Компьютер звякнул, и на экране всплыло окошко с сообщением.
...ВОРОН: Чем я могу быть вам полезен?
— Это еще кто? — удивился Джеймс. — Говорит как дворецкий.
Эмили пожала плечами:
— Понятия не имею.
......УПРЯМЫЙ ВОМБАТ: Полезен в чем?
ВОРОН: Вы оставили вопрос про «Золотого жука».
— О! — Эмили села прямо. — Быстро он. Ворон знает о книге! Видишь? Я так и знала, что ее оставили сыщики.
......УПРЯМЫЙ ВОМБАТ: Это вы ее спрятали на станции электропоезда?
ВОРОН: Я не могу раскрыть местонахождение книги.
— Как будто мы его уже не раскрыли. Вот странный тип, — заметила Эмили. — Иначе откуда бы я узнала о книге?
......УПРЯМЫЙ ВОМБАТ: Местонахождение мне и без того известно. Я нашла «Золотого жука» на станции электропоезда. Я хочу получить за него очко.
ВОРОН: «Золотой жук» — это рассказ Эдгара Аллана По. Впервые опубликован в 1843 году. По выиграл конкурс рассказов, и «Золотой жук» был опубликован в местной газете. Рассказ обрел популярность и пробудил интерес к криптограммам и шифрованным сообщениям.
— Ну и к чему этот урок истории? — поинтересовался Джеймс.
Эмили вздохнула.
— По-моему, этот Ворон ничего не знает о книге. Просто очередной всезнайка, которому дай только похвастаться, какой он умный. Ну, молодец, много знаешь про Эдгара Аллана По.
И с этими словами Эмили решительно щелкнула мышкой и закрыла окно с сообщением.
— Давай посмотрим, нет ли новостей о состоянии мистера Гризвольда, — сказала Эмили.
На форумах обновлений не было, но в теме «Гаррисон Гризвольд» нашлась ветка комментариев, озаглавленная «Что, если…». Пользователь из Южной Каролины писал: «Не хочу показаться паникером, но мне пришла в голову одна печальная мысль. Что будет с «Книжными сыщиками», если мистер Г. не поправится?»
Эмили резко вдохнула. Она тревожилась о мистере Гризвольде, о том, что его по-прежнему держат в отделении интенсивной терапии, однако ей никогда не приходило в голову, что случившееся с ним может затронуть и «Книжных сыщиков». Она мельком просмотрела ответы, очень разные, на любой вкус. Большинство участников были уверены, что и с мистером Гризвольдом, и с «Книжными сыщиками» все будет хорошо. Но один ответ выделялся на общем фоне и бросался в глаза так, словно его набрали жирным шрифтом: «Друг моего друга работает в «Бэйсайд-пресс» и говорит, что проект «Книжные сыщики» поддерживают не ради $. Это было еще до истории с Большим Г. Мне тоже хочется надеяться и смело смотреть в будущее, но я подозреваю, что нам осталось только порезвиться напоследок, и все. Надеюсь, я ошибаюсь».
Мир без «Книжных сыщиков»… Да как такое возможно? Правда, шесть лет назад Эмили о них и не слыхивала, но сейчас эта игра составляла важную часть ее жизни. Без «Книжных сыщиков» Эмили не сможет проследить за путем, который пройдет книга, не узнает, кто ее нашел и кому она досталась потом, не сможет читать путевые журналы, которые публиковали другие «сыщики», и обмениваться мнениями после того, как книга будет прочитана.
Без «Книжных сыщиков» чтение станет очень одиноким делом. Без «Книжных сыщиков» она не сможет выносить бесконечные переезды.
— Кажется, про мистера Гризвольда новостей нет, — нарушил ее мысли голос Джеймса. — Кстати, мы собирались придумать секретный язык. Хочешь, прямо сейчас придумаем?
Эмили несколько раз моргнула, словно не в силах сфокусировать взгляд.
— Давай, — сказала она наконец. — Все равно никаких новостей.
И, в последний раз взглянув на сообщение на форуме, Эмили закрыла окно браузера.
Глава 9
Той ночью, ложась спать, Эмили постаралась отвлечься от тревоги за мистера Гризвольда и будущее «Книжных сыщиков» и для этого взялась читать найденную книгу. Из разговора с Вороном она уже знала, что эту книгу написал Эдгар Аллан По сто пятьдесят лет назад. Сначала это было странно — такой старый рассказ в такой новенькой книжке, но папа напомнил, что классику часто переиздают, и нередко в новой обложке, чтобы, как он выразился, «сделать книгу доступнее для современного читателя».
Эмили прижала «Золотого жука» к лицу и глубоко втянула воздух. О, этот запах новой книги и легчайшая нотка лимона. Страницы приятно похрустывали. Эмили пролистала книгу к началу и принялась читать. Язык был архаичный, и почти сразу Эмили нашла опечатку, а потом, через несколько предложений — еще одну. Это отвлекало и мешало читать.
