Джеймс Хедли Чейз
Так поступают мужчины
Глава первая
Фары грузовика, словно прожектор, освещающий танцовщицу на сцене, выхватили ее из темноты.
Она стояла возле «бьюика-родмастера» выпуска 1939 года; автомобиль явно несколько месяцев не мыли и несколько лет не полировали. На ней были серая фланелевая юбка и замшевая куртка винно-красного цвета, застегнутая спереди на молнию. Девушка помахала мне.
Я взял себе за правило: когда я за рулем, не останавливаться, если девица просит ее подвезти, голосуя у дороги, но тут был иной случай. Судя по всему, у нее возникла проблема с машиной. А проблемы с машинами как раз и были моим бизнесом.
Я затормозил возле нее и высунулся в окно.
— Я застряла, — сказала она. — Можете помочь?
Часы на приборной панели показывали двадцать минут двенадцатого. Я устал и проголодался. Последние два часа я возился с машиной, которая сломалась примерно в миле от аэропорта в Нортхолте, но все же я открыл дверцу и вышел на дорогу.
— А в чем проблема?
— Не в бензине. Бак почти полон. Мотор только что накрылся.
Я подошел к «бьюику» и поднял капот. Запах горелого поведал мне обо всем, что я хотел узнать. Я задержался, лишь чтобы осветить фонариком мотор, и закрыл капот.
— Зажигание сгорело. На ремонт уйдет день-другой.
— Черт! Вы уверены? Вы ведь едва взглянули.
— Я вообще мог не смотреть. Разве вы не чувствуете запаха? К тому же это моя профессия.
Обернувшись, она взглянула на мой грузовик. Отраженный свет его фар давал достаточно света, чтобы можно было прочесть красную надпись на белой панели:
...ГАРРИ КОЛЛИНЗ, ЛТД
Автомастерская
Игл-стрит, 14, В. 1
Пару лет назад я гордился этим грузовиком.
Когда мне его доставили, я с трудом мог отвести от него взгляд, но с тех пор энтузиазм поистерся. Теперь грузовик скорее напоминал мне побеленный склеп.
— Вы не поверите, — рассмеялась девушка. — Любая другая нарвалась бы на приставалу, а мне подвернулся автомеханик. Мне всегда везло.
— Не так уж вам и повезло. Здесь я ничего сделать не смогу. Подвезу вас до ближайшего гаража, если это вам чем-то поможет.
— В такое время все гаражи закрыты.
— Тогда могу взять вас на буксир, пока не найдем гараж.
— Нет, спасибо. Не люблю, когда меня тянут на буксире. Все равно эта старая развалина не моя. Оставлю ее здесь. А мой друг завтра пошлет кого-нибудь за ней.
— Ваш друг будет рад по уши.
Она рассмеялась:
— Это его забота. Я хочу домой. Подбросите меня до Вест-Энда?
— Если вы этого хотите.
Она открыла дверцу грузовика и забралась в кабину.
Я помедлил, глядя на темный силуэт «бьюика»:
— Лучше не оставлять эту машину без подсветки. Кто-нибудь может в нее врезаться.
— Господи, вас всегда тревожит такая ерунда? Удивительно, что вы еще не седой.
— Просто я думаю о последствиях. Я и сам не хотел бы на нее наткнуться.
Я отыскал в грузовике красный фонарь, зажег его и повесил на дверную ручку «бьюика» со стороны дороги.
— А фонарь-то вам не вернут.
— Значит, не вернут.
Я сел за руль и завел мотор. Свет от приборной панели упал на ее стройные ноги, обтянутые нейлоном. Она показывала колени, и действительно было на что посмотреть. Я краем глаза взглянул на незнакомку. Она смотрела вперед, приподняв подбородок. Света не хватало, чтобы разглядеть спутницу получше. Когда фары выхватили девушку из темноты, я увидел ее лишь мельком. Успел заметить, что у нее темные волосы, разделенные прямым пробором, и что они ниспадают на плечи и завиваются вовнутрь.
У меня создалось смутное впечатление, но я не был вполне уверен, что она превосходит принятые стандарты красоты.
— Это ваш грузовик? — Она открыла сумочку, достала пачку сигарет и предложила мне.
— Да, это еще и мой бизнес.
Она поднесла спичку к моей сигарете. Мне хотелось рассмотреть девушку при свете спички, но навстречу ехал грузовик, и я не мог оторвать взгляд от дороги.
— Значит, вы Гарри Коллинз.
— Верно.
— А я Глория Селби.
Мы проехали пару сотен ярдов, потом она спросила:
— Вы часто работаете так далеко от своей базы, как сейчас?
— А с чего вы решили, что я работал?
— Вы не похожи на тех, кто сидит за рулем с такими грязными руками, если только вы не после работы.
— Вы правы. У одного из моих немногих клиентов сломалась машина, и он меня вызвал. В пяти минутах езды от него есть гараж, но он обо мне такого высокого мнения, что оторвал меня от горячего ужина и заставил проехать шестнадцать миль. Просто милейший человек.
— И вы не отказались?
— Бизнес сейчас такой, что пришлось ехать. А куда деваться?
— А я-то думала, что владельцы гаражей купаются в деньгах.
— Я тоже, поэтому и полез в этот бизнес. И обнаружил, что все далеко не радужно.
— Разве там не крутятся деньги?
