— Я тебя не звала, — обиженно сказала она, невольно помяв край рисунка.

— Хейли, зачем ты так? — обратился к ней Уилл. Его строгий стиль одежды, высокий рост и по-взрослому спокойное лицо никак не сочетались с детской обстановкой ее комнаты, украшенной детскими, но по-своему прекрасными рисунками. — Пускай Крис тоже посмотрит.

— Не горю желанием смотреть на твою мазню, — фыркнул Крис и, чувствуя себя свободно в давно знакомой комнате, сел на подоконник, устремив взгляд в темноту улиц.

Крис и Уилл были очень похожи, и, если бы не разница в росте, со спины их можно было легко спутать. Они оба обладали острыми скулами и подбородком, темно-карими глазами, как у отца, и густыми черными волосами, которые Крис коротко стриг, из-за чего они часто торчали на затылке в разные стороны. Уилл же волосы всегда держал ухоженными: особо коротко не стриг, чтобы челка красиво лежала. Она все время падала ему на глаза, но он быстрым движением руки зачесывал ее назад.

Несмотря на внешнее сходство, эмоции они выражали разные. Густые черные брови Криса часто хмурились, как будто он был чем-то недоволен, а на губах играла самодовольная усмешка. Уилл же часто улыбался, всегда открыто и дружелюбно, что в сочетании с его высокой и статной фигурой придавало ему невероятное обаяние. Хейли помнила частые рассказы Нормана о том, что в университете многие девушки пытались завоевать внимание Уилла.

Уилл хотел было поругать младшего брата за грубость, но вовремя вспомнил, чем может обернуться очередное замечание в адрес упертого мальчишки. Устраивать скандал хотелось в последнюю очередь.

— Не слушай его, — посоветовал он Хейли и мягко улыбнулся, но улыбка эта быстро сошла, когда парень заметил, как потускнели цветные глаза. В них уже не было того блеска и задора, с которым девочка так рвалась показать Уиллу свой новый рисунок.

Она низко опустила голову, почувствовав на своем лице тяжелый взгляд Уилла. Невольно сжав губы, Хейли пыталась не показать того, как сильно ее задели слова Криса.

Мазню, значит?

Нет. Это не мазня. Это ее рисунок, изображающий ту самую зимнюю сказку за окном. Как долго она корпела над ним! Как сильно старалась! И все для Уилла…

Чтобы он посмотрел и улыбнулся.

— Хейли, — мягкий голос Уилла заставил ее удивленно приподнять брови: такой тон старший из братьев использовал, лишь когда хотел, чтобы Хейли обратила на него внимание. — Ну-ка, давай посмотрим, что у тебя за рисунок?

Хейли смутилась.

Уилл вел себя так, будто она была маленьким ребенком.

Ну и что с того, что ей всего лишь одиннадцать? Она уже не маленькая! Правда, на Уилла ей не хотелось обижаться. Наоборот, она была рада тому, что он уделяет ей так много внимания. И в груди почему-то отчетливо слышался неровный стук сердца, когда она думала о том, что их отношения с Уиллом более теплые и дружественные, чем с его младшим братом.

Хейли счастливо улыбнулась, не скрывая радости в глазах и уже позабыв про обиду, неторопливо вынула из-за спины рисунок. Правый верхний угол слегка согнулся, но она быстро его выпрямила и представила Уиллу свой, как она считала, шедевр.

— Вот, — снова улыбнувшись, произнесла Хейли и выжидающим взглядом уставилась на Уилла. Этот рисунок она не показывала даже маме. Боялась услышать критику. Исправлять уже не было времени.

— Хейли… — как-то завороженно прошептал Уилл, что даже Крис, отлепив от окна свой понурый взгляд, воровато глянул на рисунок. — Это прекрасно. Здесь, конечно, нет таких уверенных линий и штрихов, как у опытных художников, просматривается некоторая неровность в построении деревьев, размытость красок, но, мне кажется, так и должно быть. А небрежность в прорисовке некоторых деталей только добавляет рисунку загадочности и волшебства…

Уилл оборвался на полуслове, словно не мог до конца выразить все, что думает. Его взгляд все так же заинтересованно изучал наивный детский рисунок, который будто приоткрывал завесу тайны души девочки. Она ждала. Весь вечер она ждала прихода гостей и все это ожидание передала в своем рисунке: пустая зимняя дорога, тропинка, еще никем не тронутая и ведущая прямо к крыльцу дома. Хейли смогла отразить в своем рисунке собственные чувства. Возможно, поэтому Уилл так им проникся.

— Правда? — искренне удивилась она, словно не верила в собственные способности или же ей просто хотелось снова услышать этот восторг в голосе Уилла. — Не обманываешь?

— Зачем мне обманывать? — чуть скривился он и, взяв рисунок из рук Хейли, стал разглядывать его еще ближе, рассматривая все детали и тонкости детской работы. — Ты просто умница.

