Взгляд Армина стал серьезнее.

— Если потребуется, скажи, каким невыносимо жестоким был Винсент.

Одна лишь мысль о том, что мне придется плохо отозваться о Винсенте, заставляла сердце истекать кровью, но я кивнула, соглашаясь с братом. Армин прав. Вряд ли высокопоставленных государственных деятелей Зиракова волнуют чувства.

В дверь постучали. Слуга вошел прежде, чем Армин успел ответить. Взгляд Армина пригвоздил человека к полу.

— Как ты посмел ворваться, не дождавшись моего разрешения? — прорычал Армин. Я больше не узнавала того наивного мальчика, которого знала когда-то.

Слуга упал ниц.

— Простите меня, — произнес он, не отрываясь от земли, — но королева Ирина вернулась во дворец и ожидает вас в своем кабинете.

Я почувствовала тяжесть на сердце и встала. Армин поднялся следом и махнул рукой, отпуская слугу.

— Ты можешь поговорить с матерью позже, — предложил брат, когда мы вновь остались одни.

— Нет, — возразила я, покачав головой. Я почувствовала, как стыд за мои поступки сменяется злостью на мать. — Я слишком долго ждала этой встречи.

Я решительно сжала кулаки, пытаясь унять дрожь в коленях. Я потянула дверь на себя. Арло и Лена ждали нас в коридоре. От их прежней язвительности не осталось и следа, напротив, брат и сестра заметно нервничали. Я стремительно пересекла коридор и спустилась вниз. В ушах так звенело, что я почти не слышала шаги за спиной. Я добралась до кабинета матери, сердце судорожно колотилось. Я глубоко вздохнула, распахнула дверь и вошла в кабинет. В этой комнате, в отличие от дворца, кардинальных изменений я не заметила, но обстановка казалась совершенно чуждой.

Раньше Ирина принимала посетителей за столом, но сейчас я обнаружила ее на стуле в углу кабинета. Ее красное платье с глубоким декольте обильно украшали красные камни и желтые фигурки. Седина, тронувшая ее рыжие волосы, меня удивила.

Ее усталые синие глаза оживились при виде меня. Мама не двинулась с места. Я медленно подошла и села напротив нее.

— Кажется, ты не рада меня видеть, моя королева, — с деланым уважением произнесла я.

Ирина глубоко вздохнула, прежде чем заговорить.

— Я рада, что ты жива.

— Неужели? Мне казалось, что ты хотела избавиться от меня, — продолжала я, глядя прямо на мать. — Разве не ты солгала мне, обещав объявить наследницей?

— Ты многое не знаешь.

Я прищурилась и подалась вперед.

— Знаешь что? — прошипела я. — Катись в ад.

Наконец Ирина разозлилась.

— Не забывай, что я не только твоя мать, но еще и королева.

— Называй себя кем хочешь, — бесстрашно ответила я. — В моих глазах ты лишь женщина, которая под прикрытием материнства солгала дочери и подвергла ее адским мукам.

Мама тоже наклонилась вперед, облокотившись на колени.

— Разве я виновата в том, что твой муж узнал о твоей измене и отослал тебя?

Мама застигла меня врасплох, и я не смогла скрыть свое изумление.

— Что тебя так удивило? У меня есть свои источники.

— Я не предавала Винсента. Он узнал о моих отношениях с Андре, хотя все закончилось еще до свадьбы. — Я наклонила голову. — Я вступила в близость с Андре лишь потому, что моя мать этого хотела.

Ирина лишь слегка приподняла брови.

— Что такое? Язык проглотила?

— В любом случае, Китана, — ответила мать, — ты — лишь женщина, которую отослал муж. Если ты не начнешь следить за своими словами, то сломаешь последнюю ветку, за которую можно ухватиться.

С моих губ сорвался смешок. Она что, решила, что я в ней нуждаюсь, и ожидала, что я преклоню колени?

— Скажи мне, Ирина, — без уважения обратилась я, — осведомлены ли ваши источники обо всех благах, которыми меня одарили, потому что я — жена принца Сентерии?

Я заметила, что мать прикусила щеку.

— Приехать сюда — лишь мой выбор. Я могла бы остаться в Сентерии.

— И почему ты этого не сделала?

— Потому что у меня, в отличие от тебя, есть достоинство. Я не стану наслаждаться богатством, которым меня одарили при расставании.

С трудом контролируя ярость, я изо всех сил старалась говорить спокойно:

— Почему? Почему ты солгала мне и прогнала? Почему ты отправила меня в Сентерию на верную смерть?

Мама встала и открыла окно. Некоторое время она молчала, позволив ветру развевать ее волосы.

— Тебе не нужно этого знать, Китана. Чем больше ты знаешь, тем ближе к смерти.

Ее загадочные речи меня раздражали. Я вскочила с места, собираясь настоять на своем, но мать окликнула стражу. Слова застряли у меня в горле. Видимо, встреча окончена, независимо от моих желаний. Я думала, что разговор с Ириной многое прояснит, но на деле у меня возникло еще больше вопросов. Кроме того, я так и не смогла излить свою ненависть.

