

С трудом подавив приступ внезапного бешенства, я сжал зубы и как можно спокойней произнес, обращаясь к удаляющейся спине священника:

— Отец Флатис! Я обязан вам своей жизнью и ценю это! Поверьте. Но не стоит забывать, кто здесь хозяин.

Словно запнувшись на ходу, отец Флатис медленно обернулся и, вперив в меня взгляд своих пронзительно синих глаз, спросил:

— Это угроза… сын мой?

— Лишь предупреждение, святой отец. — ответил я. — Есть древняя поговорка — худой мир лучше доброй ссоры. Достаточно мудрое изречение, чтобы прислушаться к нему. И видит Создатель — у меня нет желания ссориться с вами.

Видя, что священник продолжает сверлить меня взглядом и молчать словно каменный истукан, я пожал плечами и добавил:

— Решать вам. Но знайте — в этом поселении останутся лишь те, кому я могу доверять. Пока вы к этой категории не относитесь. Не хочу оставлять за спиной того, кто может воткнуть мне кинжал в спину. Проклятье… прямо как про себя самого говорю — ведь это мой удар кинжалом в спину королевскому ублюдку привел нас всех сюда…. Знаете… Я хорошенько расспросил своих людей и очень удивился, узнав, что никто толком не может вспомнить, как именно вы присоединились к нашему отряду. Сам-то я по понятной причине этого вспомнить не могу, но памяти Рикара вполне доверяю. Вы просто появились словно из ниоткуда. Может, хватит отговорок и недомолвок?

Помедлив, святой отец протяжно выдохнул и, взглянув мне в глаза, сказал:

— Что ты хочешь знать?

— Все. — не задумываясь, ответил я и демонстративно похлопал по покрытому снегом бревну. — Садитесь. Сейчас прикажу принести вам кружку горячего отвара, а потом мы побеседуем — мирно и дружески, как и подобает двум людям, не желающим ссориться из-за пустяков.

* * *

Отец Флатис осторожно отхлебнул глоток горячего травяного отвара и выжидательно взглянул на меня. Решив не обманывать его ожидания, я задал первый вопрос:

— Отец Флатис, давайте начнем с малого — буквально вчера вы мимоходом упомянули, что обучались в имперской академии магов. Как-то это не вяжется с духовным саном.

— Здесь все просто, сын мой. Я обучался в академии еще в отрочестве, когда меня забрали из родной деревни.

— И какой же у вас дар? Хотя я уже догадываюсь — судя по тому, как мастерски исцеляете раны, вы, не иначе, как маг-целитель.

— Твоя догадка ошибочна. — покачав головой, ехидно рассмеялся священник. — Я обладаю… обладал талантом огненной стихии. Просто я хорошо знаю лечебные травы и умею врачевать не слишком сложные ранения и болезни…

— Простите, святой отец, — перебил я, — что значит «обладали»? Разве магический талант может исчезнуть?

— Нет. Талант дарован нам свыше, а Создатель свои дары не забирает. Зато это научились делать имперские маги — меня лишили дара, когда я решил посвятить жизнь церкви и покинул имперскую службу. Таков закон. Боевые маги могут использовать свои способности лишь на службе империи. Последняя разрушительная война магов наглядно показала, на что способны независимые маги. — священник промочил горло и, посмотрев на меня, сказал: — Я ни о чем не сожалею. Это был правильный выбор.

— Возможно. Это ваша жизнь, вам и решать. — я поднял голову и взглянул священнику в глаза: — Вот только не могу понять, с чего это вдруг всем обеспеченный боевой маг захотел променять вышитые золотом облачения на скромный холщовый балахон священника. Каковы причины?

— А вот это только мое дело! — свирепо сверкнул глазами отец Флатис. — И случилось это, когда тебя и на свете-то еще не было! Не тебе судить!

