Джессика Кох
Так близко к горизонту
Эту книгу я посвящаю своим любимым мужчинам — сыну и мужу. Последнего я хочу поблагодарить за его безграничное понимание, которым он руководствовался, когда я час за часом, день за днём мыслями была по ту сторону горизонта.
Для Дэнни
Номер два, Дэнни! Это всегда будет номер два!
СПАСИБО!!!
Love you, too.
Пролог. Лето 1996 года
Его разбудил телефонный звонок. Машинально он посмотрел сначала на закрытую дверь, потом на распахнутое окно. На улице было ещё темно, но рассвет уже брезжил.
Радиобудильник показывал, что было только начало шестого. Для такого жаворонка, как он, не проблема, но сегодня воскресенье. Кто, черт его дери, звонит в такую рань?
Звонок не смолкал. Он решил просто проигнорировать его.
«Тина», — пронеслось у него в голове.
Возможно, она снова попала в заварушку, у неё случился эмоциональный срыв, или ей нужно где-нибудь переночевать. Но обычно она звонила на мобильный.
Так как звонивший, похоже, твёрдо решил вытащить его из кровати, он нехотя поднялся и протопал в одной футболке и боксерах в коридор, где на стене висел телефон.
— Что случилось? — заспанно спросил он, подняв трубку.
— Это я, твой отец.
Он узнал голос с первого слога и мгновенно проснулся. Волосы на затылке встали дыбом, нервные окончания завибрировали от напряжения.
— Что тебе нужно?
— Я твой отец. Мне что, нельзя позвонить?
— Нет!
— Мне нужно с тобой увидеться. Ты можешь прийти ко мне?
— Я не хочу тебя видеть!
Он чувствовал, как растёт раздражение отца. Его раздражение всегда росло слишком быстро.
— Дэнни, это важно. Я скоро умру.
— Ну вот, наконец-то хоть одна хорошая новость.
— Я серьёзно.
— Я тоже.
Голос его отца изменился, стал мягким, почти нежным, когда он снова заговорил:
— Пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой до того, как я умру. Я должен тебе кое-что рассказать.
Дэнни узнал этот тон. От настойчивости в голосе отца по его спине пробежала дрожь.
— Умирай. Меня это не интересует! — ответил он.
Когда он уже решил просто положить трубку, отец закричал:
— Это ты виноват, ублюдок. Это должно было случиться с тобой! Не с Лиамом! Это должен был быть ты! Все было бы по-другому!
— Побереги силы! Теперь у тебя не получится обидеть меня!
Хоть он и произнёс это убеждённо, это не было правдой. Слова отца ранили его прямо в сердце. Так было всегда.
— Ты — высокомерный и надменный ублюдок, Дэнни!
— Кто бы говорил!
— Хорошо. Ты сам напросился, — тон снова изменился, стал пугающе спокойным. — Сейчас ты выслушаешь меня очень внимательно. Я скажу это только один раз.
Дэнни слушал. Рукой он сжимал трубку аж до боли, а на его лбу выступил пот. На мгновение ему показалось, что земля под ногами вот-вот задрожит, но это только подкашивались ноги. Он чуть было не расхохотался, такими нелепыми показались ему слова отца. Всё казалось неправдоподобным и смешным, но в глубине души он знал, что это правда.
Октябрь 1999 года
— Северный ветер, — чересчур драматично произнесла я и пальцем показала в сторону горизонта. — Когда ветер дует оттуда, это не сулит ничего хорошего.
— Ты даже не знаешь, где север, — хохоча, ответила Ванесса.
Чёртово колесо застыло в верхней точке, и я высунулась из кабинки. Театральным жестом потянулась к небу и почти поверила, что могу дотронуться до него кончиком пальца. Вид открывался колоссальный.
— Казалось, небо землю тихо поцеловало перед сном [Из стихотворения Й. Эйхендорфа «Лунная ночь», пер. Плещеева А.Н.].
— Э-эй, — Ванесса помахала руками перед моим лицом. — С каких это пор ты стала такой поэтичной?
— Вообще не поэтичная. Просто вдруг в голову пришло, — уверенно парировала я и решила вернуться в своё нормальное состояние.
Колесо продолжило движение, и я села. В нетерпении забарабанила пальцами по ограждению. Путь вниз занял вечность. Мы так много запланировали на этот вечер, и я не могла дождаться его начала.
Когда мы выходили из кабинки, я всё еще ощущала невесомость. Довольная жизнью, я шла за подругой по почти пустой площади. Сегодня она надела облегающие джинсы и короткий пуловер, который при каждом её движении открывал часть живота. Правильные туфли могли бы ещё больше подчеркнуть её длинные ноги. Но она ненавидела каблуки и, как всегда, надела скромные кроссовки. А я не могла позволить себе подобную роскошь. Чтобы не казаться рядом с ней плотной и коротконогой, мне пришлось выбрать чёрные сапоги на высоких каблуках. К ним подошёл шикарный зелёный пуловер с белой отделкой, который, по моему мнению, идеально сочетался с моими длинными каштановыми волосами. Погода для октябрьского вечера была необычайно теплой. Только ветер напоминал, что впереди зима. Я готова была поспорить, что он дул с севера.
