Наступает короткая тишина. Я чувствую, как мое лицо идет пятнами.

— Что? — моргаю я, глядя на Кэтрин. — Нет, вы не обязаны…

— Элис, — улыбается Кэтрин. — Это ты купила билет. И все это случилось только благодаря тебе.

Тедди в другом конце комнаты стоит столбом, побледнев и опустив руки. С него разом слетел торжествующий вид, с каким он проходил полдня.

— Не могу поверить, что я даже не… — начинает он, умолкает и качает головой. — Мне ужасно стыдно. Просто сегодня такая круговерть, и я совсем не подумал…

— Все хорошо, — поспешно прерываю я его. — Правда.

Тедди подходит и садится напротив меня на кофейный столик, задевая мои колени своими. Вид у него серьезный донельзя.

— Ты купила билет, — тихо говорит он. — И ты выбрала числа. Прости меня. Я должен был сразу подумать об этом.

Взгляд его карих глаз пронзителен и настойчив. Мне даже становится не по себе. Глубоко вздохнув, Тедди протягивает руку. Я мгновение молча смотрю на нее. Этот жест как-то странно официален, и мне снова вспоминается наш утренний поцелуй — как Тедди крепко обнимал меня, как наши прижимавшиеся друг к другу тела идеально подходили друг другу.

— Половина выигрыша — твоя, — произносит Тедди, все еще вытянув руку, и я слышу, как ахает моя тетя. Рядом со мной на диване напрягается Лео. — Так будет честно.

— Тедди… — Как ему это сказать?

Его рука повисает, и он тараторит, спеша выговориться, как делает всегда при сильном волнении и возбуждении:

— Ты выбрала счастливые числа. Ты подарила нам выигрыш.

— Я просто…

— Это все благодаря тебе, — настаивает Тедди. — И ты должна взять себе часть денег. Как тебе это? Ты и я, — усмехается он, — парочка миллионеров!

Я мотаю головой, не отрывая глаз от его раскрытой ладони.

— Не могу, — отвечаю тихо. — Это был подарок.

— Почему? — Тедди вскакивает, и мне приходится поднять на него взгляд. Его лицо ожесточается. — Нельзя упускать такую возможность, Эл. Такое бывает раз в жизни!

Все остальные смотрят на нас, я ощущаю на себе взгляды. Но мы с Тедди не обращаем никакого внимания на других, словно находимся в комнате одни. Стиснув зубы, мы сверлим друг друга глазами.

— Тедди, — отвечаю я, — билет — твой. Как и выигрыш. Я это серьезно. Спасибо за предложение, но…

Он хмурится:

— Спасибо за предложение? Я тебе не жвачку предлагаю, Эл.

— Знаю.

— Тогда в чем проблема?

— Ни в чем. — Я вздергиваю подбородок, пытаясь выглядеть спокойной, в то время как внутри растет паника. — Мне это не нужно. Прости.

— Тебе не за что просить прощения, — насупливается Тедди. — Это ты упускаешь потрясающую возможность. Ну кто еще способен отказаться от двадцати миллионов баксов?

— Вообще-то от двадцати шести с половиной миллионов, если взять все деньги сразу, — вмешивается Лео, и мы оба поворачиваемся и прожигаем его взглядами. Он поднимает руки: — Это я так, к слову.

Я потираю глаза, чувствуя себя страшно усталой.

— Пожалуйста, давай больше не будем продолжать этот разговор?

— Нет, — возражает Тедди. — Ты заслуживаешь выигрыш никак не меньше меня, и по-моему, я не так уж и безрассуден в своем желании…

— Тедди, — прерываю я его. Он умолкает, и я делаю глубокий вдох. — Ты не безрассуден. Ты щедр. Но мне эти деньги не нужны.

— Но почему? — непонимающе глядит он на меня. — Почему?

— Мои родители, — начинаю я, но во рту вдруг пересыхает. — Мои родители…

— Ее родители застраховали свою жизнь, — приходит на помощь мне тетя София, и я с благодарностью смотрю на нее. Она не сводит с меня взгляда, и ее глаза полны теплоты. — Бо́льшая часть суммы со страховки пойдет на оплату обучения в университете, но кое-что и останется. Остаток денег она получит в двадцать один год.

Тедди опускает глаза, и на секунду мне кажется, что он сдался. Но потом он снова вскидывает на меня взгляд.

— Я рад, что они позаботились о тебе, — говорит он, и, несмотря на некоторое раздражение к нему, мое сердце сжимается от нежности. — Но я говорю совершенно о другом. Неужели тебе не хочется финансовой безопасности? После всего, что с тобой случилось? Неужели не хочется пожизненной обеспеченности? Гарантии того, что ты никогда и ни в чем не будешь нуждаться, что бы ни произошло?

Уверенности у меня поубавляется. На миг возникает желание поддаться уговорам Тедди, сказать «да», согласиться со всеми его доводами и стремлениями. Но что-то сдерживает меня.

— Я не могу, — отвечаю я.

Тедди хмурится еще больше.

