Джиджи скрылась из виду и через мгновение появилась снова, держа на руках огромную вроде бы домашнюю кошку, которая, однако, больше напоминала маленького леопарда.

— Это Катара. Сексуальное чудовище, которое любит обнимашки, но поцарапает тебя, если того потребует ситуация.

Грэйсон прогнал воспоминания о словах отца. Как только он переступил порог, кошка спрыгнула с рук Джиджи и удалилась в одном направлении, а сама Джиджи бросилась в другое.

— Куда ты? — крикнул ей вдогонку Грэйсон.

— Вечеринка! — отозвалась она, словно это был ответ. — Я знаю, кто сможет нам помочь.

Глава 19

Грэйсон

Следуя за Джиджи, Грэйсон запоминал план дома. В коридоре, слева от огромного холла, висела пара ярких абстрактных картин. Когда они проходили мимо них, Грэйсон заметил под огромными полотнами маленькие бронзовые таблички.

«Саванна, три года», — гласила одна из них. И вторая: «Джиджи, три года».

Значит, это не абстракция, а детские рисунки. На близком расстоянии становилось ясно, что мазки кистью наносились хаотично, отсутствовали умение использовать белое пространство и визуальная метафора. Это были просто рисунки.

Грэйсон отвернулся от стены.

— Запомни две вещи, — обратилась к нему Джиджи, остановившись перед дверью в конце коридора, — не мешай и ничего не говори про музыку.

Она распахнула дверь.

Первое, что увидел Грэйсон, было его собственное отражение. Зеркала. Из четырех стен просторной комнаты три были выложены зеркальными панелями от пола до потолка. Громко играла классическая музыка. С первого взгляда это место сильно напоминало танцевальную студию, если бы не разметка на полу и кольцо.

Это была половина спортивной площадки. Баскетбольной площадки. На линии штрафного броска стояла девушка. Светлые волосы, заплетенные в косы, были уложены вокруг головы как венок. Или как корона. Но она была не в спортивной одежде, а в клетчатой серебристой юбке длиной чуть выше колен. Обуви на ней не было, рядом валялись черные туфли на шпильках. С другой стороны от нее стояла корзина с мячами.

Грэйсон наблюдал, как девушка — по-видимому, сестра Джиджи, ее двойняшка — сделала три броска подряд.

«Не мешай, — советовала ему Джиджи, — и ничего не говори про музыку». Она, казалось, лилась со всех сторон. Грэйсон узнал Чайковского.

Когда в корзине осталось четыре мяча, девушка в серебристой юбке сделала три шага назад. Она взяла мяч и по высокой дуге отправила его прямиком в кольцо.

Осталось три мяча… два. Перед последним броском она отступила до трехочковой линии, и мелодия достигла щемящего крещендо. Чистое попадание.

Внезапно музыка оборвалась. И точно так же внезапно Саванна Грэйсон подошла к ним, а потом прошла мимо, не говоря ни слова.

— Ее комната вон там, — услужливо сообщила ему Джиджи.

Они пошли за Саванной обратно по длинному коридору, но она захлопнула дверь прямо у них перед носом.

— Она выйдет через минуту, — перевела Джиджи, — и она говорит, что рада познакомиться с тобой.

— Внутренний двор, — донеслось из-за двери. Голос у Саванны был высокий и звонкий, а интонация… очень знакомой. — Десять минут.

— Как скажешь, так и будет, — пропела Джиджи театральным шепотом.

* * *

Внутренний двор, выложенный плиткой, оказался крытым, а по площади был больше, чем некоторые дома. Грэйсон насчитал тридцать мест для сидения. Здесь же находилась и полностью оборудованная летняя кухня, хотя за раздвижными стеклянными дверями виднелась полноценная домашняя кухня. Парные лестницы, облицованные кафелем, вели на второй этаж, где располагалась открытая терраса.

Грэйсон, к собственному неудовольствию, поймал себя на том, что не сводит глаз с бассейна. Он то расширялся, то сужался, то изгибался, словно река, вокруг двух пальм, высаженных напротив садового камина. Вода была темно-синей, но бассейн подсвечивался даже днем.

В памяти Грэйсона предательски всплыли воспоминания, как он в детстве плавал в бассейне. Он попытался отвлечься, но его взгляд зацепился за две пары отпечатков крошечных ладошек, увековеченных в бетоне.

— Позволь уж, говорить буду я, — сказала Джиджи, когда по плитке застучали каблуки, извещая о появлении ее сестры.

Саванна расплела косы и зачесала длинные светлые волосы назад, их удерживал серебристый ободок. Если Джиджи имела ямочки на щеках и чересчур выразительные черты, то лицо Саванны было словно вырезано изо льда: высокие скулы, как у Грэйсона, его острый подбородок и пугающе знакомые глаза, цвет которых менялся от серебристо-серого до сурового светло-голубого.

На фотографиях, которые он видел, она казалась мягче. «Почти не похожей на меня».

