В отличие от солдата, Винсент сохранял спокойствие.
— Почему ты здесь? — спросил он. — Собираешься шпионить за моей матерью?
— Ты в своем уме? — закричала я, чувствуя, что нужно как можно усерднее скрывать правду. — Кто посылает своего ребенка шпионить за своим врагом? Моя мать не настолько глупа, чтобы думать, что моя личность останется тайной! Тебе не потребовалось и пяти минут, чтобы это выяснить!
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Мне будет гораздо удобнее говорить, если твой здоровяк уберет меч от моего горла.
Винсент кивнул, и Эйден опустил меч.
— Говори.
— Я же тебе сказала, что сбежала, — ответила я.
— От кого?
— От кого? От моей матери.
— Ты забыла, что я не люблю ложь? — выпрямился Винсент.
— Клянусь всем, что говорю правду. Моя мать приказала убить меня, мне пришлось бежать.
— Правда? Почему же?
Я глубоко вздохнула:
— Из-за моих брата и сестры, Арло и Лены. Пока я была маленькой, они не признавали меня как самого сильного кандидата на трон. Сейчас же они обманули мою мать, заставив поверить, что я готовлю восстание. У меня оставался только один выбор — бежать. В Зиракове меня обязательно найдут и казнят.
— И ты выбрала территорию врага для побега? — саркастически уточнил Эйден. Я повернулась к нему.
— Если твой ребенок сбежал, ты можешь представить, что он скрывается на вражеской территории? Как бы комично ни звучало, но самое безопасное для меня место — Сентерия. Ночью я бежала на грузовом корабле. В порту я обратилась за помощью к торговцам. Они завернули меня в ковер и положили в карету. Как я уже говорила ранее, я рассчитывала оказаться в купеческой лавке и благополучно сбежать, но кучер привез меня сюда.
— Торговец знал, кто ты? — спросил Винсент.
— Нет.
— Тогда почему ты оказалась не там, где должна была?
— Только дурак согласится на подобную авантюру, — ответила я. — Я бы предпочла пройти весь путь пешком, чем оказаться здесь, ведь мне не сбежать из дворца. Парень, наверное, рассчитывал, что я умру в дороге. Его не волновала моя судьба, лишь деньги.
Винсент и Эйден молча переглянулись.
— Мой принц, — наконец нарушил молчание солдат. — Что мы будем делать?
— Мы — ничего, Эйден, — ответил Винсент. — Папа будет решать.
Принц повернулся ко мне и объявил:
— Принцесса Зиракова, готовься, ты увидишь Эстеса, короля Сентерии.
Глава 2
Дочь Ирины
Дворец Эстеса оказался не менее помпезным, чем замок моей матери Ирины.
Из комнаты Винсента мы вышли прямиком в просторный зал. Белые с золотом стены украшали картины умопомрачительной красоты. Я подняла глаза к потолку и открыла рот от изумления: весь свод оказался расписан фресками. Я не смогла распознать их все, но на некоторых различила мифические события и богов.
По пути в тронный зал я слегка повернула голову и оглянулась. Винсент и Эйден не сводили с меня глаз.
— Даже не думай об этом, — процедил Эйден. Я закатила глаза и отвернулась. Неужели он считал, что я настолько глупа, что рассчитываю сбежать?
Чем глубже мы продвигались во дворец, тем мрачнее становилась обстановка: черные неприветливые каменные стены давили, несмотря на солнечный свет, просачивающийся через зарешеченные окна.
Наконец мы остановились перед громоздкой коричневой дверью, испещренной гравюрами. Справа и слева от входа охранники в полной амуниции ожидали распоряжений. Дверь распахнулась, и они проводили меня красноречивыми взглядами, в которых читалось непреодолимое желание медленно и мучительно меня линчевать.
Я слегка нахмурилась. Не думала, что весть обо мне разлетится так быстро. А что насчет народа? Знают ли горожане о том, что я во дворце? Станут ли они громогласно требовать от короля публичной казни? Меня прошиб холодный пот, и я постаралась отогнать от себя мрачные мысли.
Первое, что бросилось в глаза в тронном зале, — флаг Сентерии во всю стену: рыцарь на коне на фоне темно-синего неба…
К высокой платформе с семью тронами вела широкая лестница. Центральный трон оказался куда красивее, чем трон моей матери, но, несмотря на богатую россыпь бриллиантов, изумрудов и рубинов, он выглядел довольно устрашающе.
На троне восседал сам правитель Эстес со сверкающей короной на темных волосах. За его спиной струился черный плащ. От него буквально веяло самоуверенностью и величием, и огромный трон будто добавлял ему могущества. Король с насмешкой оглядел меня с головы до ног, будто радуясь новой игрушке.
Остальные шесть тронов на помосте не выделялись на фоне королевского. На них расположились четверо мужчин и одна женщина.
