Глава 13

Комплекс многоэтажных жилых домов Густава Уайта состоял из шести одинаковых зданий из красного кирпича, расположенных на Редмонд-стрит в Западном Окленде. Когда мы остановились у первого дома, Вандервеллен снова высказал сомнения в целесообразности такого визита.

— Нет смысла, — недовольно проворчал он. — Эта несчастная женщина была совершенно здоровой, не имела материальных затруднений и даже ходила в церковь два раза в неделю. Но вы же знаете, что иногда ломаются самые добропорядочные люди. Пока не проведено вскрытие, все выглядит достаточно просто и понятно.

Я припомнила некоторые детали из предоставленного мне досье. Никаких свидетелей, никто не слышал шума, не видел посторонних людей, не убегал из подвала. А в подвале дома осталась повешенная женщина, которая, по общему мнению, никому не сделала ничего плохого.

Мы вошли в здание "С".

— Лифт в подвал не идет, он вообще не работает, — сообщил Рон, и мы стали спускаться по лестнице.

В полумраке подвального коридора Вандервеллен быстро нашел дверь с надписью «Прачечная» и остановился.

— Мы обнаружили ее здесь.

Прачечная все еще была опоясана желтой лентой полицейского ограждения. В воздухе стоял запах гнили и сырости, а стены пестрели разнообразными надписями. Все предметы, которые имели хоть какое-то отношение к этому событию, изъяли в качестве вещественных доказательств, включая электрический шнур, который был затянут на шее несчастной женщины.

— Не знаю, что вы хотите здесь отыскать, — усмехнулся Вандервеллен и пожал плечами.

— Я тоже не знаю, — задумчиво промолвила я, оглядываясь по сторонам. — Когда это случилось? В субботу поздно вечером?

— Да, наш медик утверждает, что смерть наступила примерно в десять, — отрапортовал лейтенант. — Мы сразу подумали, что эта женщина спустилась постирать белье, но что произошло потом, сказать трудно. Местный уборщик нашел ее рано утром.

— А что показывают видеокамеры? — на всякий случай поинтересовался Джейкоби. — Ведь они установлены не только на входе, но и в вестибюле.

— Они, как и лифт, давно уже не работают.

Мне стало ясно, что Вандервеллен, как, впрочем, и Джейкоби, хотел скорее закончить осмотр и убраться отсюда ко всем чертям. Но меня что-то удерживало в этом мрачном и душном помещении. Но что могло привлечь мое внимание? Здесь не было ничего такого, что навело бы хоть на какую-то мысль, и все же интуиция подсказывала, что необходимо продолжать осмотр.

— Думаю, предположения о расовой подоплеке этого дела нужно отбросить как несостоятельные, — заявил Вандервеллен. — Если вы ищете здесь хоть какую-то связь, то должен напомнить, что профессиональные киллеры, как правило, не меняют свой стиль во время стрельбы.

— Благодарю за напоминание, — язвительно произнесла я, продолжая осматривать помещение. Ничего не бросалось в глаза, но я привыкла доверять интуиции. Что-то здесь должно быть... — Полагаю, нам придется самим убедиться в справедливости такого умозаключения. Кто знает, что здесь может быть? Любая мелочь может оказаться решающей.

Вандервеллен уже протянул руку, чтобы выключить свет в подвале, когда мне бросилось в глаза кое-что.

— Постой!

Словно под воздействием закона всемирного тяготения я потянулась к противоположной стене комнаты, как раз к тому месту, где нашли повешенной Эстелл Чипман. Опустившись на колени, я стала водить пальцем по липкой бетонной стене, вчитываясь в почерневшие от времени и сырости надписи и рисунки. Только сейчас я поняла, что если бы не видела этого рисунка раньше, то никогда не заметила бы его.

На стене был совершенно примитивный, по-детски наивный рисунок, выполненный ярко-оранжевым мелом на сером фоне бетонной стены. Вне всяких сомнений, это был лев. Точно такой, каким его описал маленький Бернард Смит, но только более грубый. Тело льва извивалось и органично переходило в длинный хвост, но не льва, а какого-то другого животного... Змеи? У льва были две головы: одна, несомненно, львиная, а другая напоминала голову козла.

