А вот это уже легкое давление, эта его фраза: «готов отказаться от честного заработка?». Настоящий сурвер не должен бездельничать и если предложили подзаработать, то ему следует согласиться. Бездельничать после смерти будем. Но на завуалированное давления я внимания не обратил — мне только что предложили и уже даже протянули двадцатку.

— Я буду слушать — предупредил я — А еще закажу много еды и прохладительных напитков. И все за твой счет.

— Да хоть спиртное — улыбнулся он.

— Спиртного не хочу — покачал я головой и протянул руку — Договорились.

Деньги упали на ладонь, и я сжал кулак.

— Хорошо… полчаса чтобы помыться — и я буду готов.

— Где тебя ждать?

— Знаешь кафе Лучик света?

— Знаю. Буду ждать тебя там, сурвер — кивнул он уже на ходу — И да — отсчет оплаченного времени начнется, когда сядешь за столик.

Я невольно рассмеялся — что для меня необычно:

— Договорились…

Глава вторая

По пути к кафе во мне забродил коктейль из старой мнительности и забитости, почти заставив поверить, что все это было ошибкой достаточно знаменитого сурвера и он, прокляв свою поспешность, уже поторопился скрыться, не собираясь марать репутацию публичной встречей с таким как я. Развернись и иди домой, сурвер. Не страдай херней и просто вспомни старую истину, вбитую чужими ботинками в твою тупую голову — ты никому не нужен.

Но я ошибся. Инверто Босуэлл, Золотой Мальчик, муж королевы выпускного бала, никуда не делся и, заняв стоящий с краю столик, погрузился в чтение сурвпада, пока рядом с его рукой остывала чашка кофе. Заметив меня, он широко улыбнулся и, не вставая, указал рукой на стул напротив. Идя к столику мимо других посетителей кафе, я ощущал на себе их внимательные взгляды, но был даже рад этому — за время добровольного заключения в комнате отвык от внешнего давления и было неплохо вновь ощутить его. При этом некоторые из сидящих на меня не обратили никакого внимания. Что неудивительно. Я обычный чистильщик, меня и раньше никто не знал, но когда начал щеголять вечно разбитой в кровь головой, то поневоле притянул к себе внимание даже тех, кому плевать на низкопробные новости тухлого болота Хуракан.

Гребаный Хуракан…

Проходя мимо «старого» столика, где собиралась по утрам вся бригада, я не обнаружил ни одного из них. Но это и понятно — время рабочее и сейчас они в поте лиц вычищают очередной вентиляционный короб от плесени и грязи.

— О чем думаешь, сурвер? — спросил Инверто, отключая сурвпад и аккуратно закрывая защитный чехол — О прошлом? О будущем? Или о настоящем?

Бережливость у сурверов в крови. И я успел заметить, что он не читал, а играл в «Истинного сурвера» — популярную сетевую игрушку, придуманную больше двух столетий назад. Ее многократно дополняли и по слухам игровой мир настолько разросся, что требовалась реальная жизнь, чтобы везде побывать.

— О чем я думал? О настоящем — ответил я, усевшись и придвинув стул — О том, где сейчас копошится в грязи моя считай уже бывшая бригада и сколько динеро за сегодня заработают.

— Скучаешь по коллегам?

— Да не особо. Кстати — оплаченное время пошло — напомнил я — И еще хочу предупредить, что посиделки со мной достаточно плохо отразятся на твоей репутации, Инверто. Или лучше обращаться по фамилии? Сурвер Босуэлл? Господин Босуэлл? Мистер? Сеньор?

— Да плевать мне на чужое мнение о моей репутации. А насчет того, как ко мне обращаться — да просто Инверто или сурвер. Вообще запутаешься с нашими обращениями и степенями вежливости, да? — он сверкнул зубами в улыбке — Наше убежище было построено пятью абсолютно разными компаниями с разным национальным составом, и их работники вместе с семьями оказались в нем заперты. Вот нам и аукается до сих пор…

— Пятью? — я удивленно заморгал — Я знаю только о трех подрядчиках.

— О трех главных подрядчиках — поправил меня он — Еще два участника тоже принимали участие, но их вклад не был столь значителен. Честно говоря, в строительстве Хуракана принимало участие куда больше различных солидных вкладчиков, но их имена и названия история не сохранила. Кстати, тема очень интересная! Ты любишь нашу историю?

— Да. Это, наверное, мой главный интерес.

— Отлично — кивнул он — Значит в своей школьной анкете ты не соврал, когда заявил, что хочешь стать хураканским историком.

Уже не удивляясь его осведомленности я просто кивнул, а он требовательно махнул стоящему за стойкой пареньку и продолжил:

— Но перед тем, как начать беседу, хочу задать тебе несколько интересных вопросов.

— Мое время оплачено. Смогу — отвечу.

— Уровень, этаж или писо?

— Уровень — ответил я, мгновенно поняв его задумку — Дальше можно не спрашивать. Мой ответ — Россогор.

