Пережить бы эту ночь… Только одну ночь, подумала она.

И поняла, что молится.

Глава 4

Теперь она должна работать и ни на что не отвлекаться, мрачно повторяла про себя Джейн, облачаясь в сравнительно скромные зеленые брюки и подходящий по тону свитер и пинком отправляя в угол разорванное красное платье. Она была круглой дурой, позволив Энрико так обращаться с собой.

Сконцентрировавшись на работе, она перестанет думать о нем. Когда приедут дети, у нее не останется ни секунды свободного времени. В их присутствии она будет в безопасности. А потом уедет.

Под лестницей, в огромном шкафу, благоухавшем сухими травами, девушка нашла чистое белье и полотенца. Как бы ни потакала Фернанда своему племяннику, но дом содержала в образцовом порядке, грустно подумала Джейн.

По комнатам, где спали ее подруги, будто промчался смерч. Постели не застелены, дверцы шкафов открыты нараспашку, на полу валялись опустошенные ящики комода и вешалки.

В ванных висели влажные полотенца со следами грязи; зеркала и кафель испачканы аэрозолем.

Сжав зубы и повторяя про себя любимую поговорку «Глаза боятся, руки делают», Джейн принялась наводить порядок. Это не грязь, а пятна от косметики, догадалась она, связывая белье в огромный узел для стирки. К счастью, они прожили на вилле не так уж долго, чтобы зарасти грязью по уши.

Свою, вернее, его спальню Джейн оставила напоследок. Комната по сравнению с другими была довольна опрятна, если не считать неубранной постели. В открытое окно влетел ночной ветерок и шевелил шторы. Собираясь закрыть окно, девушка невольно залюбовалась черным бархатным небом, на котором сияли невообразимо далекие звезды. Зато до серебряной луны, казалось, можно было достать рукой.

Кожа как лунный свет… Рука медленно поднялась и коснулась груди. Какое-то мгновение она стояла неподвижно, а затем слегка вздрогнула. Днем уединенности виллы можно было только радоваться, но в темноте девушка чувствовала себя совершенно беззащитной…

Справившись с невольной дрожью, Джейн стала запирать шпингалет, когда в стекле отразилось какое-то движение у нее за спиной. Она испуганно вскрикнула, повернулась и задела охапку простыней и наволочек, которая свалилась на пол.

— Вы очень нервная, — посмеиваясь, сказал Энрико Сальвадоре.

— Вы с ума сошли? — огрызнулась Джейн, собирая рассыпавшееся белье. — Разве можно подкрадываться к человеку сзади?

— Я вошел как обычно. — Энрико приподнял брови. — Просто вы задумались.

— Да. — Джейн вымученно улыбнулась. — Мне действительно есть над чем подумать… А теперь мне надо работать. — Она решительно направилась к кровати и начала стаскивать простыни.

— Оставьте все это, — махнул рукой Сальвадоре и, увидев ее недоуменный взгляд, улыбнулся. — Я не буду возражать против запаха вашего тела и аромата волос, которым пропиталась моя подушка.

Снова покраснев, Джейн сказала, пытаясь казаться хладнокровной:

— Сеньор, но вы поручили мне работу, и я ее выполняю.

— Работа подождет, — властно заявил Энрико. — Кофе стынет. Кроме того, я кое-что приготовил.

— Вы умеете готовить? — удивилась Джейн.

— Я не такой рафинированный аристократ, как вы думаете, — с ноткой досады сказал граф. — И даже умею сам стелить себе постель. А теперь пойдемте есть.

— Разве можно есть посреди ночи? — возразила Джейн.

— А почему нет? Если ты голоден? Или вы не согласны?

Джейн закусила губу. Вопрос явно намекал не на еду. Сальвадоре провоцировал ее. Но возражать было слишком опасно. Ее снова высмеют, и все.

Неохотно последовав за графом, Джейн заглянула в открытую дверь столовой. Там царил образцовый порядок.

— Ох! — воскликнула Джейн. — А я только собралась ею заняться!

— Я все убрал, — коротко сказал Энрико. — Вы не будете возражать, если мы поедим на кухне?

