— Как это? — Папа развернул газетный лист, а потом снова сложил вчетверо, чтобы прочесть другую часть.

Эмили налила себе соку.

— Ну вот ты зачеркиваешь ошибку и пишешь правильную букву, так? А вот эти правильные буквы когда-нибудь складываются в нормальные слова?

Не поднимая глаз, папа ответил:

— Но они ведь уже входят в слово.

— Нет, я про другое. Чтобы из исправлений сложилось совсем другое, новое слово. Только из тех букв, которые ты вписал. Так бывает?

— То есть чтобы правки случайно сложились в новое слово? — Папа недоуменно посмотрел на Эмили, а потом усмехнулся, словно бы эта мысль его позабавила. — Ну, это очень маловероятно. Какие-нибудь короткие слова еще могут получиться — «ты», «он», — но вообще вряд ли. — Он еще немного подумал, а потом решительно покачал головой: — Нет, случайно такое невозможно.

Эмили уже хотела было сказать ему о том, что в книге, которую она читает, именно так и есть, и даже не раз, но тут папа сказал:

— Подожди, тут для тебя есть интересное. — Покопавшись в стопке газет, он извлек сложенный пополам лист: — Это о состоянии Гаррисона Гризвольда на сегодняшний день, и еще немного о «Книжных сыщиках».

— Дай! Дай посмотреть! — Эмили умоляюще сложила руки, как малыш, который клянчит игрушку.

Папа улыбнулся, встал и вручил газету Эмили.

— Я рад, что ты так любишь книги и печатное слово. И кстати о печатном слове — мне пора браться за работу.

— Сегодня же воскресенье, — удивилась Эмили.

— Я два дня вел машину и не работал. Чтобы успеть вовремя, придется нагонять график. Как говорится, нечестивым же нет мира. Не расстраивайся, вечером у нас будет небольшое семейное приключение.

— «Приключение» — это что-то необычное и увлекательное, так ведь? — заметила Эмили. В ответ папа наморщил нос и наклонил голову, непонимающе глядя на дочь. — А раз мы все время бываем в новых местах и осматриваем достопримечательности, значит, для нашей семьи это уже норма, и слово «приключение» здесь совсем не подходит.

— Интересная теория, — хмыкнул папа и вышел.

Эмили развернула газету. Статья начиналась с портрета Гаррисона Гризвольда. Он стоял перед зданием своего издательства. Одет он был в тот самый темно-красный костюм с серебряным и голубым, который описывал Джеймс, когда рассказывал о книжном карнавале. Цилиндр, костюм, трость — все было в цветах издательства «Бэйсайд-пресс». Гризвольд был очень высокого роста — по фотографии выходило, что, если он захочет войти в издательство, не снимая шляпы, ему придется пригнуться. Еще у него были очки без оправы, небрежно отброшенные назад серебристые волосы и тронутые сединой усы, которые немного походили на приделанную под носом щетку для пола.

Эмили пробежала глазами статью.

...

Гризвольд переехал в окрестности Сан-Франциско в 1952 году, двенадцати лет от роду. В восемнадцать лет, пойдя по стопам писателей-битников, оставил отцовский дом и переехал в город. Вдохновившись примером Лоуренса Ферлингетти и его независимого книжного магазина и издательства «Огни большого города», Гризвольд стал издавать собственную еженедельную газету «Бэйсайд уикли», и постепенно превратил свою компанию в одно из самых известных издательств Сан-Франциско.

Гризвольд известен своей любовью к играм и розыгрышам — не зря его называют «книжный Вилли Вонка». В 2004 году он запустил игру «Книжные сыщики», которая приобрела невероятную популярность и объединила более 500 000 игроков в шестнадцати различных странах. Игра основана на обмене книгами, и в среднем каждый день оказывается спрятано до 100 000 книг. Помимо «Книжных сыщиков» Гризвольд организовал несколько игр поменьше. Как правило, они проводились в Сан-Франциско, а несколько раз — и в других местах.

Неужели мистеру Гризвольду тоже было двенадцать лет, когда он поселился близ Сан-Франциско? Эмили об этом не знала. Она решила вырезать биографию и фото Гризвольда, но не нашла ножниц. Перерыв кучу сумок и коробок, проверив все кухонные шкафы и ящики, Эмили подняла глаза вверх, туда, где находилась квартира Джеймса, и вздохнула. Вот у Ли наверняка есть специальное место для ножниц. И у всех детей, которые живут нормально, а не по-цыгански, в доме тоже есть ящик с ножницами. Эмили положила газету на край стола и загнула лист вниз, чтобы ровно оторвать статью, но случайно оборвала кусочек фотографии, на которой был Гризвольд.

Она уже хотела было бросить оторвавшийся уголок в мусорное ведро, которое висело на дверце шкафа, но тут ее взгляд упал на логотип «Бэйсайд-пресс», которым было украшено здание. Логотип представлял собой круг с парящей над водой чайкой на фоне моста. Линия разрыва прошла как раз посередине. Эмили видела этот логотип тысячу раз, но теперь ей показалось, что она заметила его впервые.

Девочка пробежала по коридору и влетела в комнату, где уже сидел за компьютером папа.

— Папа, — сказала она задыхаясь, будто пробежала по меньшей мере милю, — насчет тех опечаток. А специально такое можно сделать? Можно издать книгу, в которой опечатки сделаны нарочно?

Папа поправил очки и задумался.

— В принципе, можно, — медленно сказал он, — но зачем — ума не приложу. Мне платят как раз за то, чтобы в книгах не было опечаток. Кто же станет делать их специально?

