Машинист, живущий в гражданском браке, как Мышкин его ни убеждал, не признался ни в чем. Похоже, демон его не навещал. Данило удивился и запомнил этот факт.

Приказчик вышел из запоя и дал внятные показания. Демон к нему подходил, но вины он своей не признает, потому что не знал, что это демон, и знать не мог. Фотографии демон показывал. Обещал супругу наказать. Фотокарточки приказчик сначала сохранил, жене их показал, скандал у них был семейный, а потом, утром после нападения демона, испугался и фотографии эти сжег.

Еврей-купец при виде жетона Демонки затрясся от страха. Под нажимом Мышкина стал сбивчиво говорить. Приходил к нему незнакомый русский, немолодой, бородка у него клинышком, одет, как чиновники низких чинов одеваются, когда не в мундире. Предложил на фото в конверте глянуть. Потом предложил помочь с наказанием неверной супруги. Но о том, что наказание будет таким жестоким, не говорил, а если бы говорил, то он, купец, никогда бы не согласился бы, вы же понимаете!.. Куда фото делись? Спрятал. Отдать? Еврей, печально вздыхая, залез в сейф и отдал Мышкину конверт с фото, при этом трижды переспросил, не окажутся ли эти карточки в руках или на глазах у тех людей, которые могут их использовать против его жены или его самого.

К корейцу пришлось ехать в загородное имение, где он жил, как полновластный правитель. Жетон Демонки его впечатлил. Сначала попытался сделать вид, что внезапно разучился говорить по-русски. Потом, когда понял, что следователи и так всё знают, начал рассказывать. Рассказ его не отличался от остальных. Внешность носителя демона описать он не смог, человек был ему незнаком. Фотографии он сжег сразу же. Собирался жену выгнать, но потом случилась беда с ее лицом. Теперь он, получается, виноват перед ней. Выгонять раздумал, пусть живет, лишь бы позор наружу не вышел. Если и изменяла, от нее не убудет, а у него есть молодая наложница в имении.

Китаец попытался вилять, но в конце концов тоже всё подтвердил. В отличие от других, он сказал, что человек этот незнакомый зашел в его кабинет, миновав слуг, которые его не заметили. А если бы заметили — не пустили бы, потому что он — человек важный, к нему с улицы кого попало не пускают. Фото китаец сохранил, сложил их в шкатулку, дома. За ними пришлось съездить. По дороге китаец очень интересовался, не получится ли так, что демон напечатает с фотопластинок новые карточки и покажет их кому-нибудь, чтобы опозорить его имя. Данила заверил его, что демоны обычно так не поступают.

Неохотно, но всё же Мышкин съездил и к князю Бряцкому. Ему он сходу объяснил, что всё знает, и его интересует только две вещи: что случилось с фотографиями; и есть ли какие-то сведения, которые помогут найти загадочного незнакомца. Оказалось, фотокарточки князь сжег, решил, что в его положении нельзя оставлять такие документы, даже в тайнике. Никаких важных примет незнакомца, который эти фотографии принес, Бряцкий сообщить не смог, только внешность описал детально и сказал, что тот прошел мимо секретаря незамеченным.

* * *

Разговоры эти заняли много времени, а толку принесли чуть. Разве что Данила стал обладателем большой коллекции крайне неприличных фотоснимков. Снимки эти были сделаны качественно, и даже некоторая художественная ценность в них проглядывала.

После ужина лекарь сидел в своем кабинете, разложив фотокарточки на столе, и задумчиво на них смотрел.

Демон из ловушки ускользнул, что делать дальше, Мышкин не понимал.

— Ой, какие у вас фото интересные! — послышалось за спиной.

Фекла принесла вечерний чай. Мышкин стал собирать карточки, чтобы не смущать служанку, впрочем, она их вида не испугалась. Наоборот, кинула взгляд на них и захихикала:

— Китаянка какая выдумщица. А сморчок у ее любовника совсем мелкий.

Данила оставил возню с карточками. Что там Фекла не видела, после того, как провела неделю в общежитии Политеха с демоницей в голове?

Девушка чай поставила, тарелочку с печеньем. Потом встала рядом, помялась немного и заговорила:

— Я хотела спросить, барин… Нет, я хотела сказать. Может вы брезгуете того, что со мной было, так вы не думайте — демониха, когда из моего тела уходила, она всё исправила, как было. Даже перестаралась.

— Как это, перестаралась?

— Она пошутить решила и невинность мне вернула, — потупилась Фекла.

— Так это же хорошо? Можешь теперь о своих приключениях промолчать и замуж пойти, как нетронутая.

— Так ведь никто не приглашает. Вот вы бы, барин, пригласили меня замуж? Я ведь красива, — бросила она взгляд исподлобья, проверяя реакцию.

