Дэвид Бейлс
Творить нельзя бояться: как перестать сомневаться и найти свой творческий путь
Введение
Эта книга о том, как создавать произведения искусства. ОБЫЧНОГО ТАКОГО ИСКУССТВА. ОБЫЧНОЕ ИСКУССТВО — ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЯ, СОЗДАННЫЕ НЕ МОЦАРТОМ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, ШЕДЕВРЫ РЕДКО СОЗДАЮТСЯ ЛЮДЬМИ ВРОДЕ МОЦАРТА; ПО СУЩЕСТВУ — СТАТИСТИЧЕСКИ ГОВОРЯ — ТАКИХ ЛЮДЕЙ НЕТ. Гении появляются на свет раз в столетие или около того, а хорошее искусство рождается постоянно, поэтому отождествление произведения с работой гения уводит эту сугубо человеческую деятельность куда-то в область недостижимого и непостижимого. Для всех практических целей создание произведений искусства можно рассмотреть очень подробно, при этом даже не приближаясь к заоблачным высотам гениальности.
Так что эта книга для всех нас. Оба автора — профессиональные художники, которые ежедневно сталкиваются с проблемами при создании произведений искусства в реальном мире. Текст основан на нашем личном опыте, а вопросы, которые мы поднимаем, не являются центральными для потребностей кураторов или издателей, критиков или аудитории. Эта книга о том, каково это — сидеть в своей студии или классе, за рулем или клавиатурой, мольбертом или камерой, пытаясь выполнить работу, которая не терпит отлагательств. Речь идет о том, чтобы взять будущее в свои руки и поставить свободу воли выше предназначения, а выбор выше случая. Речь идет о поиске своего дела.
Дэвид Бейлс и Тед Орланд
Часть I
Писать несложно: просто сидишь и пялишься на чистый лист бумаги, пока на лбу не выступят капли крови.
— Джин Фаулер, журналист
I. Природа проблемы
Жизнь коротка, искусство вечно; кризис мимолётен; опыт рискован, а решение трудно.
Гиппократ (460–400 гг. до н. э.)
Создавать произведения искусства трудно. Мы оставляем рисунки незаконченными, а рассказы — недописанными. Занимаемся делом, которое не кажется нам своим. Повторяемся. Останавливаемся, не освоив материалы в совершенстве, или продолжаем еще долго после того, как их потенциал исчерпан. Часто работа, которую мы не воплотили, кажется нам в воображении более реальной, чем та, которую мы закончили. И тогда возникают вопросы: как же создается искусство? Почему оно так часто не получается? И какова природа трудностей, которые останавливают стольких начинающих?
Казалось бы, эти вопросы актуальны для любой эпохи, но особенно важны они стали в наше время. Возможно, нарисовать бизона на стене пещеры когда-то давным давно было гораздо легче, чем сейчас сидеть и писать это предложение (или любое другое). У иных людей, в другие времена и в незнакомых местах, всегда за спиной стояли непоколебимые институты: церковь, община, ритуал, традиции. Легко представить, что художникам, которые служили богу, работалось гораздо легче тех, кто трудится на себя.
Теперь такого не встретишь. Уже почти никто не чувствует такой мощи за плечами. В наше время художественное произведение не возникает на безопасной нейтральной территории, а бизон на стене — это лишь чья-то чужая магия. Заниматься искусством сейчас — значит постоянно находиться в неопределенности, жить в сомнениях и противоречиях, создавать что-то, до чего никому нет дела, и, возможно, даже без зрителей и наград. Создать произведение, которое хочешь, — значит отбросить эти сомнения, чтобы ясно видеть и свою работу, и свой дальнейший путь. Делать то, что по душе, — значит черпать энергию в самой работе. На дворе уже не век веры, истины и определенности.
Тем не менее, даже представление о том, что вы имеете в этом процессе право голоса, противоречит господствующему сегодня взгляду на творчество, а именно — что искусство основано на таланте, и что талант — это дар, случайно доставшийся одним и не полученный другими. ПРОЩЕ ГОВОРЯ, ТАЛАНТ ЛИБО ЕСТЬ, ЛИБО ЕГО НЕТ. ВЕЛИКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ СОЗДАЮТ ГЕНИИ, ХОРОШИЕ РАБОТЫ — ПОЧТИ ГЕНИИ (КОТОРЫХ НАБОКОВ СРАВНИВАЛ С БЕЗАЛКОГОЛЬНЫМ ПИВОМ), И ТАК ПО НИСХОДЯЩЕЙ ДО ДЕШЕВЫХ РОМАНОВ И КАРТИНОК ИЗ НАБОРА «РАСКРАСЬ ПО ЦИФРАМ». Эта точка зрения изначально фаталистична — даже если она истинна, она всё равно неудачна — и решительно не дает никакой поддержки тем, кто хочет создавать произведения искусства. Лично мы примем точку зрения Конрада на фатализм, а именно, что это разновидность страха — уничтожающая мысль, что судьба у тебя в руках, а руки твои слабы.
