«Рад, что вы, наконец, осознали хоть какие-то свои недостатки», — мыслеголос лиса просто лоснился от ехидства.

В дверь постучали, и не успел Максим ответить, как она распахнулась, а внутрь просунулась взлохмаченная голова Малышева.

— Макс, ты, где пропадал? Твоя красавица тут места себе не находила.

— Она не моя, — пробурчал Крамов, не поднимая головы.

— Да, да, знаю, вы просто друзья. Вопрос. В шахматы играешь?

— Во что? — Макс приподнялся на локте, удивленно уставившись на товарища.

— Ну в шахматы, — Малышев нарисовал пальцами в воздухе перед собой квадрат. — Доска в клеточку, фигуры, король там, слон, ладья, пешки…

— Я знаю, что такое шахматы, — перебил его Макс, садясь на кровати. — Просто не пойму к чему ты ведешь.

— Да ни к чему такому. Просто Ларик сказал, что умеет играть в эту древнюю игру землян, ну я притащил доску…

— И как?

— Лучше не спрашивай, — расстроенно махнул рукой Сашка, тяжело вздыхая. — У меня сестре четыре года и она, поверь, играет куда лучше. Так ты умеешь?

— Нет, — покачал головой Максим, — но можешь взять Рыжа, думаю, у него найдется нужная программа.

— Рыжа? — Малышев с интересом уставился на привставшего в кресле лисенка, затем покосился на Крамова. — Ты притащил с собой спирса?

— Эскина.

— Один фиг, разница в функционале. Что ж, это уже интересно. Пошли, — последнее явно относилось к Рыжу, который вопросительно взглянул на хозяина и, дождавшись его мысленного разрешения, воздев хвост, с важным видом прошествовал следом за Малышевым.

Дверь закрылась, и Макс вновь рухнул на кровать, неожиданно почувствовав себя совершенно разбитым. Обычный мир нулевого уровня стабреальности выпотрошил его морально и физически. Ему до дрожи в позвоночнике захотелось выбросить свои нейрошупы, создать несколько демвов и серфить по слоям порой довольно причудливых реальностей, деля между ними свое сознание, проживая разные жизни. Впервые он почувствовал себя каким-то плоским, а окружающий его мир неожиданно показался скучным, блеклым и тесным. Стены комнаты давили, а падающий из окна свет садящегося светила заставлял отбрасывать окружающие предметы причудливые, извивающиеся тени которые тянули к нему свои мерзкие щупальца. Одно из них неожиданно скользнуло к его голове, растопырившись пятерней и застыв перед его лицом покачивающейся «коброй». Страха он почему-то совсем не почувствовал с интересом разглядывая тонкие узловатые в сочленениях пальцы покрытые склизкой на вид темно-синей блестящей кожей.

— Где… ждать…

Хрипящий голос шел, казалось, откуда-то из-за спинки кровати и Максим захотел приподняться, чтобы оглянуться, но рука-тень рванулась вперед, обвивая шею и не давая пошевелиться.

— Ждать, скучать…

Он скосил глаза и… проснулся.

Солнце почти село и в комнате царил мягкий полумрак. Проведя ладонью по лицу, он мотнул головой, отгоняя приснившийся кошмар и одновременно пытаясь вспомнить его подробности, затем зевнул и вскочил с кровати. Спать было еще рано. Послушно высветившиеся часы показывали всего половину десятого, да и желудок неожиданно дал знать о себе глухим урчанием, напомнив, что окромя сока и небольшого бутерброда в нем сегодня ничего не было.

Вспомнив, что некое подобие кухни он видел на первом этаже казармы, Максим спустился вниз, обнаружив в холле почти всех ее обитателей (отсутствовала только Кия и одна из сестер энгмарок) обступивших Малышева и сидевшего напротив него Рыжа. Шахматная доска стояла на полу, а Сашка сидел рядом с ней, скрестив ноги, и задумчиво скреб кончик носа указательным пальцем. Рыж, передвинув фигуру лапой, покосился на хозяина и, приветственно дернув кончиками ушей, так же уставился на доску в ожидании хода противника.

— Кто выигрывает? — поинтересовался Максим, заглядывая через плечо аграска.

— Александр. Две партии взял. Одну твоя чудная машина.

— Понятно, — он зевнул и, оглядевшись, спросил. — Народ, поесть тут где-нибудь можно?

— Ратомик там, кассеты в верхнем правом шкафу, — Малышев, не отрывая взгляда от доски, ткнул указательным пальцем в сторону дверного проема, ведущего в небольшую кухоньку.

— Ратомик? Кассеты?

— Пойдем, покажу, — сидевшая на небольшом диванчике Тала поднялась. Пройдя вслед за Максом в кухню, она открыла нужный шкаф и, вытащив из его нутра несколько полупрозрачных пластин, продемонстрировала их Максу, раздвинув веером. — Выбирай.

— Что это? — озадаченно спросил тот, беря одну из них и разглядывая проступившее внутри нее строчки.

