Глава пятая

Эллиотт

— Мамочка? Мамочка!

У Кэтрин было такое лицо… Я еще никогда и ни у кого не видел такого выражения лица. Она взбежала по ступенькам и скрылась за дверью, а я в нерешительности остановился, не зная, следует ли идти за ней следом.

Инстинкт подсказывал, что нужно остаться рядом с Кэтрин. Я шагнул на ступеньку, но полицейский прижал ладонь к моей груди.

— Ты член семьи?

— Нет, я ее друг. Друг Кэтрин.

Полицейский покачал головой.

— Тебе придется подождать снаружи.

— Но… — я попытался взять дверь штурмом, но крепкие пальцы стража порядка уперлись мне в грудь.

— Говорю же, жди здесь. — Я возмущенно уставился на него снизу вверх, но полицейский лишь равнодушно фыркнул. — Ты, должно быть, сын Кэй Янгблад.

— И что с того? — выплюнул я.

— Эллиотт? — на тротуаре стояла мама и прикладывала ко рту сложенные рупором ладони. — Эллиотт!

Я в последний раз глянул на дом, потом побежал к черному железному забору. Солнце уже опустилось довольно низко, но у меня на лбу выступили капли пота, а воздух вдруг стал душным.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я, хватаясь за острые зубцы железного забора, стоявшего за домом Кэлхунов.

Мама посмотрела на полицейскую машину, на «Скорую», потом бросила быстрый взгляд на дом и явно осталась недовольна увиденным.

— Что происходит?

— Думаю, что-то случилось с отцом Кэтрин. Меня не пускают внутрь.

— Нам лучше уйти. Идем.

Я нахмурился и покачал головой.

— Я не могу уйти. Случилось что-то плохое. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

— С кем?

— С Кэтрин, — нетерпеливо ответил я и повернулся, намереваясь вернуться к крыльцу, но мама ухватила меня за рукав.

— Эллиотт, идем со мной. Немедленно.

— Почему?

— Потому что мы уезжаем.

— Что? — в панике воскликнул я. — Но ведь предполагалось, что я уеду завтра!

— Планы изменились!

Я отдернул руку.

— Я никуда не поеду! Я не могу бросить ее здесь в такую минуту! Посмотри, что происходит! — Я обеими руками указал на машину «Скорой помощи».

Мама расправила плечи.

— Не смей отмахиваться от меня. Ты еще слишком юн, Эллиотт Янгблад.

Я отшатнулся. Если мама чувствовала, что к ней относятся неуважительно, то была страшна в гневе.

— Прости, но я должен остаться, мама. Это будет правильно.

Она всплеснула руками.

— Ты едва знаешь эту девочку!

— Она моя подруга, и я хочу убедиться, что с ней все будет хорошо. Что здесь такого?

Мама нахмурилась.

— Этот город токсичен, Эллиотт. Ты не можешь остаться. Я же предупреждала, чтобы ты не заводил друзей, особенно девочек. Мне и в голову не приходило, что ты свяжешься с Кэтрин Кэлхун.

— Что? О чем ты говоришь?

— Я сегодня звонила Ли, предупредить, что заеду за тобой. Она мне рассказала про эту девчонку Кэлхунов. Сказала, что ты дни напролет проводишь с ней. Ты здесь не останешься, Эллиотт, ни ради этой девочки, ни ради тети Ли, ни ради кого бы то ни было.

— Я хочу остаться, мама. Хочу ходить здесь в школу. Я уже завел здесь друзей и…

— Я так и знала! — она ткнула пальцем в сторону улицы. — Это не твой дом, Эллиотт, — мама тяжело дышала, я видел: она собирается выдвинуть мне ультиматум. Она всегда поступала так с папой. — Если хочешь еще когда-нибудь вернуться сюда до своего восемнадцатилетия, то тащи свою задницу в дом твоих дяди и тети и собирай вещи.

У меня поникли плечи.

— Если я сейчас брошу Кэтрин, она не захочет, чтобы я возвращался, — умоляюще проговорил я.

Мама прищурилась.

— Я знала. Эта девочка для тебя больше чем друг, так? Последнее, что тебе нужно — это заделать ей ребенка! Они никогда не выберутся из этой проклятой дыры. Ты будешь привязан к этому месту навечно, и все из-за этой развязной девицы!

Я скрипнул зубами.

— Она не такая!

— Черт возьми, Эллиотт! — мама запустила ладонь в волосы и прошлась взад-вперед передо мной. — Знаю, сейчас ты не понимаешь, но позже ты поблагодаришь меня за то, что я уберегла тебя от этого места.

— Мне здесь нравится!

Она снова указала на улицу.

— Иди. Сейчас же. Иначе я больше никогда не привезу тебя сюда.

— Мама, пожалуйста! — взмолился я, указывая на дом.

— Иди! — завопила она.

Я вздохнул и посмотрел на полицейского. Тот, похоже, наблюдал за нашей с мамой перепалкой с веселым интересом.

— Вы ей скажете? Скажете Кэтрин, что мне пришлось уйти? Скажете ей, что я вернусь?

— Я затащу тебя в машину силой, Богом клянусь, — процедила мама сквозь зубы.

Полицейский выгнул бровь.

— Лучше ступай, парень. Похоже, твоя мама настроена серьезно.

