Ульрих пригнулся, и снежок попал Юми в лицо.

— Ой, не могу! — смеялся Ульрих, хлопая девушку ладонью по плечу. — Что я тебе говорил?

— Ты мне за это заплатишь, Одд! — закричала Юми, набирая полные горсти снега.

Через мгновение в парке начался бой.

— Хватит, хватит, я сдаюсь! — закричала запыхавшаяся Аэлита и упала в снег рядом с Джереми, который «выбросил белый флаг» еще раньше.

Играя в снежки, они очистили довольно большую поляну, и на ней из-под снега показалась зеленая трава и ржавый диск большого железного люка.

В самом люке не было ничего особенного — это была самая обычная металлическая пластина круглой формы. Странным было то, что он лежал в центре парка среди травы и деревьев.

— Ульрих! — позвал друга Джереми, готовя камеру. — Давай, тебе начинать.

Ульрих подпрыгнул:

— Мне?!

— В конце концов ты ведь первым спустился со мной…

— Смелее, Ульрих, не ломайся, — настаивала Юми. — Если начнешь ты, обещаю помочь с грязной посудой. Договорились?

— Ладно, если так… — уступил друг, прочищая горло.

Джереми никому ничего сказал, но все и так прекрасно знали, почему он остановился рядом с этим люком. Именно здесь все и началось.

Джереми для Ульриха всегда был обычным зубрилой. С начала учебы в колледже «Кадик» одноклассники едва поздоровались друг с другом пару раз. По-настоящему Ульрих заметил Джереми лишь много позже.

Сверху колледж «Кадик» был похож на огромную вилку. Сразу за главными воротами начинался огромный парк, разрезанный двумя широкими аллеями, которые вели прямо к входу в главное здание. От него расходились подковами другие постройки, образовавшие три широких двора: внутренний, между аудиториями; центральный, в котором приютились два низеньких здания школьной столовой; и, наконец, самый большой со спортивной площадкой.

В тот день Ульрих стоял у одного из автоматов с напитками, такие были расставлены по всей площадке. С ним был Одд, его новый сосед по комнате, который ни на минуту не прекращал говорить и жестикулировать, пока Ульрих спокойно попивал свой напиток из банки. В этот момент к автомату подошел Джереми, вставил монету и нажал на кнопку. И тут его так сильно ударило током, что он рухнул на землю, как мешок картошки.

Остолбенев на минуту в нерешительности, Ульрих бросился на помощь и проводил его в медпункт. К счастью, зубрила легко отделался. Ульрих попрощался и в задумчивости вышел.

Еще пару дней спустя Ульрих услышал крики из комнаты Джереми. Вбежав внутрь, он застал одноклассника, занятого борьбой с чем-то вроде коробки на колесиках: видно, в научном эксперименте что-то не заладилось…

— Помоги мне! Выключи его!

Ульрих вытащил вилку из робота, и все стало на свои места.

— Спасибо.

— Да не за что. Мне понравилось спасать тебе жизнь.

Джереми Белпойс посмотрел на него серьезно сквозь запотевшие стекла очков и, помолчав с минуту, заявил:

— Тут другое.

— Что ты хочешь сказать?

— Я не могу тебе объяснить это здесь.

— А где же?

— На улице. В парке. Только не сейчас, завтра.

Солнечные лучи били сквозь листву, заливая все вокруг свежим зеленым светом. Тень деревьев дарила немного легкой прохлады этому жаркому весеннему дню. Ульрих с изумлением наблюдал за своим новым другом, прыгавшим, как кролик, от одного куста к другому.

— Ты уверен, что это здесь?

— Тебя никто сюда силком не тащил, — покосился на него Джереми.

— И то верно. Только я как-то не решаюсь оставить тебя одного, учитывая твой выдающийся талант попадать в передряги…

На самом деле ему вдруг стал интересен этот смешной очкарик, всегда такой загадочный и одинокий.

— Вот здесь! — воскликнул наконец Джереми. — Нашел!

Люк, обнаруженный им среди травы, производил странное впечатление. Он был решительно не на своем месте — как курица, переходящая дорогу по пешеходному переходу, или человек в купальном костюме на торжественном вечере среди джентльменов в смокингах.

— Помоги мне, — сказал Джереми.

Вместе они приподняли тяжелый железный диск и увидели вереницу заржавевших поручней, которые убегали вниз по вертикальной трубе, исчезая в темноте. Пахло оттуда, мягко говоря, не очень приятно.

— И что, ты предлагаешь спуститься туда, вниз?!

