Ди Тофт

Ночные тайны

Посвящается Джону и Конни Мейджер — моим маме и папе.

Глава 1

Деваться некуда

По мнению Нэта Карвера, странное животное, которое сейчас расхаживало перед ним, появилось на свет скорее благодаря доктору Франкенштейну, а не мистеру Дарвину. Впервые он не находил слов, хотя вполне мог бы выдавить из себя несколько фраз, если бы рядом не было матери.

«Наверное, — подумал он, — некоторые полагают, что именно такими и должны быть шутки».

Но, поскольку пауза затянулась и стала уж совсем неприличной (похоже, никто просто не знал, что сказать), Нэт понял, что шуткой тут и не пахнет.

Мик, его дед, стоявший немного позади, с силой выдул воздух через вставные зубы. Звук этот напоминал гудение казу [Казу — музыкальный инструмент африканского происхождения; представляет собой полую трубу с мембраной на одном конце. Главным источником звука служит голос исполнителя, который благодаря особенностям инструмента за счёт мембраны резко меняет свой тембр и усиливается.] и однозначно указывал, что у деда тоже нет слов.

— Чтоб я сдох, — наконец пробормотал он.

— Он гораздо больше, чем я ожидала, — прошептала мать Нэта, явно ошеломлённая видом того существа, которое они сейчас могли видеть перед собой.

— И гораздо старше, — добавил Мик, отчасти разделяя разочарование мальчика. Он повернулся к фермеру. — Ты решил над нами подшутить, Алек, — сердито бросил он. — Нашему Нэту нужен щенок, а не этот тощий пёс.

Несмотря на то что приехали они, судя по всему, зря, Нэт подумал, что всё-таки стоило потратить время ради того, чтобы встретиться с этим несчастным старым фермером, увидеть его огромные, плохо подогнанные вставные зубы, это скорбное лицо, которое Нэт обычно ассоциировал с мордой английской гончей или, скорее всего, с лифтом, у которого зажаты обе створки двери.

Мать Нэта, Джуд, нервно наблюдала за происходящим, стоя у двери амбара, чтобы юркнуть за дверь, если это странное создание вдруг метнётся к ней. Животное же заморгало, словно ещё не привыкнув к солнечному свету, а потом уселось на пыльную землю, откровенно игнорируя гостей. Открыв огромную пасть, оно зевнуло. Нэт с дедушкой торопливо отступили на шаг, зачарованно наблюдая, как верхняя часть головы существа чуть ли не полностью отделяется от нижней, открывая ряды острых белых зубов. Внезапно оно издало какой-то громкий звук — словно взлетел сверхзвуковой самолёт. Несмотря на некоторое разочарование, Нэт заулыбался.

Устав ждать ответа от Тейта, Мик предпринял вторую попытку, надеясь заполнить неловкую паузу:

— Я вот что хочу сказать: ты только взгляни на этого зверя. Он такой большой, что наш Нэт вполне может уехать на нём верхом.

— Возможно, сейчас он выглядит не очень, — заговорил наконец мистер Тейт. — Он просто ещё растёт. Поэтому… немного неказист.

«Какие уж тут шутки…» — отметил про себя Нэт.

Алек Тейт почувствовал, что его слова совершенно не впечатлили окружающих, и покраснел. Глазки его забегали, будто он подыскивал необходимые слова, которые могли бы повысить привлекательность пса. Нэт, по натуре человек вполне благоразумный, попытался отнестись к псу по справедливости. Да. Очевидные недостатки были налицо — редкая, покрытая корками шерсть, сильный запах, волнами исходивший от пса, но, впрочем, в остальном всё было не так уж и плохо.

Мама Нэта, обычно не испытывавшая особой любви ко всему, что кусается, кажется, оправилась от шока, вызванного наличием такого количества зубов в одной пасти. Выйдя из-за двери, она наклонилась и осторожно погладила слишком большую голову животного.

— Привет, мальчик, — поздоровалась она.

Мистер Тейт, почувствовав перемену настроения, впервые улыбнулся. Солнечный свет падал на его вставные зубы, и от этого блеска перед глазами Нэта появлялись чёрные точки.