У меня защемило в груди. Преодолевая внезапно охватившее меня волнение, я снова посмотрела на этот странный рисунок.

В этот момент за моей спиной послышался усталый голос Джейкоби:

— Что-нибудь интересное, лейтенант?

— Покемон.

Глава 14

Итак, теперь мне стало ясно, что эти два дела, вероятно, каким-то образом связаны. Бернард Смит видел отъезжающий фургон с рисунком двуглавого льва, и точно такой же рисунок я обнаружила на стене подвала. Не исключено, что мы имеем дело с двойным убийцей.

Когда я наконец добралась до своего офиса, меня нисколько не удивило, что там уже царил переполох. Мерсер нагнал страху на моих сотрудников и велел, чтобы я немедленно позвонила ему, как только вернусь. Я закрыла за собой дверь и набрала его номер.

— Вы знаете, что здесь творится? — сразу же обрушился он на меня с упреками. — Полагаете, что можете целый день болтаться черт знает где и не обращать внимания на мои звонки? Не забывайте, что теперь вы лейтенант, а не рядовой сотрудник отдела. Ваша задача заключается в руководстве отделом и регулярном информировании меня о ходе расследования.

— Сожалею, шеф, но дело в том...

— Убит ребенок, жители в панике, а по улицам города бродит какой-то маньяк, который может устроить нам самый настоящий ад. Завтра все афро-американские политики этого города потребуют от меня отчета о предпринимаемых полицией мерах.

— Послушайте, шеф, — попыталась я остановить его, — это дело оказалось гораздо сложнее, чем мы предполагали.

— Сложнее? Что вы хотите этим сказать?

Я сообщила ему о своей находке в подвале жилого дома в Окленде и обратила внимание на принципиальную схожесть двух рисунков. Было слышно, как Мерсер тяжело вздохнул.

— Вы хотите сказать, что эти два убийства связаны между собой? — недоверчиво произнес он.

— Такую возможность полностью исключать нельзя. Во всяком случае, пока мы не выработаем более или менее правдоподобную версию.

Мне показалось, что шеф даже задохнулся от неожиданности.

— Немедленно отдайте фотографию этого рисунка в лабораторию! — скомандовал он. — И рисунок того стикера, который видел мальчик в Бэй-Вью. Я должен знать, что означают эти рисунки.

— Я все уже сделала.

— А угнанный автофургон? О нем что-нибудь известно?

— Пока нет.

Похоже, Мерсера охватило дурное предчувствие.

— Если здесь намечается что-то вроде заговора, — приглушенно промолвил он, — то мы не должны сидеть сложа руки, пока весь город находится в заложниках у этой компании террористов.

— Да, шеф, сейчас нам надо отыскать угнанный автомобиль, — спокойно произнесла я. — Дайте мне немного времени, чтобы разобраться с этими рисунками.

Я не стала делиться с ним своими худшими предположениями. Если Вандервеллен прав и Эстелл Чипман убил чернокожий преступник, а Клэр не ошиблась в том, что Тэйша Кэтчингс не была случайной жертвой снайпера, то это означает, что дела не имеют под собой абсолютно никакой расовой почвы.

Даже по телефону я слышала, как напряженно дышал Мерсер. Понятно, что мое сообщение поставило его в трудное положение, когда необходимо пойти на известный риск. Наконец он продолжил:

— Не подведите меня, лейтенант. Раскройте это дело как можно быстрее.

Я положила трубку и почувствовала, как в душе нарастает напряжение. От меня ждут чудес. Я обязана навести справки о всех преступных группировках, действующих к западу от Монтаны, и при этом, вероятно, получить весьма ничтожные результаты. Бросив взгляд на стол, я обнаружила записку от Джилл: «Как насчет коктейля? В шесть часов. Будут все».