Она быстро пролистала книгу, и по выхваченным там и сям фразам поняла, что в рассказе идет речь о секретном шифре и о поисках сокровищ. Заманчивая перспектива — и Эмили с головой ушла в чтение, вот только ошибки по-прежнему раздражали. Вооружившись фиолетовым карандашом, которым папа обычно пользовался для редактуры, девочка стала подчеркивать неправильные буквы и вписывать над ними правильные. Конечно, мысль о том, чтобы писать в книгах, кому-то могла показаться странной или даже возмутительной, но Эмили приобрела эту привычку в семь лет, когда папа работал, а она играла «в редактора» рядом. Правда, в те годы она чаще писала какую-нибудь бессмыслицу или просто рисовала котиков, зато теперь ее заметки складывались в некое подобие читательского дневника.
Эмили тяжело вздохнула и поправила уже, кажется, двадцатую ошибку.
С потолка послышался удар, потом три частых удара подряд и еще один. Это был сигнал, о котором они с Джеймсом условились немногим раньше, когда придумывали собственный секретный язык. Сигнал означал, что сейчас придет ведерко с сообщением. Эмили подошла к окну и подняла раму.
Для секретного языка они решили использовать шифр-замену. На уроках машинописи Джеймс узнал, что во фразе «Съешь же ещё этих мягких французских булок да выпей чаю» есть все буквы алфавита. Эти слова и легли в основу их шифра. Чтобы получилось ровно тридцать три буквы, все повторы пришлось выбросить, и секретный шифр стал выглядеть так:
Правда, буквы «ы» и «р» так и остались сами собой, но они решили, что это не важно. А если выучить новую азбуку наизусть, то можно читать записки и вовсе без ключа.
Сверху опустилось ведерко, и Эмили вытащила из него записку Джеймса. Она гласила: «ЛНК ЬЖМСЖОП?» Другой бы ничего не понял, но Эмили-то знала, что нужно делать. Она извлекла из волос карандаш и быстро расшифровала послание: «Что делаешь?»
Девочка написала в ответ:
...ЛТНСЧ ЭЁ. ГСОМС 20 КФЖЛСНКХ. С НЫ?
(Читаю ЗЖ. Нашла 20 опечаток. А ты?)
Найденной на кухне шваброй она постучала в потолок условленным стуком и отправила ведерко вверх. Ответ Джеймса не заставил себя ждать.
...ЬКЯСОГЖЖ ЭСЬСГТЖ. ЬСИ ФКАЯКНРЖНП ЭЁ.
(Домашнее задание. Дай посмотреть ЗЖ.)
Эмили положила книгу в ведро. Дожидаясь, пока Джеймс ее вернет, девочка задумалась о том, как странно, когда в такой красивой нарядной книге находишь кучу опечаток. Есть ведь редакторы и корректоры, вот как ее папа, но человек, издавший книгу, явно к ним не обращался. Тут сверху постучали, и ведро с книгой снова опустилось к ее окну.
...НЫ ФТОЖОП Е ХГТШСЗ? ХКОЯСР! ДЯКНРТ, ДНК Ю ГСОЩМ — ЗСЗС!
(Ты пишешь в книгах? Кошмар!
Смотри, что я нашел — хаха!)
Эмили открыла книгу и увидела, что Джеймс обвел идущие подряд исправления так, что правильные буквы сложились в слова АД, ЧУДО и ТЕСТО. Ну кто бы еще додумался поискать в скучных опечатках случайные слова? Эмили отправила Джеймсу записку:
...ГЦ НЫ Т ЕЫЬЦЯОТХ! (:))
(Ну ты и выдумщик! (:)))
Воскресным утром Эмили проснулась оттого, что кто-то играл в боулинг под дверью ее комнаты. Девочка лениво повернулась на другой бок… стоп! Какой еще боулинг? Отбросив одеяло, она вскочила с кровати, распахнула дверь и увидела несущегося на скейтборде Мэтью.
— Завтрак! — завопил он, пролетая мимо, и залепил сестре в лоб кексом в пластиковой обертке. У двери собственной комнаты он красиво затормозил. Эмили подобрала с пола упавший кекс. Он был с черникой.
— Ну ты и придурок, — сказала она.
— Тем хуже для тебя, — пожал плечами Мэтью. — Гены-то у нас общие.
Эмили поплелась на кухню. Это было узкое помещение, в дальнем конце которого притулился небольшой столик.
— А где мама? — спросила она отца, который сидел за столом, обложившись газетами.
— Пошла делать фотографии для блога.
— Что, прямо сразу? — ведь они и двух дней не прожили еще в Сан-Франциско.
— Блог сам собой не напишется, — пробормотал себе под нос папа.
В поисках стакана для сока Эмили стала шарить по многочисленным коробкам и сумкам, которые все еще стояли неразобранными на полу и на кухонном столе, но думала она при этом о «Золотом жуке». Накануне вечером она дочитала рассказ до конца. Всякий раз, находя опечатку, она зачеркивала неправильную букву и вписывала над ней другую. На последней странице исправления сложились в слово «СКАЗАТЬ». И хоть сама Эмили посмеивалась над Джеймсом, который во всем был готов найти загадку, ей стало не по себе, потому что книга как будто бы пыталась с ней заговорить. Впрочем, это, конечно, ерунда.
— Папа, скажи, когда ты делаешь корректуру, у тебя исправления складываются в слова? — Тут Эмили нашла стакан и села за стол рядом с отцом.
