Дженна засмеялась, студенты подхватили смех.

— Масляные краски — это, безусловно, отлично… Но они уже для серьезных работ. Возможно, кто-то из вас пойдет семимильными шагами по пути освоения рисунка. В таком случае ему будет предоставлена возможность попробовать создать настоящую картину маслом на холсте. Но до всех этих возможностей еще довольно далеко…

— А что же мы будем рисовать сегодня?

Дженна обвела аудиторию внимательным взглядом.

— Сегодня у нас пробный, ознакомительный урок. Поэтому мне нужно оценить ваш уровень. Не только вы хотите познакомиться со мной, но и я с вами тоже. И первым заданием на сегодня будет… свободное творчество.

— Свободное?

— Это как?

— Да очень просто… Нарисуйте то, что вам захочется нарисовать. То, что вы умеете. Или то, что вам понравится. Хотите — можете хоть вид из окна рисовать. Или свою фантазию, которая давно живет в голове. Или любимое блюдо… Словом, все, что угодно. И пользуйтесь: сейчас ограничений нет, а дальше мы будем работать по заданиям. В данный же момент я хочу оценить ваши способности, задатки, если таковые у вас имеются.

Постепенно студенты углубились в работу, хотя некоторые еще вполголоса перебрасывались репликами. Дженна выждала некоторое время и, поднявшись со своего места, принялась бродить между мольбертами. Конечно, можно было подождать до конца занятия. Можно было бы оценить готовую работу, пообщаться с каждым из «творцов» по отдельности, зафиксировать свои наблюдения в специальном журнале…

Но Дженне была крайне интересна стадия становления рисунка. Первые штрихи и линии, наброски, выбранные учеником цвета…

Даже если не получится угадать, что же замыслил нарисовать студент, в эскизе рисунка всегда очень ярко угадывается характер.

И тут в кармане у Дженны заверещал мобильный телефон.

Мысленно она отругала себя за то, что забыла отключить у телефона звук, оставив лишь вибросигнал. Какой пример она подает студентам? Разговоры по мобильным телефонам во время лекций в колледже не приветствовались. Поэтому Дженна решила выйти в коридор и спокойно поговорить там.

Она взглянула на экран, где высветился контакт «Клементина».

Дженна пожала плечами: странно. Почему приятельница звонит ей в разгар учебного дня? Клементина могла бы и зайти в мастерскую.

— Слушаю, — вслух произнесла Дженна.

— Привет!

— Привет.

— Ты сейчас где?!

Дженна слегка удивилась:

— То есть как это где? Вообще-то у меня сейчас занятия… Я ответила тебе только потому, что забыла выключить звук. А ты что, не могла посмотреть, какое у меня расписание?

Клементина легкомысленно отмахнулась от подобного предложения:

— Ну знаешь, это еще нужно подниматься в преподавательскую, искать… Куда проще позвонить тебе. В общем, я о чем — я уже закончила на сегодня. Да, почему-то поставили всего пару лекций. Получился какой-то разгрузочный день. Побольше бы таких!

— Устала работать? — посочувствовала Дженна.

— Не знаю. Мне кажется, что устать от моей работы довольно сложно. Просто время от времени нужен небольшой перерыв. Ну, знаешь, пройтись по магазинам, посидеть в пиццерии. Ты со мной?

Дженна напомнила:

— У меня же занятия. Я же тебе сказала.

— Я могла бы и подождать.

— Где? У меня? Не думаю, что это хорошая идея.

— Пойду в наше кафе. Или в библиотеку. Соглашайся. Или у тебя есть планы на вечер?

— Ты же прекрасно знаешь, что никаких планов у меня нет. Сколько я ни жду, планы все не появляются.

— Они и не появятся, пока не запланируешь что-нибудь сама, — поддела ее Клементина. — Давай соглашайся. Сможем потом посмотреть вместе какое-нибудь кино.

— Мне еще часа полтора, — предупредила Дженна.

— Ладно. Я схожу в библиотеку. Не бросать же тебя на произвол судьбы. Ты, главное, сама не слишком задерживайся после лекций.

— Договорились. Значит, я найду тебя в библиотеке.

— Пойду штудировать источники на староанглийском.

— Вот умница. Только смотри, не переусердствуй.

