* * *

На кухне она и нашла свою соседку, которая висла на бельевой веревке под потолочной балкой первого этажа.

* * *

Машка первым делом бросилась к Анюте — холодная, неподвижная, только рука разжалась, и из нее выпала монета. Машка, не будь дурой, сунула ее за щеку и понеслась вопить «Караул!». Тут-то и началось… гвалт… постояльцы все начали улепетывать, а кто-то под шумок норовил и не расплатиться… скандалы… понаехало полиции… начали ловить кого ни попадя…

* * *

Уже ближе к обеду началось дознание. Хоть в городе частенько случались душегубства, но до самоповешенья мало кто доходил.

Полиция расположилась прямо в ресторации.

* * *

Дошла очередь и до Машки.

Опрос вел молодой полицейский капитан-исправник, при серебряных погонах на новенькой с иголочки форме. Но Машкиному наметанному глазу сразу стало видно, что он вчера «здорово перебрал», поэтому много вопросов не задавал.

Протоколы молчаливо писал пожилой, усатый, с пышными бакенбардами полицейский — помощник исправника, судя по замусоленной форме — не из женатых.

Исправник встал, утер испарину со лба:

— Олег Ярославович, заканчивайте оформление и отпускайте девку. Я пойду, выйду на воздух, похожу, душно тут.

Машка вздохнула с облегчением и собиралась было вставать, как полицейский, не поднимая головы от протокола, показал ей рукой: «Сиди».

Все также, не поднимая головы, он спросил, «окая»:

— А что, голубушка, взяла ты чего у повешенной?

Машка застыла на мгновенье, но потом ответила:

— Что вы, что вы. Нет, конечно.

Полицейский поднял на нее глаза, их тяжелый взгляд приковал Машку к лавке.

Он постучал пальцем по столу:

— Ложи сюда.

Машка, сама не своя, не понимая, что делает, встала, подошла и, неловко расстегнув несколько пуговок платья, достала монету, хранившуюся в районе пышной груди. Затем положила ее точно в то место на столе, на которое указал полицейский.

Полицейский бросил взгляд на монету и сказал Машке:

— На каторгу хочешь?

Машка замотала головой.

— Тогда беги из города, и чем быстрее… — продолжил он.

Машка быстро-быстро закивала и побежала в свою каморку собирать манатки.

* * *

Начальства все не было, и помощник сам начал проводить дознание. Еще через несколько опрашиваемых человек завели Мадмуазель, которая оказалась просто Василиной, да не из местных легализованных жриц любви, а из приехавших на «сезонные заработки».

Олег Ярославович сразу понял, что она до смерти боится полиции, потому что на спецучет не становилась:

— Ну что, Василина, давай рассказывай.

Та начала быстро тараторить про свою тяжкую долю, которая заставила ее приехать на «заработки», как была остановлена поднятой вверх рукой полицейского. Да так и осталась молча сидеть, задрав голову и смотря на его руку.

— Теперь говори про англичанина, — сказал полицейский.

Василина и выложила все как было, и закончила:

— Потом он, сильно пьяный, начал хвастаться, что состоит на службе у самого главного англичанина, который даже главнее, чем сама королева. Что ему доверено передать секретное письмо в какой-то дворец Милхол…

Полицейский закивал головой, а Василина отдышалась и продолжила:

— Я видела, что англичанин разговаривал с рослым мужчиной в черной одежде. Англичанин тот еще до суматохи съехал, а этого черного человека потом на улице видели. Говорили, что он узнавал, когда поезд до Москвы уходит.

Олег Ярославович довольно улыбнулся и что-то пробормотал себе поднос, а вслух «проокал»:

— Хочешь жить — тогда быстро домой! И больше в этом городе не появляйся.

Василина раскраснелась:

— Как же мне отблагодарить Вас, батюшка мой, спаситель!

И, оглянувшись по сторонам, полезла под стол.

Полицейский так треснул по столу кулаком, что Василина опрометью вылетела из трактира.

* * *

Когда пришло начальство, Олег Ярославович довольно пригладил усы и доложил:

— Господин исправник! Самоубийство на почве чувств. Закрываем дело?

— Вот и ладненько, — ответил исправник уже слегка заплетающимся языком.

* * *

Закончив дела, Олег Ярославович поспешил направиться на железнодорожный вокзал, где к вечеру «срисовал» по описанию Василины «рослого черного мужчину», который не садился в московский поезд до последнего и уже запрыгнул в вагон на ходу.

6 серия

Эпизод 1

Забава

23 июня 1861 года, Костянки

Под вечер Тихомир прогуливался по окрестностям селения и вышел на луг.

Издали он увидел Забаву, которая приветливо помахала ему рукой.

