Эпизод 2
Телеграмма
1–2 апреля 1862 года, Москва
Шел десятый месяц с тех пор, как Тихомир вернулся из Костянок.
Он был предоставлен сам себе, и жизнь его шла своим беспутным чередом.
Отец стал постоянно пропадать в Туле на заводах.
Маменька укатила на курорты в германский Висбаден, чтобы подлечиться на горячих термальных источниках. Но и отец, и Тихомир понимали, что на самом деле она пропадает в казино — уж слишком много денег эти «курорты» тянули. А перед самой поездкой она проговорилась, что на курорте будет Достоевский, про чью страсть к рулетке знали все.
Тихомир нежился в постели после очередного ночного загула.
Его потревожил осторожный, но настойчивый стук в дверь — это лакей принес бессвязную телеграмму: «Срочно приезжай. Беда. У тебя родился сын. Третьяк».
Тихомир отмахнулся от лакея, скомкал телеграмму, бросил ее на пол и заснул.
Он проснулся уже далеко за полдень.
Опустив ноги с кровати, Тихомир так и сидел, смутно припоминая события…
Его внимание привлек смятый лист бумаги на полу, он вспомнил про телеграмму и нехотя поднялся.
Прочитав ее еще раз, он понял, что действительно что-то случилось, но мысли его путались, перепрыгивая друг через друга:
— Третьяк не стал бы обращаться по пустякам… Я отнес фотопластины, чтобы изготовили фотографии для Тихомира Богдановича, но забыл их забрать — а обещал же!.. Но о каком сыне идет речь?.. Неужели Забава?.. Почему не было фотопластины со снимком Забавы?..
Тихомира стали мучать сомнения: ехать или не ехать? Зачем менять образ жизни, когда он наследник миллионов?
Тихомир встал, с трудом попадая в рукава, надел халат, подошел к секретеру и, оглянувшись, достал из тайника бутылку шампанского Dorn Perignon.
— Modt & Chandon, — сказал Тихомир, поглаживая этикетку бутылки.
Dorn Perignon «разогрел» его голову.
Он почувствовал себя героем и решил ехать и разобраться на месте:
— Еду! Вечерним поездом!
Тихомир протрезвел уже на вокзале Воронежа.
Выйдя из вагона, он попал в очаг семейной баталии. Семья привлекала общее внимание… Отец орал на мать, мать успевала орать и на отца, и на старшую дочь, которая стояла, закатив глаза. Средние девочка и мальчик бегали вокруг них кругами и вопили какие-то детские считалки. С головы девочки слетела соломенная шляпка, которая тут же была «отфутболена» на рельсы еще одним, самым младшим братом, который тут же получил подзатыльник. После чего он завалился на спину и отчаянно во все горло завизжал, колотя руками и ногами по перрону. Мать подняла его — белого цвета костюмчик под «морскую форму» был уже не белый…
Мысли о семейной жизни пронеслись в голове Тихомира:
— О нет! Только недавно маменька уговорила отца «на время оставить мальчика в покое — пусть нагуляется, пока молодой», как тут такая новость!
И он пошел к кассам за обратным билетом.
У билетных касс Тихомир встретил урядника, который, «окая», сказал:
— Здравствуйте, Тихомир Андреевич! Вы должны меня помнить. В конце июня прошлого года мы были попутчиками из Москвы до Воронежа. Я здешний урядник — Олег Ярославович.
Тихомир начал припоминать:
— Да, да.
Олег Ярославович без лишних слов взял Тихомира под локоть:
— Я ожидал, что вы приедете. Пролетка приготовлена — можно ехать.
Тихомир хотел воспротивиться, но урядник с силой сжал его локоть:
— Тихомир Андреевич, поверьте: это очень важно!
9 серия
Эпизод 1
Первый
30–31 марта 1862 года, Костянки
Ночью неистовствовала сильная гроза.
В избушке Знахарки рожала Забава. Роды длились с самого утра, после расслабляющего затишья резко случалась сильная схватка или потуга.
Знахарка не отходила от постели ни на шаг, утирая пот со лба Забавы тряпицей с холодной ключевой водой и приговаривая:
— Потерпи и успокойся. Роды — естественный процесс, в котором помощь — во благо, а вот вмешательство может оказаться во вред.
Наконец избушку сотряс крик младенца — это был мальчик.
Забава, слабо улыбаясь, протянула к нему руки. Знахарка передала, и Забава тут же обняла и прижала к себе сына. Малыш самостоятельно нашел и с жадностью приложился к материнской груди.
Забава попросила попить, но заснула раньше, чем Знахарка налила укрепляющий отвар из крапивы, тысячелистника и пастушьей сумки.