...СОЗДАВАТЬ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ИСКУССТВА ТРУДНО. МЫ ОСТАВЛЯЕМ РИСУНКИ НЕЗАКОНЧЕННЫМИ, А РАССКАЗЫ — НЕДОПИСАННЫМИ. ЗАНИМАЕМСЯ ДЕЛОМ, КОТОРОЕ НЕ КАЖЕТСЯ НАМ СВОИМ. ПОВТОРЯЕМСЯ. ОСТАНАВЛИВАЕМСЯ, НЕ ОСВОИВ МАТЕРИАЛЫ В СОВЕРШЕНСТВЕ, ИЛИ ПРОДОЛЖАЕМ ЕЩЕ ДОЛГО ПОСЛЕ ТОГО, КАК ИХ ПОТЕНЦИАЛ ИСЧЕРПАН. ЧАСТО РАБОТА, КОТОРУЮ МЫ НЕ ВОПЛОТИЛИ, КАЖЕТСЯ НАМ В ВООБРАЖЕНИИ БОЛЕЕ РЕАЛЬНОЙ, ЧЕМ ТА, КОТОРУЮ МЫ ЗАКОНЧИЛИ. И ТОГДА ВОЗНИКАЮТ ВОПРОСЫ: КАК ЖЕ СОЗДАЕТСЯ ИСКУССТВО? ПОЧЕМУ ОНО ТАК ЧАСТО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ? И КАКОВА ПРИРОДА ТРУДНОСТЕЙ, КОТОРЫЕ ОСТАНАВЛИВАЮТ СТОЛЬКИХ НАЧИНАЮЩИХ?
Несмотря на то, что талант — а также предназначение, удача и несчастье — играет роль в человеческой судьбе, их едва ли можно назвать надежными инструментами для постоянного развития в творчестве. Здесь, в мире повседневных действий (в котором мы, в конечном счете, и живем), задача сводится к тому, чтобы сделать некоторые предположения о человеческой природе, предположения, которые передают власть и, следовательно, возлагают ответственность за ваши действия на вас самих. Некоторые из них можно сформулировать прямо:
Несколько предположений
ИСКУССТВО ВКЛЮЧАЕТ В СЕБЯ НАВЫКИ, КОТОРЫМ МОЖНО НАУЧИТЬСЯ. Общепринятая точка зрения здесь заключается в том, что «ремеслу» можно обучить, в то время как «талант» остается магическим даром, наделить которым могут лишь боги. Это не совсем так. В значительной степени стать художником — значит научиться принимать себя, благодаря чему искусство становится личным, и следовать своему голосу, который делает произведения особенными. Очевидно, что эти качества могут развивать в себе все. Даже талант в долгосрочной перспективе не просто отличить от упорства и долгого усердного труда. Конечно, каждые несколько лет авторы сталкиваются с каким-нибудь начинающим студентом-фотографом, чьи кадры в первый семестр обучения выглядят так, как будто их мог сделать и Энсел Адамс. И, конечно, такой природный дар (особенно на раннем этапе обучения, когда личность художника так хрупка) оказывает бесценную поддержку своему обладателю. Но всё это не имеет ничего общего с художественным содержанием. Скорее, это лишь указывает на то, что большинству из нас (включая самого Адамса!) пришлось годами усердно совершенствовать свое мастерство.
...НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ТАЛАНТ — А ТАКЖЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, УДАЧА И НЕСЧАСТЬЕ — ИГРАЕТ РОЛЬ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ СУДЬБЕ, ИХ ЕДВА ЛИ МОЖНО НАЗВАТЬ НАДЕЖНЫМИ ИНСТРУМЕНТАМИ ДЛЯ ПОСТОЯННОГО РАЗВИТИЯ В ТВОРЧЕСТВЕ. ЗДЕСЬ, В МИРЕ ПОВСЕДНЕВНЫХ ДЕЙСТВИЙ (В КОТОРОМ МЫ, В КОНЕЧНОМ СЧЕТЕ, И ЖИВЕМ), ЗАДАЧА СВОДИТСЯ К ТОМУ, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ НЕКОТОРЫЕ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ, ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ, КОТОРЫЕ ПЕРЕДАЮТ ВЛАСТЬ И, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ВОЗЛАГАЮТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВАШИ ДЕЙСТВИЯ НА ВАС САМИХ.