Я протиснулся через калитку, прошел мимо мамы и потащился к дому дяди Джона и тети Ли. Она поспешила следом, не переставая ворчать, но я пребывал в таком смятении чувств, что совершенно не слышал ее нравоучений. Нужно попросить тетю Ли отвезти меня в больницу, чтобы проведать Кэтрин. Тетя Ли поможет мне все объяснить. Я чувствовал себя подавленным. Кэтрин будет так больно, когда она выйдет из дома и не увидит меня.

— Что стряслось? — спросила с порога тетя Ли. Я поднялся по ступенькам, быстро проскользнул мимо тети, рывком распахнул дверь и с грохотом захлопнул за собой. — Что ты натворила?

— Я? — вскинулась мама. — Это не я разрешала ему болтаться с девчонкой Кэлхунов без всякого надзора!

— Они просто дети. Эллиотт хороший мальчик, он бы никогда не…

— Неужели ты не помнишь, какими становятся мальчики в этом возрасте? — завопила мама. — Ты знаешь, я не хочу, чтобы он здесь оставался, но намеренно смотришь сквозь пальцы на его похождения с этой девицей! Наверняка она тоже хочет, чтобы он остался. Как, по-твоему, она собиралась удержать его здесь? Уже забыла Эмбер Филипс?

— Не забыла, — спокойно ответила тетя Ли. — Они с Полом живут на нашей улице.

— Он учился в выпускном классе, а Эмбер была моложе на пару лет и боялась, как бы он не нашел себе другую девушку в университете. Сколько сейчас лет их ребенку?

— Коулсон учится в университете, Кэй, — продолжала тетя Ли. Она годами имела дело с непростым характером мамы и изрядно набила руку на этом деле. — Ты же сказала Эллиотту, что он может остаться до завтра.

— Раз я сегодня здесь, то мой сын уезжает сегодня.

— Кэй, ты тоже оставайся с ночевкой. Что изменит один день? Дай ему возможность попрощаться.

Мама наставила на мою тетю указательный палец.

— Я вижу, что ты пытаешься сделать. Эллиотт мой сын, а не твой! — Она повернулась ко мне. — Мы уезжаем. Ты больше ни минуты не проведешь в обществе этой девчонки Кэлхунов. Не хватало еще, чтобы она от тебя понесла, тогда ты застрянешь здесь навечно.

— Кэй! — укоризненно воскликнула тетя Ли.

— Ты же знаешь, через что мы с Джоном прошли, пока росли здесь. Травля, расизм, унижения! Ты действительно хочешь, чтобы Эллиотта постигла такая же участь?

— Нет, но… — Тетя Ли умолкла, явно пытаясь найти убедительный контраргумент.

Я смотрел на нее, безмолвно моля о помощи.

— Видишь? — закричала мама, указывая на меня пальцем. — Посмотри, как он на тебя смотрит! Словно ты можешь его спасти. Ты не его мать, Ли! Я попросила тебя о помощи, а ты попыталась отнять у меня сына!

— Он здесь счастлив, Кэй, — сказала тетя Ли. — Хотя бы пару секунд подумай о том, чего хочет сам Эллиотт.

— Я думаю о нем! Если тебе нравится жить в этой Богом забытой дыре, это вовсе не означает, что я позволю своему сыну остаться здесь, — выплюнула мама. — Собирай вещи, Эллиотт.

— Мама…

— Собирай вещи, черт возьми! Мы уезжаем!

— Кэй, пожалуйста! — воскликнула тетя Ли. — Подожди хотя бы, пока Джон вернется домой. Мы вместе все обсудим.

Я не сдвинулся с места, и мама помчалась в подвал.

Тетя Ли посмотрела на меня и беспомощно развела руками. В ее глазах блестели слезы.

— Прости. Я не могу.

— Знаю, — сказал я. — Все хорошо, не плачьте.

Мама вернулась, таща за собой мой чемодан и пару сумок.

— Садись в машину.

Она подтолкнула меня к двери.

Я обернулся через плечо.

— Вы расскажете Кэтрин? Скажете, что произошло?

Тетя Ли кивнула.

— Постараюсь. Я люблю тебя, Эллиотт.

Хлопнула входная дверь. Придерживая меня за плечо, мама отвела меня к своему пикапу «Тойота Такома» и открыла дверь со стороны пассажирского сиденья.

Я остановился и в последний раз попытался ее переубедить.

— Мама, пожалуйста. Я уеду вместе с тобой, только дай мне попрощаться, разреши мне все ей объяснить.

— Нет. Я не позволю тебе гнить в этом месте.

— Тогда зачем ты вообще привезла меня сюда? — выкрикнул я.

— Садись в машину! — заорала она в ответ, забрасывая сумки на заднее сиденье.

Я сел на пассажирское сиденье и со злостью захлопнул за собой дверь. Мама обежала машину, плюхнулась на водительское место, включила зажигание и резко рванула с места. Мы поехали в противоположную сторону от дома Кэлхунов, а когда проезжали мимо него, навстречу нам проехала «Скорая».

* * *

Потолок моей комнаты намертво отпечатался в моей памяти со всеми его трещинами, пятнами от воды, отслоившейся краской и пауком в углу. Я либо лежал на кровати, беспокоясь о том, что с каждым днем неприязнь Кэтрин ко мне растет, либо писал ей письма. В них я пытался все объяснить, умолял о прощении, давал новые обещания, которые, как и предрекла мама, не смог бы выполнить. По одному письму в день, так что к настоящему моменту у меня накопилось семнадцать штук.