Константин обвел присутствующих тяжелым взглядом и хлопнул ладонью по краю стола, призывая ко вниманию:

— Господа адмиралы! Прежде чем начать, хочу от души поблагодарить вас за мастерски проведенную эвакуацию из «Тавриды». Нужно же хоть чем-нибудь гордиться. Из-под носа у «янки» мы увели весь свой флот, не оставив Коннору Дэвису поживиться ни одним нашим вымпелом… Но знайте, лично для меня это отступление — горькая пилюля, которая до сих пор отдает вкусом полыни. Мы не просто потеряли очередную «суверенную» звездную систему, мы потеряли основную базу одного из наших космофлотов, а еще честь…

Собравшиеся недоуменно посмотрели на государя-императора. О чем это он говорит?

— Вернее, честь потерял я, так как лично перед этим поклялся защищать «Тавриду» до последнего корабля и не отдавать ее врагу! — император стиснул кулаки. — Вот поэтому я сейчас так печален… Хотя, печален, не правильное слово, скорее, я взбешен всем произошедшим!

Император с укоризной посмотрел на командующего Северным космофлотом.

— Из-за своеволия одного единственного человека мы лишились ключевого оплота в системе нашей обороны — крепости «Севастополь»! Это я о Василькове… Что скажете, Дессе? Это же ваш протеже…

— Ваше величество, при всем уважении, но, как вы выразились, своеволие Василькова спасло всем нам жизни, — Павел Петрович ответил сухо, но почтительно. — Если бы не его действия, которые, безусловно, интерпретировать можно по разному, сейчас, и «Севастополь», и многие корабли двух наших флотов были бы уничтожены, либо захвачены Дэвисом. При таком соотношении сил, что случилось по ту сторону перехода, американцы и османы всю нашу эскадру распотрошили бы, как индейку на День Независимости!

Константин нахмурился, переваривая услышанное.

— Хорошо, черт с ним, с вашим Васильковым, — через минуту сказал он. — На время забудем, но, уверяю вас, ненадолго… А пока нужно срочно решать, как нам действовать дальше. Думаю, в этом помещении никто не будет спорить с тем, что Коннор Дэвис, окрыленный своими недопобедами, явно не захочет останавливаться на достигнутом. Он обязательно заглянет к нам в «Екатеринославскую», причем, сделает это очень скоро. В свете этого, хочу услышать ваши мысли на этот счет. Как будем противостоять «Мяснику»?

Адмиралы, сидящие за столом, переглянулись, не решаясь говорить. Похоже, каждый из них прикидывал, какие слова и доводы в этой непростой для русского флота ситуации могут с меньшей вероятностью выбесить императора, который несмотря на кажущееся спокойствие был явно на взводе и жаждал крови. А так как до «янки» ему пока было не добраться, очень могло стать что под горячую руку Константина Александровича мог попасть любой из здесь присутствующих. Поэтому-то все и молчали.

— Ваше величество, разрешите? — кашлянул в руку Василий Иванович Козицын, понимая, что пауза затянулась и видя, как император демонстративно отвернулся от Дессе, обращаясь именно к дивизионным адмиралам. — Более чем трети кораблей нашей эскадры нужен срочный ремонт, иначе они рассыплются при первом же залпе. Предлагаю как можно скорее отправить всех наших калек на верфи Никополя-4, пусть местные техники их там подлатают. А остальными силами встать в плотные порядки у «врат». Думаю, сорока вымпелов за глаза хватит, чтобы бесконечно долго держать переход, до момента, когда мы снова будем готовы атаковать…

— Все правильно говорите, Василий Иванович, — кивнул государь-император, соглашаясь. — Я уже отдал приказ по космофлотам и гвардейской эскадре, чтобы все поврежденные корабли, кто на своем ходу, направлялись к столичной планете… Что касаемо обороны портала… Вот тут я с вами поспорю. Мы не будем выстраивать эшелонированную оборону непосредственно у «врат».

Адмиралы удивленно уставились на своего императора.

— Тогда корабли «янки» сумеют проникнуть в «Екатеринославскую»…, — медленно проговорил Козицын.

