Я усмехнулся.

— Могу вас уверить: он более чем материален.

— Тогда гаусс-пушка с ним разберётся, — уверенно заявил Саблин. — Сколько сталкеров тогда свободно вздохнёт?

— Все до одного, — задумчиво произнёс я. — Много он крови нашим попортил, куча народа из-за него полегла. Но с чего бы у вас, человека, далёкого от Зоны во всех смыслах, вдруг появился зуб на Чёрного призрака? В благотворительность я что-то не особо верю. Должна быть веская причина.

В ответ он положил на стол фотокарточку.

— Возьмите. Можете её рассмотреть во всех деталях.

— Как скажете.

Я взял снимок и недоумённо повертел его в руках. На фото была запечатлена девушка: ничего выдающегося — не дурнушка, но и не красавица. Пройди такая в двух шагах от меня, я бы шею от любопытства точно не свернул. И в лице её было что-то общее с Саблиным: такой же разлёт бровей, складочка на высоком лбу, чуть полные губы. О портретном сходстве речи не было, но всё же…

Банкир заметил в моём взгляде внезапное озарение.

— Да, это моя дочь. Её зовут Ольга… — Тут он замер и добавил чуть надтреснутым голосом: — Вернее, звали. Она была учёным. Работала здесь в НИИ почвоведения, занималась серьёзными изысканиями. Несколько дней назад ушла вместе с группой военных сталкеров за какими-то особыми пробами грунта. Ушла и… не вернулась. Её и группу сопровождения убил Чёрный призрак. И теперь я хочу отомстить за смерть Оли. Надеюсь, теперь вам понятны мои мотивы?

— Вполне, — признал я. — Примите мои соболезнования, Никита Олегович.

— Спасибо! Знаете, прошло всего несколько дней, а я уже начал свыкаться с мыслью о том, что дочери больше нет. Странно. — Он помолчал и продолжил: — Мы с женой думали, что у нас будет сын. Хотели назвать в честь моего отца — Олегом. А родилась дочка.

— Ольга — красивое имя.

— Безусловно. Я кажусь вам чересчур сентиментальным? Думаете, люди моей профессии — хладнокровные эгоисты и мизантропы?

— Мне нечасто приходилось общаться с банкирами. Разве что с девочками-операционистами. Но они мне о своём начальстве не рассказывали.

— Финансисты — тоже люди, поверьте. Ничто человеческое нам не чуждо. Я любил свою дочь. Дороже неё у меня на свете никого не было. А теперь Ольги нет.

— Вы в этом уверены?

— Да, на все сто. Группа погибла. Всех убил Чёрный призрак. А потом началась Перезагрузка. В общем, у моей девочки не было никаких шансов.

— Но ведь то, что вы задумали, Ольге уже не поможет, — осторожно сказал я. Саблин вспыхнул:

— Должен ведь я хоть что-то сделать в память о моей дочери?! Например, отомстить убийце. Так что — возьмётесь за это дело?

— Вы хотите, чтобы мы бегали по всей Зоне и искали Чёрного призрака? На это могут уйти годы.

— Нет! — На его лице заходили желваки, выдавая едва сдерживаемую ярость. — Ольга погибла неподалёку от бывшего Технопарка. Я навёл справки. Чаще всего Чёрного призрака видели именно в тех местах. А если и там не найдёте, то поведёте команду внутрь Технопарка.

— Вы с ума сошли? — Я от удивления даже чуть приподнялся со стула. — Это же гарантированная смерть!

— Вы — единственный человек, который побывал в Технопарке. И вы вернулись оттуда.

— Знали бы вы, чего мне это стоило! Я до сих пор просыпаюсь в холодном поту.

— Тем не менее, вы были там и смогли вернуться. Именно по этой причине я собираюсь нанять вас, Торпеда. Мне нужны ваш опыт и ваши знания, чтобы добраться до Чёрного призрака. Я готов заплатить бешеные деньги за ваши услуги. Вот! — Он взял салфетку и, написав на ней число с пятью нулями, передал мне. — Сумма указана в долларах, разумеется.

Потом Саблин добавил:

— Заметьте, это только задаток. Когда вернётесь — я заплачу остальное. В три, нет, в пять раз больше! Ну, соглашайтесь, Торпеда! Вы станете богатым человеком! Не упустите свой шанс. Это очень щедрое предложение!

Он с надеждой уставился на меня.

Я вернул ему салфетку.

— Извините, Никита Олегович. Согласен, вы предлагаете мне сумасшедшие бабки. И если я откажусь — жаба просто задушит меня.

— Вижу, вы колеблетесь?

— Не совсем. Я принял решение.

— Прекрасно.

— Но, боюсь, оно вам не понравится. Я, как вы справедливо заметили, был в Технопарке. И еле унёс оттуда ноги. В тот раз мне просто повезло. Не уверен, что так же будет и во второй раз.

— Вы испугались, Торпеда?