— Перекусим чем-нибудь? — спросила Ванесса и направилась к свободному столику в уголке.
Мы каждый год вместе ходили на Канштатский луг [Многодневный народный праздник в Бад-Канштате.]. Посещение народного праздника стало нашей давней традицией. Раньше, на радость моим родителям, мы брали с собой моего старшего брата Торстена. Но сегодня мы в первый раз отправились одни. Летом я и Ванесса начали получать профессиональное образование. Она нашла учебное место с трудом, в Мюнхене, в трёхстах километрах от меня. Поэтому теперь мы виделись лишь изредка. В следующем году нам предстояло получить водительские права. А до этого нужно было как-то обходиться друг без друга. Кроме таких дней, как сегодня.
Ванесса сидела напротив меня, мы потчевали себя картошкой фри, когда она внезапно пнула меня под столом и головой показала налево.
— Смотри! Они давно уже глазеют на нас.
— Что? — пробурчала я и глянула в ту же сторону. В паре метров от нас стояли трое парней и явно обсуждали нас.
— О, нет! — сказала я. — Надеюсь, они не подойдут.
Мне совсем не хотелось лишаться драгоценного общения с лучшей подругой.
— Почему? Они неплохо выглядят.
Я с сомнением посмотрела на троицу. Им было лет по двадцать, даже больше, и они действительно хорошо выглядели. Один был очень высок, с широкими плечами, чёрными волосами и смуглой кожей. Наверняка испанец, в любом случае из южных стран. Самый невысокий был коротко подстрижен и в очках. Даже со своего места я видела его веснушки. Он казался незаметным, средненьким, в то время как его товарищи неплохо смотрелись бы и на постере к журналу «BRAVO».
Когда они заметили, что мы тоже их рассматриваем, они толкнули друг друга в бок, показали на нас и все вместе двинулись к нам.
— Просто великолепно, — пробурчала я и уставилась на стакан с колой, который держала обеими руками. Я несколько недель ждала выходные с Ванессой.
— Добрый вечер! — поприветствовала нас троица, когда подошла к нашему столику.
Очевидно, они уже всё обсудили, потому что, не мешкая, расположились вокруг нас: испанец и середнячок слева и справа от Ванессы, третий уселся верхом на мою лавку. Несмотря на то, что его волосы торчали в разные стороны, выглядел он опрятно и невероятно привлекательно. Не как кто-то, кто только что упал с кровати.
«Два для Нессы, один для тебя», — издевательски произнёс мой внутренний голос. Мы всё время соревновались друг с другом.
«И всё же один для меня», — уверенно возразила ему я. Возможно, я и дальше вела бы внутренний диалог, если бы не чужая рука, которая возникла около моего носа.
— Даниэль, — представился красавчик-блондин.
Только из вежливости я дала ему руку и посмотрела на него. Подумала, что его глаза — нереально синие, и мысленно удивилась, зачем он носит цветные линзы. Насыщенный цвет его глаз привёл меня в замешательство, и я никак не могла отвести взгляд.
— Те, кому я нравлюсь, зовут меня Дэнни, — продолжал он.
— А те, кому ты не нравишься?
На долю секунды он смешался, но потом вновь вернулся на избранную дорожку.
— Я нравлюсь всем! — произнёс он, и на лице у него появилась кривая улыбочка, которая была так хороша, что я могла лишь молча смотреть на него. Он, кажется, привык к такой реакции, потому что дал мне немного времени, прежде чем продолжил: — У тебя же тоже есть имя.
Произнести свое заветное «Джессика» я смогла лишь немного погодя, успев за это время краем сознания зафиксировать то, что два других парня представились Рики и Симоном. Меня очень удивило, что из-за нового знакомства я буквально потеряла дар речи, хотя обычно я за словом в карман не лезла.
— Джессика, — тихо повторил он и кивнул. А потом он задал вопрос, который я даже и не расслышала. Я всё ещё заворожено разглядывала его. У него были высокие скулы, узкий подбородок и очень гармоничные черты лица. Его постоянная улыбка обнажала ряд белоснежных ровных зубов. Рукава серой толстовки с капюшоном он закатал до локтей. Я обратила внимание на его сильные, мускулистые руки. Его тело было стройным и тренированным.
«Спортсмен», — констатировал мой в тот момент очень медленно работавший мозг. В мыслях я иронично похлопала себе, так как установила очевидный факт вместо того, чтобы ответить на его вопрос. Тут Даниэль внезапно щёлкнул пальцами у моего лица и таким образом вернул меня из транса.
