Эмили перевела взгляд обратно на Руша.

— Неужели они что-то поменяли? — наконец невнятно произнес он набитым пастилками ртом, когда понял, что все три женщины ждут, что он тоже, наконец, примет участие в беседе.

Бакстер с удивлением обнаружила, что агент ЦРУ говорит с безупречным британским акцентом.

— Кто? — спросила она, напрягая слух, чтобы определить, не имитирует ли он акцент, сбивая ее с толку.

— Производители мармелада, — ответил Руш, ковыряясь в зубах, — раньше у него был совсем другой вкус.

Кертис озадаченно и недовольно потерла лоб. Бакстер подняла руки, нетерпеливо посмотрела на Ваниту и резко бросила:

— Мне надо идти.

— У нас есть все основания полагать, что это не банальная имитация Тряпичной куклы, старший инспектор, — гнула свое Кертис, тыча пальцем в фотографии и пытаясь вернуть разговор в нужное русло.

— Вы совершенно правы, — ответила ей детектив, — об имитации здесь говорить не приходится, хотя бы потому, что нет сшитых фрагментов тел.

— Было совершено еще одно убийство! — резко бросила Кертис, но тут же перешла на привычный профессиональный тон. — Два дня назад. Место преступления оказалось… благоприятным в том смысле, что нам удалось предотвратить утечку сведений в средства массовой информации, по крайней мере пока. Но если оценивать ситуацию реально, то скрывать преступление… — Она посмотрела на Руша, ожидая от него поддержки, а когда так ее и не дождалась, продолжила: — …подобного рода от общественности нам удастся еще самое большее день.

— От общественности? — скептично спросила Бакстер.

— У нас к вам есть одна небольшая просьба, — сказала Кертис.

— И одна большая, — добавил Руш.

Теперь, прожевав и проглотив мармелад, он говорил еще лучше и красивее.

Бакстер хмуро глянула на него, то же самое сделала и Кертис, потом Ванита сердито посмотрела на Эмили, не дожидаясь, пока та запротестует. Руш для ровного счета окинул Ваниту недобрым взглядом, после чего Кертис повернулась к детективу и сказала:

— Нам хотелось бы допросить Летаниэла Масса.

— Так вот почему к этому делу подключились одновременно ФБР и ЦРУ — преступление подпадает под юрисдикцию США, но в его совершении подозревается англичанин. Делайте что хотите, но меня не трогайте, — ответила детектив, пожимая плечами.

— В вашем присутствии, конечно же.

— И думать забудьте. Я не вижу причин к нему ехать. Вопросы с карточки можете прочесть и сами. Я на вас вполне полагаюсь.

В ответ на эту саркастическую ремарку губы Руша расплылись в улыбке.

— Мы, естественно, будем рады помочь вам всеми доступными средствами. Я правильно говорю, старший инспектор? — произнесла Ванита, злобно сверкая глазами. — Взаимоотношения с ФБР и ЦРУ для нас чрезвычайно важны, поэтому…

— О господи! — выпалила Эмили. — Ну хорошо, я отведу вас к нему за ручку. А в чем заключается маленькая просьба?

Руш и Кертис переглянулись. Даже Ванита, и та неловко заерзала на стуле, ожидая, когда кто-то из них осмелится заговорить.

— Это и была маленькая… — тихо ответила Кертис.

Бакстер была на грани взрыва.

— Мы хотели бы, чтобы вы вместе с нами осмотрели место преступления, — продолжала агент ФБР.

— Вы имеете в виду фотографии? — сдавленным шепотом спросила Бакстер.

Руш выпятил нижнюю губу и покачал головой.

— Я уже согласовала с комиссаром вашу командировку в Нью-Йорк и сама заменю вас на время отсутствия, — проинформировала Ванита.

— Не надорветесь? — в раздражении спросила ее Эмили.

— Ничего… как-нибудь справлюсь, — ответила коммандер, с лица которой сползла профессиональная маска, что случалось с ней очень редко.

— Это просто смешно! Как, черт возьми, я могу помочь в расследовании дела, не имеющего ко мне никакого отношения, да еще на другом конце света?

— Никак не сможете, — искренне ответил Руш, совершенно обезоружив Бакстер, — чистой воды пустая трата времени… всех наших времен.

В разговор опять вступила Кертис:

— Мой коллега хотел сказать, что рядовые американцы отнесутся к этому делу совсем не так, как мы. Узнав, что в США совершаются преступления в духе британской Тряпичной куклы, они захотят понаблюдать за тем, как коп, поймавший здешнего маньяка, будет охотиться на тамошних монстров.

— Монстров? — спросила Бакстер.

Теперь уже Руш посмотрел на коллегу, явно сказавшую больше, чем предполагалось на этой стадии, и закатил глаза, но последовавшая за этим тишина красноречиво продемонстрировала детективу, что женщина опомнилась и удвоила бдительность.