Мик присел на корточки, пытаясь подружиться со странной собакой. Его долговязое тело неловко сложилось, шишковатые колени громко хрустнули. Худой и очень высокий, дед Нэта отдавал предпочтение одежде, которую люди его возраста, как правило, не носят. В его левом ухе блестели восемь серебряных серёжек, голову Мик брил наголо и обычно разгуливал в шляпе. Сегодня в честь знаменательного события — покупки собаки — он надел одну из своих любимых: маленькую, без полей, из зелёного бархата, с вшитыми в него крохотными зеркалами. Отсутствие волос на голове деда компенсировалось длинной клочковатой бородой, заплетённой в косу. По особо важным случаям Мик красил бороду в пурпурный цвет. В такие дни — Нэта это всегда крайне смущало — дед играл на воображаемой гитаре или, что ещё хуже, на воображаемой скрипке.

— Это чесотка? — подозрительно спросила фермера Джуд, указывая на зеленоватые корки, которые покрывали почти всё тело пса.

— Чесотка? — воскликнул мистер Тейт, которого подобное предположение, похоже, по-настоящему оскорбило. — Разумеется, никакая это не чесотка. Это всего лишь навоз. Покажите мне собаку, которая упустит возможность вываляться в коровьем навозе, и я скажу вам, что это плохая собака!

Джуд в ужасе отдёрнула руку, торопливо вытерев её о джинсы.

— Почему ты хочешь избавиться от этого зверя? — спросил Мик.

— Э-э-э… Понимаешь, он последний из помёта, — ответил мистер Тейт, изо всех сил стараясь не встречаться взглядом с Миком.

Нэт протянул руку к псу, который до сих пор, кажется, совершенно игнорировал мальчика. Животное неуклюже поднялось и без удовольствия лизнуло его руку — словно подумало: я сделаю это хотя бы из вежливости.

— Вот видите… Мальчик уже наладил с ним отношения! — воскликнул мистер Тейт, вновь продемонстрировав всем свои вставные зубы.

Но на лице Джуд по-прежнему читалось сомнение. Она знала, что Нэт всегда хотел щенка. Именно щенка, а не взрослого пса, тем более такую вонючую дворнягу.

— Другие щенки чёрные и тёмно-коричневые, а этот белый. Атавизм… Вот почему он такой дешёвый.

— Мне кажется, собаки обычно гавкают, а не пищат, [Мик обыгрывает одинаковое произношение двух английских слов: cheap (дешёвый) и cheep (пищать).] — Мик подмигнул Нэту. Тот посмотрел на него довольно сердито.

Тут Нэта внезапно осенило: «Мистер Тейт врёт». Что-то в поведении фермера не давало ему покоя. Эта история определённо не тянула на правду. Что-то подсказывало Нэту, что и помёта-то никакого не было. «Но почему? Зачем ему врать?»

Мик пристально смотрел на фермера.

— Ты абсолютно уверен, Алек, что нет никакой другой причины, по которой ты хотел бы избавиться от него?

Мистер Тейт вздохнул с видом глубокого сожаления.

— Я уже говорил тебе ещё в «Забитой овце» — мы переезжаем. Отправляемся в Вуки-Хоул к нашей дочери Ланде. Она не может взять и его, и нашу Цыганку.

— Вот это уже похоже на правду, Алек. — Мик вздохнул. — Так сколько ему?

— Восемнадцать месяцев, — попытался вновь солгать мистер Тейт.

— Сколько?

— Три года, — раздался вздох мистера Тейта. — И это правда.

— Кто-нибудь ещё хотел его взять?

— Нет, — мрачно ответил мистер Тейт. — Только ты.

— Ну и что будет, если тебе не удастся подобрать ему нового хозяина? — спросил Мик.

Сощурившись, мистер Тейт торжественно поднёс большой палец к своей шее и медленно повёл им поперёк, словно перерезая её.

— Вы хотите сказать, что… — от ужаса у Джуд перехватило дыхание.

— Ну да… — Мистер Тейт медленно кивнул.

Все трое ошеломлённо посмотрели на пса, который, казалось, внимательно слушал их разговоры. Нэту хотелось зажать собаке уши, чтобы избавить её от такой жуткой информации.

— То есть ты говоришь, что тебе придётся усыпить пса, если мы его не возьмём? — уточнил Мик.

— Что-то в этом роде, — побагровел мистер Тейт.

Лицо Мика словно окаменело, и Нэт подумал, что его дедушка сейчас ударит мистера Тейта.

— Я не люблю, когда меня заставляют что-либо делать, Алек.

