На втором этаже стоял простой стул перед столом и креслом за ним. В кресле дремала полная дама средних лет с бородавкой на носу. Явно не военная.

Я плюхнулась на стул, радуясь возможности вытянуть натруженные ноги. Стул громко заскрипел, я ругнулась от неожиданности.

— А, что? — дама спросонок завертела головой. — Вы кто, зачем тут?

— Вот! — молча подала листовку.

— Рекрут? — Дама зевнула. Открыла тонкую тетрадку. — Имя, возраст, место рождения, образование, уровень дара?

— То́рдис Варре́н, семнадцать, Грама́м, начальное общее. Дар не знаю.

Брови дамы поползли наверх. Она разразилась визгливой тирадой насчет нищих бездарных попрошаек, отнимающих время у занятых людей. Я разозлилась.

— Ничем вы не были заняты! И очереди не наблюдаю! Я никогда не проходила отбор и не знаю свой уровень!

— Грамам не глухая деревня, туда маги точно ездят! Все равно не пройдете, незачем время терять! Пошла прочь! — заорала толстуха и хлопнула по столу.

С верхнего этажа спустилась бесшумной легкой походной одна из девушек в форме. Я завороженно уставилась на нее. Вблизи все выглядело еще эффектней. Добротное шелковистое сукно, зеленые блестящие канты, сияющие пряжки и пуговицы, широкие ремни, обхватывающие тонкую талию и грудь девушки.

— Лея У́рра? — девушка заложила руки за спину, демонстрируя прекрасную осанку. — Вам трудно проверить уровень рекрута?

Толстуха смерила меня злобным взглядом и достала из ящика стола хрустальную пирамидку.

— Положите руку сверху, чтоб вершина упиралась в центр ладони, — посоветовала девушка, видя, что я недоуменно моргаю на артефакт.

Так и сделала, а что еще оставалось? Артефакт засветился и зазвенел.

— Ого! А почему вы не в академии? — спросила девушка, заинтересованно смотря на артефакт. — Шестьдесят пять считается высоким уровнем! Шестьдесят достаточно для поступления в академию, а с двадцатью принимают в колледж бытовой магии.

Я сглотнула сухим горлом. Какие колледжи? Какие академии? Это, несомненно, ошибка. Артефакт перегрелся или разрядился. Но мне она на руку.

— У меня крайне стесненные обстоятельства, — сказала хрипло. — Хочу в Легион.

Девушка сочувственно оглядела мое пропыленное платье, оббитые носки туфель и кивнула.

— Документы! — потребовала лея Урра.

— А меня сегодня обокрали! Нет документов! — я предъявила сумку с дырой. Надо же, как удачно вышло! Хорошо, что не выбросила, по привычке беречь вещи до последнего. Зашить дыру не сложно, у меня под воротником всегда иголка есть с ниткой. Мелкие постоянно рвут одежду, прихватить что-то на скорую руку, чтоб дома как следует починить, приходилось ежедневно.

— Врет она, лея Агата! Как есть нищая побирушка и шпионка! — вскинулась толстуха. После определения уровня она меня еще больше невзлюбила. Но мне было, что сказать.

— Не вру! Я даже в участок обратилась, но меня выгнали. Посмеялись надо мной и вора искать не стали.

— Это легко проверить. Какой участок?

— Семнадцатый, на Перловой улице, — мстительно заложила стражей закона. — Дежурный Роул отказался искать мои вещи.

— Кстати, я лея Агата, рекрутер по Негараму, — улыбнулась девушка. — Пока мы это выясним и запросим временные документы, вас надо устроить и накормить.

Желудок радостно взвыл.

— Вы сегодня пятая, завтра можно отправляться в столицу. Лея Урра, договор оформляйте, — распорядилась девушка и снова ушла наверх.

— Так мало желающих? — удивилась я.

Толстуха фыркнула и шлепнула передо мной лист договора.

— Всего пять дур нашлось на весь город!

Я решила пропустить ее слова мимо ушей. Неясно, кто еще тут дура. Уж точно не я, такое жалованье!

Хм, новые документы оформят? Так это же хорошо! Поставила в прочерках свои данные, изменив одну букву. Была Варрен, стану Таррен. Думаю, никто и внимания не обратит. Ведь меня искать будут, не маменька, так сосед, заплативший кучу денег. Скандал будет знатный, лея Сполитта никогда в выражениях не стеснялась, и за лишний вир удавит.

На строке с уровнем дара нацарапала «сорок пять». Пока разберутся, пока проверят снова, я уже буду в столице. Из Легиона, подозреваю, меня вытребовать назад маменьке будет куда сложнее, чем из какой-то таверны.

Из башни я вышла воодушевленная, с талонами на питание, на помывку и на получение формы. Тело яростно требовало мытья, а желудок алкал пищи. Действительно, как и сказала толстуха, буквально в двадцати метрах был приткнут к стене фургончик с зеленым верхом. Там следовало получить форму. Ночевать мы будем в небольшой гостинице, где уже подготовлены комнаты.