ИСКУССТВО СОЗДАЕТСЯ ОБЫЧНЫМИ ЛЮДЬМИ. ЕДВА ЛИ МОЖНО СЕБЕ ПРЕДСТАВИТЬ, КАКОЕ ИСКУССТВО ТВОРЯТ СУЩЕСТВА, НАДЕЛЕННЫЕ ОДНИМИ ЛИШЬ ДОБРОДЕТЕЛЯМИ. ТРУДНО ВООБРАЗИТЬ, КАК ДЕВА МАРИЯ ПИШЕТ ПЕЙЗАЖИ. ИЛИ КАК БЭТМЕН ЛЕПИТ ГОРШКИ. БЕЗУПРЕЧНОМУ СУЩЕСТВУ НЕ НУЖНО БЫЛО БЫ СОЗДАВАТЬ ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ. Поэтому, по иронии судьбы, идеальный художник едва ли вообще является теоретической фигурой. Если искусство создается обычными людьми, то нужно допустить, что идеальным художником будет такой же обычный человек, с совершенно случайным набором черт и качеств, как у всех настоящих живых людей. И это ключ к понимаю того, как рождается искусство, потому что оно предполагает, что наши слабости и недостатки, которые как раз и мешают нам создавать произведения, также являются источником силы. Создание произведений искусства как-то связано с преодолением, и оно дает нам возможность всё делать так, как, в нашем представлении, это и должно делаться.
...СОЗДАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА И ИХ ПРОСМОТР РАЗЛИЧНЫ ПО СВОЕЙ СУТИ. ЗДРАВОМЫСЛЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК УДОВЛЕТВОРЯЕТСЯ ТЕМ, ЧТО ЛУЧШЕЕ, ЧТО ОН МОЖЕТ СДЕЛАТЬ В ДАННЫЙ МОМЕНТ, — ЭТО ЛУЧШЕЕ, ЧТО ОН МОЖЕТ СДЕЛАТЬ В ДАННЫЙ МОМЕНТ. ЕСЛИ БЫ ЭТО УБЕЖДЕНИЕ БЫЛО ШИРОКО РАСПРОСТРАНЕНО, ТО НАША КНИГА БЫЛА БЫ НЕНУЖНОЙ ИЛИ ИЗНАЧАЛЬНО ОШИБОЧНОЙ. К СОЖАЛЕНИЮ, ТАКОЕ ЗДРАВОМЫСЛИЕ ВСТРЕЧАЕТСЯ РЕДКО. СОЗДАНИЕ ИСКУССТВА НЕИЗБЕЖНО ПРИВОДИТ К НЕПРИЯТНОЙ ОБРАТНОЙ СВЯЗИ В ВИДЕ РАЗРЫВА МЕЖДУ ТЕМ, ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ СОЗДАТЬ, И ТЕМ, ЧТО ПОЛУЧАЕТСЯ В ИТОГЕ.
СОЗДАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА И ИХ ПРОСМОТР РАЗЛИЧНЫ ПО СВОЕЙ СУТИ. Здравомыслящий человек удовлетворяется тем, что лучшее, что он может сделать в данный момент, — это лучшее, что он может сделать в данный момент. Если бы это убеждение было широко распространено, то наша книга была бы ненужной или изначально ошибочной. К сожалению, такое здравомыслие встречается редко. Создание искусства неизбежно приводит к неприятной обратной связи в виде разрыва между тем, что ты собираешься создать, и тем, что получается в итоге. Если бы искусство само не рассказывало вам (создателю) так много о себе, то создание искусства, имеющего для вас значение, было бы невозможно. Для всех зрителей, кроме самого создателя, важен лишь продукт — готовое произведение искусства. А для вас, и только для вас, важен сам процесс — опыт создания этого произведения. Проблемы зрителей — не ваши проблемы, хотя и есть опасность легко поддаться их мнению. Их дело, в чем бы оно ни заключалось, — увлекаться искусством, развлекаться за его счет, уничтожать его и так далее. Ваша задача — научиться делать свое дело.