Рисунок и правда получился хорошим. Даже более того — завораживающим.

Хейли всегда любила рисовать. Уже с пяти лет в ее руках всегда были карандаш и чистые листы. Рисовала она то, что видела. Маму за приготовлением обеда, детей, бегающих за окном, птиц на подоконнике…

Выходило неумело, что временами даже огорчало Хейли, но она снова и снова заполняла чистые листы рисунками, и с каждым последующим у нее получалось все лучше.

Линии становились увереннее, образы все более четкими, а желание рисовать только усиливалось, что было огромным плюсом в развитии Хейли.

Линда даже хотела отдать дочь в школу искусств, но девочка отказалась сразу же, как только побывала там.

Она видела, что там рисовали: натюрморты, какие-то непонятные фигуры, давали темы, от которых ни в коем случае нельзя отклоняться. И все это отпугнуло Хейли. Она была уверена, что для того, чтобы рисовать, нужно чувствовать себя свободной. Но вряд ли почувствуешь свободу там, в душных кабинетах, наполненных тишиной и немым повиновением.

Уилл все никак не мог налюбоваться рисунком. Хейли видела, как загорелся его обычно спокойный взгляд и как на губах заиграла такая редкая мягкая улыбка.

И хотя он больше ничего не говорил, девочка и так была польщена.

Даже обида на глупого Криса растворилась, оставив лишь легкий осадок, который ушел на второй план, как что-то ненужное.

— Подаришь мне свой рисунок? — спросил вдруг Уилл, заставив Хейли вздрогнуть: слишком долго он молчал. Черные глаза уставились серьезно и как-то слишком по-взрослому.

— Конечно! — улыбнулась Хейли, с гордостью осознавая, что еще одно ее творение будет принадлежать Уиллу.

* * *

— Еще чаю? — спросила Линда, откинув волосы за спину.

Норман давно перестал подносить кружку к губам и все больше рассказывал, как обстоят дела в его фирме. Но, услышав вопрос Линды, кивнул и улыбнулся.

Линда включила плиту и поставила на газ вновь наполненный чайник. Норман сцепил руки в замок и положил их на стол. Его угольные брови сошлись над переносицей. Можно было подумать, его что-то тревожит, но, зная Нормана уже не первый год, Линда отлично понимала, что это его обычное выражение лица.

Может, Андерсен и выглядел грозно и совсем не старался придать серьезному взгляду мягкости, но Линда знала, что по натуре он человек добрый. Его трудно было разозлить, и он почти всегда прощал шалости своим детям, но стоило случиться чему-то серьезному, как вся его доброта исчезала. Оставались только сдержанность и холод во взгляде.

Линда добавила еще печенья из упаковки в хрустальную вазу на столе и снова села, сделав глоток уже остывшего чая.

— Крис совсем не меняется, — со вздохом заметила она, вспоминая колючий взгляд младшего из Андерсенов.

— Да, — согласился Норман, но без сожаления в голосе. — Не понимаю, в кого он такой. Оливия была спокойной и сдержанной, да и я…

— Я не говорю, что это плохо, — поспешно добавила Линда, видя, как задумался Норман. — Просто с таким характером трудно будет ужиться.

— Да, — снова согласился мужчина, будто бы Линда читала его мысли. — Он даже с Уиллом, родным братом, не может нормально общаться. Сплошные ссоры и скандалы. А еще, мне кажется, Хейли тоже недолюбливает Криса.

— Хейли? — искренне удивилась женщина и поставила кружку на стол, немного поразмыслив.

Если подумать, то Хейли всегда больше тянулась к Уиллу, говорила о нем порой слишком много и постоянно нахваливала, да с таким восторгом в глазах, что трудно было не обратить на это внимания. А вот Крис… Линда никогда не слышала от дочери, чтобы она произносила его имя, а если речь случайно заходила о нем, морщилась, будто от неприятного воспоминания.

— Да, наверное, ты прав, — закивала головой она и вновь сделала глоток чая.

Чайник на плите протяжно засвистел. Пар из носика поднялся к потолку, и Линда снова встала, чтобы наполнить опустевшую кружку Нормана.

— Спасибо, — поблагодарил он, когда теплый фарфор вновь согрел его пальцы, а на языке почувствовался любимый вкус зеленого чая.

— Уилл любит и Хейли, и Криса, но… — мужчина сделал паузу и отпил еще согревающего чая. — У нас сейчас столько дел в компании, да и Уилл должен лучше освоиться. Они будут редко видеться.

— Понимаю, — со вздохом ответила Линда и улыбнулась. — Уиллу ведь уже двадцать один.

Норман владел перспективной строительной компанией в центре города и понимал, что рано или поздно он должен передать бразды правления следующему поколению, поэтому постепенно вводил старшего сына в дела компании. Из-за этого пришлось переехать ближе к работе, и семьи стали видеться лишь на выходных, но отношения между ними стали только крепче.