— Верно, — загадочно улыбнулся Константин Александрович.

— И смогут здесь закрепиться, — продолжал Василий Иванович, испытывающим взглядом из-под бровей сканировать государя на предмет вменяемости.

— Смогут, — снова улыбнулся тот. — Вопрос лишь, в каком количестве. Пусть эти до предела уверенные в себе ребята заползут в «Екатеринославскую», тем самым засунув голову в петлю. А в определенный момент мы навалимся всеми имеющимися кораблями и уничтожим весь вражеский авангард. Смотрите, господа, — император кивнул на портал, горящий на карте, — если мы встанем перед ним и начнем палить по всем входящим в систему кораблям, то Дэвис тут же прекратит попытки вторжения, ведь он не дурак задаром терять свои корабли. Это значит, что результаты нашей победу окажутся незначительными и будут составлять всего несколько вымпелов передовой группы вторжения американцев.

— Может даже и этих трофеев не быть, — в этот момент вставил слово Александр Михайлович Красовский, — так как противник скорее всего вместо авангарда для начала пошлет в портал разведывательные зонды, которые и обнаружат нашу эскадру, выстроившуюся прямо перед «вратами». Соответственно Коннор Дэвис дождавшись возвращения, либо, если мы их все уничтожим, невозвращения зондов, сразу поймет что в «Екатеринославской» его ожидает, так сказать, теплый прием и сдаст назад.

— Абсолютно, согласен с вашим предположением, господин вице-адмирал, — кивнул император, — спасибо… Так что группироваться возле портала нам не с руки… Но как заманить Дэвиса в ловушку, спросите вы? Отвечу. Все очень просто, мы отведем свои корабли подальше от «врат» и спрячем их сразу в нескольких «туманах войны», которые создадут РЭБ-зонды. «Янки», появившись в «Екатеринославской», решат, что путь открыт, и попрут в систему скопом, точно агнцы на заклание. Тут-то мы их и прижмем…

— Государь, вы уверены что противник решит, что нас нет по близости, и наши корабли не находятся в тех самых квадратах, скрытых «туманом войны»? — удивленно воскликнул командующий Дессе, не в силах сдержаться после такого «гениального» плана императора.

— Сначала дослушайте, а потом возмущайтесь! — грубо ответил ему, Константин Александрович. — Почему Империи не везет с командующими!

Адмиралы ошарашенно молчали, осмысливая сказанное. Похоже, над Дессе, как впрочем и над Самсонов, тучи начинали сгущаться в больше и больше.

— Я же сказал, если вы внимательно слушали, — между тем продолжал император, — что мы рассредоточим наши дивизии по нескольким малым «туманам», чтобы сбить «янки» с толку. Плюс — отправим к Никополю-4 вместе с нашими поврежденными кораблями, еще вымпелы. Которые вкупе с техническими судами создадут видимость того, что к центральной планете системы отступает вся наша эскадра…

— При всем уважении, Ваше Величество, но это безумие! — Павел Петрович уже не сдерживался, тем более после последний слов императора, намекавших на скорую опалу. — В результате всех этих маневров, мы добровольно отдадим противнику «Екатеринославскую»! Вы думаете американцы не умею считать и не увидят среди отступающей эскадры суда поддержки?!

Константин Александрович впился в него колючим взглядом, от которого даже матерому космофлотоводцу стало не по себе:

— Безумие?! Вы намекаете, Дессе, что я выжил из ума?! — император сжал кулаки. — Или на старости лет разучился просчитывать свои действия?!

— Помилуйте, я ни на что не намекаю! — Павел Петрович покачал головой. — Всего лишь озвучиваю риски. Если Дэвис заподозрит подвох, а он его заподозрит…

— Довольно! — остановил командующего повелительным жестом руки Константин Александрович, вставая с кресла и давая понять, что совет окончен. — Я не желаю тратить время на пустую болтовню. Мое решение окончательно — разбиваем эскадру, часть пусть буксирует поврежденные вымпелы, основную — уводите в «туманы войны».

— Да, Ваше Величество! — нестройно загалдели адмиралы, вскакивая и вытягиваясь по стойке смирно.

Конец ознакомительного фрагмента