Голос звучит у него в голове: «У нас только один дубль. Не испорти его. Ты же не хочешь расстроить Дела?»

Ток-ток-ток.

Шаги теперь звучат громче. Еще один или два поворота витой лестницы — и тогда…

Он нагибается за маской и вновь ее надевает. Теперь она сидит лучше, не так туго. Все хорошо. Он вздыхает.

— Ты слышала это? — доносится сверху голос Дэша.

Трикстер замирает на месте, он не хочет, чтобы внутренний голос опять проснулся и завопил, не хочет вновь ощутить пронизывающую боль, не хочет, чтобы поток воспоминаний…

— Я ничего не слышу, — говорит девочка. — Что это было?

— Похоже на вздох…

Он закрывает руками свои нарисованные насупленные брови. Он сейчас рассмеется и все испортит!

— Пойдем, мы не должны терять время, — говорит девочка. — Наверняка есть способ найти Маркуса и Поппи.

Ток-ток-ток.

Он весь дрожит от волнения. Витая лестница подрагивает под их ногами. Оба сейчас как раз над ним. Стоит только… стоит только… стоит только Трикстеру сейчас высунуть из-под лестницы руку и… и… и схватить…


Дэш не мог сдвинуть ногу с места.

Что-то схватило его за щиколотку и скрутило ее. Его тело полетело вперед. Дэш закричал, взмахнув руками, потянувшись к резным перилам, но его предплечья врезались в край ступеньки внизу, и мир перевернулся. Ноги пролетели у него над головой, и он рухнул спиной на плоскую холодную поверхность.

Сердце громко застучало в висках, зудя точно будильник, вопя «Проснись, проснись, проснись!».

Азуми сбежала вниз по ступенькам и склонилась над ним, и тут Дэш услышал тихий смех, донесшийся из-под лестницы. Он резко повернул голову, чтобы успеть увидеть того, кто там прячется, но звук резко прервался.

Смех показался ему знакомым? Не может быть. Или может?

«Дилан!» — пытался крикнуть Дэш, но язык не слушался.

— Дэш? Дэш! Ответь мне! — Азуми смотрела на него сверху вниз. — Ты можешь двигаться?

Дэш пошевелил пальцами. Слава богу! Он кивнул, и Азуми выдохнула:

— Что случилось?

— Кто-то…

Азуми удивленно тряхнула головой:

— Кто-то… что?

«Схватил меня за ногу», — мысленно закончил Дэш.

— Я-я споткнулся, — сказал он вслух, закрыл глаза, боясь еще раз оглянуться на тьму под лестницей.

Глава 6

МАРКУС И АЗУМИ ОКАЗАЛИСЬ в коридоре, залитом светом лучей полуденного солнца.

Солнце только начало садиться за далекими вершинами деревьев, возвышавшихся над поросшим травой лугом, и тень от старомодных окон с наличниками острым лезвием протянулась от пола к стене.

Маркус оторвался от этого зрелища и обернулся к Поппи. Она все еще стояла на коленях, сжимая подрагивающую дверную ручку.

— Поппи, мы закрыли дверь на шпингалет, — сказал он. — Вряд ли ему теперь удастся нас достать.

В глазах Поппи отразился страх:

— А вдруг он все-таки откроет дверь?

Маркус поморщился. Об этом он не подумал.

— Может, лучше отпустить ручку и посмотреть? — предложил он. — Если дверь начнет открываться, мы сможем держать ее до тех пор, пока мистер Фокс не выбьется из сил.

— А разве привидения могут выбиться из сил? — спросила Поппи.

Маркус покачал головой, стараясь не поддаваться охватившему его смятению.

— Чем дольше мы торчим здесь, тем сложнее будет найти остальных.

Поппи немного подумала.

— Да, насчет этого ты прав.

— Ух ты, спасибо, — с ноткой сарказма ответил Маркус.

Она медленно отняла руку от двери, не отрывая глаз от ручки. Дверь не открывалась. Поппи еще немного подождала, прежде чем шагнуть назад.

— Это было… Я поверить не могу… — она вздохнула. — Как нам теперь найти Азуми и Дэша? Так глупо получилось — надо было условиться с ними о месте, где бы мы все встретились!

— Может, так даже лучше, — сказал Маркус. — Если бы ты назвала конкретное место, вроде игровой комнаты, Сайрус мог бы сделать его недосягаемым. Понимаешь? Ну, он мог бы каким-то образом заблокировать путь.

Поппи вздохнула:

— И что нам делать?

— Ты у меня спрашиваешь?

— Конечно!

— Мы пойдем вперед, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно: его удивило, что Поппи решила посоветоваться с ним. — Помнишь, как я играл на рояле и музыка привела вас с Дэшем в актовый зал, когда вы потерялись?

Поппи непонимающе моргнула:

— Да.

