Пора!

Максимальный разброс лучей продлится недолго, потом они начнут сходиться, словно ножницы. И не дай Зона попасть под один из них. Потому что рядом с оператором прожектора на вышке всегда находится пулеметчик, у которого задача только одна — стрелять по любой подозрительной кочке, тени, странному шевелению травы, а уж по сталкерам, подобравшимся слишком близко к охраняемой территории, и подавно.

Этот кордон не единственный. В полукилометре позади осталось хилое неохраняемое ограждение, так называемое «Второе кольцо», на котором развешены предупредительные таблички: «Стой! Запретная зона. Ведется огонь на поражение!» Ради тех табличек его и установили, натянув меж столбами несколько рядов колючей проволоки, под которыми запросто пролезть можно, просто приподняв их ножом. А вот с кордоном всё гораздо сложнее. Если, конечно, не знать некоторых секретов. Например, того, что под колючкой как раз между вышками проходит дренажная труба.

Сразу за кордоном начиналась болотистая местность. Когда его городить начали, кое-где такие трубы заложили, чтоб в проблемных местах гнилую воду от вышек отвести. Ну, и замаскировали их как следует. И охрану предупредили, мол, следите за ними, кабы чего не вышло. Тогдашнюю охрану. С той поры много воды утекло — и в прямом, и в переносном смысле. Не один батальон государственной службы охраны кордона сменился за эти годы, и про отлично спрятанные трубы все давно забыли.

Кроме тех, кто помогал строить этот кордон. Таких, как Богдан. Правда, большинство тех строителей уже либо умерли от радиации, которая тут послабее, конечно, чем в Зоне, но тем не менее, либо спились, пытаясь залить самогоном всякие-разные воспоминания. Поэтому не исключено, что теперь месторасположение всех тех труб только он один и знал…

— Сюда, быстрее, — прошипел Богдан в темноту, одновременно разрывая сырую землю в месте, отмеченном неприметной палочкой. Почти сразу рука наткнулась на стальное кольцо, за которое Богдан и потянул изо всех сил.

Раскисшая почва недовольно чавкнула, освобождая из своих объятий отлично замаскированный люк. Куда Богдан и загнал всех троих «туристов», после чего залез сам, аккуратно прикрыв за собой стальную блямбу люка.

Ползти пришлось долго, причем по мерзкой, вонючей жиже, скопившейся на дне трубы. Тем, кто полз впереди, пришлось хуже, чем Богдану, для которого «туристы» вытерли почти всю грязь своими телами.

— Я не могу больше, — заныл кто-то впереди, похоже, тот самый блондин. — У меня клаустрофобия. Я домой хочу.

— Заткнись, сволочь! — зашипел Богдан. В замкнутом пространстве трубы его змеиное шипение прозвучало особенно зловеще. — Хочешь, чтоб нас всех перестреляли?

Богдан не случайно замыкающим полз. Чисто чтоб вот такие хлюпики не запаниковали, заднюю не включили и не ломанулись обратно, под пулеметы.

Видимо, перспектива быть застреленным блондина впечатлила, и он продолжал ползти, лишь пару раз всхлипнув. То ли жижа в нос попала, то ли слезами залился. С «туристами» часто случается и то и другое. Ну а что? Возжелали богатеи-экстремалы почувствовать себя настоящими сталкерами — нате, чувствуйте. Причем это еще цветочки. Чем дальше в Зону, тем сильнее ощущения.

Но всё рано или поздно заканчивается. Труба — тоже.

— Здесь тупик, куда дальше?

Это, видимо, бородач сказал, который первым полз. Наиболее серьезный мужик из всей компании, плечистый и хмурый, слова лишнего не скажет. Похоже, побывал где-то, видел чего-то. Просто так богатыми и молчаливыми не становятся. Возможно, и получился бы из него сталкер, кабы жизнь не задалась, да судьба сложилась соответствующе. Но состоятельные люди сталкерами не становятся. Незачем им это. Разве что вот так, на нелегальную экскурсию сходить, нервы пощекотать.

— Дальше люк у себя над головой толкай, только осторожно, — негромко сказал Богдан. — Осмотрись, и если всё тихо — вылезай.

Бородач подчинился, правда, крышку люка толкнул сильнее, чем надо было. Так, что она, резко открывшись, смачно шлепнулась на сырую землю.

— Тихо, мля! — выдохнул Богдан — и сцепил зубы, давя надсадный кашель, рвущийся из груди. Вот ведь не вовремя! Вроде и таблетками закинулся перед выходом, двойную дозу в себя загрузил. Но в последнее время лекарства помогали всё хуже. То ли подделки Бармену привозить стали с Большой земли, то ли лёгкие стали гореть быстрее, чем прогнозировал фельдшер в военном городке. Да и что тут спрогнозируешь? Лучевая болезнь на редкость капризная тварь. Захочет — оставит тебя какое-то время помариноваться в собственном соку, а захочет — сожрет в считаные дни. Тут уж как повезет.