— Да, наверное, так и есть, но я выбрал неправильное место.
— Я бы решила, что Оксфорд-серкус — очень неплохой район.
— Я тоже так думал, пока не обосновался там. Только не говорите, что знаете, где находится Игл-стрит.
— Это поворот с Оксфорд-стрит, возле «Питера Робинсона».
Я взглянул на нее, потом снова уставился на темную ленту дороги, ползущую навстречу в свете фар.
— Вы первая из моих знакомых, кто знает, где эта улица. Ее сделали с односторонним движением и утыкали знаками «Стоянка запрещена». Клиенты боятся остановиться даже для заправки. Не знаю, зачем я это рассказываю. Вряд ли вам это интересно.
— Разве я говорила, что мне скучно?
Мы проехали молча минуту-другую.
— Я подгоню вам свою машину на обслуживание, — сказала она. — И друзьям про вас расскажу.
— Отлично. Большое спасибо.
— Вы ведь не верите, что я это сделаю?
— Наверное, сделаете, если не забудете. Допустим, вы живете далеко от Игл-стрит. К утру вы забудете о гараже на Игл-стрит и продолжите ездить к ближайшему автомеханику. С людьми такое случается, знаете ли.
— Я живу на Нью-Бонд-стрит. Это достаточно близко, верно?
Я решил, что она надо мной прикалывается.
— На какой машине вы ездите?
— У меня один из новых «ягуаров». Не машина, а сказка.
Теперь я уже не сомневался, что она прикалывается.
— Таким машинам не требуется много обслуживания.
— Ну, кто-то же должен содержать ее в чистоте. Можно будет ставить ее в вашем гараже? Сейчас я держу ее в районе Шеперд-маркет, а это слишком далеко от моей квартиры.
— Место у меня есть, но это будет незапираемый гараж.
Я все еще думал, что она заливает.
— Иногда по вечерам я езжу очень поздно.
— Я живу над гаражом. И поздно ложусь.
— Сколько вы возьмете?
— Тридцать шиллингов в неделю и пять шиллингов за мойку и полировку.
— Но я столько плачу за гараж.
Я покачал головой:
— Готов поспорить, что не платите.
Она рассмеялась:
— Что ж, я подумаю. Сбросьте цену до фунта, и я ваша [До денежной реформы в английском фунте было двадцать шиллингов по двенадцать пенсов. Один современный фунт делится на сто пенсов. (Здесь и далее примечания переводчика.)].
— Тридцать шиллингов — это дешево, и вы это знаете. На меньшее я не согласен.
— Ну ладно, я подумаю.
Я был совершенно уверен, что никогда больше не услышу про ее «ягуар». И еще я был совершенно уверен, что никогда больше не увижу ее саму после того, как высажу на Бонд-стрит.
Мне очень хотелось вывести наконец эту девицу на чистую воду: пусть поймет, что весь этот треп ей даром не пройдет.
— Что случилось с вашей машиной, если вы сегодня поехали на «бьюике»?
Она подалась вперед и стряхнула пепел под ноги.
— Сестра моего друга опаздывала на ночной самолет в Париж. А он был чем-то занят и попросил отвезти ее в Нортхолт. Бывали когда-нибудь в Париже?
— Когда был в армии. И всего дня три или четыре.
— Понравилось?
— Вроде да. Там все тогда было дорого, но я слышал, что сейчас там вообще цены зашкаливают.
— Ну, там как везде: если знаешь что и как, то ты в шоколаде. Я знаю, где в Париже можно снять дешевое жилье, и у меня там друзья. Так что обхожусь без проблем. И трачу не много.
— Вас послушать, так вы там часто бываете.
— Примерно раз в месяц.
— По делу?
— Да. Я дизайнер и производитель нижнего белья.
Это меня удивило.
— И насколько прибыльный этот бизнес?
— Все отлично. Я не жалуюсь. У меня есть кое-какие связи в Париже.
— А я было подумал, что это все равно что возить уголь в Ньюкасл.
— Это ограниченный рынок, но я свое место под солнцем отвоевала.
— А вы не слишком молоды для владелицы бизнеса?
Она рассмеялась:
— Вы сами довольно молоды, чтобы быть владельцем бизнеса.
— Не знал об этом. Мне тридцать два.
— Женаты?
— Да. А вы?
— Я? Зачем мне замуж? Мне надо думать о карьере.
Я свернул на Вуд-лейн и поехал в сторону Шепердс-Буш. И задумался: а вдруг она все-таки говорит правду?
Что, если у нее действительно есть квартира на Бонд-стрит, бизнес по продаже нижнего белья и «ягуар» и она действительно летает в Париж? Я с внезапным раздражением осознал, насколько давно живу на грани банкротства: уже перестал верить в существование тех, кто хорошо зарабатывает.
А ошибка моя заключалась в том, что я угробил все деньги на этот гараж. Если бы я оставил хоть какой-то рабочий капитал, то смог бы выбраться из болота, в котором сейчас увяз. Купил бы станки, токарный и другие. Вокруг хватает контрактных работ, если у тебя есть нужное оборудование. И вместо того чтобы выбросить все деньги на хитроумное оборудование для мойки машин, смазки под давлением и прочее, чем я сам пользовался пару раз в месяц, мне следовало приберечь средства на случай, если пойдет черная полоса. Но тогда меня переполнял оптимизм и я не верил, что со мной такое может случиться.