— Атомарный шаблон, — пояснила Линсава. — Неужели у вас их не применяют?

— Никогда не видел, — отрицательно качнул головой Макс. — В основном мама сама все готовила, ну или в сеэп можно заказ кинуть, и он материализует в любой точке стабреала.

— Мало чего поняла, ну да ладно, — хмыкнула она и забрала пластинку у парня. — Смотри, берешь кассету и идешь сюда.

Девушка подошла к стоящей в углу металлической тумбе, над столешницей которой, буквально в паре миллиметров от ее поверхности, завис, медленно вращаясь, бездонно черный диск и провела ею по мерцающему прямоугольнику считывателя. Тумба коротко пискнула, а над диском возникла туманная сфера, которая буквально через пару секунд с легким звоном разделилась на множество лепестков и исчезла.

— Можешь кушать, — Тала взяла с диска исходящую аппетитными ароматами тарелку и передала ее Максу вместе с вилкой выданной аппаратом после нажатия нужной пиктограммы, ряды которых располагались на скошенном торце тумбы.

Макс уселся за стоящий тут же стол, поворошил вилкой лежавшие в тарелке тушеные овощи и, подцепив кусок, отправил себе в рот, принявшись тщательно его пережевывать, одновременно прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ну и как? — поинтересовалась девушка, с легкой улыбкой наблюдавшая за тем как он подошел к процессу поглощения пищи.

— В принципе довольно вкусно, — ответил Макс.

— Еще бы. Шаблоны готовят лучшие повара, затем они проходят дегустацию у случайных выборщиков по всей планете и только потом идут в тираж.

— И все равно попадается гадость, — подал голос Сашка. — К тому же быстро все это приедается. Мат тебе, животина.

Он победно посмотрел на сконфузившегося эскина и, вскочив на ноги, заглянул в кухню.

— А твой рыжий неплохо справляется, заставил попотеть. Какая-то специальная подпрограмма?

— Понятия не имею, — пожал плечами Максим. — Он раньше отцу принадлежал, получил его от него два года назад и в настройки не лез. Работает и ладно.

— А вот это правильно.

Малышев в свою очередь достал из шкафа пластины кассет, быстро перебрал их, выбрал одну и, проведя над сканером, забрал с круга угловатый бокал с кофе.

— Кстати, Тала, ты забыла ему сказать, чтобы брал шаблоны с синей полосой, — добавил он, выходя из кухни и вновь усаживаясь за доску. — С белой — это для наших кошечек, а с желтой для Лара. В принципе есть их можно, но после некоторых блюд веселый час тебе в сортире обеспечен, поверь на слово.

— Неужели пробовал? — ехидно поинтересовалась Линсава, выглядывая в холл, но Малышев, покосившись, проигнорировал ее вопрос, живо расставляя фигуры и делая ход пешкой.

Рыж сморщил нос, махнул хвостом по полу и решительно двинул свою навстречу, осторожно подтолкнув ее лапой. Судя по переданному им мыслеобразу, эскин просто горел желанием взять реванш и показать зазнавшемуся человечишку кто из них умнее.

— А я и не знал, что ты у меня такой азартный игрок, — озадаченно пробормотал Максим себе под нос, быстро доедая овощи и отправляя тарелку в стоявший в углу бачок утилизатора.

Покончив с едой, он вышел в холл и почти нос к носу столкнулся с Кией. Девушка была одета в свой старый комбинезон и выглядела несколько потерянной, но увидев юношу, стеснительно улыбнулась и приветливо помахала рукой.

— Как день прошел? — спросил Максим, садясь на стоявший у стены диванчик.

— Пришлось сдавать море анализов и проходить кучу тестов, — ответила она, пристраиваясь рядышком. — Но я справилась. А ты где был?

— Ну, сперва тоже бегал все сдавал, а затем гулял по территории университета. Встретил Айку сходили вместе с ней на мемориал.

— Мемориал?

— А ты забыла куда поступала? — Тала уселась с другой стороны от Макса. — Это университет готовит исследователей дальнего космоса, а он порой весьма недружелюбен к людям и там всякое случается.

— Я знаю…знаю…

В тихом шепоте девушки было что-то такое, что заставило парня внимательно на нее посмотреть. Лицо Кии как-то осунулось, заострилось, а в глаза предательски заблестели готовыми прорваться слезами, но это выражение боли и отчаянья было настолько мимолетным, что Максим решил, что ему просто показалось.

— Интересно туда было бы сходить, — сказала она, пододвигаясь ближе к юноше. — Проводишь?

— Хорошо, давай завтра после занятий.

— И снова тебе мат, рыжий прохвост, — Малышев шутливо щелкнул растерявшегося эскина по носу и, вскочив на ноги, воздел руки в победном жесте. — Народ, приветствуйте нового чемпиона сего жилища по шахматам. Самого умного и красивого. Девам разрешается падать ниц от восторга, а еще лучше прямо в объятья.