В фургоне мне выдали сверток одежды — просторные штаны и куртку из грубого коричневого материала. Надевать под него полагалось короткую сорочку, бюстье и штанишки выше колен. Ну, хоть не панталоны с кружевами! Еще выдали портянки и довольно-таки грубые ботинки. Зато в отдельной небольшой сумке сложено мыло, губка, расческа, миска, ложка и жестяная кружка. М-да, баловать нас явно никто не собирается. Наверное, чтоб отпугнуть кандидаток, которые привыкли к нежному шелку и прозрачному шифону, изысканным притираниям и заморским духам. Меня таким не запугать, одежда новая, крепкая и чистая, чего еще надо? Мое платье давно просится в камин, а красивую форму еще надо заслужить.

Гостиница за углом была не из шикарных, двухэтажный деревянный дом давно нуждался в покраске. Дверь нараспашку позволяла видеть коридор, пронизывающий здание насквозь, вторая дверь тоже была открыта настежь, в нее светило солнце, видны были проезжающие коляски и мелькающие горожане, спешащие по своим делам на соседней улице.

Стойка портье находилась в середине, сразу за ней шла лестница наверх. Перед стойкой располагался обеденный зал. Запах горохового супа и жареной картошки заставил меня сглотнуть голодную слюну.

Мрачного вида мужчина за стойкой взял у меня талоны и махнул рукой в сторону столиков. Звездочки моркови, кусочки мяса, полная миска счастья! Горячий густой суп нектаром пролился в мой сжавшийся живот. Порция картошки с мясом даже была лишней, я не привыкла так наедаться. Но не пропадать же еде!

Купальня для постояльцев была тут же, на первом этаже. Я с наслаждением вымылась, прочесывая пальцами приятно скрипящие волосы. Спать! В полусне я дошла до указанной комнаты, кроватей в ней было три. Я заняла кровать у стены, с восторгом ощутив грубое, но чистое и выглаженное белье под собой, и моментально заснула.

Глава 4

— Эй, ты живая? — меня ощутимо затрясли за плечо.

— Да, маменька, сейчас, — подскочила я. Неужели проспала? Маменька ведь даже каши не сварит мелким, а Дина наверняка снова описалась во сне…

Выдохнула с облегчением. Никаких мелких, никакой каши и главное — никакой маменьки! Я в Негараме и мы сегодня отбываем в столицу!

Перед кроватью столпились девушки, и я их оглядела с большим интересом. Все-таки конкурентки на мундир. Может, и жить придется в одной комнате. Пять взрослых девушек — это не пятеро детей, как-нибудь сговоримся.

— Я уже подумала, что ты умерла, — сказала девушка, ближе всех стоящая в кровати. Это у нее столько силищи, так трясти человека? Явные оборотни в роду, вон какая тяжелая челюсть и слегка раскосые глаза. В Легионе ей самое место, надо признать.

— Ты проспала ужин и всю ночь. Даже не повернулась ни разу! — плаксиво сообщила полненькая блондиночка с кудряшками. — Но Сью сказала, что ты живая, просто крепко спишь.

— Думали, и завтрак продрыхнешь, — добавила высокая брюнетка, у которой были такие тонкие губы, что казалось, их и вовсе нет. Недостаток губ компенсировался излишне длинным носом. Впрочем, мне ли критиковать чужую внешность? Сама не красавица.

Пока одевалась, мы быстро познакомились. Полуоборотницу звали Сусанной, пухлую блондинку — Бертиль, а брюнетка-специалист по признакам смерти оказалась Мойрой.

Я сбегала умылась, и мы пошли на завтрак.

Кто не голодал, не поймет моей радости. Хотелось благоговейно сложить ладони и вознести молитву — впервые от чистого сердца. Овсяная каша с маслом! На молоке! Компот, толстый ломоть хлеба и пара вареных яиц наполнили желудок до отказа. Свою порцию я умяла моментально. Кудряшка Бертиль брезгливо нюхала кашу. Сью и Мойра, странно поглядывая на меня, ковырялись в своих порциях.

— Что?

— Ничего, — Мойра хмыкнула. — Так глотать, заворот кишок можно получить.

— Так кушать девушке неприлично! — добавила Сью.

— Неприлично девушке голодать! — буркнула я. Привыкла есть быстро, ведь пока рассиживаешься за столом, Тим свалится в колодец, Дина вывернет на себя миску с мукой, а пока отвернешься, близнецы накидают в тарелку горсть дохлых мух. Если чего не похуже.

— Нас четверо. Лея Агата сказала, будет пятеро, — перевела тему.

— Пятая ночью сбежала, — фыркнула Сью. — Передумала. Решила, что жених, найденный ее отцом, все же лучше грубой одежды и безжалостной муштры.

Муштры? Нас будут учить, само собой. Но назвать учебу безжалостной? Дети безжалостны! Особенно, если их больше одного. Не думаю, что будет сложнее работы в огороде или тяжелее ведер с углем.

— То есть, пятого искать не будут? Ждать не придется? — встревожилась я.