— О чем ты? — насторожилась Клементина.

— Да в общем-то ни о чем, — засмеялась Дженна. — Просто хотелось бы понять тебя, когда мы с тобой отправимся по магазинам. Вряд ли я смогу поддержать изысканную беседу на староанглийском!

— Шутница. Я прихвачу тебе из библиотеки какой-нибудь «Космополитен».

— Оставь себе. Разнообразие всегда приятно. Дженна вернулась в аудиторию.

Студентов она застала практически в тех же позах, на прежних местах, их лица были сосредоточенны. Дженна порадовалась: никто не шумел, не отвлекался. Было видно, что они ответственно подошли к своему первому заданию.

Дженна по очереди подошла к каждому мольберту.

Возле некоторых ребят она задержалась, одобрительно кивая. На остальные работы смотрела спокойно. Критиковать или поправлять было рано. Процесс обучения толком еще и не был начат.

Внезапно она остановилась, от изумления прикрыв рот ладонью.

Лист ватмана на мольберте одного из студентов был девственно-чистым. Парень стоял перед ним, задумчиво нахмурившись. Он созерцал гладкую поверхность бумаги, словно океанскую гладь.

— Ты… ничего до сих пор не нарисовал, — пробормотала Дженна.

Студент кротко кивнул. У него были темные глаза. Его каштановым волосам не помешала бы стрижка хорошей формы. Он тряхнул головой, чтобы убрать челку с лица.

Дженна улыбнулась.

— Не хочешь рисовать? — спросила она.

Парень пожал плечами.

— Давай так… Для начала — как тебя зовут?

— Меня зовут Стивен. Стивен Маскем.

Голос у него оказался таким же славным, приятным, как и внешность. Пожалуй, голос немного ломался. Сейчас было сложно сказать, каким он окажется в итоге — низким или звонким. На данный момент в нем преобладала притягательная хрипотца…

— Как я уже говорила вам, я — Дженна…

Стивен широко улыбнулся:

— Да, я помню.

Между передними зубами у него оказалась небольшая щербинка. Совсем небольшая. Это не портило его. Кроме того, парень казался довольно уверенным в себе. Его обаяние нивелировало всякие мелочи типа родинок, щербинок и так далее…

— Итак?

— Что?

— Не хочешь поделиться?

— У меня все в порядке.

— Уверен?

— Конечно. — Снова улыбка.

— Отлично. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да. А почему вы спрашиваете?

— Может быть, ты не хотел записываться в группу по рисованию?

— Хотел. Разумеется, я хотел. Если бы я не хотел, меня бы здесь не было. Мне кажется, это вполне естественно.

— А выполнение заданий, которые дает преподаватель? Это не кажется тебе таким же естественным, Стивен?

— Простите. Вы ведь не относите это на свой счет?

— На чей же счет мне это относить?

— Дело в том… Просто я понятия не имею, что именно мне нарисовать.

— А почему бы тебе не попробовать? Просто начать… Может быть, дальше пойдет само?

— Не хотелось бы начинать, не имея возможности закончить.

Дженна пожала плечами.

Этот парень начинал забавлять ее. Определенно, он ее забавлял. Но урок есть урок. Дженна взглянула на часы. Потом вновь перевела взгляд на Стивена.

— В твоем распоряжении осталось что-то около часа. Может, ты хочешь, чтобы я подсказала тебе, что нарисовать? Я могу дать тебе задание в виде исключения.

— Спасибо. Я не люблю подсказок.

На этот раз Дженна не знала, что сказать. Что это? Своеволие? Легкомыслие, а может, упрямство? Какой смысл приходить в студию, стоять там перед ватманом и при этом не знать, что рисовать? Может быть, Стивен просто не знал, на что подписывается?

Как бы то ни было, лучше бы ему определиться.

Место Стивена вполне мог занять какой-нибудь другой студент. Тот, кто хочет хоть немного продвинуться в технике рисунка.

Дженна была так удивлена и огорошена, что забыла про обязательный обход остальных студентов. Она вернулась на свое место. Проверила телефон — на этот раз был включен только вибровызов. Взяла с полки альбом репродукций лучших картин Лувра. Машинально начала листать ее.

Потом увлеклась.

