Примерно на 88-й месяц у нашего среднестатистического испытуемого на рисунке 2 дело дошло до катастрофического голода, который уже невозможно было остановить и который, конечно же, не так сильно поразил выращивающее скот и остававшееся на более низкой ступени развития племя моро, чем племя тупи, на которое в полной мере обрушились плоды использования искусственных удобрений и медицинского обслуживания.

Рис. 3. Катастрофическая ловушка: линейный прирост ресурсов и экспоненциальный рост населения

Все шло как обычно: были решены насущные проблемы (в данном случае обеспечение продовольствием и здравоохранением), но при этом никто не увидел отдаленных последствий, возникающих в результате этих решений, а также новых проблем, которые они вызовут.

Рис. 4. Результаты единственного испытуемого, добившегося успеха в Таналанде

Ситуация неизбежно двигалась к катастрофе, поскольку линейный и асимптотический рост кормовой базы приведет к экспоненциальному росту населения. Рисунок 3 схематически показывает рост обеих этих величин. Поначалу количество и доступность пищи, растущее за счет промышленных удобрений и глубокой вспашки моторным плугом и трактором, явно находится ниже уровня спроса. Рост населения поначалу идет медленно, однако увеличивается гораздо более резко, чем прирост продуктовой базы. Это неизбежно ведет к катастрофе.

(Подобную катастрофу можно также назвать мальтузианской. Британский экономист Томас Роберт Мальтус (1766–1834) считал, что к этой катастрофе придет все человечество. Сегодня его теория считается неверной, что, однако, не исключает локальных случаев подобного развития — примером тому может служить исследование Бирга [Хервиг Бирг (р. 1939) — немецкий ученый-демограф.] 1989 года [См. Birg, H.: Die demographische Zeitwende.].)

Были и другие варианты развития. Рисунок 4 показывает результаты одного из испытуемых. Мы видим, что добиться пропорционального развития в Таналанде было вполне возможно. Этому участнику эксперимента удалось достичь (разумеется, не без труда) стабилизации численности населения и общего повышения уровня жизни, избежав при этом поначалу очень положительной, однако позже отрицательной динамики развития, которой добился среднестатистический испытуемый с рисунка 2. Как численность населения, так и снабжение продовольствием стабилизировались у испытуемого с рисунка 4 на высоком уровне.

Каковы были причины успеха и неудачи? Они ни в коем случае не заключались в том, что «успешный» испытуемый обладал какими-то специальными знаниями, которых недоставало другим участникам эксперимента. В Таналанде не было проблем, которые можно было преодолеть лишь при помощи специальных знаний. Скорее причины успехов и неудач следует искать в определенных концепциях мышления. В такой системе, которую представляет собой Таналанд, невозможно сделать только какую-то одну вещь. Человек всегда делает многое, хочет он того или нет.

Рис. 5. Линейное мышление и переплетение фактических взаимных влияний

Рисунок 5 приводит пример таких действий. Урожайность полей и садов в Таналанде была поначалу низкой, так как мыши, крысы и обезьяны в значительной степени принимали участие в потреблении этих урожаев. Самым простым кажется решение значительно сократить количество этих «вредителей» при помощи охоты, ловушек и ядов, чтобы таким образом повысить урожайность. Этот концепт и представлен на рисунке 5. То, что произошло вдобавок к остальному, видно на правой части диаграммы. Сокращение количества мелких грызунов и обезьян действительно поначалу положительным образом сказывается на собранных в полях и садах урожаях. В то же время насекомые, представляющие собой добычу для мелких млекопитающих, могут начать беспрепятственно размножаться. Вдобавок к этому крупные хищники из семейства кошачьих лишаются части своей добычи и по этой причине обращают свое охотничье внимание на поголовье скота. Следовательно, уничтожение мелких млекопитающих может в конечном итоге не только не принести пользы, но и навредить. Непринятие в расчет подобных побочных эффектов и отдаленных последствий принимаемых мер было лишь одной из причин неудачи, которая постигла большинство наших испытуемых, занимавшихся Таналандом.

Рис. 6. Решения, размышления и вопросы: изменения за время шести сеансов работы

Были, однако, и другие причины: на рисунке 6 показано относительное число пунктов в трех категориях — «принятие решений», «размышление об общей обстановке и возможных решениях» и «постановка вопросов». Мы подсчитали «мысли вслух» наших испытуемых во время шести сеансов работы по этим трем категориям. Мы видим, что с течением времени относительная частота этих событий менялась. Во время первого сеанса явно превалировала относительная частота «ориентировочных мероприятий», то есть испытуемые чаще задавали вопросы и размышляли о ситуации и возможных решениях. В целом около 36 % всех зафиксированных элементов попадали в эти две категории. Около 30 % попало непосредственно в категорию вынесения решений. 14 % остались в прочих категориях.

