Дмитрий Казаков

Перезагрузка: Путешествие на Запад

Глава 1

«Нехороший» город

Окраина Обнинска выглядела не очень-то привлекательно — развалины, оставшиеся от высотного здания, несколько уцелевших домов в двенадцать этажей, ажурная вышка, сотворенная не руками человека, и рощица «секвой», выросших там, где ранее находилась автостоянка.

— Да, блин, в натуре, все вроде как везде, но смотрится беспонтово, — сообщил Илья и дернул плечами так, словно по его спине пробежал морозец.

Научный центр, расположенный в Калужской области, и в самом деле мало отличался от прочих российских городов, какие видели за последний месяц, — и Нижний Новгород, и Москва, и Владимир лежали в руинах. Но впечатление «портило» то, что небо над Обнинском выглядело не так, как ему положено.

Солнца не было, его заменяло равномерное свечение, непонятно от чего исходившее, но при этом жара стояла такая, будто дневное светило находилось на орбите Луны. Вдобавок со всех сторон над горизонтом висели грязно-черные полосы, похожие на следы колес чудовищно огромного мотоцикла.

И это давило, смущало, заставляло вздрагивать и дергаться.

Причем не только Илью, хоть и мужика, но довольно экспансивного, и не только Лизу, пусть и врача, но девушку, но и Андрея, толщине шкуры которого мог позавидовать иной носорог.

— Хм, надо же, я в кои-то веки с тобой согласен, — сказал он, стискивая «калаш».

Они трое познакомились утром пятого мая, когда оказались среди немногочисленных обитателей Нижнего Новгорода, не только выживших, но и не потерявших ни рассудка, ни привычной формы тела. Знакомый вроде бы до последнего метра город чудовищным образом изменился, большинство горожан исчезли, а некоторые стали хищными монстрами.

С того дня произошло немало всего, они втроем прошли не одну сотню километров и почти каждый день сражались ради того, чтобы выжить. Встретили много странного и жуткого, опасного и чудесного, а попытка выяснить, что стало причиной катастрофы, привела их в Обнинск.

Именно здесь, в физико-энергетическом институте, на четвертое мая был запланирован некий эксперимент, возможно, и ставший причиной того, что мир претерпел дичайшую метаморфозу.

— Ну что, налюбовались? — сказал Андрей. — Двигаем дальше.

Не имелось определенной границы, отделявшей город от окружавших его территорий, но он четко отследил, когда они оказались в пределах Обнинска, — Лиза вздрогнула и начала озираться, Илья выматерился, а ему самому почудилось, что в лицо уперся луч фонаря.

Даже вскинул ладонь, чтобы прикрыть глаза от излишне яркого света.

Тут же сообразил, что на улице день и что никакого фонаря быть не может!

Не успел опустить руку, как возникло ощущение, что сбоку на него мчится нечто большое и быстрое. Тело отреагировало прежде, чем Андрей успел хотя бы подумать, что делать, — отскочил в сторону, одновременно вскидывая оружие и напрягая палец на спусковом крючке… нажать, срезать угрозу очередью!

Но вокруг было пусто, Лиза продолжала стоять неподвижно, глядя куда-то вверх, и при этом щурилась. Илья же, сгорбившись, брел в сторону груды развалин, и каждый шаг давался ему с большим трудом — подошвы шаркали по асфальту, словно цеплялись за него, колени еле сгибались.

— Эй, ты ку… — Андрей собрался рявкнуть как следует, но тут накатил очередной глюк.

Готов был поклясться, что на него рушится дерево — услышал скрип, даже почувствовал запах коры! Но ближайшая береза за тротуаром осталась там же, где и росла, и даже если неведомая сила переломила бы ее ствол, то макушка упала бы в нескольких метрах от него!

Андрей не удержался, отпрыгнул в сторону.

Что-то невидимое, похожее на ветку, зацепило его за плечо, проехалось по одежде, но этим все и ограничилось. Перед глазами мелькнуло видение — золотая огромная чаша, испускающая свет, висящая в воздухе, и возникло чувство, что руки сжимают не «АК-74», а рукоять меча.

