— Отлично. Итак, причина, по которой я сегодня созвала вас здесь, это моя озабоченность положением дел. Мы все знаем, что Шеннон приходится очень тяжело. У меня болит за нее сердце. — Я прижала руку к груди и изобразила на лице сочувствие. Это было самое нелюбимое мое выражение.

Тина и Софи опять кивнули. Карен подалась вперед.

— Я вношу предложение сместить Шеннон с поста председателя нашего комитета. Все согласны?

Софи и Тина начали поднимать руки.

— Подождите! Это неправильно! — чуть ли не завопила Карен.

«Фу, как неженственно».

Софи и Тина быстро опустили руки.

«Трусихи».

— Нет, Карен, неправильно не это, а то, что проведение наших мероприятий и наши благотворительные организации страдают, как страдает сама Шеннон. — Я продолжала говорить спокойно.

— Почему это они страдают? — У Карен округлились глаза.

— Софи, пожалуйста, зачитай, кто отсутствовал на наших последних двух заседаниях, — велела я.

Она кивнула и пролистала свои протоколы назад.

— Шеннон.

— Мне нечего к этому добавить, — сказала я со вздохом.

— Но она же продолжает работать над организацией нашего следующего торжественного приема, и у нее все получается прекрасно. И на этих заседаниях все, что она хотела сказать, передала вам я, — возразила Карен.

— Руководитель должен руководить сам, а не передавать то, что он имеет сказать через куратора по связям с общественностью. — Я покачала головой.

— Оливия права, — вставила Тина. — Я даже не могу обновить данные о наших финансах, потому что она так и не переслала мне их.

— И несправедливо, что мне все время приходится делать отметки о ее отсутствии. У меня и так устает рука от ведения всех этих протоколов, — добавила Софи.

Я едва удержалась от того, чтобы закатить глаза. Ее аргумент был слаб, слаб и скучен, как и она сама. Мы с ней отрепетировали это.

— Я не хочу выступать в роли злыдни. — «Еще как хочу». — Но согласно нашему уставу, если член комитета пропускает два заседания или больше без уважительной причины, то это является основанием для его смещения с его поста, — сказала я. Это должна была озвучить Софи.

— Да, именно так. — Софи нашла в своей папке листок бумаги и положила его перед Карен.

Карен быстро прочла его и снова посмотрела на меня:

— Разве развод не является уважительной причиной?

— Нет. Это не упомянуто в наших уставных нормах, — ответила я.

— Мы не включили его в них, потому что в наши дни это такое распространенное явление, — сказала Тина. — Некоторые из участников фонда разводятся уже в третий раз, но они имеют большую свободу действий, чем члены комитета.

Карен тяжело вздохнула:

— Разве мы не можем сделать исключение?

Я и мои две прихлебательницы одновременно покачали головами.

— Это скользкий путь, Карен. Итак, кто за предложение освободить Шеннон от поста председателя?

Тина, Софи и я подняли руки.

— Значит, против голосую только я. — Карен подняла руку.

— Итак, решено. Шеннон Мэдисон больше не является председателем Женского благотворительного фонда Бакхеда. Не беспокойся, Карен. Она сможет выдвинуть свою кандидатуру на следующих выборах, — заключила я с улыбкой.

Софи быстро записала все это в протокол заседания.

— Я бы хотела внести предложение, — сказала Тина.

«Хорошая девочка».

— Предлагаю выбрать председателем Оливию Новак. Кто за?

Я подняла руку с такой быстротой, что едва не вывихнула плечо. Тина и Софи сделали то же самое. Карен шумно выдохнула.

— Кто против? — сказала Тина.

Карен даже не подняла руки.

«Она проиграла».

— Это кидалово, — сказала Карен.

— Нет, это бизнес, что по сути своей то же самое, — возразила я и непринужденно рассмеялась. — Я предлагаю вот что. До приема осталась всего неделя, и Шеннон так много работала над тем, чтобы организовать его. Так что он станет последним мероприятием, проведенным под ее председательством, и мы объявим о ее смещении только на следующем собрании фонда. Как вам такое предложение? — Я склонила голову набок и добавила своей улыбке лучезарности, не слишком много, но и не слишком мало.

Карен прикусила губы и на секунду задумалась. Это было хорошее предложение. Собственно говоря, с моей стороны это было немалой любезностью. Я играла с дальним прицелом, и в этом случае мне надо было явить какую-никакую доброту.

— Хорошо. Этот прием много значит для нее, так что это будет справедливо, — произнесла она, выпятив свои полные губы.

— Я рада, что мы думаем одинаково. Нам надо выбрать еще и вице-председателя, так что на следующем заседании мы проведем выдвижение кандидатур, а на том, которое состоится после него, устроим голосование. Все согласны? — спросила я.

Все кивнули.

— Вот ваш заказ, — сказала официантка. — Четыре бокала очищающего огуречно-мятного напитка. — Она поставила по бокалу перед каждой из нас.