— Вижу, у нас гости. — Саванна постояла, окинув его оценивающим взглядом, и только потом опустилась на один из обеденных стульев.

— Сав, это «Грэйсон». Он помогает мне в поисках папы. — Кавычки, которые показала в воздухе Джиджи, произнося его имя, не остались незамеченными, но сейчас Грэйсона больше интересовала реакция Саванны.

— Правда? — ответила она и посмотрела прямо в глаза Грэйсону. Ее лицо выражало радушие, но ему сразу вспомнилась его тетушка Зара, отточенная женственная улыбка которой словно говорила: «Я могу убить тебя ниткой жемчуга».

Изучив Грэйсона и посчитав его неубедительным, Саванна повернулась к своей сестре.

— Я же говорила тебе, Джиджи, папа уехал.

Джиджи сдула с глаз прядь волос.

— Он не мог просто взять и уехать! — возмутилась она.

— Мог.

Но Джиджи посмотрела на сестру тем же взглядом, которым пользовалась в участке, чтобы полицейские приносили ей кофе.

— Как сильно ты меня любишь?

— Когда ты задаешь этот вопрос, хорошего не жди, — ответила Саванна.

— Мы с Грэйсоном решили устроить вечеринку, но дело в том, что… нам понадобится помощь Дункана.

— А Дункан — это…? — встрял Грэйсон.

— Парень Саванны, — объяснила ему Джиджи. — Дункан Троубридж.

И тут стало понятно, почему Джиджи так настаивала на вечеринке. Если ей удастся уговорить этого парня, Троубриджа, устроить все у него дома…

Саванна положила левую руку на колено, а правую на запястье левой. Самообладание. Элегантность.

— Конечно, Джиджи. Только сходи за моим телефоном, я оставила его у себя в комнате.

Джиджи широко улыбнулась сестре и убежала, оставив их с Грэйсоном наедине. Саванна сидела на стуле, как королева на троне. Между ними повисла тишина.

Грэйсону ее попытки запугать его казались даже милыми.

— Ты должен уйти к тому времени, когда она вернется, — в конце концов заявила Саванна.

— Это не похоже на вежливую просьбу, — заметил Грэйсон.

Саванна отвернулась к бассейну. Легкий порыв ветра подхватил ее волосы, но ни одна прядка не попала на лицо.

— Неужели я похожа на ту, кто станет просить?

Грэйсон вспомнил, как она выполняла бросок за броском. Что-то сжалось у него внутри, и он почувствовал необъяснимое желание спасти сестру от нее самой. Если не научишься уступать, Саванна, однажды ты сломаешься.

— Моя сестра — очень дружелюбный человек, она хватается за каждого, как за давно потерянного друга. Сдержанность — не самая сильная ее сторона.

— А ты пытаешься ее защитить. — Грэйсон говорил ровным голосом только благодаря силе воли.

Саванна встала и шагнула к нему, ее каблуки громко стукнули по плитке.

— Я знаю, кто ты, Грэйсон Хоторн.

Его это почему-то даже не удивило. Он предчувствовал, что Саванна Грэйсон всегда знает больше, чем кажется.

— Ты понял меня? — кристально чистый голос Саванны зазвучал тише, ее серебристые глаза смотрели прямо в глаза Грэйсона. — Я знаю.

И тут до него дошло: она не просто знала, кто он, — она знала, кем он ей приходился. И хотя Грэйсон мог стоять в стеклянном лифте в эпицентре землетрясения, сохраняя ледяное спокойствие, не отреагировать на это он был не в силах. Выражение его лица ничуть не изменилось, его железная выдержка не дала трещину, но он почувствовал укол ее слов.

Саванна все знала, но совершенно очевидно не считала его… хоть кем-то.

— Твою сестру арестовали, — сказал ей Грэйсон. Он постарался, чтобы голос не выдал его эмоций, — всю прошлую ночь она провела в тюрьме. Я вытащил ее оттуда.

— Это не твое дело — заботиться о моей сестре.

Понятное дело, здесь не было ничего его.

— Похоже, она спит и видит, как бы нажить себе неприятности, — высказал Грэйсон свое наблюдение. — Она верит, что ваш отец уехал не просто так.

— А еще она верит, — высоко подняв подбородок, парировала Саванна, — что наш отец никогда в жизни не изменил бы маме. Но вот ты здесь, пожалуйста. — Она смерила его взглядом и величаво кивнула. — Как я уже сказала, ты должен уйти до ее возвращения.

«Этого не будет, Саванна». Грэйсон не собирался никуда уходить, пока не разберется с ситуацией.

— Я не собираюсь говорить это еще раз, — медленно произнесла Саванна. — Пошел вон!

— Никогда не заявляй, что не собираешься больше что-то кому-то говорить, — посоветовал Грэйсон, — иначе в центре внимания окажутся ты, твой блеф и сомнения, доведешь ты сказанное до конца или нет. Лучше сосредоточиться на собеседнике.