Наше замкнутое сообщество варится в собственном подтухшем соусе уже не первое столетие. И все мы рады, что наше убежище было построено не одним, а несколькими максимально разными участниками с их порой удивительными национальными привычками, традициями, языками, кулинарией и всем тем прочим, добавляющим океан ярких красок в нашу серую подземную жизнь. И во главе всего этого всегда высились три титана — СурвМаунтинс, Алый Юкатан и Россогор. Именно они привнесли в нашу жизнь различные обращения к людям, приставки к именам и названия.

«Уровень, этаж или писо» — первый вопрос в придуманном подростками тесте, состоящим из пятидесяти с лишним вопросов. Эти вопросы писались в тетрадках с многоразовой бумагой и передавались по партам, чтобы каждый ученик дал ответ. Мне отвечать никогда не предлагали, но некоторые вопросы оттуда я знал. Да мне и не требовались никакие опросы, чтобы определить свою приверженность. Я всю жизнь восхищался известными мне достижениями и несколько ледяной спокойной аурой Россогора, в детстве грезил его алыми звездами и увиденным на картинках снаряжением. Поэтому мой ответ был очевиден.

— Россогор — повторил Инверто и задумчиво хмыкнул — Так я и думал. Ну делай заказ, Амос, историк Хуракана и фанат Россогора. И в заказе не стесняйся.

— Не буду — пообещал я и начал перечислять подошедшему к столику работнику — Два сурвдога со всеми добавками и побольше горчицы. Яичницу из шести яиц. Двойной американо со сливками. Литр воды. Пока всё.

— Мне то же самое, но сурвдог только один — попросил Инверто — И американо без сливок.

Когда принявший заказ паренек ушел — все это время он изо всех сил пытался не пялиться на необычных посетителей, но получалось у него из рук вон плохо — Инверто наклонился вперед и постучал пальцами по потухшему экрану сурвпада:

— Играешь в «Истинного сурвера»?

— Только слышал.

— Сурвпад есть?

— Есть, но не слишком мощный. Да и времени маловато, чтобы тратить его на игры.

Настала его очередь удивляться, и он не пожалел усилий, чтобы поднять брови повыше и наморщить лоб:

— Мало времени? Ты ведь вроде нигде пока не трудоустроен, Амос.

— Читаю — пояснил я — Читаю взахлеб до тех пор, пока позволяют глаза и мозг.

— А когда уже не позволяют — бегаешь?

— Верно. Потом моюсь и снова читаю, одновременно что-нибудь жуя.

— А деньги?

— Запасы подходят к концу — признался я — Но благодаря тебе не только наемся на весь день вперед, но и денег подзаработаю. Это минимум еще три-четыре дня чтения, даже если за сегодня я заработаю только двадцатку.

— А потом? Когда и эти деньги кончатся.

— Не пропаду — коротко ответил я и невольно удивился своей уверенности и правдивости.

А ведь я не покривил душой. Я на самом деле был уверен, что не подохну с голоду. Раньше меня порой посещал страх оказаться в нищете, но теперь я был уверен, что справлюсь в любой ситуации. А ушибленный мозг вдруг выдал сразу три возможных варианта для обустройства подпольного жилища, если меня попрут из арендуемой комнаты за неуплату.

— Хороший ответ — кивнул Инверто — Ответ уверенного в себе сурвера, привыкшего полагаться только на себя. И это не лесть, а банальная констатация факта. Но спрашивал я не просто так. Скажи, Амос — что ты думаешь о своем ближайшем будущем? Чем планируешь заниматься? Как будешь зарабатывать?

Прежде чем я успел задуматься стоит ли отвечать на столь бесцеремонные вопросы, он приподнял ладонь, останавливая меня и снова заговорил, одновременно критически оглядывая свои ухоженные ногти — под них вряд ли хоть раз попадала стальная шипастая заноза, пронзающая мякоть подложки и взрывающаяся ослепительной болью, отдающейся аж в копчике.

— Позволь я продолжу пока сам — попросил он — Я собрал некоторую информацию, ознакомился со всеми отчетами, получив к ним доступ по публичному праву партийного представителя, для чего мне пришлось солгать Охранке, сообщив им, что ты подал заявку на вступление в нашу партию — а в этом случае я имею официальное право узнать твою подноготную.

«Подноготную» — я снова невольно вспомнил о стальной занозе в мясной мякоти под ногтем и передернул плечами, после чего наконец спохватился:

— Заявку?! Я подал?!

Он успокаивающе улыбнулся и на стол легло еще три монеты. Две десятки и одна пятерка. Двадцать пять динеро.

— Солгал я лишь старичку, трудящемуся в главном архиве шестого этажа. И доплатил при этом. Пойми правильно — если ты совершил какую-нибудь мерзость, то я должен знать об этом, прежде чем приглашать тебя на эту беседу. Твоя вымышленная заявка нигде не зарегистрирована, единственную бумажную подделку я показал тому старичку, а когда отпала надобность — уничтожил. Ты чист. А спроси кто меня — я сделаю удивленные круглые глаза, намекая на старческую фантазию придумавшего не пойми что архивариуса.