— Это они о чем? — скосил глаза на девушку Макс.

— Понятия не имею, — пожала плечами та. — Вроде мы не дети чтобы всякой ерундой маяться.

Рыж посмотрел на стоявших друг напротив друга парня и девушку, смешно сморщил нос, коротко кхекнул, демонстративно закатив глаза, но тактично промолчал.

Весь день они провели, просто гуляя по городку, что растянулся вдоль русла небольшой речушки и болтая о том да о сем. Правда в основном приходилось рассказывать Максиму, так как Кия буквально забросала его вопросами о жизни в его родном мире, пытаясь понять, как он мог существовать в условиях многомерной реальности.

— Это ведь ты и там, и там и одновременно здесь, как это возможно?

— Дело привычки, — пожал плечами Максим, откусывая кусок мороженого, которое они приобрели в одном из многочисленных торговых автоматов. — Когда ты с детства серфишь по слоям, то постепенно перестаешь замечать это. Да и не так много демвов я держал, всего три в одновременной подключке. Один раз решил поэкспериментировать и довести до десятка с созданием личностного эгрегора, но едва не угодил в больницу из-за спонтанного рассинхрона который не смог контролировать.

— Из-за чего?

— Ну из-за трансдеструктной рассинхронизации относительно базовых слоев реальности. Понимаешь, я пытался выйти на мультисознание, создавая инварианты разноуровневого бытия, однако без должного опыта угодил в ловушку слоения личностной матрицы и…, — Максим поморщился от неприятного воспоминания. — В общем, мне повезло, что меня заметила Отра и быстренько вызвала ближайшего корректировщика, а не то все могло бы закончиться утечкой части личности в инфрс, а в худшем и распадом физического тела.

— Это как? — удивилась Кия.

— Как бы тебе объяснить, — Макс на секунду задумался. — Когда идешь на мультиличность, то ты как бы расслаиваешься, раскладываешься на энергоинформационные пакеты по слоям, совмещая их со своими демвами, а затем просто объединяешь все в единую нейросеть. Это как застывшая во времени телепортация ты тут, тут, тут и уже там — непередаваемые ощущения единства и множества. Но если не получится синхронизироваться, то поплывешь, начнешь соскальзывать со слоев, тут главное успеть соскочить в стабреал, иначе…, — он прищелкнул пальцами, — распад. Спасатели с врачами, конечно, попытаются собрать остатки твоих личностных матриц по слоям, но не всегда это удается. Воссоздать тело в подобных случаях самое простое.

— Бррр, — мотнула головой девушка. — Совсем запутал. Мультиличности, демвы, уровни, стабреал, весело у вас там.

— Да как везде. Я же говорю — дело привычки. Думаю, ты бы быстро освоилась, все же, — он на секунду замялся.

Кия скосила на него глаза.

— Ты про то, что я не совсем человек?

— Угу. Андроидам всегда легче серфить в сеэпе, они ведь часть его системы.

— Я не андроид. У меня тело и часть внутренних органов созданы на основе биандрических материалов, скелет из трайнервого сплава, вместо крови палневаровая жидкость, в мышечную ткань встроены импланты усиления на основе плазмойдных структур, а вот мозг обычный — человеческий. И кстати, я так же как ты кушаю и справляю нужду, хотя и реже. Вот, — сказала она, откусывая свое мороженное.

— Ааа…, — потянул Макс растерянно и, воздев перед собой руки, добавил: — Ладно. Прости, ляпнул не подумав.

— Я и не обижаюсь, — ответила Кия, дернув плечами, — привыкла, просто с сетью у меня как-то не сложилось, голова от нее болит, так что я предпочитаю грубую реальность этого мира. Лучше скажи, как ты сам без всего этого обходишься?

— Уже привык, хотя поначалу было трудновато, — признался Максим. — Такое впечатление, что мне часть органов чувств отрезали. Однако я знал, что на окраинах инфрс развит слабо, максимум на уровне виртсетей, так что начал привыкать заранее. Да и по своей будущей профессии можно оказаться в таких мирах, где даже такого не будет. Так что теперь я, можно сказать, твой собрат по грубой реальности.

— Думаю, в этом есть и свои плюсы.

— Какие же?

— Теперь ты, наконец, видишь настоящий мир, такой, какой он есть, со всеми его плюсами и минусами, — ответила Кия, подходя к тянущемуся вдоль набережной гранитному парапету и облокачиваясь на него. — А ведь он по-своему прекрасен, разве нет?