В дверь избушки громко и часто постучали.
— Матушка, пусти скорее, — послышался голос Третьяка из сеней.
Как только Знахарка сбросила дверной крючок, в избу ворвался Третьяк, который тянул за собой рыжеволосую женщину.
— У нее отошли воды, а схватки и не думают начинаться, — выдохнул он и удивленно уставился на постель, где лежала Забава с новорожденным у груди. — Вот тебе Раз!
Знахарка показала на табурет:
— Усади ее сюда.
Знахарка быстро укутала в чистую простынку совершенно спокойного и сытого младенца. На его шее красовалось точно такое же необычное родимое пятно, как и у Забавы.
— Укладывай, — Знахарка показала Третьяку на постель.
Третьяк уложил рыжеволосую.
— Иди в баньку. Нельзя ему тут! — Знахарка передала Третьяку новорожденного.
Тот осторожно принял чадо и вышел за дверь.
Молния осветила мокрое лицо Пелагеи со слипшимися от дождя непокрытыми черными волосами, которая как завороженная шла в сторону избушки. Ее губы что-то шептали…
Когда Третьяк вышел, Знахарка принялась за помощь.
Она начала осматривать женщину и увидела выпавшую пуповину.
«Значит, начала отслаиваться плацента, — подумала Знахарка, — скорее всего, умрет от потери крови, надо спасать дитя, пока не задохнулось!»
Знахарка подошла к столу и откинула тряпицу, под которой лежали заранее приготовленные острый узкий нож и кривая длинная игла с нанизанной ниткой…
Знахарка достала младенца — это тоже был мальчик. Мальчик был посиневший и не дышал. Знахарка звонко хлопнула его по попке, и избушку второй раз за ночь потряс детский крик. Она приложила младенца к груди спящей Забавы, и тот начал причмокивать.
Знахарка обернулась к роженице и взялась за иглу — рыжеволосая еще дышала, но очень слабо.
Знахарка быстрым шагом вышла за Третьяком в баньку. Он сидел с младенцем на руках и по-доброму смотрел, как тот спокойно, улыбаясь, посапывал.
Знахарка усталым голосом попросила:
— Вынеси ее — она умирает.
Третьяк хотел спросить, кто из женщин умирает, но промолчал и, трепетно передав Знахарке младенца, пошел в избу.
В избе уже почти догорали свечи. Третьяк увидел спящую Забаву с ребенком на груди, и у него отлегло от сердца. Он поднял уже бездыханное, все в крови, тело рыжей женщины и понес в баньку.
Знахарка вышла во дворик и, закрыв глаза, подставила лицо дождю, подняв руки вверх. Гроза начала утихать, но луна еще была скрыта за тучами, и было темнее темного.
Мимо Знахарки прокрался черный силуэт.
Войдя в избушку, Пелагея оказалась в кромешной темноте. Свечи окончательно догорели. Пелагея на ощупь, как будто знала здесь все, достала из небольшого шкафчика три самых толстых и высоких свечи, чиркнула спичкой.
Она склонилась над Забавой и отняла от нее новорожденного, который недовольно закричал.
Пелагея расставила свечи у изголовья постели и, не обращая никакого внимания на крики новорожденного, стала читать заклинание. В руке у нее появился странный кривой нож. И, заканчивая заклинание, Пелагея трижды пронзила неподвижное тело Забавы.
Знахарка услышала крик новорожденного, ее глаза широко открылись, и она, почувствовав опасность, бросилась в избушку.
В избушке она увидела, как Пелагея занесла нож над освещаемым тремя свечами младенцем.
Знахарка бросилась на Пелагею, но та скользящим ударом ножа ранила ее в руку.
Превозмогая боль, безоружная Знахарка вновь стала надвигаться на Пелагею.
Та, рассвирепев, ударила ее ногой в грудь, и Знахарка упала на спину.
Пелагея развернулась и подошла к новорожденному.
Вновь занеся над ним нож, прокричала Знахарке:
— Говори, где Матрешка?
Младенец стал кричать еще громче.
Знахарка ползла к постели:
— Я не знаю.
Пелагея схватила младенца за ножки и подняла на вытянутой руке.
От резких движений одна из свечей упала и покатилась в угол избы за спиной Пелагеи.
— Он сейчас умрет! Говори! — кричала Пелагея.
Знахарка замерла.
— Матрешки здесь нет и никогда не было. Пощади дитя! — с трудом выговорила Знахарка.
— Я нашла твой тайник, но там были только книги. Где другой тайник? — Пелагея сильно тряханула младенца.
Знахарка краем глаза увидела, что от свечи загорелись пожитки.
Пелагея проследила за взглядом Знахарки и увидела начинающийся пожар.