Гейт пожал плечами.

— Поступай как знаешь, приятель. Мне-то без разницы. Этого нашего дружка ждёт длинная дорога с короткого пирса.

Мик рискнул взглянуть на несчастного, о ком шла речь. Пёс перестал моргать и теперь неотрывно смотрел на Нэта. Шёл первый час дня, и бетонный двор заливал солнечный свет. У Нэта закружилась голова, словно он мог лишиться чувств. Мальчик тряхнул головой, пытаясь прочистить мозги от застилающего их тумана, и заметил во взгляде собаки что-то особенное. Её странные янтарные глаза смотрели теперь по-новому. Они наблюдали за Нэтом, лучась теплотой и умом. Золотистое сияние словно шло изнутри, будто кто-то зажёг свечу прямо в голове пса. Нэт забыл двор, жуткого фермера, мать и даже дедушку. Он видел своё отражение, двух маленьких Нэтов Карверов, по одному в каждом глазу, и неожиданно почувствовал, как его губы расплываются в улыбке.

Потом с Нэтом случилось что-то уж совсем невероятное. Солнце зашло. Или, что точнее, на несколько секунд Нэт оказался где-то ещё. Безжалостное солнце сменила сверкающая молодая луна. Прохладный ветерок теребил одежду, ледяная вода плескалась у самых кроссовок мальчика. Что-то лежало на кромке воды, мягко покачиваясь на маленьких набегающих волнах. Нэт подошёл ближе и увидел большую светлую собаку со связанными лапами — мокрую, со спутанной шерстью, с закрытыми глазами. Собака выглядела грустной, одинокой и абсолютно утонувшей.

И тут Нэт внезапно понял: Тейт выполнит свою угрозу, если они не согласятся забрать пса. Едва видение исчезло, он вновь почувствовал жар солнца. Пёс не сдвинулся с места, глядя на Нэта своими невероятными золотистыми глазами, которые постепенно обрели прежний цвет.

«Он заставил меня это увидеть», — подумал Нэт. И ощутил панику. Внутри у мальчика всё похолодело, несмотря на то что солнце светило с прежней силой.

— …Или ты хотел взглянуть на лабов в конюшне?

Нэт тряхнул головой, вновь осознав, что он не один.

— Извини, каких лавов, дедушка?

— Лабов, — поправил его Мик. — Ты хотел бы взглянуть на щенков лабрадора в конюшне Мейджера? Я обещал тебе щенка, Нэт. А это… Э… собака, о которой я совершенно не думал.

— Он выдрессирован? — спросила Джуд.

— Ну, он знает команду «сидеть» или «стоять». Это обычные команды, — ушёл от прямого ответа Тейт.

Собака спокойно стояла рядом с Нэтом. Её длинные лапы подрагивали, чуть расползаясь под странными углами. Нэт подумал, что пса этот разговор забавляет.

— Лежать! — приказал Тейт.

Пёс зевнул и отошёл в сторону. Зад собаки чуть покачивался, словно говоря: «Пошёл ты, приятель!»

— Этой команды он ещё не знает, — пробормотал мистер Тейт, пытаясь сохранить достоинство.

Мик, погружённый в раздумье, теребил бороду. Внезапно он бросил на фермера презрительный взгляд и схватил Нэта за руку.

— Пошли, Нэт. Я обещал тебе щенка. Пошли!

Тейт и Нэт тревожно переглянулись.

Нэт повернулся к мистеру Тейту.

— У меня нет выбора, так? — холодно спросил он. — Если я его не возьму, вы убьёте его?

— Я пошутил, — ответил Алек Тейт, пряча глаза. — Моя жена никогда мне этого не позволит. Этот пёс — её любимец.

И вновь Нэт интуитивно понял: мистер Тейт говорит неправду. С ним только что произошло нечто очень и очень странное. Эта собака каким-то непостижимым образом проникла в его разум и показала, что может случиться, если он, Нэт, бросит её на ферме.

— У этого пса есть какая-нибудь кличка? — спросил мальчик, поглаживая собаку по груди. Псу это так понравилось, что он повалился на спину и вскинул все четыре невероятно длинные лапы, подставляя Нэту свой волосатый живот. Волна счастья окатила мальчика — ничего подобного он не испытывал после ухода отца.

