Дженнифер Арментроут
Опал
Эта книга посвящается
победоносной команде нашествия Дэймона
Вы, леди, потрясающие
Жаналу Круз
Никки
Риа
Бет
Джессика Бейкер
Беверли
Джессика Джиллингс
Шааиста Г
Полина Зимнох
Рейчел
Глава 1
Я даже не поняла, что меня разбудило. Завывания снежной бури, первой в этом году, стихли еще вчера вечером. Комната была наполнена тишиной и покоем. Я перевернулась на бок и вздрогнула: на меня в упор смотрели глаза цвета листьев, покрытых росой. Такие родные, но не такие яркие, как те, в которые я когда-то влюбилась.
Доусон.
Я медленно села, натянув одеяло до шеи, и откинула со лба спутанные волосы. Может быть, это сон? Иначе как объяснить, что Доусон, брат-близнец парня, которого я преданно, горячо и, пожалуй, немного безумно люблю, сидит на моей постели?
— Эээ… Что произошло? — спросила я хриплым голосом, словно пыталась изобразить сексапильную девицу, без особого, впрочем, успеха. Оказавшись в клетке, куда меня засадил доктор Майклз, чокнутый ухажер моей мамы, я так кричала, что даже спустя неделю мои связки так и не восстановились полностью.
Доусон опустил глаза. Тень от его густых ресниц легла на высокие острые скулы. Он был бледен. И если я хоть в чем-то разбиралась, с ним явно было не все в порядке.
Я посмотрела на часы — стрелки приближались к шести.
— Слушай, а как ты сюда попал?
— Просто взял и вошел. Твоей матери нет дома.
Будь на его месте кто другой, я бы уже тряслась от страха, но Доусона я не боялась.
— Мама застряла в Винчестере из-за снегопада, — объяснила я.
— Понятно, — кивнул он. — Знаешь, а я не могу заснуть. Не сплю, и все тут.
— Вообще?
— Ага. Ди с Дэймоном волнуются за меня, — он продолжал неотрывно смотреть на меня, словно взглядом пытался передать то, что не мог выразить словами.
С тех пор как Доусон сбежал из тюрьмы для Лак-сенов, тройняшки, — черт, не только они, мы все! — сплотились, ожидая, когда до нас доберется Министерство Обороны. Ди все еще пыталась сжиться с мыслью о том, что ее любимый Адам умер, но вернулся ее обожаемый брат. Дэймон же старался присматривать за ними обоими. Пусть пока никто и не штурмовал наши дома, расслабляться было нельзя.
Все оказалось слишком легко, а это, как известно, не сулит ничего хорошего. К тому же меня не отпускало чувство, что мы во весь опор несемся прямо в расставленную ловушку.
— И что ты теперь собираешься делать? — спросила я.
— Гулять, — пожал плечами Доусон, глядя в окно. — Я не верил, что смогу вернуться сюда.
Даже думать не хотелось о том, что ему пришлось пережить. Мое сердце сжалось от боли. Я гнала от себя мысль о том, что и Дэймон мог оказаться в той же ситуации. Это было невыносимо.
Как же быть с Доусоном? Ему нужно было с кем-то поделиться. Я прижала руку к груди, почувствовав в ладони знакомую тяжесть обсидианового кулона.
— Не хочешь поговорить вот об этом?
Доусон замотал головой, отросшие кудри упали ему на глаза. Волосы у него были длиннее, чем у Дэймона, и давно нуждались в стрижке. Братья, похожие как две капли воды, теперь казались абсолютно разными людьми, и дело было не только в прическе.
— Ты напоминаешь мне ее. Бет.
Я растерялась, не зная, что ответить. Если представить, что он любит ее хотя бы наполовину так, как я люблю Дэймона…
— Она жива, ты же знаешь. Я сама ее видела.
Взгляд Доусона встретился с моим. В глубине его глаз таилась невыразимая тоска.
— Знаю. Но Бет уже не та, — он замолчал и опустил голову, прядь волос падала ему на лоб, точь-в-точь как у Дэймона. — Скажи. Кэт, ты любишь моего брата?
В его голосе было столько одиночества и так мало надежды на новую любовь, что это болью отозвалось в моей душе.
— Да, — твердо произнесла я.
— Извини.
От неожиданности я чуть было не выронила одеяло.
— За что ты просишь прощения?
Глубоко вздохнув, Доусон поднял голову и вдруг неожиданно быстрым движением протянул руку и коснулся розовых отметин, которые оставили наручники на моих запястьях.
Ненавижу эти пятна! Когда же они. наконец, исчезнут? Каждый раз, глядя на них, я снова вспоминаю боль от соприкосновения оникса с моей кожей. Я с трудом придумала для мамы правдоподобное объяснение тому, что случилось с моим голосом. Но внезапное появление Доусона… Выражение маминого лица, когда она увидела их с Дэймоном рядом, можно было бы назвать… забавным. Хотя она обрадовалась, узнав, что «сбежавший из дома» брат вернулся домой. А вот следы от наручников мне приходилось прятать от нее под длинными рукавами. Сейчас зима, но что я буду делать, когда потеплеет?
