Когда Трэвис увидел меня, то замер. После неловкой паузы его лицо смягчилось.

— Привет, голубка, — сказал он ровным, нежным голосом.

Я будто проснулась в незнакомой стране, где царила полная неразбериха. Сначала я решила, что меня выселяют, как вдруг заявляется Трэвис с пакетами, полными моей любимой еды.

Он сделал несколько шагов в сторону гостиной, нервно ерзая руками в карманах.

— Голубка, ты голодна? Я приготовлю тебе блинчиков. Или… э… есть овсянка. А еще я купил какой-то розовой пенистой ерунды, с которой бреются девчонки, и фен и… э… секундочку… он здесь, — сказал Трэвис, побежав в спальню.

Дверь открылась, захлопнулась, и Трэвис завернул за угол. Вся краска сошла с его лица.

— Твои вещи упакованы.

— Я знаю, — сказала я.

— Ты уходишь, — поверженным голосом произнес он.

Я посмотрела на Америку, которая метала гневные взгляды в сторону Трэвиса, будто собиралась убить его.

— А ты что, рассчитывал, она останется?

— Детка, — тихо сказал ей Шепли.

— Шеп, не начинай, черт бы тебя побрал! Не смей защищать его передо мной, — закипела Америка.

Казалось, Трэвис в полном отчаянии.

— Голубка, прости меня. Я даже не знаю, что сказать.

— Эбби, идем, — позвала Америка, встала и потянула меня за руку.

Трэвис сделал шаг в мою сторону, но Америка направила на него указательный палец.

— Ей-богу, Трэвис! Если попытаешься остановить ее, я оболью тебя бензином и подожгу, пока ты спишь!

— Америка, — сказал Шепли, не менее отчаявшийся. Я видела, как он разрывается между двоюродным братом и любимой девушкой, и мне стало жаль его. Случилось то, чего он так боялся.

— Я в порядке! — сказала я, заводясь из-за повисшего в комнате напряжения.

— В смысле, ты в порядке? — с надеждой спросил Шепли.

— Трэвис притащил прошлой ночью девиц из бара и что такого? — закатила я глаза.

Америка взволнованно посмотрела на меня.

— Ну и ну, Эбби! Тебя не волнует, что произошло?

Я обвела всех взглядом.

— Трэвис может приводит домой кого угодно. Это все-таки его квартира.

Америка посмотрела на меня так, будто я чокнулась. На губах Шепли вот-вот должна была появиться улыбка, а Трэвис выглядел хуже некуда.

— Это не ты упаковала вещи? — спросил он.

Я покачала головой и посмотрела на часы. Два часа дня.

— Не я, а теперь придется все распаковывать. Еще мне нужно поесть, принять душ и одеться… — сказала я, направляясь в ванную. Как только за мной закрылась дверь, я прислонилась к ней и сползла на пол. Уверена, что не на шутку разозлила Америку, но вот Шепли я дала надежду и собиралась сдержать слово.

В дверь тихонько постучали.

— Голубка? — сказал Трэвис.

— Да? — отозвалась я, пытаясь ничего не выдать своим голосом.

— Ты остаешься?

— Я могу уйти, если хочешь, но пари есть пари.

Дверь слегка задрожала — Трэвис бился о нее лбом.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, но не стану винить тебя, если все-таки решишься.

— Значит, я освобождена от пари?

Последовала долгая пауза.

— Если я скажу да, ты уйдешь?

— Ну да. Я же не живу здесь, глупенький, — попыталась я выдавить улыбку.

— Тогда нет, пари по-прежнему в действии.

Я подняла голову и тряхнула ею, слезы обжигали глаза. Даже сама не понимала, почему плачу, но остановиться не могла.

— Теперь могу я принять душ?

— Ага… — вздохнул Трэвис.

Я услышала шаги Америки. Подруга остановилась рядом.

— Ты эгоистичный мерзавец, — прорычала она, захлопывая за собой дверь спальни.

Я заставила себя встать, включила душ и разделась, закрываясь шторкой.

В дверь постучались.

— Голубка? — подал голос Трэвис. — Я тебе тут кое-что принес.

— Оставь на умывальнике. Я возьму.

Трэвис вошел и закрыл за собой дверь.

— Я обезумел. Я услышал, как ты высказываешь Америке, что со мной не так. И взбесился. Собирался просто выйти и развеяться. Немного выпить и все осмыслить. Сам не заметил, как набрался, и эти девушки… — замолчал он. — Утром я проснулся, а тебя нет. Я нашел тебя в кресле, а потом увидел на полу обертку, и не одну, мне стало тошно от самого себя.

— Сначала нужно было со мной поговорить, а не скупать весь магазин, чтобы задобрить меня.

— Голубка, деньги меня не волнуют. Я боялся, что ты уйдешь и перестанешь со мной общаться.

От его извинений я поморщилась. Я и не подумала о его чувствах, когда распиналась, как он мне не подходит. А теперь ситуация стала слишком запутанной, чтобы как-то спасти положение.

— Я не хотела задеть твои чувства, — сказала я, стоя под душем.

— Знаю. Теперь не имеет значения, что я скажу, ведь я все запорол… как всегда.

— Трэв?

— Да?

— Больше не води мотоцикл пьяным, хорошо?

Целую минуту он молчал, потом тяжело вздохнул и заговорил.

— Ага, хорошо, — сказал он и вышел из ванной.