Опомнилась Дженна только через полчаса. Она отругала себя за непрофессиональное поведение. Для кого рисуют все эти люди? Да, в первую очередь для себя, но ведь и для нее тоже.

Дженна поднялась с места. Стараясь скрыть смущение, она прошлась вдоль рядов мольбертов. Она опять хмурилась и улыбалась своим потаенным мыслям.

Она похвалила корзину с фруктами у хорошенькой белокурой студентки с двумя длинными косами.

Она посмеялась над рисунком, выполненным в стиле комикса.

Один студент грифелем нарисовал лунную дорожку в море. Его пальцы были перепачканы графитовыми пятнами. Дженна мягко объяснила, чем лучше растушевывать такие вещи.

А потом она снова замерла перед мольбертом Стивена.

На этот раз на бумаге оказался рисунок. Не всегда умелые и правильные карандашные линии. Некоторая неуклюжесть черт. Стивен рисовал быстро, но он не успел закончить работу.

— Это… — выдавила из себя Дженна.

— Это вы, — улыбнулся Стивен.

Она втянула воздух.

Стивен продолжил:

— Впрочем, судя по тому, что вы себя не узнали, хорошая оценка мне по-любому не светит.

— Почему ты в этом так уверен?

— А я и не уверен. Но это и не важно. Вы ведь говорили, что главное — это получить удовольствие от процесса… Я получил его в полной мере.

Стивен изобразил Дженну, которая сидела на своем преподавательском месте. Ее голова была слегка склонена над книгой. Тонкие пальцы удерживали обложку в нужном месте.

— Это отлично, Стивен, — улыбнулась Дженна.

— Вы правда так считаете? А почему?

Она даже не заметила, как из самоуверенного парня он превратился в робкого ученика, следующего за похвалой.

— У тебя отлично получилось передать выражение лица. Правда, я не уверена, что оно у меня именно такое…

— Какое?

— Растерянное.

— Вовсе нет…

— А какое, по-твоему?

— Я думаю, что мечтательное.

Дженна хотела было добавить что-то про удивление, но неожиданно на их головы обрушился звонок. Она даже подскочила от неожиданности. Дженна не могла припомнить, когда бы звонок так пугал ее. Да, неприятно быть застигнутой врасплох…

— Ты не возражаешь задержаться еще на пару минут? — спросила она.

— Конечно нет.

— Замечательно. Скажи, ты где-нибудь учился рисунку?

— Нет.

— Ты хочешь сказать, что раньше ты никогда не рисовал?

Стивен рассмеялся:

— Да как-то не приходилось.

— У тебя определенно есть способности.

— Спасибо за комплимент. — Из уст Стивена это прозвучало неоднозначно.

Дженна даже слегка покраснела.

— Это не комплимент, Стивен. Я ведь преподаватель. Мое дело — обнаружить потенциал, раскрыть его. Научить технике. Помочь обрести свою манеру письма.

— Кажется, у вас замечательная профессия, — с уважением проговорил он.

— Да, я люблю свою работу, — согласилась Дженна.

— Это заметно. Вы так внимательны. Значит, вы считаете, будто у меня есть талант?

— Способности, — поправила Дженна. — Задатки, если хочешь.

Он снова рассмеялся:

— А если не хочу?!

— В смысле?

— Разве талант и способности — это не одно и то же?

— Признание таланта… оно чаще всего безусловно. Чтобы в полной мере проявить, отточить и раскрыть свои способности, нужен большой труд.

Стивен улыбался уже не так беззаботно. По крайней мере, его глубокие темные глаза перестали светиться улыбкой.

— Насколько большой?

Дженна пожала плечами.

— Мне нужно понаблюдать за тем, как ты работаешь… то есть учишься. Нужно посмотреть другие твои рисунки. Это все требует времени. Ты как? Планируешь продолжить посещение моих занятий?

— Мне будет интересно попробовать, — кивнул Стивен. Затем он перевел взгляд на неоконченный рисунок. — Он вроде бы неплохо получился в карандаше. Но есть кое-что, без чего ваш колорит будет передан неполно.

— Что же это? — с удивлением переспросила Дженна.

— Этому рисунку очень не хватает зеленой выразительности ваших глаз…

Студент из-за соседнего мольберта без слов протянул Стивену бледно-зеленый восковой мелок.