— И тут то же самое. Мы будем звать их, а они, наверное, будут звать нас. Мы найдем друг друга.

— В этом есть смысл, — сказала Поппи, кивнув сама себе. Ее глаза стали тусклыми, словно она уже устала от его общества. — Только будь начеку на случай, если наткнемся на Фоксов или еще на кого-нибудь.

Они направились вперед по залитому светом коридору, удаляясь от спальни. «Дэш! Азуми! Дилан!» — кричали они.

За их спинами призрачные кулаки мистера Фокса тарабанили по двери. Слева было несколько дверей, за которыми открывались сумрачные комнаты, — от них они держались подальше.

Из глубины коридора подул теплый ветерок. Он принес с собой такую невыносимую вонь, что Маркус и Поппи остановились и зажали носы.

— Что это? — спросил Маркус.

Поппи покачала головой, сдерживая тошноту.

— Как-то раз, еще в городе, на улице прямо под окном спальни сдохла крыса, — она ткнула туда, откуда донеслось дуновение. — Это гораздо хуже.

— По-моему, меня сейчас стошнит, — просипел Маркус.

— Дыши ртом, — Поппи снова мотнула головой в сторону. — Как думаешь, откуда это?

— Разрытая могила? Канализация? Или кто-то с очень несвежим дыханием?

По мере того как они шли вперед, ветер усиливался. Свирепые порывы трепали их одежду. И вонь становилась только хуже.

В нескольких футах впереди коридор поворачивал и переходил в новый извилистый проход, уходящий обратно в глубь дома.

Несколько тусклых свечей в канделябрах освещали знакомые синие готические обои. Маркус подумал, стучит ли по-прежнему пульс в темных лозах — как те музыкальные ритмы, которые раньше звучали у него в голове. От тишины, окружавшей его теперь, ему было тошно.

— Дэш! Азуми! Дилан! — позвал он.

Маркус остановился, когда особенно сильный порыв ветра ударил его в грудь.

— Я не могу выносить этот запах. Нужно вернуться назад, — сказал он.

— Постой, — сказала Поппи, остановившись на повороте. — У меня идея.

— И мне эта идея не понравится, так?

— Законы обычного мира в Ларкспуре не действуют, правильно?

— Если ты так считаешь…

— Я имею в виду, что все, с чем мы сталкивались здесь, в каком-то смысле направляло нас, — продолжала Поппи. — Что-то не захотело, чтобы я смотрела документы в том кабинете, когда мы только пришли сюда, и начался пожар. Мы нашли дверь с гвоздями в ней и не успели понять, к чему это все, появился мальчик в маске и напал на нас. Особые будут преследовать нас, мы не подберемся к ним поближе и не сорвем с них маски.

Поппи нахмурилась:

— Если дом и все, что в нем, — это головоломки, которые создает Сайрус, тогда, возможно, решения находятся как раз там, куда труднее всего добраться.

— То есть ты думаешь, что это Сайрус не хочет, чтобы мы шли по этому коридору, — сказал Маркус. — Туда, откуда дует ветер.

— Там может быть что-то, что он хочет от нас спрятать. Возможно, даже выход.

— Но если он может двигать стены, почему он тогда просто не заблокирует проход? Может, это просто такой психологический прием? Вроде: «Не ходи туда! — Маркус прикрыл рот рукой и прошептал: — Но вообще-то… иди!».

Поппи посмотрела на него:

— Я не знаю, Маркус.

— И что, если там выход? Мы просто бросим остальных?

— Будет очень жаль, если нам придется так поступить, — Поппи снова повернулась лицом к ветру. — Скоро мы все выясним.

Ветер откинул ее волосы назад, оголив лоб. Маркус поразился, как она похожа на девочку с портрета, который они рассматривали перед тем, как Дилан сбежал. Консолида Колдуэлл — девочка из зеркала, спутница Поппи. Призрачный друг, который следовал за Поппи всю ее жизнь.

Маркус постарался подавить вдруг вспыхнувшую зависть. У него тоже был собственный тайный друг, Музыкант, который посылал ему созвучия нот, отрывки песни, которая играла у него в голове и струилась по пальцам. Все говорили, что у Маркуса талант, но он думал только о музыке, которая окружала его дни и ночи напролет. Это было до тех пор, пока он не приехал в Ларкспур и не узнал, кто такой Музыкант: его дядя Шейн, который пропал еще мальчиком и которого сочли погибшим. Песни были защитой Маркуса, но дом заставил их умолкнуть. И теперь тишина стала такой давящей, что Маркус был уверен: скоро она поглотит его.

— Ладно, — сказал он, борясь с недовольством по поводу того, что Поппи, судя по всему, опять оказалась права. Он крепко зажал нос и пошел за ней навстречу смрадному ветру.