До сих пор помню, как выходила с ней из дома, наклонившись, чтобы позволить Джетро в последний раз понюхать ее. Когда я вернулась одна, Джетро растерялся. Пару дней он обыскивал дом, а затем впал в настоящую человеческую депрессию. Лежал в углу гостиной, спрятавшись за большим креслом, почти ничего не ел и не пил. Я пыталась уговорить его выйти, но он не слушал меня.

Лишь через несколько недель кот начал понемногу приходить в себя. Он стал меньше изолироваться от других и в конце концов стал вести себя как обычно. Я была уверена, что он справился со своим горем и забыл о Дейзи.

Спустя примерно год, разбирая ящик стола, я нашла несколько старых кассет. На одном из видео была Дейзи: мы сняли, как она лежит на кровати нашего сына, пока я читаю ему сказку на ночь. Время от времени Дейзи поворачивалась на бок и мяукала, а мы с сыном смеялись.

Вдруг я услышала, как Джетро на полной скорости сбегает вниз по ступенькам. Он услышал свою Дейзи и искал ее. Я не могла поверить своим глазам. Этот кот, который никогда раньше не обращал внимания на телевизор, встал на задние лапы, касаясь экрана и мяукая в ответ. Так он и стоял, будто загипнотизированный, пока я не выключила телевизор. Только тогда я в полной мере осознала глубину тоски Джетро по своей подруге и его неумирающую любовь к ней.

Позже я попыталась показать мужу реакцию Джетро. Я воспроизвела запись, но он не отреагировал. Видимо, понял, что на самом деле Дейзи в комнате нет.

Джетро умер почти через два года после Дейзи. Их прах теперь лежит в одной маленькой урне. Наверняка Дейзи, как обычно, лишь терпит его, зато Джетро наконец‐то счастлив.

Линн Роджерс

Короткая история Нахалки

Кот всегда остается немного за пределами тех границ, которые мы наивно пытаемся установить для него.

АНДРЕ НОРТОН

Моим соседям было за семьдесят, они всегда вели здоровый образ жизни. Каждый день они отправлялись гулять — пропалывая цветы, я видела, как они проходят мимо ворот моего дома в своих сине-белых спортивных костюмах.

Однажды весенним днем соседи принесли мне котенка. Сказали, что он бежал за ними от самых общественных садов — а это довольно далеко. В садах водилось много диких кошек, и мои соседи резонно полагали, что малыш скоро сдастся и вернется к матери. Однако этого не произошло. В конце концов они решили, что должны вверить заботу о котенке мне.

В те времена я часто бывала в разъездах. Мне не нужен был еще один кот. Но моя дочь сказала, что поможет. Со своей стороны, соседи тоже пообещали иногда брать малыша к себе, чтобы с ним могли пообщаться их внучки. Я согласилась.

Котенок (это была кошечка) оказался совсем крошечным. Но это не помешало ему сразу показать всем обитающим в доме животным — моим старым котам и собаке хаски, — кто здесь главный. Первое, что сделала эта нахалка, — подошла к собачьей миске и принялась поглощать еду. Мы посмеялись. Имя для котенка нашлось сразу.

На следующий день мы отвезли Нахалку к ветеринару. Осмотрев ее, ветеринар сообщил нам плохие новости: у Нахалки вирус иммунодефицита (ВИК). Она нуждается в особом уходе. Независимо от сделанных прививок, любая инфекция может прикончить ее. Ветеринар советовал усыпить Нахалку и не подвергаться стрессу и расходам в попытках сохранить ей жизнь. Посоветовавшись, мы с дочерью решили, что найденыш стоит того, чтобы рискнуть. Нахалка боролась, когда искала себе семью, и теперь мы не собирались ее бросать.

Это была необычная кошка. Она обожала будильники и особенно — таймер на плите. Любимым ее развлечением было запрыгнуть на плиту, передвинуть шкалу таймера на задней стенке и ждать. Таймер срабатывал, кто‐то из нас мчался на кухню. Нахалка была счастлива. В конце концов мне пришлось заклеить циферблат скотчем.

Когда соседские внучки приезжали погостить, кошка отправлялась навестить их. Между ними сложились самые нежные отношения. Помимо всего прочего, пребывание с девочками научило Нахалку лучшему трюку из всех имеющихся в ее арсенале.

Пришел день, когда мы с дочерью заметили, что Нахалка стала избегать лотка. Он неизменно оставался чистым, и это не могло не насторожить нас. Мы принялись искать и вынюхивать по всему дому и вскоре выследили ее. Нахалка пользовалась туалетом в нашей ванной комнате.

