— Десять центов за ваши мысли, — произнес в этот момент Лестер, и она почувствовала, что краснеет.

— Я ни о чем особенном не думала, — соврала Дженика.

Он улыбнулся, будто знал о ее тайном желании.

— Ну что ж! Помолчим о чем-то другом.

Да, Дженика хотела его. Она страстно хотела его. Искра пробежала уже тогда, когда она увидела Лестера в Центральном парке, и теперь из этой искры возгорелось пламя. Между ними возникло такое эротическое «потрескивание», что девушка с трудом дышала.

За кофе Лестер рассказал ей о своих юношеских годах в Миннесоте, и Дженика восторженно слушала, то и дело взрываясь смехом. Оба совершенно забыли о Зорро. Маленький пес, вероятно, мирно спал под столом. Лишь когда официант принес счет и Лестер настоял на том, чтобы оплатить за двоих, Дженика вспомнила о собаке. Она взяла поводок, который висел на спинке стула, и прикрепила его к ошейнику Зорро.

— Я благодарю вас за прекрасный обед и за ваше общество, — произнесла Дженика, вставая. — Однако полагаю, что наступило время, когда Зорро должен прогуляться и сделать свои дела.

Лестер тоже поднялся.

— Мы встречаемся послезавтра на конюшне, о'кей?

— Как договорились, — ответила девушка. Она нагнулась к Зорро, который, свернувшись, лежал под столом, и в то же мгновение увидела нечто такое, от чего готова была провалиться на месте.

— О Боже! — прошептала Дженика.

— Что случилось? Что с вами? — удивился Лестер.

Дженика выпрямилась и со страхом посмотрела на него:

— Ваши… Ваши брюки…

Он опустил глаза и увидел круглую дырку, которую Зорро прогрыз в его брюках.

— О! — вымолвил Лестер и улыбнулся. — Это были брюки от Армани. У вашей собаки хороший вкус. Полагаю, она предпочитает шерсть и шелк.

— Это ужасно, — пролепетала Дженика. — Что же теперь делать? Я весьма сожалею, Лестер. Брюки, безусловно, стоили не меньше пятидесяти долларов.

— Да, но ничего страшного, — успокоил ее Лестер. — Уверяю вас, что это не единственные мои брюки.

Девушка в ярости посмотрела на собаку, которая, натянув поводок, рвалась к двери, словно понимая, что лежит на ее совести.

— Ты, бестия, — гневно проговорила Дженика. — Проклятая маленькая бестия.

— Не ругайте ее. Собаке было скучно, — возразил Лестер. — А теперь, про крайней мере, у меня останется воспоминание о вас.

— Я как-нибудь приведу брюки в порядок, — пообещала Дженика, чувствуя себя совершенно несчастной.

— Вы в этом совершенно уверены?

— Я хотела надеть на Зорро намордник, — оправдывалась Дженика, глядя в пол, — но не успела, а честно говоря, просто забыла.

— Да не произошло никакой трагедии, успокойтесь. Однако, если я правильно понял, вы в определенном смысле уже нуждаетесь в реванше.

— В определенном смысле? — Дженика испуганно посмотрела на Лестера.

— Словом, вы еще раз пообедаете со мной. Согласны? — Лестер снова улыбнулся.

— Но тогда платить буду я, — сказала она.

— Это вообще не обсуждается. В данном вопросе я старомоден и не допущу, чтобы за меня платила молодая дама. Итак, я вынужден снова вас пригласить, согласны?

— Мне ничего больше не остается. — Дженика выглядела подавленной.

— Я восхищен, что вы принимаете мое приглашение с таким воодушевлением. — В голосе Лестера прозвучала легкая насмешка.

— Я виновата перед вами.

— Забудьте об этом. Мы встречаемся послезавтра, тогда и переговорим об обеде.

Когда Лестер протянул ей на прощание руку, Зорро зарычал, и Дженика энергично натянула поводок: «Неужели собака совсем взбесилась?»

— Кажется, этому маленькому псу я не очень-то нравлюсь, — заметил Лестер.

— Просто он долго сидел под столом, — ответила Дженика, извиняясь. — Впрочем, в остальном все о'кей, правда?

— Мы подружимся, — заверил Лестер, глядя на девушку, и она совершенно точно знала, что он имел в виду при этом.

Дженика вдруг заспешила покинуть ресторан. Едва они оказались на улице, Зорро задрал лапу, после чего натянул поводок и выказал желание немного прогуляться. Дженика пошла за ним. Она была в полном смятении, а пес бежал по тротуару, задрав вверх свой пушистый хвост и виляя им, словно он, Зорро, — король Нью-Йорка.