2

Дженна забежала в туалет, чтобы ополоснуть лицо, распустить волосы и причесаться. Склонившись над раковиной, плеснув в лицо прохладной воды, она внезапно подняла голову и взглянула на себя в зеркало.

То, что она увидела, удивило ее.

На щеках обнаружились красные пятна. Глаза лихорадочно горели. Капли воды, стекающие по нежной коже, только подчеркивали оживление Дженны.

Мокрые прядки волос прилипли к вискам. Дженна вытащила из сумки, брошенной на подоконник, гребень, принялась торопливо расчесываться. Клементина и так прождала ее уже уйму времени.

Наконец Дженна осталась вполне довольна результатом. Светлые длинные волосы, спускающиеся на спину, неизменно привлекали внимание окружающих. Зеленые глаза блестели. Наряд был достаточно будничным, но ладно сидел на стройной фигуре.

Девушки встретились в вестибюле. Они сдержанно обнялись, кивнули друг другу и направились к выходу.

— Как прошел твой день?

— Спасибо, нормально. У меня сейчас не слишком загруженное расписание.

— Отлично! Куда пойдем?

— Если не возражаешь, можем выпить где-нибудь кофе.

Клементина с удивлением взглянула на подругу:

— Кофе? Днем? Разве ты пьешь днем кофе?

— А в чем дело?

— Ты ведь сама рассказывала, что у тебя от него бессонница… Ну если пить его вечером…

— Да я до сих пор не могу проснуться! — рассмеялась Дженна. — Сегодня утром в булочной сломалась кофеварка. Представляешь, она словно специально ждала, пока я приду. Ни эспрессо, ни латте, ни капучино.

— Подумать только!

— Не могу же я сегодня совсем обойтись без кофе.

— Давай зайдем в новую кофейню, — предложила Клементина. — Там должна быть вкусная выпечка. Всякие шарлотки, эклеры, чизкейки…

— Если это недалеко, то, конечно, давай зайдем, — согласилась Дженна.

Подруги вышли за ограду и зашагали по узкой улице.

— А что происходит у тебя на занятиях? Что-нибудь интересное?

Дженна пожала плечами. Происходит ли у нее что-нибудь интересное?

— Сегодня пришла новая группа.

— Ясно, — кивнула Клементина. — Как тебе новая порция «полуфабрикатов»?

Дженна открыла было рот, чтобы ответить… и закрыла. Она не знала, что сказать.

Она не понимала, что с ней сейчас происходит. Разве она не хочет, как это обычно и бывало, выложить Клементине все произошедшие за день события?

Или…

Но ведь ничего особенного не произошло.

Да, в группе обнаружилось несколько одаренных юношей и девушек. Да, было интересно и весело наблюдать за тем, как на мольбертах по заданию-импровизации возникают наброски и новые рисунки.

Почему бы ей просто не рассказать Клементине о том, что молодой темноволосый студент проявил себя с неожиданной стороны, сначала затруднившись с темой своего рисунка, а потом нарисовав ее, Дженну? И нарисовав, признаться, неплохо.

Этот парень заинтриговал ее, удивил…

Но почему она не может с энтузиазмом и со смехом рассказать об этом Клементине? Во всем колледже у Дженны не было человека ближе. Их с Клементиной нельзя было назвать лучшими подругами, но кто, кроме Клементины, мог понять все то, что с Дженной происходило в колледже?

Дженна нашла ответ, когда в новой кофейне они с Клементиной усаживались в удобные кресла за единственный свободный столик. И этот ответ ей не понравился.

Кажется, она придает этому эпизоду с участием Стивена Маскема больше значения, чем он того заслуживает.

Да, безусловно, он интересный. И да, он симпатичный. Но что из этого следует? Да ровным счетом ничего. Сколько у нее было симпатичных и даже одаренных студентов?

Вот именно: нужно все время помнить о том, что он — ее студент.

И исходить из этого.

Определенно, она придает мальчишеской выходке с портретом слишком много значения.

И она ничего не рассказывает Клементине по простой причине — Клементина тоже поднимет ее на смех. Скажет, что Дженна выдумала для себя романтику на пустом месте.