— Да я и не пытаюсь судить! — взорвался я. — Я пытаюсь решить, могу ли я вам доверять! Вы ослепли?! Не видите, что происходит вокруг? Взгляните, к примеру, вон на те столы. — я яростно указал пальцем на столы с неподвижно застывшими железными фигурами ниргалов, над которыми в поте лица трудился здоровяк. — Знаете, что самое интересное? Они пришли за мной! Ради того, чтобы прикончить никчемного баронского сынка, они преодолели долгий путь по Диким Землям, нашли место нашего поселения, знали, как я выгляжу, мой титул и имя! Откуда такая осведомленность? Почему хотят моей смерти? Вот я и задумался, святой отец. Ведь вы на них столь похожи — знаете многое, но сами остаетесь загадкой за семью печатями. Вот и раскройте тайну — для чего вы здесь? Зачем присоединились к отряду, идущему на верную смерть? Шансы нашего выживания в проклятых Диких Землях ничтожны — даже сейчас! Даже под защитой стены мы все еще можем погибнуть в любой момент! Так зачем же с нами пошел умудренный священник?

— Церковь идет своим путем… — начал было отец Флатис, но наткнувшись на мой взгляд осекся и продолжил совсем другими тоном: — Это очень долгая история, сын мой. Иногда лучше жить в неведении, чем столкнуться с истиной.

— Времени у нас достаточно, святой отец. — подбодрил я отца Флатиса. — Давайте уж выясним все раз и навсегда. А после зубодробительной встречи с кабаном я уже не особо боюсь столкновений.

— Хорошо. Хочешь знать правду? Так знай — я здесь, чтобы приглядывать за тобой… и ждать.

— Что?! — ошарашено произнес я, едва не выронив кружку. — Отец Флатис вы сами-то поняли, что сейчас сказали? Зачем церкви приглядывать за мной? Вы меня ни с кем не спутали случаем?

— Церковь здесь не замешана. Это мое решение последовать за тобой. Для чего именно? Ответь, что ты помнишь о том времени, когда ты ожидал приговора суда в тюремной камере?

— Ответ на этот вопрос вы знаете не хуже меня — ничего. Мои воспоминания начинаются с того момента, как я пришел в себя на залитой кровью траве.

— Ну тогда я тебя немного просвещу! После совершенного убийства ты ожидал суда в тюремной камере, под надежным присмотром стражи. Вот только присутствие многочисленных тюремщиков нисколько не помешало нескольким неизвестным забрать тебя из камеры и увезти на целую ночь в наглухо закрытой карете! Вернули тебя обратно следующим утром в бессознательном состоянии. Только Темный знает, что с тобой сотворили, но гораздо важнее — кто это сделал! Не перебивай! — рявкнул священник, заметив, как я ошеломленный услышанным, открываю рот для вопроса. — Хотел знать — вот и слушай!

Дождавшись моего молчаливого кивка, отец Флатис продолжил:

— Хочешь, я опишу тех, кто забирал тебя из камеры? Думаю, они покажутся тебе знакомыми. Молчаливые мужи, черные плащи до пола, глухие капюшоны полностью скрывают лица, а толстенные каменные плиты двора не выдерживают тяжести их шагов и с треском ломаются. Описание никого не напоминает?

Вот теперь меня проняло не на шутку. Бросив со стены взгляд на мертвых ниргалов, все еще укутанных в обрывки черных плащей, я поднял палец, останавливая разошедшегося священника и заорал, обращаясь к здоровяку:

— Рикар! Бросай все и бегом сюда!

Здоровяк не заставил себя ждать и через несколько мгновений уже стоял рядом со мной, причем за пробежку по двору и по крутой лестнице у него и дыхание не сбилось. Крепок ветеран!

— Слушаю, господин. Случилось что?

— Случилось, Рикар, случилось. Ты присядь и слушай. — кивнул я. — Святой отец, а теперь расскажите нам эту историю с самого начала и поподробней.

Отец Флатис, поерзав, поудобней утвердился на бревне и, помогая себе в трудных местах жестами, начал повествование. Напряженно вслушиваясь, я старался не пропустить ни одного слова. Постепенно перед нами открывалась весьма неприглядная история с моим непосредственным участием в оной.

Решив рассказать нам все без утайки — или мне так чудилось? — священник начал с себя, и нам открылась совсем иная ипостась отца Флатиса — оказалось, что наш святоша со столь безобидной внешностью принадлежит некоему ордену с мрачным названием «Искореняющие Ересь». Интересно. Судя по заметно напрягшемуся здоровяку, это название ему знакомо и не с самой мирной стороны. Значит, орден не из простых и, скорей всего, занимается не проповедями и не сбором пожертвований. Что же это за орден такой? Проклятье! Как я устал быть самым неосведомленным!