Джонни дошел до машины, остановился и задумался. Взглянул на часы. Пять минут десятого. Он знал, что Мелани будет сидеть в ресторане еще полчаса, с ее-то аппетитом. Стало быть, есть время перемолвиться с Берни Шульцем.
Через пятнадцать минут он остановился у дома Берни. Тот уже разулся и смотрел телевизор с кружкой пива в руке.
Дверь открыла его жена, крупная толстушка с веселым лицом. Она тут же убежала на кухню: мужчины будут говорить о делах, а она предпочитала не знать, чем занимается муж.
Как только Берни выключил телевизор, Джонни отмахнулся от предложенного пива и сказал напрямую:
— Я только что говорил с мистером Джо. Тебя снимают с места, Берни. Отныне твою работу буду делать я.
Берни вылупился на него:
— Ну-ка, еще разок?
Джонни повторил еще разок.
— То есть это правда? Ты не шутишь?
— Да, правда.
Берни глубоко вздохнул, и тяжелое лицо его озарила ухмылка от уха до уха. Он вмиг помолодел лет на десять.
— Это же дивные новости! — Он даже в ладоши хлопнул. — Господь внял-таки моим молитвам! Значит, теперь я свободен!
— Как знал, что тебе это понравится, — сказал Джонни. — Потому и приехал. Чем будешь заниматься? Ведь тебя выпрут из организации.
— Заниматься? Я? — Бенни залился счастливым смехом. — У меня найдутся кое-какие сбережения. У шурина в Калифорнии есть фруктовая ферма. Туда и поеду. Стану его партнером. Будем с ним собирать фрукты на солнышке, и не надо ничем заморачиваться!
— Угу. — Джонни вспомнил про свою мечту: лодку и море. — Что ж, твоя работа достанется мне. Сколько платят?
Допив пиво, Берни рыгнул и отставил кружку.
— Мистер Джо платит мне восемь сотен в неделю плюс один процент, если выручка превысит норму. Но этот процент — только на словах. Черт, я все эти годы вкалывал как проклятый, но этого процента так и не увидел. Энди, сукин сын, задирает норму так, что о проценте можешь забыть. Но восемь сотен выйдет стабильно, хотя работа — сущий ад. Я сумел кое-что скопить, значит и ты сумеешь.
Восемь сотен в неделю, а Массино предложил ему всего лишь четыре. И процент, которого Берни так и не увидел.
Джонни охватила холодная ярость, но он сдержался.
«Ты, Джонни, лучший из моих ребят. Что-то в тебе есть, и это мне по нраву».
Двуличный ворюга. «Ну ладно, — думал Джонни, поднимаясь на ноги, — я тоже буду вести себя как двуличный ворюга».
Он вышел от Берни, сел в машину и поехал к Мелани. В нем все еще бушевал гнев.
На следующее утро, когда Мелани ушла на работу, Джонни вернулся к себе домой и приготовил завтрак. Завтракать он любил больше, чем обедать или ужинать. Впереди был весь день, и никаких планов. Настроение у Джонни было паршивое: он все думал, как скверно обошелся с ним Массино. Теперь он ограбит его без сожалений, это уж точно.
Не успел он сесть за тарелку с яичницей из трех яиц и ломтем жареной ветчины, как зазвонил телефон. Выругавшись, Джонни встал и поднял трубку. Звонил Энди Лукас.
— Мистер Джо сказал, ты будешь работать вместо Берни. Вам нужно пообщаться. Сегодня зайди к нему. Он тебе все покажет, познакомит с людьми.
— Хорошо, — сказал Джонни, поглядывая на тарелку с завтраком. — Зайду.
— И послушай, Джонни, — холодно продолжал Энди, — Берни не особенно напрягался. Надеюсь, что под твоим началом дела пойдут в гору. Нужно поставить еще по меньшей мере две сотни автоматов. Этим и будешь заниматься. Понял?
— Понял.
— Молодец. Зайди к Берни. — И Энди повесил трубку.
Джонни вернулся за стол, но аппетит его поуменьшился. Чуть позже он отправился на работу к Берни: в комнатушку на последнем этаже офисного здания без лифта. Дожидаясь зеленого сигнала светофора, он заметил на другой стороне улицы Черныша Сэмми: тот тоже собирался переходить дорогу.
Увидев Джонни, он заулыбался и помахал рукой. Машины остановились, и Джонни подошел к нему:
— Привет, Сэмми. Чем занят?
— Я? — рассеянно переспросил Сэмми. — Да ничем, мистер Джонни. А что в субботу делать? Только по улицам слоняться.
Джонни забыл, что сегодня суббота. Значит, завтра воскресенье, самый ненавистный день: все магазины закрыты, люди уезжают за город. Обычно Джонни проводил воскресное утро за газетами, а ближе к вечеру ехал к Мелани. В первой половине дня она всегда бывала занята: прибиралась в квартире, мыла голову и все такое, или чем там обычно занимаются женщины по выходным?
— Кофе будешь? — спросил Джонни.
— Никогда не откажусь. — Сэмми с тревогой взглянул на Джонни, на его напряженную физиономию. — Что-то не так?