— Нисколько. Ведь слугам положено есть на кухне, не так ли? — холодно бросила она и испытала нечто, похожее на мстительное удовлетворение, когда Сальвадоре слегка нахмурился.

Когда Джейн увидела поджидавший их сочный омлет с зеленью, ветчиной, помидорами, перцем и сыром, изумлению ее не было предела. Очевидно, граф использовал все, что было в холодильнике, а еще он подогрел хлеб и откупорил бутылку вина.

— Но я не смогу все это съесть! — запротестовала Джейн, когда Энрике поставил перед ней тарелку. — После такого пира я не засну до утра… — Тут девушка смущенно умолкла, увидев его насмешливый взгляд.

— Вы так думаете? Ничего, ешьте. Восстанавливайте силы. — Сальвадоре коварно улыбнулся. — Скоро они вам понадобятся.

От этих слов, таивших в себе не то угрозу, не то обещание, Джейн оцепенела.

— Можно спросить почему?

— Чтобы справиться с Себастьяном и Марией, конечно. — Энрико взял вилку. — А для чего же еще, моя голубка?

Взбешенная насмешкой, явно звучавшей в его голосе, Джейн уже готова была швырнуть в него тарелкой, но все же сдержалась, решив лучше поговорить о ее потенциальных подопечных.

— Неужели ваши племянники такие плохие? — Положив в рот кусочек омлета, Джейн только теперь поняла, как была голодна.

Энрико слегка задумался.

— Не плохие. Избалованные, — наконец лаконично ответил он. — Антонио, их отец, умеет держать их в руках, но, к сожалению, он часто уезжает по делам и оставляет детей на попечение Паулы. А моя сестра хоть и обворожительна, но очень ленива… и слишком склонна к влиянию извне, — слегка нахмурившись, добавил Сальвадоре.

— Странно, что вы так говорите о собственной сестре, — изумилась Джейн.

— А… — Энрико наполнил ее бокал прежде, чем она успела возразить. — Паула Каприати мне не родная сестра. Дочь второй жены моего отца, ныне его вдовы.

Джейн пришлось переварить эту новость вместе с еще одним куском омлета.

— Значит, графиня, о которой вы говорили, на самом деле приходится вам мачехой?

— Да. — Энрико слегка кивнул. Его рот внезапно сжался в узкую злую полоску.

Так… Похоже, любовью там и не пахло.

— Ваша мачеха тоже приедет сюда?

— Надеюсь, что нет, — холодно ответил Энрико. — Большую часть года Монсерат Сальвадоре проводит в Мадриде, а летом уезжает на какие-нибудь модные курорты. Магазины, сплетни и карты — вот ее любимые развлечения. — В голосе Энрико звучало осуждение. — Монсерат здесь скучает и предпочитает лишний раз сюда не наведываться. Хотя я ежегодно настаиваю, чтобы она присутствовала на празднике сбора винограда. Этого ждут работники имения.

— Как можно не любить это место? — пробормотала себе под нос Джейн. — Тут же настоящий рай!

Пожав плечами, Сальвадоре невесело усмехнулся.

— Это вилла была любимым убежищем моего отца. — Смуглое лицо Энрико стало угрюмым. — Однако после того, как в его жизнь вошла Монсерат, он стал приезжать сюда все реже и реже.

— Если ваша мачеха любит… компанию… я могу понять, что она не нуждается в убежище, — робко возразила Джейн.

— Откуда вам, в вашем возрасте, знать, что такое нужда в убежище? — мрачно уронил он.

— Возможно, я знаю об этом куда больше, чем вы думаете, — пробормотала Джейн и почувствовала, как у нее непроизвольно сжалось горло. Наступило недолгое молчание. Энрико прищуренными глазами осмотрел Джейн, затем протянул руку и провел пальцем по бледному следу от кольца, которое она вернула Полу после разрыва помолвки. Прикосновение графа было легким, однако по телу Джейн прошла слабая дрожь.

— От чего вы сбежали, маленькая? От неудачного брака? — тихо спросил он.

— Нет, — энергично замотала головой Джейн, пытаясь скрыть истинную реакцию на его прикосновение. — Так далеко мы не зашли… к счастью.