— Да. Испугался. Можете считать меня трусом. В других частях Зоны тоже не сладко, но Технопарк — это филиал одного всем известного заведения, которое ждёт грешников, вроде нас. Я никогда не видел такого количества аномалий и мутантов, собранных в одном месте. Даже если нас не прикончит Чёрный призрак, в чём я сильно сомневаюсь, то поджарит «микроволновка» или сожрёт пасюк. Вы видели пасюков, Никита Олегович?

— Только на снимках, — сказал банкир.

— Тогда мне будет легче объяснить. Представьте себе здоровенную толстую крысу размером с откормленную свинью, покрытую грязной свалявшейся шерстью. Эти твари никогда не шляются в одиночку. В лучшем случае мы наткнёмся на выводок из дюжины особей. В худшем — их будет несколько десятков. Человеческая плоть для них — деликатес. Они будут преследовать нас, пока не перебьют всех. Но и это, поверьте, не самое страшное создание Зоны! Просто самое распространённое.

— Прекратите! — взорвался Саблин. — Да, я слышал о пасюках. И знаю, что в Зоне можно встретить много других опасных тварей: зомби, мутировавших лосей, медведей-шатунов и прочую нечисть. Но сталкеры всё равно ходят в Зону, хотя и сталкиваются с этими кошмарными созданиями чуть ли не каждый день. Скажите честно: почему вы не берётесь за моё задание, Торпеда?

— Знаете, что отличает сталкера от нормального человека?

— Будьте любезны. Просветите меня.

— Чуйка. Так между собой мы называем интуицию. Если хотите — пресловутое шестое чувство. У сталкеров чуйка прекрасно развита. Без неё и часа в Зоне не протянуть.

— При чём здесь ваша интуиция?! — разозлился вконец Саблин.

— При том, что сейчас она вопит. Орёт, словно полицейская сирена. Сигнализирует о смертельной опасности. Этот поход плохо закончится, Никита Олегович. Простите меня, но сталкеры всегда доверяют шестому чувству. Вы можете предложить мне любую сумму, но я откажусь.

Саблин злобно сверкнул глазами.

— Чуйка, говорите…

— Да.

— И решение своё вы менять не собираетесь?

— Вы правильно истолковали мои слова.

— Хорошо. — Он забарабанил пальцами по столешнице. — Давайте сделаем так. Вот моя визитка. Здесь номер моего телефона. Только для ВИП-персон. Если передумаете — позвоните.

Я спрятал карточку в бумажник.

— Спасибо, конечно, но вряд ли что-то изменится.

— И всё же… — Чувствовалось, что он с трудом сдерживает гнев.

— Ладно. Я позвоню, — кивнул я.

Глава 3

Удивительно, но следующий день мне позвонил следователь и с некоторой отстранённостью в голосе сообщил, что моя подписка о невыезде аннулируется. Тогда мне и в голову не пришло связать этот звонок с Саблиным.

Недолго думая, я стал готовиться к очередному рейду, и в скором времени уже добирался пригородным автобусом до Шексны — посёлка, который находился на самой границе с Зоной.

На автовокзале автобус встречал милицейский патруль. У меня проверили документы, убедились, что моя сталкерская лицензия в порядке, и, откозыряв, пожелали счастливого пути.

Когда Зона только появилась и власти ещё не понимали, с чем столкнулись, была сделана попытка обнести её территорию сплошной стеной инженерных сооружений. Нагнали кучу спецтехники, рабочих… Короче, как при Чернобыле. Чуть саркофаг из бетона не выстроили.

Попытка провалилась. Не успело замкнуться кольцо, как оно вдруг оказалось внутри Зоны, которая за несколько часов Перезагрузки вдруг увеличила свою площадь.

Это был настоящий шок для всего человечества. Сотни людей стали жертвами этого расширения. Кто-то погиб, кто-то мутировал, но подавляющее большинство тех, кому не посчастливилось оказаться в эпицентре Перезагрузки, превратилось в лишённых сознания и движимых только инстинктами зомби.

Власти учли урок и эксперименты прекратили, а Зона с того дня прекратила расширяться. Она и без того оттяпала слишком много — достаточно для того, чтобы люди ощутили вполне понятный дискомфорт и тревогу за своё будущее.

Поэтому меня не ждали минные поля и заграждения из колючей проволоки. Они попросту не имели смысла. Пока Зону не трогали извне, она, в свою очередь, не трогала внешний мир. Жила по странным, но не лишённым логики законам.

С автовокзала я поднялся по дороге, идущей чуть в горку, до бывшего железнодорожного вокзала, где находился сейчас первый блокпост Росгвардии. Рослые парни в цифровом камуфляже пропустили меня после короткого допроса.

Между блокпостом и Зоной начиналось то, что в обиходе называли Гуляй-полем. Здесь сталкеры держали оружие и снарягу, и только тут мы могли продать артефакты барыгам-перекупщикам.

Если бы я в трезвом уме и твёрдой памяти попёрся в Череповец в защитном костюме «Стрелец 10М», с «калашом» сотой серии на плечевом ремне и рюкзачком с артефактами за спиной, то меня бы, без сомнения, грохнули те самые бравые парни из Росгвардии. И им бы ничего за это не было: в уголовный кодекс по этому случаю внесли особую статью.