Глава 5

Паркер Хейс

— Заходи, — позвала я, услышав стук в дверь. Трэвис замер на пороге.

— Ого!

Я улыбнулась и посмотрела на свое короткое платье-бюстье. Оно было намного откровеннее, чем я осмеливалась надевать раньше. Тонкий материал черного цвета поверх телесного чехла. На вечеринку придет Паркер, и мне нужно, чтобы на меня обратили внимание.

— Выглядишь потрясающе, — сказал Трэвис, когда я обулась в туфли на каблуке. Я одобрительно кивнула, глядя на его белую рубашку и джинсы.

— Ты тоже неплохо.

Рукава он подвернул выше локтя, обнажая замысловатые татуировки на предплечьях. Когда Трэвис засунул руки в карманы, на запястье я заметила его любимый напульсник из черной кожи.

В гостиной нас ждали Америка и Шепли.

— Паркер просто описается от счастья, когда тебя увидит, — захихикала Америка, и Шепли повел нас к машине.

Трэвис открыл дверь, я забралась на заднее сиденье «Чарджера». Мы сотни раз до этого сидели здесь вместе, но теперь мне почему-то было неловко.

Машины заполонили всю улицу, некоторые даже припарковались на газоне. «Дом» трещал по швам, но народ потоком стекался сюда из общаг. Шепли остановился на лужайке за домом, следом за парнями мы с Америкой направились внутрь.

Трэвис принес мне красный пластиковый стаканчик с пивом.

— Не бери выпивку ни от кого, кроме нас с Шепом, — прошептал Трэвис мне на ухо. — Не хочу, чтобы тебе что-нибудь подсыпали.

— Трэвис, никто мне ничего не подмешает, — закатила я глаза.

— Просто не пей то, что принес не я, о’кей? Голубка, здесь тебе не Канзас.

— Раньше ты такого не говорил, — саркастически отозвалась я, принимая стаканчик.

Прошел уже час, а Паркер все не появлялся. Америка и Шепли танцевали под медленную музыку в гостиной. Трэвис потянул меня за руку.

— Потанцуем?

— Нет, спасибо, — сказала я.

Он приуныл. Я прикоснулась к его плечу.

— Трэв, я просто слегка устала.

Он накрыл мою ладонь и начал что-то говорить, но тут за его спиной я увидела Паркера. Трэвис заметил выражение на моем лице и обернулся.

— Привет, Эбби! — улыбнулся Паркер. — Ты все-таки пришла!

— Ага, мы здесь уже почти час, — проговорила я, вынимая ладонь из-под руки Трэвиса.

— Выглядишь сногсшибательно! — сказал Паркер, перекрикивая музыку.

— Спасибо! — просияла я, поглядывая на Трэвиса. Он поджал губы, а между бровей пролегла морщинка.

Паркер кивнул в сторону гостиной.

— Потанцуем? — улыбнулся он.

Я сморщила нос и покачала головой.

— Не-а, я что-то устала.

Паркер посмотрел на Трэвиса.

— Ты вроде бы не собирался приходить.

— Передумал, — раздраженно отозвался Трэвис.

— Ясно. — Паркер взглянул на меня. — Может, подышим свежим воздухом?

Я кивнула и последовала за Паркером по ступенькам. Он притормозил, взял меня за руку, и мы поднялись на второй этаж. Наверху Паркер распахнул французские окна и вывел меня на балкон.

— Тебе не холодно? — спросил Паркер.

— Слегка, — ответила я и улыбнулась, когда он накинул мне на плечи пиджак. — Спасибо.

— Ты здесь с Трэвисом?

— Мы приехали вместе.

На лице Паркера появилась широкая улыбка, и он взглянул на лужайку. Группа девчонок сбилась в кучку, взявшись за руки, чтобы было теплее. На траве валялась гофрированная бумага, пивные банки и пустые бутылки из-под ликера. Посреди всего этого беспорядка стояли братья Сиг Тау, разглядывая свое творение: пирамиду из пивных бочонков, украшенную гирляндой белых огней.

— Утром здесь и живого место не останется, — покачал головой Паркер. — Придется уборочной бригаде потрудиться.

— У вас есть уборочная бригада?

— Ага, — улыбнулся он. — Мы называем их «первокурсники».

— Бедняга Шеп.

— Он в этом не участвует. Его освободили, потому что он кузен Трэвиса и к тому же не живет в «Доме».

— А ты здесь живешь?

— Последние два года, — кивнул Паркер. — Но мне нужна своя квартира. Более тихое место для учебы.

— Дай угадаю… твой профиль — бизнес?

— Биология, и анатомия как неосновной предмет. Мне остался еще год, потом сдача вступительного экзамена в медицинский колледж. А дальше надеюсь поступить на медицинский в Гарвард.

— Ты ведь уже знаешь, что поступил?

— Мой отец учился в Гарварде. Я, конечно, не на все сто уверен, но он очень щедрый выпускник, если ты понимаешь, о чем я. У меня 4.0 [  4.0 = оценке «А», т. е. отлично] по всем предметам, 2200 баллов по SAT [  Scholastic Aptitude Test, дословно «Школьный оценочный тест». Максимальный балл — 2400, 2200 — 99 % выполнения теста.], 36 по АСТ [  American College Testing — Американское тестирование, 36 — максимальный балл.]. Так что у меня неплохие шансы.