— То, что родители не оставили тебя без денег, — пылко продолжает он, пытаясь до меня достучаться, — замечательно. Но это… это всего лишь небольшой сугроб. Я же предлагаю тебе целый айсберг!

— Тедди… — устало начинаю я, но он еще не закончил:

— Я не понимаю. НЕ понимаю тебя. С тобой столько всего ужасного произошло. А тут наконец случилось что-то хорошее. Что-то невероятное. А ты отмахиваешься от этого?

Глаза жжет от навернувшихся слез, в комнате становится слишком тесно. Я качаю головой, не в силах смотреть Тедди в глаза, отчаянно желая закончить этот разговор.

— Речь идет о миллионах долларов, — говорит Тедди таким тоном, словно я не вполне осознаю размера суммы. — Тебе больше никогда не придется ни о чем волноваться. Такие деньги все изменят. Все.

Его последние слова ошеломляют меня. Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох. Слышно ли другим, как громко стучит мое сердце? Я пытаюсь подавить готовый вырваться из горла всхлип, но приглушенный и плаксивый голос выдает, что я уже готова расплакаться.

— Прошу тебя, Тедди, не надо.

Его глаза слегка расширяются, но с лица не сходит выражение недоумения и непонимания.

Долгое молчание прерывает, прокашлявшись, тетя София.

— Думаю, достаточно разговоров об этом, — решительно заявляет она.

Я поднимаю взгляд и вижу, что все: тетя, дядя, Лео и Кэтрин — смотрят на меня несколько ошеломленно.

На несколько секунд в комнате снова воцаряется тишина.

— Это очень мило с твоей стороны, Тедди, — снова заговаривает тетя София, оглядывая присутствующих. — Но нам еще предстоит много чего обсудить, так что, может, пока сменим тему?

Недовольно фыркнув, Тедди садится в кресло, стоящее на противоположной стороне комнаты, и скрещивает руки на груди, всем своим видом демонстрируя несогласие и раздражение. Больше никто не двигается.

Спустя какое-то время резко выпрямляется в кресле дядя Джейк.

— Еда! — восклицает он настолько внезапно, что Лео подпрыгивает. — Мне кажется, нам не помешает поесть. Кто-нибудь еще проголодался? Может, Элис с Лео сходят за пиццей?

— Отличная мысль! — Лео косится на меня. — Я — за.

Дядя Джейк лезет за бумажником, но Тедди опережает его:

— Я оплачу. — Он идет в кухню и достает из ящика, где всегда лежат деньги на непредвиденные и неотложные расходы, несколько банкнот. Перегнувшись через стойку, чтобы отдать их Лео, Тедди избегает моего взгляда. — Нужно же на что-то потратить все эти деньги.

13

Мы не успеваем пройти и двух кварталов, как Лео, потрясенно округлив глаза под красной вязаной шапочкой, задает мучивший его вопрос:

— О чем ты думала? Как ты могла просто взять и отказаться от двадцати шести миллионов долларов? — Он щелкает пальцами и морщится.

У меня нет ответа на этот вопрос. В голове только начинает укладываться важность того, что произошло. Мой отказ был скорым и машинальным, чисто рефлекторной реакцией. Лишь сейчас до меня доходит, что я вежливо отказалась от в буквальном смысле целого состояния.

— Не знаю. — Я дышу на ладони, чтобы их согреть. — Наверное, предложение Тедди было слишком неожиданным для меня…

— Да ладно, — усмехается Лео. — Вы нашли билет часов пять назад. Неужели за это время у тебя ни разу не мелькнула мысль, что Тедди предложит тебе часть выигрыша?

— Ни разу, — задумчиво отвечаю я. — Это его билет. Не мой.

— Да, но это ты его купила.

— В подарок, — раздражаюсь я. — Почему никто не хочет этого понять?

В обращенных на меня глазах Лео читается радостное удивление.

— Потому что мало кто сможет такое понять.

— Как это?

Он пожимает плечами:

— Большинство людей сразу бы размечтались о том, что они смогут купить на эти деньги, или задумались о нестабильной экономической ситуации в стране и о том, что им не придется в будущем беспокоиться о работе. Большинство людей сразу бы бросились обустраивать и улучшать свою жизнь.

— Чем, по-твоему, следует заняться и мне, — бесстрастно замечаю я. — Так как в дальнейшем я могу полагаться только на себя. У меня ведь никого нет.

— Что? — Лео, нахмурившись, поворачивается ко мне. — Нет. Я не это имел в виду.

— Тедди о том же говорил. Что мне нужна финансовая безопасность. — Я смотрю вперед, чтобы не смотреть на Лео. — Поскольку в этой жизни я сама по себе.

— Это не так. — Брат хочет успокоить меня, но в его голосе отчетливо слышна досада. — У тебя есть я. И мои родители. Ты же знаешь это.

— Я все это вижу не так, как ты. Пойми, мне уже восемнадцать, и твои родители формально больше не ответственны за меня. — Лео собирается меня перебить, и я спешу продолжить: — Я знаю, что всегда могу положиться на них и что они всегда мне помогут. Правда, знаю. Но я словно отдельный островок в океане.