Я подняла свой бокал, разумеется, чтобы выпить за свой успех.

— Я подумала, что нам нужно будет очистить и себя самих, — объявила я, смеясь.

Тина и Софи тоже засмеялись, как им и полагалось.

— Выпьем за окончание выборов и за новое начало с новым лидером. — Я чокнулась с Тиной и Софи.

Карен же только поднесла свой бокал к губам и высосала весь напиток через соломинку, явно недовольная принятым решением. Но она это переживет, ведь она была не такой, как я, — она была из тех, кто склонен прощать и забывать. Я же всегда считала, что имеется еще один вариант — можно простить и забыть, а можно, наоборот, никогда не забывать обид.

4. Карен

Я вышла из отдельного кабинета кафе, испытывая раздражение. Шеннон будет в ярости, и, возможно, она будет злиться также и на меня. Но я ничего не могла сделать, когда Оливия нанесла свой неожиданный удар, застав меня врасплох, а Тине и Софи не хватило твердости характера и мозгов, чтобы воспротивиться ей. Не планировала ли она все это заранее? Формально Оливия была права. Устав есть устав, а Шеннон отсутствовала на двух последних заседаниях. И тем не менее вся эта история была мне не по душе.

Я прошла по общему залу кафе и увидела Кристал, уже сидящую за столиком, ожидая Оливию и меня. Я видела ее фотографии в социальных сетях, когда мы с Шеннон мониторили ее аккаунт после того, как распили несколько бутылок вина, но вживую она оказалась намного красивее. Закинув ногу на ногу, одетая в сарафан с цветочным рисунком, она сидела за круглым столиком, накрытым белой полотняной скатертью, уставленным дорогой посудой из стекла и украшенным свежесрезанными тюльпанами. Ее длинные светлые волосы ниспадали естественными волнами, и она была загорелой — не так, как я, а благодаря пребыванию на свежем воздухе. Она сияла, но не так, как Оливия и я. На ее щеках играл румянец, и она была красива, явно не прилагая к этому усилий. Теперь мне было понятно, что́ Брайс в ней нашел.

Я подошла к ее столику, и на ее лице отразилась неуверенность — она не знала, кто я такая. Она явно не занималась наведением справок.

— Кристал!

— Да, это я. — Она улыбнулась. У нее был техасский выговор.

Я протянула ей руку:

— Я Карен Ричардсон. И я очень рада с тобой познакомиться.

Она встала из-за стола и вместо того, чтобы пожать мне руку, обняла меня. Я ожидала, что она покажется мне легкомысленной, но она оказалась степенной, спокойной и приятной. Ради Шеннон мне хотелось ненавидеть ее, но я не могла — во всяком случае, пока.

Я села за ее столик, поставила свою сумку на ближайший стул и заказала бокал шардоне. Обычно я не пила за обедом по будним дням, но после заседания комитета мне было необходимо выпить что-нибудь более крепкое, чем сок из сельдерея.

— Ну так как тебе Бакхед? — спросила я, зная, что она живет здесь всего лишь пару месяцев и сейчас старается влиться в здешнее общество. Вначале, устраиваясь на новом месте, она держалась затворницей, и я ее за это не винила. Большинству здешних женщин она сразу же не понравилась, ведь она увела мужа у Шеннон.

— Пока что неплохо. Я просто пытаюсь освоиться и понять этот город. — Она теребила полотняную салфетку — сначала скрутила ее, а потом разгладила.

— О, дорогая, я живу здесь уже более десяти лет, и мне кажется, что я до сих пор не понимаю этот город, — сказала я, смеясь.

Она тоже засмеялась:

— Наверное, ты хочешь дать мне какой-то совет?

— Только один — будь терпеливой. Люди изменят свое отношение к тебе. — Я отпила глоток вина.

Я видела, что она немного расслабилась. Она явно нервничала, и было видно, что ей не хочется находиться здесь. Брайс надавил на нее, чтобы она наладила с нами отношения, поскольку ему очень хотелось восстановить свою репутацию, испорченную его уходом от Шеннон.

— Итак, чем ты занимаешься? — спросила Кристал.

— Пью. — Я отпила еще вина.

На секунду у нее округлились глаза.

— Шучу.

Она отпила большой глоток из своего пинтового стакана. До сих пор я даже не замечала, что она пьет пиво. И именно в эту минуту я поняла, что она мне по душе. Здешние дамы пьют овощные соки с мякотью, шампанское, вино или водку. Но они никогда не пьют пиво.

— А если серьезно, — сказала я, поставив свой бокал на стол, — то я руковожу своей собственной фирмой, занимающейся операциями с элитной недвижимостью, и у меня есть пятилетний сын по имени Райли. — Я достала свой телефон и показала ей несколько фоток моего маленького бесшабашного мужчины, долговязого мальчугана, похожего и на Марка, и на меня. У него мои глаза и нос, но свои волосы и рост он унаследовал от Марка.