— В самом деле, к счастью, — пробормотал, блеснув янтарными глазами, Сальвадоре. — И что же случилось?

— Он встретил другую. — Джейн пожала плечами и грустно улыбнулась. — У которой было что ему предложить.

— Он сам сказал вам об этом?

— Очень коротко. Он не был так жесток. Но я… я сделала выводы.

— Вы все еще тоскуете по нему? — тихо спросил Энрико.

Джейн задумалась и внезапно поняла, то не тоскует. Казалось, Пол и все переживания, связанные с ним, остались в другом времени… и в другом измерении.

— Это было… частью моей жизни. — Джейн резко убрала руку.

— Неважно, — мягко сказал граф. — Несколько недель на испанском солнце, моя прекрасная, — и эта отметина исчезнет.

Джейн поскорее спрятала руку под стол.

Подальше от греха, строго сказала она самой себе, почувствовав, как заколотилось сердце. Если она не будет беречь себя, то оставит Испанию не просто с отметиной, но с рубцом на всю жизнь. И боль, которую причинил ей Пол, по сравнению с этой новой болью покажется комариным укусом. Несколько недель… Слишком долго. Слишком опасно. Надо бежать отсюда, и как можно скорее. Джейн тяжело вздохнула.

— Вернемся к детям, — осторожно сказала она. — А как же языковый барьер? Я ведь практически не знаю испанского…

— Это не имеет значения, — отмахнулся Сальвадоре. — Дети у нас двуязычные. Они подолгу жили в Англии и Штатах, и Антонио настоял, чтобы они говорили по-английски так же, как на родном языке. С этой стороны у вас трудностей не будет, — тяжело вздохнув, добавил он.

— Понимаю. — Судя по всему, Себастьян и Мария — на редкость капризные дети, уныло подумала Джейн, нанизывая на вилку последний кусочек омлета. Она решила еще раз сменить тему.

— Вы сами очень хорошо говорите по-английски, сеньор…

— Мог бы и получше, — с гримасой ответил Энрико. — Деятельность нашего банка очень тесно связана с вашей страной. Поэтому я подолгу жил в Англии. Но это было давно. — Янтарные глаза смеялись. — Иначе мы бы непременно встретились раньше.

— Не думаю, — улыбнувшись возразила Джейн. — Мы с вами живем в разных измерениях.

Он задумчиво покачал головой.

— Вы не верите в силу судьбы?

— Это поэзия, а я предпочитаю прозу.

— Тогда расскажите мне о прозаической стороне вашей жизни. Вы работаете? — Энрико ловко воспользовался ее словами, чтобы узнать побольше о ней.

— Да. Я график и работаю в области рекламы.

— В какой компании?

Когда Джейн произнесла название своей компании, Сальвадоре уважительно приподнял брови.

— Солидная фирма. Вполне возможно, что мой банк мог бы обратиться в вашу компанию заказать рекламу.

— Едва ли это необходимо, сеньор, — улыбнулась Джейн.

Сальвадоре засмеялся.

— Может, вы и правы. Но в последнее время мой английский язык немного… заржавел, если можно так выразиться. Вы не могли бы дать мне несколько уроков?

Вздернув подбородок, Джейн твердо встретила его насмешливый взгляд и сдержанно сказала:

— Сомневаюсь, что я могу научить вас чему-нибудь, сеньор. Кроме того, очевидно, мне хватит хлопот с Себастьяном и Марией. — Отодвинув кресло, Джейн встала и лучезарно улыбнулась. — А сейчас я хотела бы отдохнуть. Завтра будет трудный день.

Сальвадоре галантно поднялся.

— Спокойной ночи, дорогая. Однако помните… — В это время Джейн быстро шла к двери, но слова Энрико догнали ее: — Теперь судьба забросила вас в мое измерение. И бежать вам некуда.

Вот и все. Пожалуй, теперь ей не заснуть, думала девушка, поднимаясь к себе в комнату. Закрыв за собой дверь, Джейн прижалась к ней спиной, и внезапно из глаз брызнули слезы.

— Черт бы его побрал, — громко и яростно сказала она.

Несмотря на дурные предчувствия, Джейн заснула сразу же, как только голова коснулась подушки.

Казалось, уже через мгновение в щель между ставнями просочился солнечный свет и растекся лужицей на сверкающем полу. Сначала Джейн растерялась, не сразу сообразив, где она, но затем, все вспомнив, порывисто села.

О черт… Должно быть, она проспала.

Схватив с тумбочки часы, Джейн с ужасом обнаружила, что уже почти одиннадцать. Ее первый рабочий день начнется с опоздания, подумала девушка, спуская ноги на мозаичный пол. Может, ее властный хозяин проспал тоже?

Быстренько приняв душ, Джейн задумалась, что в ее скудном гардеробе подойдет для роли импровизированной няни. В конце концов она остановилась на короткой джинсовой юбке с пуговицами сверху донизу и белой блузке-безрукавке с небольшим вырезом. Джейн тщательно зачесала волосы назад, собрав их в пучок на затылке, заколола черепаховой заколкой, надела кожаные босоножки на низком каблуке и решила, что выглядит аккуратно и относительно деловито.

Подойдя к спальне хозяина, Джейн увидела, что дверь открыта, а измятая постель пуста. Еще один камешек в мой огород, кисло подумала она.

Джейн спустилась по лестнице, в полной готовности услышать саркастическое замечание или даже получить завуалированный выговор, однако с удивлением увидела, что внизу графа тоже нет. Кухня также была пуста, хотя кофеваркой сегодня явно пользовались.

Достав из холодильника кувшин с фруктовым соком, Джейн наполнила стакан и, стоя у окна, стала потихоньку потягивать освежающую жидкость. Машина Сальвадоре отсутствовала, хотя «пежо» стоял на своем обычном месте.

Девушка вышла во двор. Над головой ее висела цветущая виноградная лоза. Ни листок, ни лепесток не шевелились: не чувствовалось ни малейшего ветерка. Тихонько вздохнув, она подняла руку и отвела волосы от шеи. День обещал быть знойным.

Именно таким, ради которого она и приехала в Испанию и которым насладилась бы, сложись обстоятельства по-другому. Господи, если бы она могла вернуть себе свободу!

Свободу… Она посмотрела на «пежо» и затаила дыхание. А почему бы и нет? Ее тюремщик исчез и оставил ворота открытыми, так что ж она медлит? Почему она должна расхлебывать то, что натворили здесь Изабель и компания? Она уже и так сделала все необходимое, чтобы спальни могли принять вновь прибывших.

Ночью Сальвадоре, очевидно просто загипнотизировал ее. Но настал день, и она вновь готова к борьбе. Бежать. Бежать куда глаза глядят. Ну, а граф… граф наймет кого-нибудь другого, чтобы ухаживать за своей очаровательной сводной сестрой и ее избалованным потомством, решительно сказала себе Джейн. Надо немедленно убираться отсюда, иначе будет поздно.

Оставив стакан с недопитым соком, Джейн заторопилась к себе в комнату и начала лихорадочно собирать чемодан, а затем постояла на лестничной площадке, с безудержно колотящимся сердцем следя, не возвращается ли Энрико. Но вокруг царила тишина. Борясь с желанием идти на цыпочках, Джейн спустилась по лестнице и пошла к машине.

К ее удивлению, «пежо» был заперт. Не помню, чтобы я его запирала, подумала Джейн и стала копаться в сумке в поисках ключей.

Но ключей не было. Джейн поставила сумку на капот и перерыла все содержимое и только тут вспомнила, что вчера «пежо» вела Изабель.

Ох, нет, чуть не застонала она. Не может быть, чтобы Изабель взяла ключи с собой. Джейн попыталась вспомнить их возвращение на виллу. Она прошла прямо к себе в комнату — в его комнату, и Изабель проводила ее. Джейн была почти уверена, что Изабель положила ключи на туалетный столик. Джейн даже припомнился характерный стук ключей о полированную поверхность.

Если так, скорее всего там они и остались. Сальвадоре мог их не заметить: он слишком устал вчера вечером, а сегодня утром был занят совсем другими делами.

Попытка не пытка. Спрятав чемодан за большой каменной клумбой в виде вазы с цветами, Джейн, перепрыгивая через две ступеньки, опрометью бросилась в дом.

Но на столике в спальне Энрико ничего не было. Джейн чуть не заплакала от огорчения. Спокойно, приказала она себе. Может, ключи, в ящике…

Выдвинув верхний ящик, девушка лихорадочно начала рыться в его содержимом: там были — щетки для волос, кожаный футлярчик с пилками для ногтей, стопка чудесных батистовых носовых платков… В следующем ящике лежали шелковые мужские носки. Ключей не было.

Заправив за ухо свесившуюся на лоб прядь волос, Джейн, присев перед столиком, призадумалась. Возможно, небрежно брошенные вчера ключи завалились между столиком и стеной.

Джейн попыталась отодвинуть столик, но это оказалось ей явно не по силам. Пыхтя, она опустилась на колени и попробовала заглянуть снизу.

— Проверяете, есть ли пыль, моя прекрасная? — прозвучал сзади знакомый голос.

Вздрогнув, Джейн выпрямилась и приглушенно вскрикнула, ударившись головой о ручку выдвинутого ящика.

О Боже! Как же она не услышала его шагов? Спасибо, что он не застал ее в тот момент, когда она рылась в его вещах…

— Вы уже в третий раз пугаете меня до полусмерти, — сквозь зубы прошипела Джейн, борясь с желанием потереть быстро вырастающую шишку.

— И в третий раз застаю вас в моей спальне, — по-прежнему стоя в дверях, вкрадчиво парировал Энрико. — Я начинаю думать, что вас сюда тянет…

Вскочив на ноги, Джейн уставилась на графа.

— Вы ошибаетесь… — Посмотрев на свое левое запястье, Джейн солгала: — Я просто искала свои часы.

— Увы, это неправда. — Сальвадоре наконец прошел в комнату. Легкие светло-серые брюки обтягивали его узкие бедра, воротник кораллового цвета рубашки был расстегнут. У Джейн перехватило дыхание. — Уверен, ночью часы были на вас.

— В самом деле? — Джейн слегка пожала плечами и густо покраснела. — А я не уверена.

— Вы сильно ушиблись? — участливо поинтересовался граф.

— Вовсе нет, — стоически ответила Джейн. И выдавила лучезарную улыбку. Наглое вранье! Шишка будет величиной с купол собора святого Павла. — Ну что ж… тогда пойду искать свои часы дальше.

Но на пути к двери стоял Сальвадоре. Он поймал Джейн за руку и спокойно сказал:

— Извините, я не хотел пугать вас. Я заехал на виноградник и попросил жену одного нашего работника — Хосе — временно взять на себя обязанности кухарки. Ее зовут Хуанита. — Немного помедлив, с легкой улыбкой Энрико добавил: — Я надеялся вернуться до того, как вы проснетесь.

Вздернув подбородок, Джейн холодно заявила:

— Прошу прощения, что доставила вам столько хлопот, сеньор. Это больше не повторится. Пожалуйста, скажите, во сколько начинается мой рабочий день. Уверяю вас, что отныне я стану просыпаться вовремя. — Затем Джейн красноречиво посмотрела на удерживавшую ее руку. — Простите, я могу идти?

Подойдя к туалетному столику, Энрико небрежно сказал:

— Надеюсь, вы найдете свои часы. Очень обидно искать без толку.

Онемевшая Джейн увидела, как он сначала извлек из кармана ключи от собственной машины, а затем вынул ключи от «пежо». Покосившись в ее сторону, Энрико улыбнулся, подкинул обе связки в воздух, поймал, а затем неторопливо положил их в верхний ящик стола. Затем, поймав ее взгляд в зеркале, он насмешливо сказал:

— Прежде чем продолжите поиски, приложите лед к шишке, моя дорогая. Кто знает, вдруг это заодно охладит и ваш гнев?

Хлопнув дверью, Джейн со всех ног устремилась к себе в комнату, слыша за собой заливистый смех графа.