А правда, кто? Ничего не объяснив папе, которого, кажется, немало удивил такой внезапный интерес дочери к издательскому делу, Эмили побежала к себе. Она схватила «Золотого жука», который лежал на самом верху книжной стопки, и раскрыла книгу на странице с заголовком. В голове у нее эхом отдавалось слово СКАЗАТЬ.

Логотип под названием почти полностью совпадал с символом издательства «Бэйсайд-пресс», вот только вместо чайки над волнами парила какая-то черная птица.

— Не может быть, — прошептала Эмили. Эта книга принадлежала мистеру Гризвольду. Иначе и быть не могло. Должно быть, он спрятал ее на станции незадолго до того, как на него напали. И Эмили точно знала, почему мистер Гризвольд спрятал книгу, не зарегистрировав ее на сайте «Книжных сыщиков».

Он собирался начать новую игру.

Глава 10

Нужно было посоветоваться с Джеймсом. Эмили поглядела туда, где за окном болталось жестяное ведерко, но дело было слишком срочное. Девочка схватила «Золотого жука», блокнот, вырезку из газеты и бросилась к двери.

— Я сейчас вернусь! — крикнула она папе и бросилась вниз по лестнице.

Не успел Джеймс открыть дверь, как Эмили сунула ему под нос статью. На улице стоял туман, было сыро и прохладно, девочка поджимала то одну, то другую босую ногу, да вдобавок вспомнила, что так и осталась в пижаме, но это было не важно.

— Ты не поверишь! Помнишь, ты нашел в «Золотом жуке» слова? — быстро, захлебываясь заговорила Эмили. — Я вчера нашла еще одно. А утром, когда говорила с папой, мне попалось вот это.

Джеймс смотрел осоловелым взглядом, словно не успел до конца проснуться; впрочем, возможно, Эмили это показалось из-за того, что на нем тоже была пижама, да и Стив торчал вбок. Джеймс наклонился и внимательно изучил статью.

— Это мистер Гризвольд?

— Мы нашли его следующую игру! — воскликнула Эмили.

Выражение лица Джеймса стало точь-в-точь как у главного героя «Золотого жука», когда тот решил, что его друг лишился рассудка.

— Знаешь, ты лучше входи, — сказал Джеймс и открыл дверь пошире.

Поднявшись к нему в комнату, Эмили заговорила:

— Смотри, видишь, на стене за спиной у Гризвольда логотип? А теперь смотри сюда. — И она открыла ту страницу «Золотого жука», где находился заголовок.

Джеймс перевел взгляд с одной эмблемы на другую.

— Они почти совсем одинаковые.

— Да, только птицы разные. Эта книга — из новой игры мистера Гризвольда. Ну наверняка!

Джеймс еще внимательнее рассмотрел эмблемы и задумался, взвешивая идею Эмили.

— Значит, спрятанные в книге слова — часть подсказки? — сказал он.

Эмили кивнула. Стянутые в хвостик волосы мотнулись вверх-вниз. Открыв блокнот, девочка продемонстрировала Джеймсу все слова, которые нашла: АД, ЧУДО, ТЕСТО, ПОРТ, КОТ и СКАЗАТЬ.

— Думаешь, это загадка? — уточнил Джеймс. — Может, надо поменять местами слова? Чудо-порт, коту сказать… Тесто ада чудом кот…

Они наклонились над блокнотом и задумались. Джеймс запустил пятерню в Стива.

— Почему Гризвольд выбрал книгу Эдгара По? — спросил Джеймс. — Почему решил начать игру именно с нее?

— Может, он просто любит По?

Джеймс кивнул на статью, которую Эмили до сих пор держала в руках:

— А в биографии что-нибудь есть? Про его любимых писателей что-нибудь сказано?

Эмили покачала головой.

— Можно посмотреть в интернете. Введем в поиск «По» и «Гризвольд» и посмотрим.

Они сели за компьютер Джеймса. Мальчик напечатал в строке поиска: «Гризвольд и По».

К удивлению Эмили, выпало больше пятидесяти тысяч результатов.

— Да, они наверняка как-то связаны.

Самая первая строка результата была озаглавлена: «По и Гризвольд: вечные соперники».

— Они что, знакомы? — удивился Джеймс. — А я думал, Эдгар По уже, ну, умер. Давно.

— По-моему, тоже. — Эмили щелкнула по сылке.

Дети наклонились к экрану и стали читать.

— А, так это какой-то Руфус Гризвольд. Просто фамилия совпадает.

Если верить статье, Руфус Гризвольд и Эдгар Аллан По в середине XIX века жили на Восточном побережье и были знакомы, однако друг с другом не ладили. Руфус Гризвольд после смерти Эдгара Аллана По опубликовал весьма желчный некролог, начинавшийся со слов: «Умер Эдгар Аллан По. Это произошло позавчера в Балтиморе. Известие о его смерти ошеломит многих, но опечалит лишь некоторых». А затем, ко всеобщему удивлению, Руфус Гризвольд стал литературным душеприказчиком Эдгара По, а значит, получил доступ ко всем его бумагам. Позже он опубликовал биографию писателя, обильно сдобрив ее лживыми домыслами и нападками.

— Он, наверное, родственник Гаррисона Гризвольда, — заметил Джеймс. — Вряд ли же у них просто фамилии одинаковые.

— Да, наверное, — согласилась Эмили. — Но я все равно не понимаю, к чему это. Почему Гризвольд спрятал для игры книгу По, если его предок терпеть не мог этого писателя?

— Может, мистеру Гризвольду стыдно за своего предка, — предположил Джеймс. — Может, он решил так извиниться перед По.

— А что, возможно. — Эмили промотала страницу вниз. — Или ему просто нравится По, и плевать, что там думал о нем Руфус. Вот только это никак не поможет нам разобраться с правилами игры.

Конец ознакомительного фрагмента