Нужно было срочно перевести разговор на нейтральную, безопасную тему. Вот только почему Дженне не хочется услышать от Клементины то, что она и сама прекрасно знает?

Удивительная вещь — человеческая натура. Всегда хочется надеяться на лучшее.

К ним подошла официантка, и Дженне в срочном порядке пришлось пролистывать меню. Она отметила, что выбор выпечки в этом заведении довольно большой. И цены ее порадовали. Она остановила свой выбор на сдобной булочке с фисташковым кремом. И, разумеется, большая чашка кофе. Даже без молока. Без молока и сахара…

— Расскажи, что хорошего у тебя происходит, — попросила Дженна. Она рассчитывала на то, что Клементина начнет выкладывать события с множеством подробностей.

Официантка поставила перед каждой из них по стакану холодной минеральной воды. Девушки с благодарностью улыбнулись.

— Ну, — начала Клементина, — отношения с Бартом угасают на глазах.

— Да что ты? Неужели все так плохо?

— Представь себе. Я не могу понять, в чем все-таки дело.

— А какие у тебя есть варианты?

— Может быть, я недостаточно привлекательна? — вздохнула Клементина.

Дженна возмутилась:

— Что за глупости ты говоришь?!

— Тогда почему он проявляет так мало инициативы? Можно подумать, в нашей паре — самое настоящее равноправие. Почему меня никто не спросил, хочу ли я этого?

— А ему ты об этом говорила?

— Да, и не раз…

— И что?

— И ничего, — рассмеялась Клементина. — Его хватает максимум на неделю. Но уже через неделю все скатывается к прежнему уровню…

Дженна вздохнула:

— Слушай, мне очень жаль…

— Слушай, но если дело не во мне, может быть, просто современные мужчины стали слишком инфантильны?

— Думаешь, это потому, что мы стали слишком самостоятельны?

— Может быть… может быть… И кто же будет исправлять ситуацию?

— Ты имеешь в виду — мужчины или женщины должны делать первые шаги к взаимопониманию?

— Но если их начнут делать женщины, это опять будет равноправие…

— Хочешь сказать, нужно дождаться их от мужчин?

— Нужно же как-то дать им понять, что мы нуждаемся в их полноценном внимании.

— А если мы не дождемся?

— Значит, нас постигнет печальная судьба динозавров…

— Точно! Они ведь когда-то тоже вымерли!

Дженна и Клементина засмеялись.

— Ну а если вы расстанетесь окончательно, неужели ты не будешь скучать по Барту?

Клементина вздохнула:

— Он ведь, кажется, не последний мужчина в Эдинбурге… Но хочется надежности и заботы.

Дженна промолчала. Ее личная жизнь давно уже напоминала выжженную пустыню, и Дженна тоже никак не могла понять, в чем же здесь дело.

Ей редко кто-то нравился. Хотя время от времени с ней знакомились представительные мужчины и сносного вида парни. Но Дженне этого было недостаточно для того, чтобы вспыхивала какая-то симпатия.

Если же они с очередным кавалером начинали встречаться и встречались некоторое время, Дженна находила в нем множество недостатков. На какие-то из них, безусловно, можно было закрыть глаза, тем более Дженна никогда не считала себя идеалом, непогрешимой женщиной. Но другие недостатки делали для нее невозможным дальнейшее сближение.

— Как твоя булочка? — осведомилась Клементина.

Дженна облизала пальцы.

— Я с удовольствием взяла бы вторую!

— И возьми, — предложила Клементина, — неужели тебе кто-то запрещает? Не так уж и часто в наше время можно получить по-настоящему свежую и действительно вкусную сдобу.

— Прекрати меня соблазнять! Тебе ведь отлично известно, что мне придется компенсировать поедание лишней булочки часовой пробежкой в парке.

— Почему бы и нет? Почему бы лишний раз не пробежаться? Это пойдет тебе только на пользу.

— Да ну тебя!

— А что такое? В чем дело? Смотри: сначала ты не отказываешь себе в удовольствии. Поедаешь вкусную булочку. Потом бегаешь в парке, пока стоят последние погожие деньки. Совершенствуешь свою фигуру, дышишь при этом свежим воздухом. Разве я предлагаю тебе что-то плохое?

Дженна рассмеялась: