Харриет подхватывает тяжелый пыльный мешок с кабелями. Стивен помогает Патрику поднять проектор, а Композитор тащит усилитель. Я беру картонную коробку с компакт-дисками и ковыляю в концертных туфлях, спотыкаясь и покачиваясь под ее весом. Мы делаем несколько ходок от трейлера к подсобке. К концу разгрузки наши костюмы выглядят плачевно: они пропитаны потом и усыпаны опилками. Я стерла ноги в кровь, бегая на каблуках с тяжелыми ящиками, но под концертным платьем этого не видно.
Акт II. То, что никто не слышит
Композитор выскакивает на сцену из-за левой кулисы и вприпрыжку несется к своему электропианино, радуясь, как ребенок; зрители ликуют, а он машет им и улыбается. Следом выходят две скрипачки и флейтист. Композитор садится за пианино, музыканты встают перед микрофонами. Без лишних промедлений, не настроившись, они поднимают инструменты и начинают играть. По обе стороны от сцены вспыхивают два больших экрана — на них орел пролетает над Большим каньоном.
Зрители слышат завораживающий звук свирели — разновидности блокфлейты, обладающей высоким протяжным тембром (этот инструмент стал популярным после того, как его использовали в аранжировке баллады Селин Дион «Мое сердце будет биться дальше» [My Heart Will Go On.] для фильма «Титаник»). По залу также разливается звучание двух скрипок и пианино. Но никто, кроме троих музыкантов, не видит, как Композитор нажимает кнопку на портативном CD-плеере «Сони», купленном утром в «Уолмарте» за 14 долларов 95 центов.
Акт III. То, что никто не замечает
В середине концерта Композитор представляет нас зрителям.
— Эту девушку с самой лучезарной улыбкой в мире зовут Харриет. Правда же, у нее чудесная улыбка? Аплодисменты Харриет!
Потом он показывает на меня и говорит:
— А это… м-м-м… Мелисса! Мелисса на скрипке, поприветствуем ее! Наша замечательная Мелисса. Аплодисменты!
Прослушивание
Нью-Йорк, 2002 год
— Джессика? Джессика, скрипачка? — тебе в общежитие звонит Бекка Белдж, ассистент продюсера группы Композитора. — Можешь ли ты прийти на прослушивание?
— Да.
— А прямо сейчас?
— Да.
Офис — в нескольких кварталах, можно дойти пешком. Ты бежишь по Бродвею, надев самый подходящий, по твоему мнению, наряд для прослушивания: красную блузку с блестками и белую юбку. За спиной — футляр со скрипкой.
Этим летом ты работаешь на двух работах (это напоминает бесконечный квест по добыванию денег), чтобы платить за обучение в колледже, но так и не наскребаешь нужную сумму. Июнь на дворе, осталось меньше двух месяцев, чтобы собрать восемь тысяч долларов на оплату осеннего семестра. Ты на последнем курсе. Каждый вечер, выходя со второй работы, ты спускаешься в метро, едешь домой, съедаешь кусок сицилийской пиццы за два доллара, садишься за компьютер и ищешь в интернете третью работу. В очередной раз приходя к выводу, что любая достойно оплачиваемая подработка для студентки двадцати одного года связана с оказанием сексуальных услуг.
Но вдруг на студенческом форуме тебе попадается объявление:
...Требуются скрипачи и флейтисты в профессиональную группу, получившую множество музыкальных наград и выступавшую с концертами на Пи-би-эс, Эн-пи-ар [Эн-пи-ар (NPR — National Public Radio) — крупная американская радиовещательная компания.] и в Линкольн-центре. Рабочие дни: пятница, суббота, воскресенье. 150 долларов в день плюс бонусы. Резюме и демозапись присылайте ассистенту продюсера Бекке Белдж.
Ты никогда раньше не видела таких объявлений. Профессиональные группы, какую бы музыку они ни исполняли — классику, фолк, панк-рок, — не размещают объявления на студенческих форумах и нанимают музыкантов после прослушивания. Никто не просит прислать демозапись.
Ты перечитываешь объявление несколько раз. Устроившись на эту работу, ты смогла бы удвоить свой нынешний доход. Мало того, ты могла бы реализовать свою детскую мечту и стать профессиональной скрипачкой!
Но есть одна проблема: музыкант из тебя так себе. Ты ушла с музыкального отделения вскоре после начала учебы в колледже. Даже среди твоих соседей по общежитию на первом курсе было несколько десятков более талантливых скрипачей. Глядя на странное объявление, ты прикидываешь, сколько прекрасных музыкантов живут в Верхнем Вест-Сайде (сотни), на Манхэттене (тысячи) и во всем Нью-Йорке (миллионы?).
И все же решаешь попробовать и просишь подругу, работающую на студенческой радиостанции, помочь сделать запись. Перед записью ты репетируешь несколько часов. Продумываешь, какие пьесы сыграть, корректируешь список и порядок исполнения — сначала быстрый темп, затем медленный, опять быстрый; Бах, Корелли, Моцарт; технически сложные, экспрессивные, снова технически сложные; фрагмент, который позволит продемонстрировать работу пальцев, фрагмент, чтобы показать смычковую технику, фрагмент на вибрато [Вибрато — прием игры на скрипке, при котором палец левой руки прижимает струну и его равномерное колебание вызывает периодическое изменение высоты звука.]. Ты редактируешь резюме, подчеркивая свои музыкальные достижения. Затем бросаешь конверт с резюме и записью в почтовый ящик и думаешь: попытка не пытка.