— В общем-то, нет, — ответил мистер Тейт, — хотя жена называет его Вуди, [Вуди — от англ. wood (лес), то есть Лесной.] потому что он… Э… Потому что ему нравится гулять в лесу. Как ты его назовёшь, молодой человек?

Нэт замялся. Когда Мик рассказывал ему о щенке белой немецкой овчарки, он представлял себе маленькое пушистое существо, которое со временем вырастет в красивую собаку. Стоящий перед ним пёс не имел ничего общего с его мечтами. Голова пса выглядела слишком большой, лапы — слишком тонкими, чтобы удерживать вес тела. Шерсть в тех местах, где её не покрывал засохший навоз, не отличалась густотой. Её словно выстригали тупыми ножницами.

Нэт пожал плечами.

— Белый Клык? — пошутил он. Нэт и правда не мог придумать клички, которая подходила бы этому костлявому созданию.

— Шторм? — предложила Джуд.

— Что думаешь, дедушка? — спросил Нэт.

— Я думаю, мы должны оставить его здесь, — ответил Мик. — Посмотрим других щенков, прежде чем ты примешь решение.

— Я уже решил, — ответил Нэт. — Я хочу этого. Я хочу Вуди.

— Хорошо, — кивнул Мик. — Как я понял, тебя устраивает и сам пёс, и его кличка.

— Вуди… Ему подходит! — улыбнулся Нэт. — А он подходит мне.

— Не совсем то, о чём думали я и твоя бабушка, — в голосе Мика слышалось сомнение, — но, если ты уверен…

— Абсолютно, — твёрдо ответил Нэт. — Спасибо, дедушка.

Мистер Тейт плюнул в ладонь и протянул руку Мику. Нэт поморщился. Его дед проделал то же самое. Они обменялись рукопожатием. Мистер Тейт загрузил Буди в маленький автомобиль Мика, словно опасаясь, что тот передумает. Каким-то образом Нэту всё же удалось втиснуться рядом, и он постарался не задохнуться от запаха коровьего навоза. Фермер захлопнул дверцу и помахал им вслед рукой. Его вставные зубы сверкали, худые руки болтались в воздухе, словно лопасти ветряной мельницы.

С того самого момента как Мик повернул ключ зажигания, стало ясно, что Вуди не любитель автомобильных поездок. Его прежде спокойное поведение изменилось кардинальным образом — он заметался на заднем сиденье, глаза его вновь приобрели странный золотистый цвет, ноздри тревожно раздулись. И пока Нэт и его семья медленно тряслись по просёлочной дороге, ведущей к проложенному вдоль берега шоссе, мальчик обхватил Вуди руками и ногами, чтобы хоть как-то угомонить пса.

Если бы они оглянулись, то увидели бы, что фермер по-прежнему наблюдает за ними, — плечи его поникли, а на длинном лице воцарилось выражение печали и одновременно облегчения. И ещё больше их удивил бы очень странный поступок мистера Тейта. Подняв голову к синему безоблачному небу, он перекрестился, а его губы зашептали молитву. Лишь когда автомобиль скрылся из виду, мистер Тейт вернулся во двор. Солнце продолжало палить по-прежнему, но он всё дрожал, направляясь к дому.

— Теперь пути назад нет, — пробормотал он себе под нос.

Глава 2

«Забитая овца»

К тому времени, когда они добрались до шоссе, запах, идущий от Вуди, стал настолько сильным, что Нэт, казалось, мог попробовать его на вкус.

— Быстро! — просипел Мик, стараясь дышать ртом. — Открываем окна!

Вуди высунул голову наружу. Его вывалившийся язык напоминал розовый вымпел. Нэт, стремившийся глотнуть свежего воздуха, пристроился рядом с псом, и тут тоскливый скулёж Вуди перешёл в пронзительный, вынимающий душу вой, и такой громкий, что у Нэта просто зазвенело в ушах. В Темпл-Кросс Мик вскинул руки, будто сдаваясь, и принял решение, о котором сильно пожалел ровно через девяносто семь секунд.

— Думаю, короткая остановка пойдёт нам на пользу, — пробормотал он: от запаха его мутило.

Мик свернул на бурлящую жизнью ярмарочную площадь. Вуди, казалось, совсем потерял голову.

— А-А-А-А-А-В-У-У-У-У-У-у-у-у-у, — выл пёс, прижав уши к голове. — У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У!