— Пошли пить кофе. — Джонни вошел в кафе и встал у стойки. Заказал кофе и сообщил: — Вчера вечером я беседовал с мистером Джо. — И пересказал свой разговор с Массино. — Сам решай. Хочешь водить его машину?
Лицо Сэмми засветилось, словно в голове у него включили электрическую лампочку.
— Вы не шутите, мистер Джонни?
— Нет, передаю его слова.
— Конечно хочу! — И Сэмми захлопал в розовые ладоши, прямо как Берни. — То есть мне больше не придется собирать деньги?
Джонни мрачно подумал: вот, еще один. Сперва у Берни рот до ушей, а теперь и у Сэмми. Все-то у них гладко, а мне достаются одни шишки.
— Придется носить униформу, рулить «роллс-ройсом». Не против?
— Конечно нет! Это же дивные новости! — Вдруг Сэмми замолчал и взглянул на Джонни. — А когда приступать?
— Первого числа.
Сэмми сник.
— То есть в следующую пятницу мне придется собирать деньги?
— Верно.
Глаза у Сэмми забегали, на лице выступили капли пота.
— А нельзя ли, чтобы вместо меня вышел новый человек, мистер Джонни? И кто он, этот новый человек?
— А я почем знаю? Двадцать девятого мы с тобой, Сэмми, собираем деньги. — Джонни допил кофе. — Собираем, и точка.
— Ну да. — Сэмми промокнул лицо носовым платком. — Думаете, беды не будет?
— Ни в коем разе. — Джонни отошел от стойки. — У меня дела. А ты сходи к Энди. Скажи, что будешь шофером у мистера Джо. Он все устроит. Платить будут полторы сотни.
Сэмми распахнул глаза:
— Полторы сотни?
— Так сказал мистер Джо. — Джонни задумчиво посмотрел на Сэмми. — Ты по-прежнему держишь сбережения под кроватью?
— А где их еще держать, мистер Джонни?
— Я же говорил тебе, тупица: в банке!
— Нет, не хочу, — Сэмми помотал головой. — Банки — это для белых людей.
Джонни пожал плечами:
— Ну, увидимся.
Заплатив за кофе, он вышел из кафе и через десять минут был в кабинетике Берни Шульца.
Тот развалился за обшарпанным столом, отодвинув стул и заложив большие пальцы за ремень. Увидев Джонни, он выпрямился.
— Энди велел зайти к тебе, — сказал Джонни. — Чтобы ты показал мне, что к чему, и со всеми познакомил.
— Обязательно, — пообещал Берни, — но не сегодня. Бога ради, сейчас же выходные! Весь бизнес стоит. Давай в понедельник, а? Приходи часам к десяти утра, и я все покажу, договорились?
— Как скажешь. — Джонни направился к двери.
— Джонни, один момент…
— Ага? — Остановившись, Джонни взглянул на Берни.
Тот поскреб толстую щеку.
— Я, похоже, сболтнул лишнего. — Берни неловко поерзал на стуле. — Энди запретил говорить тебе, сколько мне платят. В общем, забудь об этом, ладно?
Джонни сжал кулаки, но сумел изобразить холодную улыбку.
— Конечно. Уже забыл. Увидимся в понедельник. — Он вышел за дверь и прошагал шесть лестничных маршей, матерясь себе под нос.
До автостанции было пять минут ходу, и Джонни решил, что пора туда зайти. У дверей остановился, оглядел улицу, бросил взгляд на окна офиса Массино. Босс, наверное, сейчас летит в Майами на уик-энд, но Джонни был уверен: Энди сидит в своем тесном кабинете.
На автостанции он сразу направился к камере хранения. На двери одного из шкафчиков была инструкция, и Джонни задержался, чтобы ее прочесть. Там говорилось, что ключ нужно взять у дежурного. Джонни оглянулся. Не увидев в толпе знакомых лиц, подошел к каморке дежурного. Оттуда на него уставился огромный сонный негр.
— Дай ключ, — сказал Джонни. — Сколько стоит?
— Вам надолго, босс?
— Недели три. Может, больше. Не знаю.
Негр выдал ему ключ.
— Полбакса в неделю. За три недели получается полтора.
Джонни заплатил ему, сунул ключ в карман и ушел искать свой шкафчик. Расположение оказалось удобное, совсем рядом с входной дверью. Удовлетворенно кивнув, Джонни вышел на холодную улицу и отправился домой.
Следующий час он сидел у окна и думал про Массино. Около двух пополудни решил, что пора пообедать, и тут снова зазвонил телефон.
Поморщившись, Джонни поднялся на ноги и снял трубку.
— Джонни?
— Привет, милая! — Услышав голос Мелани, он изрядно удивился. Вчера они договорились, что в воскресенье поедут кататься, а потом Джонни заночует у нее.
— Джонни, у меня эти дела. Только что начались, — сказала Мелани. — Мне совсем худо. Давай отложим завтрашнюю встречу?
Ох, женщины, подумал Джонни, всегда с ними что-то не так! Но Мелани и правда сильно страдала от месячных. Значит, ему предстоит долгий, унылый, одинокий уик-энд.
— Ты, главное, не раскисай, милая, — мягко сказал он. — Конечно отложим. Это же не последнее воскресенье. Тебе чем-нибудь помочь?