Максим встал рядом с ней, смотря на опускающееся к горизонту солнце, что раскрасило край небосклона в причудливые цвета заката. Легкий ветерок, подувший вдоль реки, покрыл матовое зеркало воды мелкой рябью, взъерошил челку девушки и умчался шуметь в листве деревьев. Где-то вдали кукушка принялась отсчитывать чьи-то годы, но ее голос заглушили трели птиц, провожающих своим пением уходящий день и цвирканье невидимых насекомых предваряющих наступление ночи. Максим оперся руками о нагревшуюся за день гранитную плиту, закрыл глаза, вслушиваясь в голоса нового для него мира, растворяясь в волнах звуков и едва слышно произнес:

— Наверное, ты права.

* * *

Оставшееся время пролетело незаметно, несмотря даже на то, что почти весь следующий день пришлось просидеть дома из-за проливного дождя так не вовремя запланированного службой погоды. Макс весь день провел в комнате пытаясь разобраться со старинным компьютером, который при очередной его попытке подсоединиться к виртпространству древней игры неожиданно выдал предупреждение о сбое и наотрез отказывался работать, Кия отправилась вместе с максимовой бабушкой в Новосибирск, так как та попросила ее составить ей компанию в походе по магазинам. Вернулись они только к вечеру с кучей пакетов и туб с одеждой, застав Макса и его деда сидящими с задумчивыми лицами посереди комнаты напротив вскрытого и подмигивающего им разноцветными огнями кресла вирта. Судя по их рассказам, ремонт зашел в тупик из-за банального незнания принципа работы и устройства данного аппарата, а также полного отсутствия схем в сети, но, тем не менее, сдаваться они не собирались, перейдя на древнейшую методику человечества «научный тык». В результате аппарат, выбросив в воздух пару кривых плазмоэкранов, издал полный электронного отчаянья протяжный писк и отказался работать окончательно, а мужчины, пожав друг другу руки и обозвав себя «криворукими идиотами», наконец-то отправились спать.

Утро ознаменовалось суетой и сборами, не коснувшихся только Рыжа да деловито капающегося в огороде садового киборга. Эскин устроился на диване в гостиной и делал вид что спит, одним глазом внимательно наблюдая за сборами. В принципе Максим собрался довольно быстро, просто поскидав весь свой небогатый скарб обратно в сумку, а вот Кия, неожиданно для него, оказалась обладателем целого гардероба, который, судя по всему, был результатом их вчерашней поездки с бабой Таей. И это помимо прочей разнообразной женской мелочевки коей набралось еще на одну сумку. Упаковывая вещи, девушка выглядела несколько растерянной, словно не понимая зачем ей все это и Максим вынужден был вмешаться, логично заметив, что просто не сможет портировать всю эту кучу. Баба Тая тут же предложила воспользоваться глайдером, но тут Макса поддержал дед, заявив, что на полет уйдет несколько часов и они рискуют опоздать, да и вообще незачем тащить с собой столько ненужного барахла. В результате небольшого спора количество вещей резко сократилось, а все нужное поместилось в небольшой рюкзачок.

Время меж тем стремительно утекало и пришлось поторопиться, хорошо еще, что зона для портации находилась буквально в пяти минутах от дома.

— Ну что будем прощаться, — сказал Анатолий, приобнимая внука за плечи. — Надеюсь, еще заглянешь.

— Конечно заглянет, — пробурчала Таисия в свою очередь целуя Максима в лоб, — у него же перспорт аналог нашего ПсПпМЛ-7 третьего класса, так что пока в системе может в любой момент добраться до нас, было бы желание.

— Ба, ну откуда ты все знаешь? — удивился Макс, аккуратно высвобождаясь из ее объятий.

— Я же бабушка, а все бабушки обязаны все знать о своих внуках, — рассмеялась женщина, ероша волосы на его голове. — Ладно, молодёжь, давайте, топайте, а то негоже опаздывать в первый день.

Максим кивнул, обменялся рукопожатиями на прощание с дедом и, приобняв за талию доверчиво прильнувшую к нему Кию, активировал перенос. Миг темноты, свет. Ударивший по ушам гул промчавшегося над головой летательного аппарата заставил его невольно присесть, испуганно озираясь. Они стояли на краю площади выложенной большими шестиугольными плитами, на которую то и дело опускались разнообразные по форме и размерам летательные аппараты, чтобы высадить своих юных пассажиров и вновь умчаться в небо.

— Кадеты, прошу назвать ваши имена.

Максим обернулся, с удивлением обнаружив стоящего позади них парня в темно-синей форме.

— Курсант Таланов, — представился тот, вызывая перед собой полупрозрачную плазмопанель. — Провожу регистрацию прибывших, прошу ваши имена и предписания.

— Максим Крамов, — послушно ответил Макс доставая из сумки документы и протягивая их спросившему.

Тот взял предписание, развернул его, махнул листком в воздухе и тот вдруг превратился висящую в воздухе фотографию Максима с бегущими рядом с ней какими-то строчками, которая тут же свернулась в луч света и втянулась внутрь плазмоэкрана.