Проходит три дня, и Бекка Белдж приглашает тебя пройти в темную двухкомнатную квартиру, заставленную дрянной офисной мебелью. Стопки компакт-дисков высятся прямо на конфорках плиты, микрофонные кабели змеятся по полу кухни, подоконники завалены нотами.
Бекка — высокого роста, крупная, с рыжими волосами и красным лицом — предлагает тебе сесть на металлический складной стул. Ты говоришь: «Спасибо, мисс Белдж», а она отвечает: «Зови меня Бекка», одновременно копаясь в шкафчике, выбирая ноты и бросая их на пол. Ты сидишь, держа скрипичный футляр на коленях, и искоса поглядываешь на ноты. В любой момент Бекка может попросить тебя сыграть с листа, и тогда ты обречена: этого ты совсем не умеешь, и именно это отличает действительно талантливого соискателя, музыкального вундеркинда, способного с ходу исполнить любую незнакомую пьесу, от тебя — трудолюбивой, но недостаточно одаренной скрипачки, приславшей хорошую демозапись.
— Вот, — Бекка протягивает тебе листок.
Что это? Сложнейший концерт Дворжака? Этюд Крейцера для виртуозов? Партита Баха, которая сразу выявит в тебе любителя, притворяющегося профи, хотя ты будешь пилить и царапать струны смычком, до хруста прижимая челюсть к скрипке?
Но это не ноты. Это форма для налоговой.
Ты не впервые устраиваешься на работу и знаешь, что такие формы заполняют уже после того, как тебя наняли. Но как это возможно? Ты же ничего не сыграла. Прослушивания не было. Бекка еще не задала тебе ни одного вопроса. Она просит заполнить форму, ты киваешь и делаешь, что она говорит, а она спрашивает, есть ли у тебя планы на выходные.
— Если планов нет, — объясняет она, — поедешь с нами в Нью-Гэмпшир.
— Без проблем, — отвечаешь ты, будто выступать в Нью-Гэмпшире для тебя обычное дело. Ты и раньше бывала севернее Нью-Йорка: ездила в Бостон к подруге на один день. Но Нью-Гэмпшир?
— Вот и отлично! — кивает Бекка и добавляет, что Евгений, скрипач из России, встретит тебя на углу улицы на Манхэттене в четверг вечером. Он отвезет тебя в Нью-Гэмпшир, и там вы встретитесь с Дебби, флейтисткой. Эта поездка станет для тебя «стажировкой», ты будешь продавать диски во время концерта.
— А скрипку брать? — растерянно спрашиваешь ты.
— Вряд ли она тебе понадобится, да и в машине у Евгения места маловато, — отвечает Бекка. — Но если все пройдет как надо, в следующие выходные уже будешь выступать.
Она протягивает тебе стопку нот и девять дисков. На обложках изображены идиллические сельские пейзажи: цветущее дерево, маяк, ручеек, бегущий через луг, и на каждой — имя Композитора.
— Кто это? — спрашиваешь ты.
Она показывает на диски.
— Это все он сочинил.
Ты никогда о нем не слышала, но Бекке предпочитаешь об этом не говорить. Вместо этого делаешь умное лицо: «О да! Легендарный Композитор!» За три года в колледже ты научилась вовремя прятать «деревенщину с южным акцентом», выражаясь словами одного будущего стипендиата Родса [Стипендия имени Сесила Родса выдается на обучение в Оксфорде.] и конгрессмена. Ведь благодаря интернету в наше время даже «деревенщина с южным акцентом» может выяснить все, что нужно.
Кто такой Композитор?
Вот что нам сообщает интернет.
Альбомы Композитора продаются миллионными тиражами. Изданные в том числе с благотворительными целями, они занимают первые места в чартах классической музыки. Выступления Композитора на Пи-би-эс, анонсируемые голливудскими звездами, собирают миллионы долларов. Он дирижировал самыми престижными оркестрами США и мира.
Композитор выступал с африканскими сиротами и с подачи Госдепартамента США проводил бесплатные концерты в странах соцлагеря, он высылает бесплатные диски американским военнослужащим на Ближний Восток, его музыку транслируют в больницах по всей Америке, так как считается, что она благоприятно воздействует на пациентов.
Менее чем за пятнадцать лет он выпустил более тридцати альбомов со своими сочинениями. Он регулярно продает их в прямом эфире «Магазина на диване» — в среднем по тысяче дисков в минуту. Покупатели оставляют восторженные отзывы примерно такого содержания: «Мое сердце трепещет, когда я слушаю эту музыку», «Самая красивая музыка в мире», «Это мой личный наркотик».
«Боже, благослови Америку», турне 2004 года
Из Филадельфии в Атланту
В трейлере Композитор почти все время сидит у себя спальне и сочиняет музыку. Он практически не выходит, да и незачем: все необходимое лежит у него на кровати. Электрическое пианино, складной стул, две длинные фанерные доски, выполняющие роль книжных полок, около дюжины плюшевых зверей, мотки пыльных кабелей, которых хватит, чтобы подключить к усилителям весь Нью-Йоркский филармонический оркестр, проектор, полупустые коробки с сухими завтраками, ящик яблок, ворох скомканной спортивной одежды, пропитавшейся едким запахом пота. Мы ночуем в отелях, но Композитор из трейлера не выходит. Спит он, видимо, на клавиатуре электрического пианино.