— Когда я видел Бет, у нее были точно такие же отметины, — прошептал Доусон, убирая руку. — Она постоянно пыталась убежать, но они всегда ловили ее, поэтому шрамы у нее не заживали. Даже на шее.
На шее? От одной мысли об этом мне стало дурно.
— Значит, ты часто виделся с Бет? — Я знала, что, пока они находились на объекте Министерства Обороны, им разрешили как минимум одно свидание.
— Не знаю. Время там словно остановилось. Сначала я пытался отмечать дни, считая людей, которых мне приносили на лечение. Если они были еще живы, я их исцелял. Я насчитал четыре дня. А потом все пошло наперекосяк. — Доусон отвернулся и уставился в окно. За раздвинутыми занавесками на фоне ночного неба тускло белели заснеженные ветви деревьев. — Тогда они просто взбесились.
Могу себе представить. Министерство, или, точнее, те, кто работал над проектом «Дедал», пытаются заставить Лаксенов изменять людей. Иногда это получается.
Иногда — нет.
Я смотрела на Доусона, вспоминая, как о нем вспоминали Дэймон и Ди: веселый, милый, обаятельный, в общем, куда больше похожий на свою сестру, чем на брата. Теперь же передо мной сидел другой человек — угрюмый и замкнутый. Никому, даже Дэймону, он ни словом не обмолвился о том, что с ним произошло. Мэтью, их неофициальный опекун, решил, что вынуждать его к этому не будет.
Доусон даже не объяснил, как ему удалось сбежать. Подозреваю, что доктор Майклз, этот лживый ублюдок, сам выпустил Доусона, чтобы успеть улизнуть, пока мы с Дэймоном будем обыскивать здание. В принципе, это вполне возможно.
Другой вариант объяснения событий представлялся мне куда более мрачным и неприятным.
— А Дэймон? Он тебя тоже любит? — спросил Доусон, опустив глаза.
Его голос вернул меня к реальности.
— Думаю, да.
— Он тебе это говорил?
— Ну, не то чтобы говорил… Но я уверена, что он меня любит.
— Он должен повторять это тебе каждый день, — произнес Доусон, запрокинул голову и прикрыл глаза. — Я так давно не видел снега.
Голос его звучал печально. Невольно зевнув, я посмотрела в окно. Как и предсказывали, с самой субботы дул северо-восточный ветер, заморозив весь округ Грант. С понедельника занятия в школе отменили. Вчера в вечерних новостях объявили, что завалы расчистят только к концу недели. Впрочем, метель пришлась как нельзя кстати: за эти несколько дней нам надо решить, что делать с Доусоном.
Он не мог просто появиться в школе как ни в чем не бывало.
— Лично я такого снега в жизни не видела, — сказала я. — У нас в Северной Флориде случались иногда жуткие ледяные штормы, но пушистый белый снег не выпадал никогда.
— Когда взойдет солнце, здесь станет очень красиво. Вот увидишь. — Губы Доусона тронула грустная улыбка.
Да, когда все вокруг укрыто белой пеленой, это должно быть красиво.
Внезапно вскочив, Доусон мгновенно оказался в другом углу комнаты. Я почувствовала на шее покалывающее тепло, сердце сильно застучало.
— Сюда идет мой брат, — сказал Доусон и отвернулся.
Секунд через десять в дверях моей спальни показался заспанный Дэймон: спутанные волосы, мятые фланелевые пижамные штаны. И, как всегда, — без рубашки. На улице снегу по колено, а он расхаживает полуголым.
Я хотела возмущенно закатить глаза, но не тут-то было: ведь пришлось бы отвести взгляд от его обнаженной груди. Нет, все-таки он обязан хоть изредка надевать рубашку.
Взгляд Дэймона метался между братом и мной.
— Кажется, у вас девичник? А меня почему не позвали?
Доусон молча протиснулся мимо него в коридор. Через минуту хлопнула входная дверь.
— М-да, — вздохнул Дэймон. — Теперь ты представляешь, во что превратилась наша жизнь за эти два дня.
Мое сердце опять защемило от жалости.
— Я очень сочувствую вам с Ди.
Дэймон подошел к моей кровати, прищурился и спросил:
— А как он вообще очутился в твоей спальне?
— Просто не мог заснуть.
Дэймон наклонился и потянул мое одеяло на себя. Я машинально удерживала его, но Дэймон дернул сильнее, и мне пришлось сдаться.
— Он сказал, что не хочет мешать вам.
Дэймон лег рядом, повернувшись ко мне лицом.
— Он нам не мешает.
Кровать была слишком узка для двоих. Если бы кто-нибудь сказал мне полгода назад, — черт, даже четыре месяца назад! — что самый классный парень школы будет лежать в моей постели, я бы расхохоталась ему в лицо. Однако с тех пор многое изменилось. Полгода назад я и в инопланетян не верила.