Плечи расправились сами собой, и он сделал движение рукой, словно отсекая что-то незримым клинком. Уловил недовольное кряхтенье, донесшееся непонятно откуда, и с глаз точно спала пелена — Обнинск перестал казаться жутким и неприятным, стал обычным разрушенным городом.

— Стой! Куда?! — рявкнул Андрей, бросаясь догонять Илью.

Настиг его в несколько шагов, но, схватив за плечо, едва не отдернул руку — тело бритоголового оказалось твердым и горячим, словно под одеждой пряталась не обычная человеческая плоть, а нечто из нагретого металла. Преодолевая отвращение, придержал спутника, и тот вздрогнул, принялся озираться, захлопал круглыми глазами.

— Разлюли моя малина… — пробормотал он. — Опять какая-то хренота, как у нариков обдолбанных?

До катастрофы Илья работал слесарем в автосервисе и был обычным, не слишком интеллигентным молодым человеком, любителем выпить, посмотреть кино и «пошалить» с девчонками. Несмотря на склонность к болтовне и излишнюю воинственность, соратником он являлся надежным.

— Опять, — сказал Андрей. — Ты как, очухался?

— Ага, да, чтобы им всем провалиться… Чо там с подругой?

Лиза все так же таращилась в лишенное солнца небо, и, судя по перекошенному лицу, видела там нечто не особенно радостное. А вот руки девушки, занятые автоматом, потихоньку опускались, пальцы разжимались, грозя выронить оружие на потрескавшийся асфальт.

Андрей сделал шаг к ней, схватил за локоть.

Зашипел сквозь сжатые зубы, когда показалось, что схватился за разогретый утюг. Лиза дернулась, точно пытаясь вырваться, но лицо ее тут же стало обычным, хорошо знакомым.

— А… — только и вздохнула девушка.

До пятого мая ее жизнь выглядела просто и понятно — работа врачом в Речной больнице, любимый жених и подготовка к свадьбе, но катастрофа превратила все это в дым, в мираж. Теперь Лиза умела не только лечить, но и сражаться, и лишать жизни у нее получалось ничуть не хуже, чем спасать от болезней.

— Порядок? — спросил Андрей, переводя взгляд с одного спутника на другого.

Дело швах, если они по очереди или вместе начнут впадать в нашпигованный галлюцинациями транс — в этом случае остается только признать свое поражение и повернуть назад. Может быть, попытаться войти в Обнинск с другого направления, где не все так плохо?..

— Ради бога, — прошептала Лиза, а Илья кивнул.

Они прошли еще с десяток шагов, миновали красно-оранжевый павильон остановки, и у Андрея отлегло от сердца — ничего не случилось, голова осталась ясной, никто из спутников не выказал признаков безумия. Но никуда не исчезло чувство, что неведомая сила, пытавшаяся запудрить им мозги, где-то рядом, наблюдает и готовит новый удар.

— А вот и абориген! — воскликнул Илья, когда они вышли на перекресток и увидели лежащее на проезжей части тело.

Это был труп молодого мужчины, и, что странно, обнаженного.

— Какой-то он подозрительно свежий, — заметила Лиза, когда они подошли поближе. — Словно погиб сегодня, несколько часов назад.

— Может, так оно и случилось? — пожал плечами Андрей. — Хочешь глянуть?

— Нет. Зачем? — махнула рукой девушка.

За эти дни они и в самом деле навидались трупов, самых разных, и целых, и разорванных на куски, и вовсе изуродованных непонятным образом, и даже таких, что принадлежали не людям.

Мертвец остался позади, вскоре им попались несколько детей — тоже без одежды и без повреждений, и валявшихся так, будто смерть настигла решивших походить голышом мальчишек и девчонок на бегу.

— О-ха-ха, никто их не жрал и даже не погрыз ни разу, — сказал остроглазый Илья. — Неужто в этом долбаном городке нету тварей?

— Увидим, — отозвался Андрей, хотя и ему казалось, что Обнинск мертв и пуст.