— Значит, вы решили провести обычную пиар-акцию? — спросила Бакстер.

— А чем, по-вашему, старший инспектор, мы все в этой жизни занимаемся? — с улыбкой произнес Руш.

Глава 3

Вторник, 8 декабря 2015 года,

8 часов 53 минуты вечера

— Эй? Надеюсь, меня простят за опоздание! — крикнула Бакстер из прихожей, сняла сапоги и вошла в гостиную.

Прохладный сквозняк доносил из кухни многообразие самых изумительных ароматов, из динамика айпода в углу лилось ненавязчивое пение очередного хипстерского барда-однодневки.

Стол был накрыт на четверых, зажженные декоративные свечи наполняли комнату золотистым сиянием, в котором еще ярче горела огненная шевелюра долговязого, нескладного Алекса Эдмундса. Бывший коллега подошел к Бакстер с пустой пивной бутылкой в руке.

Чтобы обнять его, Бакстер, несмотря на ее немалый рост, пришлось встать на цыпочки.

— А где Тиа? — спросила она друга.

— Опять говорит по телефону с няней… — ответил тот.

— Эм? Это ты? — донесся с кухни хорошо поставленный голос.

Бакстер промолчала, слишком уставшая для того, чтобы тащиться помогать с ужином.

— У меня здесь есть вино! — весело добавил голос.

Перед этим соблазном она не устояла и направилась на безукоризненную кухню, больше напоминавшую выставочный зал, в приглушенном свете которой что-то шкворчало сразу на нескольких дорогущих сковородках. Над ними колдовал мужчина в стильной рубашке, поверх которой был надет длинный передник. Он без конца помешивал содержимое сковородок, делая больше или убавляя огонь. Она подошла к нему и чмокнула в губы.

— Я по тебе соскучился, — сказал Томас.

— Ты что-то такое говорил о вине, — напомнила она ему.

Он засмеялся и налил ей бокал из откупоренной бутылки.

— Спасибо, — сказала Бакстер, — как раз то, что мне сейчас нужно.

— Не благодари меня. Это все Алекс и Тиа.

Они повернулись к стоявшему в дверном проеме Эдмундсу и подняли бокалы. Потом Бакстер прислонилась к разделочному столу и стала наблюдать за тем, как Томас готовит.

Эмили познакомилась с ним восемь месяцев назад, во время одной из периодических, но неизменно превращающихся в кошмар забастовок служащих лондонского метро. Томас вмешался, когда Бакстер в бешенстве пыталась без всякого на то повода арестовать одного из рабочих, устроивших пикет, чтобы добиться повышения зарплаты и улучшения условий труда. Заметил, что если она выполнит угрозу, задержит этого джентльмена, облаченного в дорожную куртку из светоотражающего материала, и заставит его прошагать вместе с ней шесть миль до Уимблдона, то с точки зрения закона ее вполне можно будет привлечь к ответственности за похищение человека. После чего она арестовала уже его самого.

Томас был мужчина благородный и искренний. По-своему красив, великодушен, с хорошим музыкальным вкусом и на десять лет старше ее. С ним было спокойно. Он знал, что собой представляет и к чему стремится: к нормальной, размеренной, тихой жизни. К тому же адвокат. При мысли о том, как бы его ненавидел Волк, ее губы расплылись в улыбке. Эмили не раз задумывалась о том, не это ли ее в нем в первую очередь привлекало.

Элегантный таунхаус, в котором они решили устроить вечеринку, принадлежал Томасу. В последние несколько месяцев он не раз предлагал ей переехать к нему. Хотя Бакстер перевезла сюда некоторые вещи и даже помогла сделать ремонт в большой спальне, ей категорически не хотелось отказываться от квартиры на главной улице Уимблдона, и она по-прежнему держала там своего кота Эхо в качестве предлога постоянно возвращаться домой.

Четверо друзей сели за стол; за ужином они рассказывали друг другу бородатые истории, которые со временем становились все менее достоверными, но все более веселыми, а также проявляли живейший интерес к таким банальным вопросам, как работа, воспитание детей и лучший рецепт приготовления лосося. Держа Тиа за руку, Эдмундс с воодушевлением говорил о своем продвижении по службе в отделе по борьбе с финансовыми преступлениями и несколько раз повторил, как много времени он теперь может проводить с семьей, в которой не так давно появилось пополнение. Когда зашла речь о делах на работе, Бакстер не стала упоминать ни о визите заокеанских коллег, ни о незавидной миссии, ожидавшей ее на следующее утро.

В 10 часов 17 минут вечера Тиа уснула на диване, а Томас отправился наводить порядок на кухне, оставив Бакстер и Эдмундса наедине. Алекс наполнил бокалы вином до краев, и они с Эмили завели непринужденный разговор, глядя на догорающее пламя свечей.

— Как у тебя дела в отделе? — тихо спросила детектив, бросив взгляд на диван, чтобы проверить, что Тиа и правда уснула.