Мышкин подобрал слова, чтобы тактично донести до девушки свою мысль:

— Красива, да. По красоте ты императорского дворца достойна. Или сцены театра. Но ведь не от одной красоты семейное счастье зависит.

— И чего же вам, сударь, во мне не хватает? — лукаво улыбнулась девица.

— Воспитаны мы совершенно по-разному, Фекла, — вздохнул княжич. — Образования у тебя нет и манер.

— Я читать умею! И считать. И Писание знаю хорошо.

— Но ведь этого мало. Девиц из благородных семей годами воспитывают и учат. Языкам, манерам, истории, литературе, музыке, танцам.

Фекла лоб наморщила. Потом предложила:

— А вы меня научите. Я не глупая, я просто необразованная.

Мышкин задумался. Нужна ему образованная служанка? Или от этой образованности только вред будет?

— Ты в моей библиотеке бери книги читать в свободное время. Там справа от двери отдельная полка для детских книг и учебников. С них начни. Будет что непонятно — спрашивай.

Фекла обрадовалась, улыбаться стала. Потом на стол глянула, пальчиком стопку снимков по столешнице раздвинула.

— Скажите, барин, а для какой именно позиции, изображенной на этих фото, ученость нужна? — и упругим теплым бедром прижалась невзначай к руке Данилы, лежащей на подлокотнике кресла.

Мышкин замер, не зная, как поступить. Поднять руку и погладить, приглашая к продолжению? Заговорить о нравственности? Данила оказался не готов к выбору. Растерялся он. Потому просто промолчал, сделал вид, что не заметил теплой упругости. Но и руку свою не стал убирать.

Фекла поняла, что прямо сейчас продолжения не произойдет, забрала поднос и отошла. Уже в двери обернулась:

— Знаете, барин, я раньше не понимала, почему люди так много внимания «этому делу» уделяют. Когда меня хозяйский сын в постель заманил, мне больше его ухаживания и сладкие слова нравились, чем ласки. А вот теперь, после демонихи, всё по-другому. Я сама хочу близости. Не ради замужества или еще чего, а потому что тело просит. Так вы уж, Данила Григорьевич, если я вам люба, не стесняйтесь позвать.

И ушла, чертовка.

9. Столкновение

— Барин, просыпайтесь, из полиции звонят, срочно говорят! — мелодичный и слегка истеричный голос Феклы вырвал Мышкина из сна.

— Что?

— К телефону вас, срочно! Полиция!

Данила накинул халат и побрел в гостиную, пытаясь продрать глаза.

— Да? — взял трубку, лежащую около аппарата.

— Господин Мышкин? Из сыскного отделения, дежурный. Пинский Давид Борисович сказал, сразу вам позвонить.

Мышкин вздрогнул от утренней прохлады, прошедшей ветерком по голым ногам, и окончательно проснулся.

— Нападение демона. Еще одна женщина пострадала. Давид Борисович просит сразу по адресу приехать, он туда прямо из дома поехал.

— Адрес диктуйте…

Записал в блокноте, лежащем около телефона для таких надобностей.

— Стойте, милейший. Вы сразу в Конклав позвоните, пусть срочно охотников по адресу присылают. Демон может быть еще там. Демон сильный, энергией объелся, предупредите их.

Положив трубку, Мышкин на секунду задумался, взъерошив волосы. Сосредоточился на том, что нужно с собой брать, и пошел одеваться.

— А завтрак как же? — вдогонку крикнула Фекла.

— Не до завтрака сейчас. Ехать надо.

* * *

Данила сбежал с крыльца, крутнул ручку стартера, впрыгнул в автомобиль и бодро выкатился на дорогу. Ехать ему было меньше пяти минут.

Прибыл он раньше команды охотников. Датчик на приборной панели звякнул сигналом. Демон был еще близко и колдовал.

Данила накинул на себя защиту от чужого колдовства и вприпрыжку побежал по широкой парадной лестнице.

Преступление произошло в многоквартирном доме, на третьем этаже, в большой квартире, принадлежащей купцу средней руки.

Она занимала половину этажа. Вдоль квартиры шел длинный коридор, в который открывались двери комнат. В конце коридора выход на черную лестницу.

Полицейские были уже тут.

— Двери запереть, никого не выпускать! — крикнул Мышкин сразу, как вошел.

Убедился, что полицейские, стоящие у парадной и черной двери, приказ услышали и приняли к исполнению.

Сам он вытащил из кобуры револьвер Смит-Вессон «русского» образца, со шпорой под спусковой скобой, для среднего пальца, чтобы отдачей ствол не так сильно уводило. Взвел курок.

Только после этого огляделся. В коридоре кроме двух полицейских никого не было. Со стороны спальни слышались женские рыдания. В детской ревел испуганный ребенок. Был ли демон еще в квартире, Данила не знал. Датчик он применить сейчас не мог, сам находился под магией, и его собственная энергия перекрыла бы сигнал от других источников.