День выдался нелегким и был уже на исходе. Если кто-то и мог успокоить мои нервы и развеять страхи, то только Джилл, Синди и Клэр. Да еще стакан прохладной «Маргариты». Не долго думая я позвонила Джилл и оставила на ее автоответчике сообщение, что непременно приду в кафе. Я посмотрела на выгоревшую на солнце голубую бейсболку, висевшую на крючке в дальнем углу моего кабинета. Над козырьком надпись — «Хивенли». Бейсболка Криса Ройли... Он подарил ее мне во время нашей чудесной поездки в Хивенли-Вэлли, где мы провели уик-энд. Весь мир тогда принадлежал нам, а наши отношения из дружеских переросли в глубоко личные.

— Не позволяй мне расслабляться, — прошептала я, глядя на бейсболку. На глаза навернулись слезы. Боже мой, как бы мне хотелось, чтобы Крис сейчас был здесь, рядом со мной. — Господи! — в сердцах воскликнула я и покачала головой. — Как мне тебя не хватает!

Глава 15

Я поделилась с подругами своими невеселыми новостями. Они молча выслушали меня.

— А теперь ты, Джилл, — кивнула я в ее сторону.

Синди подскочила как ужаленная.

— Надеюсь, Беннетт не собирается баллотироваться на очередной срок?

За восемь лет работы в окружной прокуратуре Джилл всегда была самым преданным сотрудником в команде шефа и давно уже считалась его законным преемником на посту окружного прокурора Сан-Франциско. Правда, для этого шеф должен был уйти в отставку.

Джилл рассмеялась и ответила:

— Нет, он будет сидеть за своим дубовым столом до последней минуты. Сейчас уже никто не сомневается в том, что он ни за что на свете не уйдет в отставку. Во всяком случае, добровольно.

— Ну ладно, — произнесла Клэр. — По-моему, ты хотела нам что-то сообщить?

— Да, — загадочно улыбнулась Джилл.

Она оглядела всех присутствующих, словно собираясь с мыслями. Мы заметили, что ее проницательные, кобальтового цвета глаза никогда еще не были такими чистыми и искренними. Наконец она радостно вздохнула и объявила:

— Я беременна.

Некоторое время мы сидели молча и ждали от нее признания, что она разыгрывает нас. Но Джилл этого не сделала, а просто смотрела на нас своими ясными глазами и наслаждалась произведенным впечатлением.

— Ты шутишь! — первой опомнилась я, вспомнив, что Джилл всегда любила дурачить нас своими шутками. Правда, эту шутку трудно назвать остроумной. Да и как она могла быть беременной, если до ночи пропадала в своем офисе и не интересовалась ничем, кроме работы? А ее муж Стив руководил крупным инвестиционным фондом и тоже не обнаруживал никакой склонности к тихой семейной жизни. Они оба были легки на подъем, ходили в горы, катались на велосипедах, увлекались виндсерфингом, часто ездили в штат Орегон на реку Колумбия. Ребенок...

— Да. Иногда такое случается с людьми! — весело воскликнула Джилл в ответ на наше изумление.

— Я так и знала, — сказала Клэр, хлопнув рукой по столу. — Я догадалась об этом, увидев странный блеск в твоих глазах. Да и лицо у тебя сияло от счастья. Я тогда уже поняла, что с тобой происходит что-то необычное. Я специалист в таких делах. И когда это началось?

— Восемь недель назад, — ответила Джилл. — Должна родить в конце мая. — Ее глаза светились, как у юной девушки на первом свидании. — Вы первые узнали об этом, кроме, разумеется, членов наших семей.

— Беннетт просто с ума сойдет от злости, — усмехнулась Синди.

— Ничего, у него своих двое, — спокойно отреагировала Джилл. — К тому же я не собираюсь бросать надолго все свои дела и перебирать бумаги в архиве. Рожу ребенка и вернусь на работу.

Я была безумно рада за подружку и даже хотела броситься к Джилл на шею, но и завидовала ей. А самое главное — я до сих пор не могла поверить в правдивость ее слов.

— Если бы этот ребенок знал, что его ждет в будущем, — сказала я. — Он еще в утробе матери станет знакомиться с криминальными делами и законами Калифорнии.

— Нет, ничего подобного не произойдет. — Джилл весело рассмеялась. — Я не позволю этого, обещаю. Я действительно хочу быть прилежной и хорошей мамой.

Я встала и наклонилась к ней через стол.