Вокруг царила тишина, даже ветра не было, звучали только их шаги. Продолжало жарить низко повисшее серое небо, черные «следы» потихоньку расползались в стороны, уплывали за горизонт.

— Узнать бы еще, где тот институт находится, куда мы собрались, — добавил Илья. — Нах бродить туда-сюда, точно в том фильме, где чуваки по лабиринту скитались, пока кони не двинули.

Андрей промолчал: он имел возможность спросить, где находится ФЭИ, сегодня утром, у сержанта Петренко, но не захотел выдавать цель их похода. А в тот момент, когда только узнал об эксперименте, в Москве, во владениях Басманного казачьего войска, не мог подумать, что они сюда доберутся.

Оставалось найти кого-то из местных либо добыть карту Обнинска.

На следующем перекрестке уперлись в синее озеро размером примерно с половину футбольного поля, и обогнули его по широкой дуге. Пробрались через не особенно густые заросли черных кустов и очутились на открытом участке рядом с желто-белой, празднично выглядевшей церковью.

Отсюда было видно далеко в стороны. Дома уцелевшие и разрушенные, ажурные башенки вроде Эйфелевой, только поменьше, пирамида из темно-зеленого матового стекла, рощи «секвой» — громадных и очень опасных деревьев.

И нигде никаких признаков жизни.

Поколебавшись немного, двинулись дальше по прямой, и вскоре трупы стали попадаться чуть ли не на каждом шагу — мужчин и женщин, молодых и старых, но все голые и совершенно целые.

— Как в громадном морге, — сказала Лиза, поеживаясь. — Жуткое ощущение…

Мужчины ничего не сказали, и так ясно было, что обоим не по себе.

За правой обочиной потянулся то ли лес, то ли парк, но дикий, без ограды, с редкими дорожками, слева открылся забор и за ним нечто похожее на больницу: серые корпуса в два-три этажа, переходы, многочисленные крылечки.

Резкий звук, донесшийся с той стороны, заставил Андрея вздрогнуть. Сначала показалось, что это трель чудовищной, рожденной катастрофой птицы, но затем он сообразил, что это всего-навсего телефонный звонок!

Обыкновенный, какого не слышал вот уже больше месяца!

Глаза у Ильи стали как советские железные рубли, Лиза ахнула, а телефон где-то в здании продолжал надрываться, и голос его в окутавшей Обнинск тишине казался неимоверно громким.

— Может зайдем, шеф? — спросил бритоголовый.

— Нет, не стоит… — покачал головой Андрей. — Вряд ли это нас.

На физиономии Ильи отразилось разочарование, и он несколько раз оборачивался, пока тревожащий сердце звук, напоминание о сгинувшем прошлом, не исчез так же резко, как и появился.

Самого Андрея Соловьева, если честно, катастрофа лишила немногого — жизнь, какую он был вынужден вести раньше, нравилась ему куда меньше, чем нынешняя, опасная, но зато разнообразная и непредсказуемая, лишенная удушающей рутины существования обычного горожанина. Уж лучше «гориллы», «собаки» и «кузнечики», чем монстры прежних времен — бюрократы-чиновники, жадные гаишники или трамвайные хамы.

Если нынешние всего-навсего пытались убить тебя, то прежние «сосали кровь» понемногу, растягивали убийство на долгие годы, превращали его в невероятно долгую пытку.

Вскоре парк оказался с обеих сторон от дороги, так что Андрей даже засомневался — не проскочили ли они город насквозь. Затем слева объявились «джунгли» — переплетение стволов, стеблей и ветвей, «украшенное» шипами, огромными цветками и листьями самой причудливой формы, причем настолько густое, что просматривалось в глубину всего на полметра.

Но если в других городах подобные заросли кишели жизнью, то здешние выглядели мертвыми, как и все остальное: не ломились сквозь чащобу «великаны», не отправлялись в полет «семена одуванчика», из зеленой чащи не доносилось никаких звуков.

На очередном перекрестке попались две искореженные, врезавшиеся друг в друга машины.