Ранее я видела изображения правителей Сентерии и смогла сразу понять, кто есть кто. Справа от короля — светловолосая зеленоглазая женщина в белом шелковом платье, похожая на сказочную фею, несомненно, королева Эстеса, Офелия. Далее — старший сын Эстеса, Эзра, молодой мужчина с распущенными каштановыми волосами. Не сводя с меня взгляда своих зеленых, как у матери, глаз, мужчина задумчиво потер подбородок.
По правую руку от Эзры я распознала Тао. Молодой человек оказался похож и на отца, и на мать одновременно: темные волосы, зеленые глаза. Довольно красивый, но я прекрасно знала, что его интеллект делал его куда более выдающимся, чем презентабельная внешность.
Трон слева от короля пустовал — очевидно, что это место принадлежало Винсенту.
Далее слева восседал настолько красивый мужчина, что у меня мгновенно пересохло в горле. Точная копия своей матери — светловолосый и зеленоглазый, одного взгляда хватило, чтобы понять, что он покорил не одно женское сердце. В отличие от своих братьев и сестер, молодой человек смотрел на меня с улыбкой, будто ждал начала пьесы. Да, это Андре, соблазнить которого мне приказала мать.
Младший из сыновей, Иван, сидел слева от Андре и не сводил с меня взгляда, вздернув одну бровь. В его глазах читалось нестерпимое желание подвергнуть меня всевозможным пыткам. Черная корона на голове оттеняла глаза принца.
— Подойди, дочь Ирины.
Я мгновенно отвлеклась от созерцания принцев и сделала несколько шагов к помосту, когда громкий голос Эстеса эхом разнесся по залу. Я почувствовала себя совершенно крошечной, представ перед ним.
Винсент прошел мимо меня к трону.
— Встань на колени, — приказал король.
Поставить дочь Ирины на колени… Я знала, как это потешит самолюбие Эстеса, но не собиралась доставлять ему подобного удовольствия.
— Катись в ад, если он существует, — мгновенно выпалила я, даже не успев подумать. Во мне говорила гордость члена королевской семьи.
Мгновенно воцарившуюся тишину нарушил легкомысленный смех Андре, красноречиво свидетельствовавший об абсолютно безразличном отношении принца к дворцовым интригам.
— А она мне нравится.
Офелия смерила сына уничтожающим взглядом, который не оказал на Андре никакого эффекта.
— На твоем месте я бы послушался нашего короля, Китана, — серьезно заметил Эзра. — Это его дворец.
Я лишь молча уставилась на короля, не обращая внимания на окружающих. На губах Эстеса появилась слабая улыбка.
— Что ты здесь делаешь?
Я глубоко вздохнула и склонила голову.
— Моя мать хочет меня убить, — призналась я. — Мои брат и сестра убедили ее, что я планирую свергнуть ее с престола.
— Зачем же им поступать так с тобой? — спросила королева. Я не заметила презрения в ее глазах, скорее, Офелия сочувствовала мне, и почувствовала себя виноватой в вынужденном обмане.
— Я главная претендентка на трон, — ответила я. — Вернее, была. Вы, наверное, знаете, что моя мама обучала меня, даже отправляла участвовать в военных действиях в качестве командира. Мои братья и сестра такой чести не удостоились. Когда же на войну отправилась моя мать, она поручила мне управление государством под присмотром моего отца. Другие ее дети на это не способны.
— Лгунья, — перебил меня Иван. Младший сын слегка склонился и обратился к отцу. — Она явно лжет, мой король. Позвольте мне лично допросить ее.
Принц уставился на меня кровожадным взглядом.
— У меня есть полный гвоздей стул, который я спроектировал сам. Он способен сломать каждую кость в ее теле одну за другой, при этом не убивая. Его доставили только сегодня утром, и принцесса может стать первой подопытной.
— Я не вру, — раскрыв рот от изумления попробовала защититься я.
— Как ты докажешь, что не шпионка? — впервые подал голос Тао, подозрительно прищурившись.
— Согласно законам вашей страны, если человек свидетельствует против другого, он должен предоставить доказательства. Вы обвиняете меня в шпионаже, но чем подтвердите правдивость своих слов?
Андре усмехнулся, и Винсент строго на него посмотрел. Андре поджал губы, пытаясь сдерживать смех. Очевидно, брат оказывал на него куда больше влияния, чем мать.
— Ты — Зиракова, — отрезал Эстес. — Законы Сентерии не твоего ума дело.
— Ваш закон также гласит, что правила Сентерии действуют для всех, кто пребывает на территории страны, — возразила я королю. — Вы не можете посадить меня в тюрьму, пытать или казнить, пока не докажете, что я — шпионка. Мне жаль, — добавила я в конце, взглянув на Ивана.