— Хватит болтать, живее, — отрезал Джереми, первым спускаясь в колодец.

Ульрих минуту пребывал в нерешительности, потом последовал за товарищем вниз, вслепую перебирая ступеньки. Все ниже и ниже.

В какой-то момент под ним не оказалось следующего поручня, и нога повисла в пустоте. Мальчик потянулся еще немного, рискуя выпустить перекладину, за которую держался руками, и остался неподвижно висеть, как колбаса.

И тут он услышал голос Джереми, раздавшийся откуда-то снизу:

— Что ты там делаешь наверху? Лестница закончилась. Прыгай!

— Извини, что значит «прыгай»?

— Смелее, тут максимум полтора метра, не больше.

Зажатый в узкой цементной трубе, Ульрих вдруг отчетливо представил себе, кто велел ему прыгать: Джереми всегда казался ему тихим мальчиком… но, видно, с головой у него было не все в порядке. Как прочим гениям, ему явно недоставало нескольких шариков.

— Ну, шевелись же!

Ульрих прыгнул. И покатился кубарем, но тут же встал на ноги, с удивлением обнаружив, что цел. Он огляделся и увидел, что они оказались в просторном, плохо освещенном проходе, который сверху невозможно было заметить. Потом, обнаружив намокшие внизу брюки, он разглядел, что по дну прохода протекала серая речушка и… распространяла вокруг страшное зловоние! Запах, которым был пропитан воздух, казалось, можно было потрогать руками.

— Тут нечем дышать, — сказал он, хватая воздух.

— Это вода из выгребной ямы, — спокойно ответил Джереми. — Мы в водосточной канаве, друг мой.

— Идеальное место для прогулки!

— Тогда вперед! Раньше пойдем — раньше выберемся отсюда.

Ульриху не пришлось повторять дважды.

И они, как по тротуару, пошли по выступу, который тянулся вдоль грязных вод канавы. Тени ребят вытягивались на изогнутых стенах прохода уродливыми силуэтами, а тишину вокруг нарушал лишь звук их шагов и иногда чей-то тревожный писк.

— Крысы? — спросил Ульрих.

— Слушай, какое из слов «мы в водосточной канаве» тебе не ясно? Конечно, крысы! И если хочешь знать, те черные пятна, что плавают там внизу…

— Ладно! Ладно! Я понял! — остановил его Ульрих нетерпеливым жестом.

Они сделали еще несколько шагов, и галерея вдруг неожиданно закончилась: высокая решетка загораживала весь проход, и идти дальше не было никакой возможности. Вблизи еще один ряд железных поручней, вбитых в стену, исчезал в вышине.

— Наверх!

Ульрих вздохнул с облегчением: ему уже стало казаться, что запах канализации навеки впитается в его одежду.

В конце лестницы их ожидал второй металлический люк. Подвинув его, они зажмурились от яркого солнечного света.

Ульрих выбрался на поверхность.

И у него перехватило дыхание.

Они оказались на мосту над старым заводом — огромным бараком, который занимал весь небольшой, залитый солнцем остров. Вокруг них спокойно журчали воды речки, протекавшей неподалеку от «Кадика». За спиной Ульриха высокий забор с колючей проволокой перегораживал дорогу, по которой когда-то грузовики пересекали промышленную зону города и доезжали до завода.

Сейчас асфальт весь потрескался, и сквозь него то там, то здесь пробивалась зеленая трава.

Мост, казалось, тоже был в аварийном состоянии: металлические аркады заржавели и выглядели плачевно. Но с него открывался потрясающий вид на живописные берега реки и на заброшенные корпуса завода, из-за которых выглядывали верхушки деревьев и величественные очертания зданий «Кадика».

— Красиво, правда? — улыбнулся Джереми.

— Ага. Но почему тут никого нет?

— Я провел кое-какое расследование и… ничего не выяснил. Завод разорился, когда мы были еще маленькими. Владельцы по какой-то причине не стали его продавать и оставили покрываться плесенью. Потом за городом возникла новая промзона, и этот район совсем забросили.

Джереми замолчал и обвел глазами весь остров.

— Рано или поздно его кто-нибудь купит и понастроит здесь парковок. Или офисов. Или гостиниц, — закончил он.

Завод с потухшими трубами представлял собой грустное зрелище. Но Ульрих уже ясно представлял себе, как можно использовать все это пространство: спортивные комплексы, дорожки для скейтборда, клубы. Целый парк головокружительных аттракционов.

— Пойдем? — вернул его на землю Джереми, проходя вперед по мосту.

— Куда?

— Неужели не понятно? На завод.