— Беда реальная, — сказал Илья, с печалью оглядывая темно-синюю «десятку», чей передок был смят в лепешку. — Эх, вот если бы с бензином все в порядке, мы бы тут все за час объехали, а так ноги бьем.

Дорогу перегородил ров с белыми камнями на дне, и, чтобы обойти его, пришлось углубиться в обычный лес, так и тянувшийся за правой обочиной. Здесь, среди простых деревьев, ничем не напоминавших опасные «секвойи», их троих одолел новый приступ галлюцинаций.

Но на этот раз Андрей справился с ними, лишь тряхнув головой, а его спутникам не понадобилось помощи — оба выбрались из плена видений самостоятельно, потратив несколько секунд.

Вернулись на дорогу, а вскоре «джунгли» закончились и они очутились на перекрестке, где сиротливо моргали, беспорядочно переключая цвета, аж четыре светофора. А на другой стороне улицы, за деревьями, вроде бы начинался «нормальный» город без лесов и чащоб.

Первый же дом, к которому они вышли, оказался от фундамента до крыши закутанным в зеленоватую паутину, а соседний катастрофа превратила в подобие огромной, набитой трупами клетки.

И вот рядом с ней торчало нечто ранее не виданное: черный «шест» высотой метров двадцать, и на его верхушке «воронье гнездо» ослепительно-белого цвета. Смотреть на него было неприятно, хотелось отвести взгляд, а глаза начинали слезиться.

— Еще одна мерзкая хренота, и очень мерзкая, — сделал вывод Илья, вытирая лицо. — Поставьте меня раком, если она одна такая…

Второе «гнездо» увидели через пять минут, а вскоре впереди обнаружилась настоящая цепочка из таких штуковин, перегородившая широкий бульвар. Андрей подумал, что разумнее будет обойти эту преграду, но вскоре стало ясно, что это невозможно: слева вновь подступили джунгли, а справа начался очередной ров, на этот раз — заполненный фиолетовой жидкостью.

Но «гнезда» на людей не отреагировали, даже когда путешественники прошагали под одним из них.

— Обошлось, — сказал Андрей, засовывая гранату обратно в карман разгрузки.

— Но не факт, что обойдется в следующий. — Лиза вздохнула.

Они бродили по пустому, мертвому городу, шли наугад и пока не видели ничего особенно интересного или даже опасного. Обнинск не походил на место, в ночь с четвертого на пятое мая ставшее эпицентром грандиозной катастрофы, изменившей не только Землю, но и ее ближайшие окрестности — глянуть хотя бы на огромную луну или на «Сатурн», непонятно откуда взявшийся в ночном небе.

Но не так давно путешественники встретили человека, утверждавшего: «Город сей испытал сильный гнев Божий в ту ночь, когда свершилось все… Я видел, я был там… Гнев нисходил на него, и ярость кипящая текла с облаков, ангелы трубили, и звери бездны являли себя в прорехах земных».

Если оно и так, то за месяц с лишним ангелы с трубами смылись, звери сожрали друг друга, а оставшиеся сдохли от голода.

— Становится скушновато, — с интонациями капитана Смоллетта из мультика «Остров сокровищ» заметил Илья, когда они выбрались на очередную улицу, «украшенную» парочкой «терриконов».

— Молчи уж, сглазишь, — пробормотала Лиза, и неведомая сила, что последний час лишь следила за путешественниками, нанесла удар, словно только и ждала подобных слов.

Андрей ощутил самый настоящий тычок под дых, перед глазами помутилось. Возникло ощущение, что асфальт под ногами разъезжается, подобно расколовшейся льдине, и из трещин хлещет черная бурлящая жидкость, лижет кроссовки, брызги оседают на штанах…

Услышал вскрик Лизы, полный не боли, а чего-то похожего на облегчение, поспешно затряс головой. Успел заметить, что спутники здесь, никуда не делись, и оказался во власти нового морока — с гремящими молниями, которые едва не опаляли уши, с облаками над самой головой.

Вынырнул из него, чтобы окунуться в новый, где на Андрея неслось стадо мамонтов. Отогнал желание пустить в ход автомат, с беспокойством подумал, что Илья может и не сдержаться и срезать очередью своих.