После первого сеанса работы с программой заметно изменился спектр поведения. Частота появления элементов, которые касались анализа ситуации, все больше снижалась, а частота элементов, которые имели непосредственное отношение к принятию решений, все больше повышалась. На протяжении шести сеансов работы с программой испытуемые явно прошли путь развития от нерешительного «философа» до готового принимать решения «человека действия». По-видимому, испытуемые считали, что через свои расспросы и размышления о ситуации получили вполне достаточное представление об обстановке в Таналанде, которое больше не нужно было корректировать путем дальнейшего сбора данных — будь то поиск дополнительной информации или аналитические размышления о событиях. Участники эксперимента сочли, что располагают необходимыми методами для изменения жизни в Таналанде — и напрасно!

В целом сеансы игры становились все короче, что отчетливо видно по количеству зафиксированных элементов во время отдельных сеансов. На рисунке 7 показано среднее количество зафиксированных элементов у 12 участников за время 6 сеансов игры. Мы видим, что во время первого сеанса потребовалось в среднем почти 50 элементов, чтобы описать поведение испытуемых. С третьего по пятый сеанс понадобилось уже около 30 элементов. Испытуемые разработали свой стиль поведения в отношении Таналанда во время первого сеанса и далее практически его не меняли. Однако их неудача в финале четко показывает, что уместнее было бы больше размышлять и меньше действовать.

Рис. 7. Количество зафиксированных элементов в эксперименте с Таналандом

Глядя на успехи и неудачи наших испытуемых, стоит отметить и другие феномены. Среди участников эксперимента были те, для которых проблемы в предложенной ситуации некоторым образом изменили свое определение. Такие испытуемые не воспринимали эти изменения в определениях осознанно — все происходило незаметно. К примеру, один из испытуемых решил заняться орошением большой части степи Нехуту. С этой целью в степи ценой огромных затрат был прорыт канал от реки Ованга. В самой степи предполагалось создать целую систему оросительных каналов, чтобы разделить приведенную в степь воду. На реализацию этого проекта потребовалось большое количество денег, материалов и рабочей силы; и, конечно же, проект вызвал сложности. То материалы не подвозили вовремя на место работ, то не удавалось получить необходимое количество рабочих рук. Все это привело к тому, что испытуемый полностью погрузился в решение этой проблемы. Сообщенную руководителем эксперимента новость о том, что наступил массовый голод и что многие жители Ламу уже страдают от недоедания или умерли от истощения, испытуемый прокомментировал так: «Да, да, а как идут дела со строительством большого обводного канала в степи Нехуту?» О голоде этот испытуемый больше ни разу не заговаривал.

Естественно, это был единичный случай. В самом деле единичный? Параллели с результатами в «настоящей» реальности видны здесь столь отчетливо, что нам показалось важным исследовать предпосылки подобного развития ситуации.

У некоторых испытуемых дело доходило до откровенно циничной реакции на повторные сообщения о голоде среди населения (существовавшего, к счастью, лишь в электронном виде). Поначалу подобные сообщения их озадачивали. Однако после тщетных усилий справиться с проблемой дело доходило до высказываний в духе: «Они должны затянуть пояса потуже и потерпеть ради своих внуков!», «Все когда-нибудь должны умереть!», «Но ведь умирают в основном старые и слабые, а это хорошо для демографической структуры населения!».

Конечно, в игровой ситуации такую реакцию можно счесть дерзкой и циничной бестактностью: говоря подобные вещи, люди делают это не всерьез. С другой стороны, нам вновь показались многозначительными параллели с событиями, происходящими в реальности, когда по причине собственной беспомощности люди становятся циничными.

Помимо реакции беспомощности и склонности к уклонению от решения задач, мы обнаружили среди испытуемых тех, кто явно наслаждался своей «властью» над Таналандом и отлично вжился в роль диктатора. С видом полководца, смотрящего вдаль, один участник эксперимента приказывал: «50 тракторов на работы по корчеванию леса на юге!», и мы почти видели облака пыли, которые в его воображении подняла брошенная на юг колонна тракторов.