Обычно бледное лицо Джуд стало кирпично-красным от жары и стыда. Люди на площади останавливались и поворачивали головы, чтобы посмотреть: кто или что издаёт такой жуткий звук.

— Ради бога, Нэт, заставь его замолчать! — крикнула Джуд, зажимая уши руками. — Все на нас смотрят!

Мик повернул ключ зажигания, выключая двигатель. Нэт закрыл глаза, произнося благодарственную молитву, потому что вой тут же разом прекратился, а Вуди сунул голову между спинками передних сидений. Пёс жалобно повизгивал, раздувая заросшие шерстью щёки. Ниточки слюны, раскачиваясь, свисали вниз. Нэту — его самого частенько так укачивало, что приходилось хвататься за гигиенический пакет, — не составило труда догадаться, что сейчас произойдёт.

— Вылезайте! — закричал он. — Его сейчас вырвет!

Эти крики встревожили посетителей «Забитой овцы» — очаровательной таверны, расположенной на другой стороне площади и построенной ещё в шестнадцатом веке. Люди, наслаждавшиеся ленчем за столиками под открытым небом, наблюдали, как потное семейство торопливо выгружается из маленького автомобиля, а Мик и Джуд спешат к туалетам, чтобы привести себя в порядок. Их лица выражали тревожное недовольство. Время, казалось, на какое-то мгновение остановилось, когда наблюдатели с ужасом заметили, что одежда Мика и Джуд перепачкана наполовину переваренной последней трапезой Вуди. Нэт уже испугался, что сейчас будет уделана вся площадь, потому что всем придётся последовать примеру Вуди, поскольку удержать съеденное в положенном месте окажется просто невозможным.

К счастью, реакция оказалась не столь драматичной. Разве что женщины, сидевшие за ближайшим столиком и прекрасно видевшие страдания Вуди, отложили вилки и принялись обмахиваться салфетками. За происходившим наблюдали все. Даже стайка подростков — постарше Нэта — в углу площади. Эти, правда, ещё принялись и смеяться.

«Прекрасно, — подумал Нэт, — сейчас они подойдут». Предчувствуя беду, он схватился за верёвку, которая служила Вуди поводком, и резко повернулся к автомобилю Мика.

Но ухмыляющиеся подростки уже перегородили дорогу. Один из них, с такими светлыми волосами, что издалека казался лысым, растянул губы в притворной улыбке.

— Некрасиво, однако. — В голосе блондинистого подростка слышался сарказм. Он угрожающе наклонился к Нэту. Тот отметил, что глаза у парня на удивление пустые, а зрачки — крошечные чёрные точки, окружённые синеватой радужкой. — Мой отец приготовил эту еду. А разве можно наслаждаться карпаччо [Карпаччо — блюдо из тонко нарезанных кусочков сырого мяса, приправленных оливковым маслом с уксусом или лимонным соком.] из телятины, если тупая собака хвалится харчами перед твоим столиком?

Подросток был, как минимум, на три года старше Нэта и гораздо крупнее. Нэт понимал, что в такой ситуации любой его ответ окажется неправильным.

— Я… мне… — Вместо слов изо рта Нэта вырвался испуганный писк. Он остановился и попытался прибавить своему голосу уверенности. — Мне действительно, действительно жаль, что всё так вышло.

И тут же понял, что словам его недоставало ни уверенности, ни искренности. Скорее, они прозвучали ехидно, без всякого сожаления.

— У-у-у-у, у-у-у-у, — фальцетом сымитировал подросток вопль Вуди. — Все слышали? А теперь он говорит, что ему действительно, действительно жаль! И мне кажется, во всяком случае судя по его голосу, что никакого сожаления он не испытывает.

Приятели поддержали его злобным смехом, Нэт видел перед собой забор из грязных шей и ухмыляющихся физиономий.

Он только собрался ответить, как внезапно почувствовал, что его рука завибрировала от какого-то нового звука, поначалу едва ощутимого, но постепенно усиливающегося. Странно… Передавался этот звук по верёвке, привязанной к ошейнику Вуди. В недоумении Нэт посмотрел на пса.

Спутанная шерсть Вуди стояла дыбом, разлохматившись чуть ли не вдвое. Море белых сверкающих клыков и два блестящих глаза. От рычания Вуди в жилах стыла кровь. Белобрысый отпрянул и нервно хохотнул: