Глава 2
«Вода? Есть. Булочка? Имеется…»
Похититель должности, еще более красивый в очках в черной оправе, сидел за столом слева от меня, трудясь изо всех сил.
Я вздохнула.
Мы провели в подвале Фицджеральд-билдинг уже два часа и не обменялись ни словом. Скучный камень лежал в стеклянном футляре по другую сторону от Сайруса, Сайрус, не отрываясь от микроскопа, заносил данные в компьютер.
Я скривилась. У меня не получалось одновременно изучать объект через микроскоп и набирать текст на клавиатуре. «И ладно. Научусь».
Лишь один раз я поймала на себе взгляд Сайруса. Но его золотистые глаза тут же вернулись к объективу микроскопа, и я решила, что мне почудилось. По крайней мере, он не видел, как я сама с десяток раз косилась на него.
Мои ногти постукивали по клавиатуре компьютера. «Надо их подстричь сегодня же. Все равно же не делаю маникюр».
Я отгрызла очередную заусеницу и выплюнула ее на цементный пол, потом куснула свой жалкий ужин. Крошки от булочки посыпались на стол. А Сайрус ничего не ел, даже глотка кофе не сделал за все время.
Думая лишь о том, как добиться совершенства, вместо того чтобы сосредоточиться на цифрах, я рисковала потерять место. Я рассердилась на себя и застучала по клавишам ноутбука так, словно лабораторию охватило пламенем и мне необходимо закончить работу, чтобы выжить.
В полночь Сайрус сложил вещи, не сказав ни слова, вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.
— Да! — закричала я в воздух и вскинула вверх кулаки.
Еще денек, и я его побью. Я собиралась задержаться на час, а на следующий день сообщить доктору Зету, что работала дольше, чем Просторные Штаны.
Потом вдруг я осознала, что без постукивания клавиш компьютера Сайруса в лаборатории стало слишком тихо, а торчать в подвале одной как-то неприятно. Но это не имело значения. Я проработаю на час дольше Сайруса. Час — вполне приличное время для отчета.
В час ночи я зевнула, с треском размяла пальцы и сложила вещи. В здании имелись и лифт, и простая лестница, что было мне по душе. К лифтам я относилась с предубеждением, в особенности по ночам и тем более когда была одна. Именно в лифте я столкнулась со своими убийцами.
Я спустилась по лестнице, проскочила через стеклянные входные двери и заметила группу студентов, шедших куда-то, потом еще одну… Оглядевшись, обнаружила еще немало студентов, все они направлялись в ту же сторону. Чувствуя себя леммингом, я присоединилась к толпе.
Группа привела меня к старому зданию, отстоявшему от кампуса на пять кварталов, потом — вниз по лестнице, через дверь. Звуки и запахи внутри ошеломляли. Я попала на грандиозную пьянку с девицами из женских клубов и умниками из «мозговых центров». Перебравшись на восток, в Кемптон, я все два года избегала разного рода сборищ, вечеринок, собраний, незаконных боев, да и вообще людей. И тем не менее я была здесь, без какой-либо причины вдыхала плотный дым, наступила во что-то липкое и позволяла оглушать себя группе «Топ-40».
Я развернулась на пятках и пнула дверь ногой, намереваясь уйти, — и дверь врезалась точнехонько в нос Бенджи Рейнолдса.
— Господи! — заорал он, хватаясь за лицо и сгибаясь пополам.
Между его пальцами сочилась кровь.
— Проклятье, Бенджи! — Я схватила его за рукав и потащила через комнату.
В дальнем конце подвального зала выстроилась очередь — верный признак того, что поблизости находится туалетная комната или угол с бочками. В общем, я бесцеремонно протащила Бенджи мимо жаждущих облегчиться.
Увидев дверь вместо бочонка, я радостно выдохнула:
— Слава богу!
— За что? — гнусаво поинтересовался Бенджи.
Он зажимал нос пальцами, закинув голову. Но не стал сопротивляться, когда я втащила его внутрь.
— Эй! — завизжала какая-то девица. — Не лезьте без очереди!
— Да пошла ты, — бросила я, захлопывая дверь у нее перед носом.
Я выдернула из коробки на стене несколько бумажных полотенец и протянула их Бенджи. Он вытер руки, я же промокала его нос салфетками.
— Спасибо, Рори, — прогнусавил Бенджи.
Я вздохнула:
— Не стоит благодарности. Это ведь я тебя ударила.
— Ты не виновата. Я слишком торопился. Я шел сюда, увидел тебя и…
— Бенджи! — Я закрыла глаза и покачала головой. — Не надо.
Он кивнул, смутившись.
Я смочила водой еще одно полотенце и стерла кровь с рук Бенджи, а он все еще зажимал нос, задрав подбородок к потолку. Бенджи был на голову выше меня, так что мне пришлось приподняться на цыпочки, чтобы прижать салфетку к его носу.
Кто-то заколотил в дверь.
— Погоди минуту, задница! — закричала я.
Робкая улыбка Бенджи выглядела до отвращения очаровательной. Его короткие рыжевато-каштановые волосы рассыпались по сторонам, а миндалевидные карие глаза скрывались за такими длинными ресницами, что любая женщина заплатила бы за подобные кучу денег. Одни только зубы и сильный подбородок могли бы завоевать стаю прелестных юных леди. Но я была не милой и не леди и даже вообразить не могла причину, по которой Бенджи меня так упорно преследовал.
Противно это признавать, но, возможно, я даже слегка привязалась к Бенджи. Но он был таким симпатичным… Слишком симпатичным. А я не хотела симпатичного. Я вообще никого не хотела.
— Ладно, порядок, — сообщила я, когда кровь остановилась.
Но рубашка и щеки Бенджи все еще были покрыты красными пятнами.
— Я провожу тебя домой.
— Это я должен тебя провожать.
— Я не истекаю кровью.
В дверь снова заколотили, и я открыла ее. Девицы ворвались в туалетную — и попятились, наткнувшись на мой бешеный взгляд, а я потащила Бенджи наружу.
— Отличный вечерок, — улыбнулся Бенджи, когда мы вышли на улицу и направились к студенческому городку.
— Наверное.
— Тебе следует бегать со мной по утрам.
— А тебе пока не следует бегать. Нос, возможно, сломан. Можно разок и проспать.
Бенджи хихикнул, отвергая мой совет.
— Извини, что из-за меня пропустила вечеринку.
— Я собиралась уйти, помнишь?
— А я подумал: как странно, что ты вообще туда пришла.
— Почему?
Бенджи засмеялся:
— Потому что ты никогда не ходишь на вечеринки.
— А… да.
Я украдкой посмотрела на Бенджи. Он выглядел ужасно глупо — весь в крови и с улыбкой. Уголки моих губ невольно поползли вверх.
— Эй, да ты никак улыбнулась?
Я поспешно сделала строгое лицо.
Бенджи сунул руки в карманы:
— Я должен это отметить.
— Уже отметил.
Мы дошли до мужского общежития имени Чарльза Л. Чарльстона, обычно именуемого просто «У Чарли». Здесь когда-то жили чопорные, занудные, поглощенные учебой будущие инженеры, но это было еще до нашего рождения. А теперь общежитие набито веселыми умниками вроде Бенджи.
Бенджи придирчиво осмотрел бумажное полотенце, прежде чем еще раз вытереть нос и выбросить бумагу в мусорную корзину в десяти футах от него. Ком попал точно в цель. Бенджи посмотрел на меня с горделивой улыбкой.
— Спокойной ночи, Бенджи. Приложи к носу лед.
— Обязательно. А ты… ты уверена, что тебя не нужно провожать?..
— Уверена. Позаботься о себе.
Я развернулась, собираясь уйти, но не вышло — Бенджи схватил меня за руку. Инстинктивно я вцепилась в его запястье свободной рукой и дернула, перебрасывая Бенджи через плечо, — он грохнулся о землю. И громко хрюкнул — от удара из его легких вылетел весь воздух.
— Ох, чтоб тебя! Прости! — воскликнула я, отчасти смущенная, а отчасти обозлившись из-за того, что мне снова приходилось быть с ним милой.
Бенджи застонал.
— Ты… ты ушибся?
Мне стало ужасно неловко. И вообще-то, хотелось поскорее уйти, не интересуясь дальнейшим. Это было бы куда легче, чем стоять здесь, протягивая руки к Бенджи, — я просто не знала, как до него дотронуться, чем помочь.
— Я, конечно, знаю, что ты особа непредсказуемая, но ты все равно не устаешь меня удивлять. Где такому научилась?
— Не твое дело. Встать можешь?
— Чтобы ты снова на меня напала?
Я сделала большие глаза и помогла ему подняться:
— Я на тебя не нападала. Я защищалась.
Бенджи засмеялся и ткнул себя в грудь:
— От меня?
Мне не нравилось, как он смотрел на меня: весело и кокетливо, по-особенному, то есть так, как не стоило смотреть.
— Ты просто задница. Мне стало совсем плохо, но ты меня рассмешила.
Я пошла было прочь, но Бенджи снова схватил мою ладонь.
Я оглянулась, посмотрела на свою руку:
— Ты кто, самоубийца?
— Видимо, да, — ответил Бенджи и отпустил меня. — Давай-ка посидим минутку.
— Слишком холодно. Я иду домой.
— Значит, я пойду с тобой.
— Бенджи! — Я разочарованно вздохнула. — Нет! Я могу сама о себе позаботиться.
— Это я понял.
— Ты бесишь меня! И прежде чем спросишь, поясняю: не в хорошем смысле.
Бенджи сел на вторую ступеньку перед входом и похлопал по ней:
— Ты сломала мне нос. Можешь уделить пять минут сочувствия в качестве компенсации?
— Это что, попытка пробудить во мне чувство вины?
— Да.
Я села рядом и сложила руки на груди.
Бенджи улыбнулся:
— Тебе действительно холодно?
— Нет.
— Ты проголодалась? Могли бы забежать в «Макдоналдс».