— Ты молодец, Джилл, это прекрасно, — промолвила я и чуть не расплакалась от умиления.

Я действительно была счастлива, что моя лучшая подруга решилась на такой важный шаг. Когда у меня обнаружили заболевание крови, именно Джилл утешала меня как могла и даже демонстрировала жуткие шрамы на руках. В юности она пыталась покончить с собой и резала вены. А потом всю жизнь боролась с какими-то трудностями, доказывая, что способна занять достойное место в этом обществе. Словом, Джилл всегда была для меня хорошим примером и поддерживала в тяжелую минуту. Мы обнялись и крепко прижались друг к другу.

— И давно вы это задумали? — поинтересовалась Клэр.

— Нет, мы совсем не думали об этом, — откровенно призналась Джилл, возвращаясь на свое место. — Конечно, мы хотели детей, но долгое время все наши усилия были напрасными. Думаю, все произошло спонтанно, в результате счастливого стечения обстоятельств. — Она пристально посмотрела на Клэр. — Помнишь, когда Линдси пригласила меня в наш клуб и впервые познакомила нас, ты много рассказывала о своих детях? Так вот, именно тогда я загорелась желанием завести детей и часто повторяла, что если ты можешь позволить себе такую роскошь и при этом напряженно работать в медицинской лаборатории, то почему я не могу сделать так же? Я убеждала себя, что если ты имеешь детей и достигла успеха в своей профессии, то я вполне могу последовать твоему примеру. Так что ты, Клэр, сыграла во всем этом деле далеко не последнюю роль.

— Когда начинаешь работать, — пояснила Клэр, — то сразу появляется желание сконцентрироваться на главном и добиться хороших результатов. Будучи женщиной, тебе приходится всегда и всем что-то доказывать, но если у тебя есть дети, то это совсем другое дело. Ты вдруг начинаешь понимать, что находишься в своем естественном состоянии и ничего никому не надо доказывать, поскольку ты и так уже получила все, что хотела.

— Именно поэтому, — продолжила Джилл, блеснув увлажненными глазами, — я и решилась на этот шаг. Мне тоже хочется испытать это чувство. Я никогда не говорила вам раньше, но однажды я уже была беременной. Точнее, пять лет назад. — Она отпила глоток воды. — Моя карьера тогда только началась. Вы, наверное, помните тот нашумевший процесс по делу Ла Фрейда. Да и Стив тоже только начал работать в своем фонде.

— Дорогая, это было не самое лучшее время, чтобы обзаводиться детьми, — согласилась Клэр.

— Не в этом дело, — быстро отреагировала Джилл. — Я очень хотела ребенка, но работа меня добила. Я сидела в офисе до десяти часов вечера и приходила домой совершенно истощенной. А Стив постоянно пропадал на работе. — Она сделала паузу и грустно вздохнула. — Короче говоря, у меня началось кровотечение. Доктор предупредил, чтобы я поменьше волновалась и не засиживалась на работе. Я, конечно, пыталась следовать совету... Дело оказалось чрезвычайно запутанным, все давили на меня, чтобы поскорее закончить его. И однажды я вдруг почувствовала, что внутри что-то оборвалось. Я потеряла его... на четвертом месяце.

— Джилл! — всплеснула руками Клэр. — Какой кошмар!

Над столом повисла гнетущая тишина.

— Как ты сейчас себя чувствуешь? — спросила я.

— Прекрасно, — без колебаний ответила Джилл. — В физическом смысле я сильна, как прежде, но... — Она задумалась на минуту, а потом снова обвела нас взглядом: — По правде говоря, я просто разваливаюсь на части.

Я сочувственно погладила ее руку.

— А что советует врач?

— Внимательно следить за самочувствием и свести к минимуму волнения и переживания. Словом, не гнать лошадей и все делать на малых оборотах.

— У тебя есть такие обороты? — засомневалась я.

— Не знаю, — откровенно призналась Джилл.

— Ура! — радостно воскликнула Синди и захихикала. — Наконец-то Джилл обрела свой дрэг, — сказала она, имея в виду широко известный компьютерный термин, означающий любое увлечение, которое отвлекает человека от надоевшей работы.