Разумеется, я знаю о людях, приучающих кошек к унитазу, но никогда не слышала, чтобы кошка приучила себя сама. Однако так оно и было: Нахалка делала свои дела, после чего изящно обходила стульчак и совершала несколько «закапывающих» движений.

Однажды я зашла в ванную и спустила воду, полагая, что это отпугнет кошку. Но я добилась только того, что с этого дня она сама хваталась за рычаг и дергала его до тех пор, пока кто‐то не приходил ей на помощь. Лоток перестал для нее существовать. Если дверь оказывалась закрытой, кошка проявляла чудеса настойчивости, чтобы все‐таки проникнуть в ванную.

Кто знает, какие еще сюрпризы преподнесла бы нам Нахалка, проживи она долгую кошачью жизнь? Она умерла, когда ей исполнилось семь лет — смерть оказалась единственным, с чем у нее не хватило сил сражаться.

Джойс А. Лэрд

Словно кошка с собакой

Некоторые люди говорят, что человек — самое опасное животное на планете. Очевидно, они никогда не встречали разъяренную кошку.

ЛИЛЛИАН ДЖОНСОН

Мисс Голди была вовсе не рада, когда в нашей семье появился Счастливчик. Возможно, по прошествии стольких лет она просто забыла, что и ее мы когда‐то тоже забрали с улицы. Мисс Голди отказывалась проявлять великодушие. Ее шерсть всегда стояла дыбом.

Счастливчик — черный мягкий пес, помесь ротвейлера, лабрадора и чау-чау — тоже неохотно доверял кому‐либо с тех пор, как его вытолкнули из грузовика и оставили на обочине дороги на произвол судьбы. На то, чтобы прижиться у нас, ему понадобилось время.

Мисс Голди шипела на беднягу при каждом удобном случае, а он только смотрел на нее проникновенным взглядом. Когда пес сидел рядом, положив голову мне на колени, кошка прижимала уши, словно говоря: «Даже не пытайся, Счастливчик. Ты здесь ненадолго».

Спустя несколько месяцев страсти улеглись. Теперь Мисс Голди просто игнорировала Счастливчика. Но ее шерсть вставала дыбом, когда он подходил ближе, чем ей бы того хотелось.

— Они наконец поладили? — спросила как‐то моя подруга Натали. Мы сидели в саду, и Натали поглаживала мягкую шерстку Голди. Та, закончив вылизываться, потоптала подушку и уже собиралась вздремнуть, но не могла отвести глаз от Счастливчика, который безмятежно скакал по траве.

— Сомневаюсь, что мы станем семьей. Думаю, в лучшем случае мисс Голди научится терпеть Счастливчика, — ответила я и добавила: — Но ему нравится быть с ней рядом. Он — нежный песик.

В этот момент в сад приковыляла большая соседская лабрадорша по кличке Молли. По собачьим меркам Молли была уже настоящей пенсионеркой — ей недавно исполнилось тринадцать. Однако почтенный возраст не мешал Молли иногда играть со Счастливчиком. Вот и сейчас она приближалась, хлопая ушами.

Не знаю, что именно не поделили собаки на этот раз, однако внезапно возле крыльца началась самая настоящая драка. Счастливчик залаял. Молли зарычала. Счастливчик попытался укусить Молли за ухо. Та взвизгнула и, в свою очередь, сама укусила Счастливчика. Он оскалил зубы. В конце концов оба покатились по земле, вцепившись друг в друга. Шутливая потасовка переросла в полноценный бой.

— Счастливчик, — закричала я. — Молли! Прекратите!

И вдруг мисс Голди взлетела в воздух. Мы успели услышать ее разъяренный вой, прежде чем кошка приземлилась между Счастливчиком и Молли, выгнула спину и принялась бить ошеломленную лабрадоршу по носу короткими двойными ударами. Молли взвизгнула и понеслась домой.

Я даже лишилась дара речи на мгновение. Тем временем мисс Голди повернулась к Счастливчику. «Все в порядке, — как будто сказала она. — Я здесь, чтобы защитить тебя».

— Не могу поверить, что Голди это сделала, — пробормотала я.

— Это было невероятно — согласилась Натали.

Вечером мисс Голди уже лежала, свернувшись калачиком, на спине Счастливчика. Похоже, мы все‐таки стали семьей.

Дебра Айерс Браун