* * *

Они продолжили путь вместе вдоль смешанного леса по краю луга.

Шли молча. Забава улыбалась. Тихомиру, любующемуся ее красотой и легкостью, казалось, что рядом с ним парит ангел.

Тихомир первым прервал молчание, и завязался диалог:

— А почему тебя назвали Забава?

— Меня так назвала мама, когда я только-только родилась, потому что сразу стала улыбаться — была забавной.

— А где твоя мама?

— Моя мама рано умерла. Я ее почти не помню. С раннего детства я живу тут с бабушкой.

Заговорив о маме, Забава перестала улыбаться и погрузилась в воспоминания, но это продолжалось всего несколько мгновений.

* * *

Затем она снова улыбнулась и сказала:

— Да, я всю жизнь прожила в этом месте и ни разу не была в городе. Как там живут люди?

Тихомир начал с гордостью рассказывать:

— Я живу в Москве. Там очень много людей, где-то миллион жителей, а это больше раза в два, чем во всем вашем Воронежском уезде. Почти все люди в Москве живут в больших многоэтажных каменных или кирпичных домах.

Забава внимательно слушала, и без того огромные глаза ее стали еще больше.

— Как можно жить в каменных домах на голове друг у друга, если вокруг столько земли? А есть ли в городах деревья? Я не понимаю, как можно жить вдали от деревьев, цветов, животных, рыб…

Теперь настала очередь Тихомира улыбнуться:

— Конечно, в городе много парков, бульваров и аллей. В них выложены каменные тропинки и установлены скамейки. Даже вечером можно там прогуляться, потому что они освещаются керосиновыми фонарями.

Забава прищурила глазки:

— А животные?

— О! Сейчас в Москве на Пресненских прудах строится зоосад. Я читал, что туда свезут диких животных со всей России: медведей, волков, лисиц, зайцев, белок, оленей и даже отловят птиц. Но главное — привезут и невиданных: львов, тигров, леопардов и крокодила! Им приготовят удобные и просторные жилища: они будут жить в клетках и вольерах, — с восторгом рассказывал Тихомир.

Глаза Забавы снова стали круглыми:

— В клетках?

Тихомир кивнул, и они некоторое время шли молча.

* * *

Погодя Тихомир продолжил:

— В городе много возможностей, поэтому люди и приезжают туда. Можно заработать много денег, чтобы жить комфортно в большом доме, вкусно есть, хорошо одеваться.

— Зачем иметь много денег? Я знаю, что такое деньги. Видела их у бабушки — это просто золотые кругляшки, и все! Мне хорошо живется в избе. Летом в ней прохладно, а зимой тепло.

Есть маленькая банька. Мы вкусно питаемся тем, что дает земля, — Забава была серьезна, но потом снова прищурилась. — Вот скажи мне, тебе удобно ходить в твоей одежде?

Тихомир оглядел себя как бы со стороны снизу вверх: узкие туфли, тесные брюки, рубашка с галстуком, жилет, сюртук, шляпа, перчатки. И развел руками.

Забава поняла его ответ, засмеялась и начала кружиться, отталкиваясь босыми ногами и разведя руки в стороны. Ее прямого покроя холщовое самотканое платье-рубаха ни капельки не стесняло движений — ей было легко и свободно.

* * *

Тихомир решил высказать еще один аргумент:

— В городе много разных людей. Можно с ними общаться по интересам. А чтобы не было скучно, вечером можно ходить в театры или на балы.

Забава звонко рассмеялась:

— Мне никогда не скучно. Я могу запросто разговаривать с животными и деревьями, даже с водой. Только они все очень смешные!

Тихомир усмехнулся.

— О чем думает это дерево? — спросил он, указав на березу.

Забава подошла и, погладив рукой ствол, ответила:

— Ей жарко и хочется пить. Она старалась пустить корни глубже, но ей встретился большой камень, который стоит большого труда обойти.

— А о чем думает этот цветок? — вопрос Тихомира прозвучал иронично.

Забава наклонилась и, прикоснувшись к луговому раскидистому фиолетовому колокольчику, ответила тоненьким голосом, якобы подражая цветочку:

— Осторожно со мной! Видишь, какой у меня тонкий и слабенький стебелек. Вот и расту я на лугу среди трав, которые загораживают меня от ветра и дождя. А сейчас я буду опускать свои головки вниз к земле, потому что скоро солнышко будет заходить.

* * *

Тихомир рассмеялся, воспринимая ответы Забавы так, как будто девушка шутит.

— В городе есть университеты, в которых можно научиться многим наукам, изучить иностранные языки, — сказал Тихомир и, пока не воспринимая способности Забавы всерьез, добавил: — Ну, или просто школы, где учат читать и считать.

Забава загадочно улыбнулась и спросила: