— Вау, да это действительно необычно, — сказал Скотт.

— Как насчет тебя?

— Нет, я никогда не грабил бездомных парней. Любопытно, вычеркну ли я это когда-нибудь из своего списка желаний.

Она не смеялась и даже не улыбалась. Сарказм определенно не был ее сильной стороной. Удар номер три.

Она спросила:

— Ты когда-нибудь что-нибудь крал?

Были времена, когда честность не была чертой его характера. Поэтому он продолжил:

— А кто нет?

— Например, мать Тереза, — сказала она. — Уверена, она никогда ничего не крала.

— Я не был бы так уверен в этом, — возразил Скотт. — Когда ей было лет шесть, вероятно, была банка с печеньем, которое ей нельзя было трогать, и, держу пари, она его съела.

— Печенье не считается, — сказала Энн.

— А мне кажется, что кража печенья должна считаться. — Скотт улыбнулся. — Могу ли я быть честен с тобой кое в чем?

— Я люблю честность, — сказала она.

Конечно, она любила. Все любят честность, пока не услышат то, чего они не хотят слышать.

— Не думаю, что это свидание проходит великолепно, — признался он.

— Не думаешь? — Она была задета.

— Серьезно, — сказал он. — Ты правда считаешь, что у нас может что-то получиться?

— Ну, — сказала она, — я не совсем уверена.

— Ты не сможешь найти общий язык ни с кем, если с самого начала ищешь подвох. Отношения просто случаются.

— Ты прав. Мне очень жаль, — сказала она. — Я всегда так делаю, слишком напористая. Я имею в виду не всегда и не слишком. Это не значит, что быть слегка настойчивой хорошо. Я не знаю, что имею в виду. Я редко хожу на свидания — думаю, проблема в этом. На самом деле я не была ни на одном свидании с момента моего развода, так что, возможно, это часть…

— Вполне понятно, — прервал ее Скотт. — Кстати, советую не говорить так много о разводе. Я хочу сказать, на первом свидании. Если честно, это отталкивает.

— Ты думаешь, я много говорю о своем разводе? — спросила она. — О, я снова говорю об этом. Не знаю, почему я это делаю. Я имею в виду, с разводом покончено. Я снова это сделала. Боже мой, я не могу остановиться. Я испортила все свидание, да? Это просто побочное действие. Я сейчас на «Ксанаксе» [Ксанакс — лекарственный препарат, показания к применению — тревожные состояния, неврозы, депрессия.]. Хотя это означает, что я должна быть более спокойной, обычно я более нервная, чем сейчас. Как сказал бы мой бывший. О боже, я опять это делаю. Может, начнем сначала?

— Хорошо, — согласился Скотт. — Давай начнем сначала.

— Я Энн, но мои друзья зовут меня Энни.

Скотт рассмеялся.

— Видишь, — сказал он. — Теперь это естественно.

Возможно, она была права относительно своей нервной системы, которая выводит ее из равновесия, потому что теперь она казалась намного спокойнее. И они начали настоящий разговор. Они рассказывали истории о своих детях, обсуждали фильмы и пьесы, которые недавно смотрели, выставки, которые посетили. Скотт больше не следил за уровнем кофе в ее чашке — он хорошо проводил время.

— Ну, похоже, мы сошли с ржавого начала, — сказал он. — Но могу я быть честен с тобой еще раз?

— О нет, снова, — расстроилась Энн.

— Ты действительно начинаешь мне нравиться, — улыбнулся Скотт.

Она немного покраснела и сказала:

— Это мило.

Он потянулся через стол и взял ее за руку. Ничего себе, разговор разогнался с нуля до шестидесяти. Свидание, дышавшее на ладан, превратилось в одно из лучших свиданий со времен его развода. Скотт уже думал об их следующей встрече — он собирался предложить снова встретиться на этой неделе. Может быть, сводить ее в свое любимое местечко в Вест-Виллидж.

Скотт заметил муравья, ползущего по столу рядом с их переплетенными руками. Это его не удивило. По не совсем понятным причинам он привлекал муравьев, когда на нем был муравьиный костюм, даже если он не был в уменьшенном состоянии. А в последнее время муравьи находили его, даже когда он оставлял костюм дома запертым в сейфе. Он не знал, почему муравьи хотели быть рядом с ним. Возможно, это было результатом воздействия на него частиц Пима — основного компонента уменьшающего газа, позволяющего ему стать муравьем. Может быть, газ воздействовал на него постоянно? Или просто муравьи ощущали муравьино-дружественную натуру Скотта. Он не уставал поражаться интеллекту крошечных насекомых. Скотт не понимал, почему общество презирает муравьев, ассоциируя их с грязью и инфекциями. Энн заметила муравья, поморщилась и воскликнула:

— Боже мой, это так отвратительно! «Старбакс» — огромная корпорация, они должны соблюдать санитарные нормы.

Затем она взяла салфетку и подняла руку, чтобы раздавить его. Скотт схватил ее за запястье, до того как она успела убить муравья, и сказал:

— Никогда не делай этого.

— Чего? — смутилась Энн.

— Не убивай муравьев намеренно, — сказал Скотт. — Я имею в виду, одно дело — наступить на них на улице случайно, тут несчастья не избежать, но когда ты делаешь это нарочно — это убийство.

— Ты, наверное, шутишь? — спросила она.

— Похоже, что я шучу?

— Отпусти меня, пожалуйста.

Скотт отпустил ее запястье. Вот и конец лучшему свиданию.

Скотт знал, что его реакция покажется ей странной, даже сумасшедшей, но он не мог не спросить:

— Что ты имеешь против муравьев?

— Извини?

— Ты собиралась убить этого муравья, — сказал он.

— Убить?

— Убить, уничтожить, как угодно.

— Это всего лишь муравей.

— Сказала бы ты то же самое, если бы я подошел к твоей собаке или кошке и попытался убить ее? Это всего лишь кошка? Это всего лишь собака?

— Пожалуйста, скажи мне, что это шутка, — сказала она.

Скотт расстроился еще больше:

— Значит, ты соврала в своем профиле, сказав, что любишь животных и веришь в… Как же там было? А, точно, «в доброту по отношению к другим». Вот как ты проявляешь доброту? Я имею в виду, украла доллар у бездомного парня — пусть, ты была молода и пьяна. Но теперь ты взрослая, еще и мама. Какая отговорка на этот раз?

— Если это шутка, то мне не смешно, — сказала Энн.

— Я не шучу.

— Раздуть такое из-за какого-то глупого муравья.

— Муравьи не глупы!

Теперь все в «Старбакс» наблюдали за ними.

— Не глупы?

— Мозг у муравьев, пропорционально их весу, больше, чем у людей.

Скотт не знал, правда ли это, но говорил он уверенно.

— Какая от этого польза? — сказала Энн. — Кого заботят муравьи?

— Я бы предпочел прочитать мемуары муравья, чем мемуары о твоем разводе, — сказал Скотт.

Люди в кофейне с любопытством оглядывались, не понимая, о чем весь сыр-бор. По столу ползали уже несколько муравьев. Они почувствовали напряжение и возможную опасность и пришли помочь Скотту — их товарищу.

Энн тоже заметила муравьев и встала, надевая куртку:

— Знаешь, у тебя серьезные проблемы.

— Ты почти убила невинного муравья — и это у меня проблемы?

— Невинный муравей? Все, с меня хватит. Это официально самое худшее свидание, на котором я когда-либо была.

— Именно так.

— Я иду домой.

— Давай, только не убивай там муравьев.

Она уже уходила, но вдруг повернулась к Скотту.

— Видишь? Я была права насчет привычных сценариев, — сказала она. — Спасибо. Спасибо большое, что показал свое истинное «я» на первом свидании. Сэкономил мне кучу времени. — Она помчалась к выходу.

— Никогда не вреди муравьям.

— Ненормальный! — бросила Энн.

— Убийца! — крикнул Скотт в ответ.