Я заметила, что глаза нашей подруги засверкали каким-то странным светом, которого я никогда прежде не видела. Джилл всегда добивалась своего, имела успех и очаровывала окружающих ее людей не только прекрасным и открытым лицом, но и огромной внутренней энергией. И вот сейчас я поняла, что она наконец по-настоящему счастлива. В ее глазах заблестели слезы. Я часто наблюдала, как Джилл выступала в суде, обвиняя самых жестоких и бесчеловечных преступников, знала, что ей приходилось преследовать убийц и надевать на них наручники, видела даже ужасные шрамы на ее руке, но никогда раньше не видела ее слез.

— Черт возьми, — тихо промолвила я и поцеловала Джилл в щеку, — сегодня я плачу за всех.

Глава 16

Попрощавшись с подругами, я расплатилась и отправилась домой на Потреро-Хилл. Моя квартира располагалась на втором этаже старого, недавно отреставрированного и выкрашенного в голубой цвет викторианского дома. Он был уютным, ярким, с высокими окнами, выходящими на Залив. На пороге меня встретила как всегда веселая и жизнерадостная Марта.

— Привет, малышка, — сказала я и потрепала ее по голове. Марта еще больше завиляла хвостом и уперлась лапами в мои ноги. — Как ты провела этот день?

Я прошла в спальню, сняла одежду, распустила волосы и надела просторную фланелевую пижаму, которая всегда согревала меня в прохладную погоду. Потом двинулась в кухню, накормила Марту и, сделав себе чашку горячего чая, села на диване. За окном сгущались сумерки, а где-то вдали ярко сверкали огоньки идущего на посадку самолета. Вскоре мои мысли вновь вернулись к Джилл. Я не представляла эту энергичную и напористую женщину в роли матери. Ее изящная, стройная фигура, казалось, была совершенно немыслима с огромным животом и набухшей грудью. Я даже хмыкнула недоверчиво, вообразив такую картину.

— Наша Джилл скоро станет мамой! — весело воскликнула я и погладила Марту.

Вдруг я вспомнила, что не так давно тоже страстно мечтала родить ребенка. Как она сказала во время нашей беседы? «Мне тоже хочется испытать это чувство»? Да, она, конечно, права.

К сожалению, в моей семье родительские чувства были совершенно неразвиты и никогда не воспринимались как нечто естественное и необходимое. Моя мама умерла одиннадцать лет назад, когда мне было двадцать четыре и я только поступила в полицейскую академию. Врачи обнаружили у нее рак груди, и последние два года моей учебы мне пришлось взять на себя все заботы по уходу за матерью. После занятий я мчалась в торговый центр, где она работала, отвозила ее домой, готовила еду, стирала белье и присматривала за своей младшей сестренкой Кэт.

А мой отец, служивший в полиции Сан-Франциско, неожиданно бросил семью, когда мне исполнилось тринадцать лет. Я до сих пор не понимаю, почему он это сделал, хотя с тех пор слышала много версий на этот счет. Говорили, будто отец потратил все сбережения и остался без денег, завел на стороне роман и постоянно изменял маме, мог соблазнить любую женщину и вообще был неравнодушен к слабому полу. А однажды мне сказали, что он попал в какую-то историю, и ему пришлось уйти из полиции.

Что же касается моей сестры Кэт, то я слышала, будто она осела в Редондо-Бич и по-прежнему занимается своим любимым делом — частной охраной. Старожилы нашего городка часто спрашивают меня, как поживает Мартин Боксер, и по-прежнему рассказывают о нем всякие смешные истории. Наверное, это неплохо, что есть люди, которые вспоминают о нем весело. Так, например, многие до сих пор помнят, как Мартин Боксер сковал одними наручниками троих отъявленных мерзавцев и доставил их в полицию.

А я не могла спокойно думать об этом негодяе, который бросил умирающую от рака жену и детей и скрылся в неизвестном направлении. Я не видела его более десяти лет, то есть с того времени, когда сама стала служить в полиции. Правда, я заметила отца среди присутствующих на церемонии прощания с выпускниками полицейской академии, но мы не разговаривали с ним, и с тех пор я просто выбросила его из головы.