По знакомым коридорам я направилась в свою комнату, размышляя о реакции матери. Она явно сердилась, когда говорила о моей измене мужу, но не смогла скрыть своего удивления, когда я спросила, почему она меня отослала.

Я остановилась перед большим окном и выглянула наружу. В саду моего когда-то родного дома, где отныне я чувствовала себя чужой, смеялись и гуляли служанки. Некоторые девушки исподтишка поглядывали на тренирующихся стражников. Я с улыбкой наблюдала за ними. Неожиданно я заметила в кустах девочку, которая застенчиво склонила голову перед мальчиком. Его щеки раскраснелись, пока он что-то с жаром ей говорил. Они выглядели очень мило, но с моих губ исчезла улыбка, а сердце больно кольнуло.

Я покинула дворец только вчера, но уже сильно скучала по Винсенту.

Его отсутствие тяжким грузом легло на плечи, легкие словно сжимали тиски. По щеке скатилась одинокая слезинка. У меня закружилась голова, и я ухватилась за подоконник. Собираясь с силами, на несколько секунд я прикрыла глаза, и в памяти сразу всплыл образ черноволосого юноши, его улыбка и жизнерадостный смех. Я никак не могла унять боль от разлуки. Всхлипнув, я вытерла мокрую щеку тыльной стороной ладони.

— Принцесса, — внезапно раздался знакомый голос. Амелия быстро шагнула ко мне и взяла под руку, помогая сохранить равновесие.

— Вы в порядке?

Я утвердительно кивнула, но девушка не переставала с материнской заботой суетиться рядом.

— Вы уже несколько дней ничего толком не ели, давайте я вам что-нибудь принесу.

Я повернулась к Амелии, крепко сжав ее руки:

— Куда тебя увела та служанка?

Девушка пожала плечами, как ни в чем не бывало:

— Показала мне комнату, где я буду ночевать, рассказала о ежедневных обязанностях, представила слугам и ознакомила с правилами дворца.

Я с облегчением кивнула, взяла ее под руку и отправилась в свою комнату. Перед глазами плыло. Мне казалось, что я застыла на месте, хотя я понимала, что иду вперед.

Глаза болели. С трудом я нашла свою комнату. Амелия уложила меня в постель. Вечером я собиралась пойти на прием, и перед этим не помешало бы вздремнуть. Я зарылась лицом в подушки и закрыла глаза. Я думала, что не смогу уснуть, но малоприятное путешествие на неуютном корабле утомило меня, и уже через несколько минут меня сморил сон.

Несколько часов спустя меня разбудила одна из моих бывших служанок. Я открыла глаза, чувствуя, что головокружение прошло, силы начали возвращаться, но когда я попыталась встать, то чуть не потеряла сознание.

Я проснулась незадолго до начала мероприятия и первое, что я сделала — быстро приняла ванну. Горничные вымыли меня особым мылом, которое производилось только в Зиракове, завили волосы горячими утюжками, нанесли неброский, но стильный макияж. Убедившись, что мое лицо прекрасно, служанки помогли мне надеть белое платье. Оно и раньше было эффектным, но теперь, когда я набрала вес, зона декольте стала глубже и намного заметнее. Кроме того, платье сильно сковывало движения. Я взглянула на отражение в зеркале и почувствовала себя бездушной куклой, призванной лишь радовать глаз улыбкой. Я поджала губы, пытаясь прогнать эти мысли. С тех пор как моя мать отослала меня в Сентерию, я все время боролась за выживание теми или иными способами. Сегодняшний день — один из многих, когда я вновь поступаю так, как велит голос разума.

Я направлялась к банкетному залу, в котором уже звучала музыка, когда меня догнала Амелия в оранжевой униформе Зираковых. Волосы девушки были собраны в пучок на затылке. Ее глаза на удивление лучились счастьем.

— Сегодня вечером я буду присутствовать в зале, — сообщила девушка, поравнявшись со мной. — Я буду рядом, если вам нужна будет помощь.

Ее безграничная преданность глубоко меня тронула. Я ничего не ответила, но выразительно посмотрела девушке в глаза. Она понимающе улыбнулась.

Армин ожидал нас наверху лестницы, где гости не могли нас увидеть. Он с улыбкой посмотрел на меня и протянул руку.

— Я решил, что ты будешь нервничать, если пойдешь одна.

Я с благодарностью приняла его руку. Через белую резную дверь, отделанную золотом, мы прошли в зал, где уже были гости, около семидесяти человек. Массивная сверкающая люстра свисала с потолка. Круглые столы покрывали белые скатерти, а стены цвета охры богато украшали картины. При виде нас состоятельные гости тотчас умолкли. Воцарилась глубокая тишина. Все вокруг смотрели на меня так, что я невольно вспомнила первые дни в Сентерии. Армин улыбался гостям, не обращая внимания на устремленные на меня презрительные взгляды. Брат рассказывал обо всех оскорблениях, которые «я терпеливо сносила», и о жестоком обращении с принцессой Зираковых. Поначалу я не могла найти в себе силы его поддержать, но затем вспомнила о своей обиде на Винсента и легко оклеветала любимого супруга.