Мелькнула мысль, что лучше всего будет залечь… мелькнула и прошла, поскольку все закончилось.

— Вот это ничего себе, — сказал бритоголовый, потирая блестевшую от пота макушку.

Андрей глянул на него и нахмурился — что-то в Илье изменилось, стало не таким, каким было несколько минут назад, хотя что именно, понять сразу не удалось. Глаза, из которых сгинули привычное нахальство и готовность дать по морде любому встречному? Посадка головы или обычная гримаса на круглой, словно блин, физиономии?

— Ты чего на него уставился? — заунывно, даже зазывно спросила Лиза.

Трансформация затронула и ее — девушка стояла, подбоченясь, точно шалава у обочины большой дороги, и губы ее кривились в хищной, совсем нехарактерной улыбке.

— Да так, показалось кое-что. — Андрей отвел глаза, а потом закрыл их и потряс башкой, думая, что видения никуда не ушли, просто сделались другими, не такими очевидными, что на самом деле его спутники остались такими же, исказилось его восприятие.

— А ежели кажется, то ты это типа перекрестись! — гаркнул Илья и захохотал во всю глотку.

Нет, то средство, что срабатывало ранее, теперь не помогло.

Либо с ними и вправду что-то случилось, либо иллюзия стойкая и развеется не сразу. В любом случае надо подождать и посмотреть, что будет — возможно, хватит часа-другого, чтобы все прошло.

— Идем дальше, — сказал Андрей.

Краем глаза заметил недоуменный взгляд Лизы — судя по нему, и он со стороны теперь выглядел иначе, хотя сам изменений не ощущал, и это означало, что дело, скорее всего, в восприятии.

«Нехороший» город Обнинск взялся за гостей всерьез.

Минут через десять ходьбы впереди, рядом со зданием, увенчанным надписью «Юбилейная», обнаружилось синее озеро, куда больше предыдущего. Когда до него осталось метров двести, Андрей остановился, раздумывая, с какой бы стороны обойти водоем, заполненный никак не водой, и тут заметил, что над сапфировой поверхностью клубится серебристая дымка.

Но как?.. Он же на безопасном расстоянии!

Не успел даже дернуться, как навалилось мгновенное головокружение, и он очутился на берегу другого озера, не настолько круглого, но зато с островом посредине. Мелькнуло название, озвученное Славой, погибшим в Подмосковье товарищем по несчастью — Авалон.

Что оно точно означает, Андрей не знал, да и возможности узнать это не было.

От острова, на котором над деревьями поднимались башни замка, отвалило крутобокое судно и двинулось вперед, бесшумно разрезая темную воду. На носу его возникла женщина, облаченная в синее, расшитое жемчугом платье, а когда она вскинула руки, в них что-то блеснуло, то ли меч, то ли копье, то ли вообще крест из металла…

Что странно, платье Андрей различал четко, а эту штуковину разглядеть не мог.

Впервые подобное видение одолело его в день после катастрофы, по соседству с первым же синим озером. На нем все не закончилось, галлюцинации, связанные с рыцарскими временами, являлись каждый раз, когда он оказывался слишком близко к подобным «водоемам», были они разными, радостными и пугающими, но всегда очень яркими.

При этом морок не затрагивал ни Лизу, ни Илью, те не замечали даже серебристую дымку, с которой все начиналось.

Позже Андрей встретил людей, подверженных той же напасти, и выяснил, что она сопутствует тем, кого катастрофа наградила полезными, хоть и странными «мутациями» — способностью быстро заживлять раны, силой и выносливостью большей, чем у обычного человека, удачей в бою и тягой к дальним странствиям, одержимостью некоей не совсем разумной целью.

Не успел моргнуть, как судно оказалось у самого берега, и женщина грациозно спрыгнула на сушу. Взмахнула чем-то, что выглядело для Андрея размытым светящимся контуром, и он почувствовал удар по лбу.

И после этого удара все прояснилось, возникло четкое понимание, куда им идти, чтобы добраться до ФЭИ.