Денис Кащеев

Драконья кровь

— Гегемония и Сектора! Вперед, братья асаты! Удар во фланг наступающей колонне своей внезапностью был подобен вспышке сверхновой звезды и совсем немногим уступал ей смертоносностью. «Седла» устаревших типов — что асатские, что питтские — давали на обзорных экранах схожие, почти не отличимые друг от друга блеклые отметки, из-за чего рыцари, идущие в бой за сэром Антоном, герцогом Нартским, до последнего момента были уверены, что имеют дело с союзным отрядом. И лишь когда противник, приблизившись на расстояние прицельного выстрела, издал боевой клич и открыл огонь — по неприкрытым щитами бортам боевых машин, — они осознали свою роковую ошибку, многие, увы, лишь за миг до того, как всеблагой космос навеки забрал их в свои незримые чертоги.

Сэр Гийом, юный возраст и малый ратный опыт которого не позволили ему занять вожделенное почетное место вблизи особы герцога во главе колонны, неожиданно для себя оказался в самой гуще жестокой схватки. Он видел, как вокруг один за другим гибли его старшие товарищи, славные нартские рыцари, с честью прошедшие сквозь горнило великих битв Ветхого Мира: как сорвало бронеколпак с «седла» доблестного сэра Виктора Сурового, как белое пламя хаоса охватило боевую машину благородного сэра Конрада из Приграничья, как, спеша развернуться лицом к наседающему врагу, притерлись бортами, сцепились, потеряли ход и были незамедлительно расстреляны асатами сэр Жак Отважный и сэр Ланселот Озерный Первый. Видел, глотая соленую кровь из прокушенной в исступлении губы, как сэр Станнум, старинный друг его покойного отца, принял на свой щит добрую дюжину ударов, прежде чем очередной сокрушил и его вошедшую в поговорку стойкость.

Не так, совсем не так мнилась юному сэру Гийому предстоящая битва, когда нынче утром — целую вечность назад! — баннерет их конруа сэр Дмитрий Удалой подал долгожданную команду: «В седло!»

Вторгшаяся в пределы Нового Мира победоносная армия герцога Нартского насчитывала в своих рядах без малого тридцать тысяч щитов, объединенных в шесть сотен крепко спаянных отрядов-конруа. И пусть противостоявшее ей войско Лавра Кроткого, десятого Диктатора Гегемонии асатов, числом превосходило ее едва ли не вдвое, что качеством «седел», что боевой выучкой рыцарей противник нартам значительно уступал. К тому же в последний момент Лавра вероломно покинули питты, народ, почти полтора века назад покоренный его великими предками. В преддверии битвы их вожди явились в ставку сэра Антона и предложили тому союз, который герцог охотно заключил.

Хорошо понимая сильные и слабые стороны своей до сего дня непобедимой рати, Лавр расположил ее в густом астероидном поясе, рассчитывая тем самым лишить свободы маневра мобильные нартские «седла». В свою очередь сэр Антон, как это было издавна принято в Ветхом Мире, разделил нартское войско на три части. Руководство левым крылом он поручил своему племяннику сэру Альфреду, сам же принял командование над центром. Правое крыло, составленное преимущественно из союзников-питтов, возглавили их избранные короли Рон и Там.

После традиционного обмена визитами герольдов (многоопытный сэр Станнум, взявший над молодым Гийомом негласное шефство, утверждал, что хитроумный герцог, хорошо понимая все выгоды занятой противником позиции, пытался выманить Лавра из укрытия старым добрым приемом: «…а коли мало вам для честного боя чистого космоса, отведу войска свои к внешним планетам, дабы хватило места развернуться обеим нашим славным армиям», но осторожный асат на поводу у гордыни не пошел и остался с войском в астероидах, за что удостоился от надменных нартских рыцарей едкой и уничижительной характеристики труса) сэр Антон подал сигнал к атаке.

Оставляя за спиной переливчатый пурпурный диск периферийного газового гиганта, армия нартов наступала на астероидный пояс тремя колоннами, в расчете одновременно нанести ими удар по противнику и разметать его строй. Однако в ратном запале и воодушевлении никто не обратил внимания на то, что правое, питтское, крыло при выдвижении несколько отстало от прочих. В своем предсмертном хрипе сэр Виктор проклял робкий нрав этого народа, куда более склонного к торговле, нежели к войне, но, возможно, виной случившемуся была лишь техническая отсталость древних питтских «седел», из-за чего союзники попросту не поспели на марше за ринувшимися во весь опор вперед, к славе, нартами. Так или иначе асаты, быстро оценив обстановку, не удержались от соблазна ударить центральной колонне сэра Антона в оголившийся фланг, нарты же, как было уже сказано, выдвижение противника проморгали.

Гегемония и Сектора!

За герцога! К бою, славные нарты!