«Туристы» замерли, кажется, даже дышать перестали. Прошла минута, вторая… Вроде тихо.

— Выходим… по одному, — просипел Богдан. — И не разбегаемся. Лежим, ждем меня.

— Принято, — виновато прогудел бородач. Понял, что накосячил. Редкий случай. Обычно богатые всегда правы и всегда всё знают. До тех пор, пока их кишки в разные стороны не разлетятся.

Богдан вылез последним. Так, вроде все на месте. Лежат, ждут указаний. Хорошо.

Тщательно замаскировав люк, сталкер осмотрелся. Вышли они, как и планировалось, метрах в пятидесяти от ближайшей вышки. Ночью прожектора редко в Зону светят, охрана больше за внешним периметром следит, чтоб кто-то из сталкеров через кордон не пролез. А внутренний периметр и так более-менее видно по ночам, без прожекторов. Это из-за звезд. В Зоне их на небе явно больше, чем на Большой земле, прям всё оно ими усыпано, будто дырки в дуршлаге, который с обратной стороны фонариком подсветили. Причем мерцают они прямо сквозь тяжелые свинцовые тучи, которыми в Зоне небо затянуто постоянно. Странное явление. Пожалуй, единственный стопроцентный критерий отличия Зоны от нормальной, не зараженной территории — если не считать искусственно созданного кордона, конечно.

Но, несмотря на то что сюда прожекторами светили от случая к случаю, расслабляться всё равно не стоило. Мало ли что взбрендит в голову охране на вышках. А развернуть пулемет из положения туда в положение сюда — минутное дело.

Далее по программе полагалось провести группу до заброшенной деревни с ветхими домами, вросшими в землю чуть не по самые окна. Теми самыми, в которых по ночам странные огоньки светятся, будто безобидные светляки по дому летают. А зайдешь внутрь — и нету их. Куда делись? Да все в тебе уже. Кушают. Но не больно. Поймешь, что произошло, только когда кровь хлынет из всех отверстий. По большому счету, добрая и безобидная аномалия, которая убивает быстро и безболезненно. В отличие от других.

После деревни на болото предполагалось сходить, да так, чтоб обязательно увидеть мясоглота. Это в устном контракте обговаривалось особо. Правда, о том, что будет, если его и вправду увидеть, не упоминалось. Потом в лесок, на лужайку, где пасутся двухголовые зайцы, — и домой, то есть обратно в трубу. Очень быстро, чтоб успеть до рассвета.

Интересная экскурсия, в общем, для тех, кто любит пощекотать себе нервишки, пройдясь немного по самому краешку Зоны. Насчет вглубь, естественно, речи не было, самоубиться можно и проще, и дешевле, и намного безболезненнее. Естественно, такая прогулка удовольствие не из дешевых, ибо всё незаконное и связанное с Зоной всегда очень дорого стоит. Ну а чего удивляться, если проникновение за кордон чревато десятью годами заключения? Однако всё равно многие люди рвутся сюда, готовые рисковать деньгами и свободой. А если есть спрос, то будет и предложение.

— Ну что, вроде можно выдохнуть, — тихо произнес бородач. — Получилось.

Зря он это сказал, конечно. Даже если сходил за кордон и удачно вернулся, говорить об этом на Большой земле категорически не рекомендуется, мало ли кто услышит и доложит куда следует. А уж в самой Зоне об успехе трепаться вообще нельзя, сглазишь.

И то, что произошло в следующее мгновение, лишнее тому подтверждение.

Внезапно с четырех сторон словно из ниоткуда появились темные тени, раздалось почти синхронное клацанье, с которым патрон досылается в патронник автомата, и на редкость мерзкий голос заорал:

— Стоять, мля! Это государственная служба охраны кордона! Быстро попадали мордами в землю и сцепили руки на затылке!

Видимо, бородач не привык к такому обращению, небось на Большой земле солидный пост занимал. Презрительно сплюнув, он с ухмылкой поинтересовался:

— Так стоять или падать? Ты уж определись.

Это он, конечно, зря. Богдан, например, сразу определился и уже лежал как сказали, прикрыв затылок ладонями на всякий случай. Правда, смотрел снизу вверх, что будет.

Блондин со вторым «туристом» тоже пока еще стояли на ногах, видать, тоже положение в обществе позволяло класть с пробором на все существующие службы охраны. Однако они не знали, что полномочия «кордонных» простираются гораздо выше, чем они могут себе представить.

— На землю, паскуда, быстро! — рявкнул начальник патруля, занося приклад автомата для размашистого удара.

И это было ошибкой. Видать, бородач в перерывах между бизнес-встречами боксом увлекался, поэтому сработал на опережение, врезав начальнику точно в челюсть.