Сомкнуть ряды!

Круши их!

Огонь по готовности!

Получи, асатская тварь!

Поглоти меня хаос, я сбит!

А-а-а-а!..

Чернота космоса озарилась вспышками сотен излучателей, эфир взорвался многоголосьем боевых кличей, отрывистых команд, криков торжества и воплей отчаяния. В считаные мгновения конруа сэра Дмитрия лишилось доброй половины своих бойцов. Уцелевшие рыцари отряда, оставшись без командира, кое-как сумели перестроиться для отражения атаки и встретили противника недружным залпом, но асаты оказались наготове, приняв удар на щиты своих боевых машин, и потерь почти не понесли.

Ладони сэра Гийома вспотели, нестриженные со дня посвящения волосы прилипли к взмокшему лбу, сердце выбивало дробь, подобно сигнальному барабану оставшегося в Ветхом Мире отцовского орбитального замка. Юный рыцарь открыл огонь вместе со всеми, но лишь после четвертого или пятого неудачного выстрела сообразил, что по неопытности и впопыхах направил почти всю доступную энергию «седла» на питание щита, из-за чего разряды его излучателя сделались для противника не опаснее плевков отрока. Поняв свою ошибку, сэр Гийом тут же поспешил ее исправить, но, как видно, перестарался — сразу два асата выбрали целью его «седло», и их скоординированный удар потряс не ко времени ослабленный щит, лишь по неисчерпаемому милосердию всеблагого космоса не пробив его и не спалив боевую машину молодого нарта дотла. Приборная панель тревожно замигала, кабину наполнил зловещий запах горелой изоляции. Похолодев, словно выброшенный в вакуум, негнущимися пальцами юный рыцарь снова отобрал энергию у излучателя и лишился великолепной возможности, словно в тире, расстрелять «седло» противника, на миг неосторожно повернувшееся к нему незащищенным бортом. Когда же излучатель боевой машины был наконец готов к стрельбе, благоприятный момент оказался уже безнадежно упущен. В гневе и досаде сэр Гийом все же выстрелил, но лишь впустую потратил заряд, едва опалив крепкий асатский щит.

В этот момент сквозь несмолкающий гомон и треск помех эфир донес почти неразборчивое:

…Антон… пал… наш герцог… убит…

Разящий хаос! Сэр Антон убит! Герцог убит! — тут же в ужасе подхватило несчетное число глоток, и, поворотив «седла», обезумевшие нарты, как бывалые вояки, так и лишь недавно посвященные новички, позабыв свои рыцарские обеты, обратились в беспорядочное бегство.

К своему стыду, юный сэр Гийом вовсе не был здесь исключением, опомнившись лишь через несколько долгих минут в толпе таких же, подобных ему, утративших некогда присущее им мужество всадников — право именоваться рыцарями они потеряли вместе с былой отвагой. Асаты гнали их, как дичь на охоте, и, куражась, расстреливали отстающих, густо усеивая холодное пространство сбитыми нартскими «седлами».

Правое, питтское, крыло армии, быть может, еще способное своим вмешательством предотвратить надвигавшуюся катастрофу, поспешно развернулось и дружно откатилось за орбиту равнодушно взиравшего на людскую свару пурпурного гиганта, так и не вступив в огневое соприкосновение с противником. Видя это, командовавший левым крылом сэр Альфред, до сего момента достаточно успешно развивавший наступление на своем участке, также был вынужден скомандовать отход, дабы не подставлять вверенные ему полки под неизбежный фланговый удар.

* * *

Впоследствии многомудрый Дитрих Землекоп в своем знаменитом ученом труде «История асатов от Уилла и Бориса до нартского вторжения» утверж­дал, что позорное бегство армии сэра Антона было притворным, предпринятым с одной лишь целью — выманить асатов из дебрей хорошо им знакомых астероидов в чистый космос, где технически более совершенные «седла» нартов имели неоспоримое преимущество перед быстрыми, но неповоротливыми боевыми машинами противника. Десятилетия спустя, уже будучи в весьма преклонных годах, сэр Гийом, первый граф де Тэрако, всякий раз угрюмо хмурился, читая или слыша об этом. Но, как бы то ни было, войско Лавра и в самом деле самонадеянно покинуло свою обещавшую стать неприступной позицию и сломя голову кинулось преследовать, как им казалось, безнадежно деморализованного врага. Но тут, на беду асатов и на счастье нартов, объявился живым сэр Антон, сумевший, будучи отсечен врагом от основной части своего войска, с остатками личной гвардии пробиться на расстояние, доступное для голосовой связи, и дать о себе весть. Молва об этом, переданная по эстафете, россыпью стремительных комет разнеслась по армии, воодушевленные и устыдившиеся нарты решительно развернули свои ряды и всей мощью обрушились на уже готовившихся праздновать победу преследователей.