— Да, ты, возможно, единственный в своем роде, — тихо проговорила Дженика. — Ты совершенно особенный монстр, Зорро. Но как ты можешь так себя вести?

Зорро продолжал прогулку, как будто вообще не понимал, о чем тут речь, ведь каждый должен быть от него в восторге. Дженика вдруг спросила себя: «Что же мне еще предстоит пережить с этой собакой?..» Однако позднее, когда они подошли к месту парковки машины, уже не думала больше о Зорро, которого уложила на заднее сиденье. Она могла думать только о Лестере Кинге.

2

Лестер стоял у окна в своем бюро на двенадцатом этаже и смотрел вниз на Гудзон, серые воды которого лениво уносились прочь. Мимо проплыла пара кораблей, катер оставил за собой водяной фонтан. Лестер только что приехал из зала суда и выпил чашечку кофе. Открылась дверь, и в комнату вошел его коллега Патрик Флемминг в коричневом костюме и желто-коричневом галстуке. Его рыжие волосы были строго зачесаны назад. Он бросил бумаги на стол, и Лестер удивленно взглянул на Патрика.

— Что случилось? Ты плохо позавтракал?

— Старик передал дело мне. Я должен вытащить этого Бостона Бэрнса. Но мне никогда не удастся этого сделать.

Лестер подошел к своему письменному столу, сел и затушил сигарету в пепельнице.

— В чем проблема?

— Мне еще никогда не приходилось участвовать в такого рода уголовных процессах. Я чувствую, что все сделаю не так.

— Бог мой, когда-нибудь каждый должен прыгнуть в воду. Ты прослушал курс и уже имеешь за собой пару небольших дел.

— Чепуха, — отрезал Патрик. — Что это было? Допросы у судебного следователя, и всё. С этим же делом я, Лестер, не справлюсь. Просто еще не готов. Я понимаю, старик хочет бросить меня в воду, чтобы я научился плавать. Но я знаю также, что утону. Дело слишком сложное и шумное. Вся пресса кричит о нем.

— Безусловно, — заметил Лестер. — Изнасилование с нанесением телесных повреждений — это уже кое-что.

— К тому же обвиняемый — цветной.

Патрик прислонился к письменному столу и скрестил руки на груди. Он выглядел так, словно его вели на казнь.

— Ты должен внушать себе снова и снова, что справишься с этим. И тогда действительно сможешь, — поучал Лестер. — Кто государственный обвинитель?

— В этом все дело. Брентон — самый изощренный обвинитель в Нью-Йорке.

— Значит, Хэнк Брентон. — Кинг усмехнулся. — Ну да, ему трудно противостоять. Если бы он мог, он настаивал бы на смертном приговоре. Но, к счастью, в штате Нью-Йорк смертные приговоры отменены. Ты уже ознакомился с делом?

— Поверхностно.

— В качестве первого шага отыщи этого Бостона Бэрнса в следственной тюрьме. Тебе следует составить о нем четкое представление, и ты должен быть убежден, что он невиновен.

— Это действительно так?

— Откуда мне знать? Косвенные улики против него. Иначе ему не предъявили бы обвинения. Теперь от тебя зависит доказать, что он не причастен к преступлению.

— Ну а если преступник все же он?

— Тогда ты будешь добиваться наиболее мягкого приговора. Это же ясно! Итак, начни с Бэрнса. Пусть тебе расскажут о нем все. Если он действительно изнасиловал эту девчонку и нанес ей ножевые раны, то это может быть связано с психическими отклонениями. Или Бостон на самом деле подлая свинья. Выяснить это — твоя задача. Возможно, в детстве с ним что-то случилось, произошел какой-то надлом. И на этом ты можешь построить свою защиту. Вытащи это наружу, мальчик. И если он невиновен и сумеет тебя убедить в этом, ты обязан сделать все, чтобы это доказать. И не говори больше «я не могу». Черт побери, зачем ты тогда стал адвокатом?

— Форбс мог дать мне и кое-что другое, какую-нибудь простую историю с квартирной кражей или угоном автомобиля.

— Он передал тебе это дело, и ты будешь теперь иметь уйму времени, чтобы им заняться. Так что начинай трудиться и не причитай. Благодаря такому процессу ты можешь сделать себе имя. Форбс дает тебе трамплин для прыжка. Тебе известно, кто назначен судьей?

— Роберт Майлс.

— Ах, так, — заметил Лестер. — Никаких оснований для того, чтобы опускать руки. Старый Майлс в порядке. Он тебя поддержит, поскольку симпатизирует молодым адвокатам, которые завоевывают место под солнцем.

— Но Хэнк Брентон.

— Да, Хэнк Брентон. Но, черт побери, повторяю еще раз: ты должен с ним справиться.

— Нет, не смогу. Я чувствую это.

— Тогда ты ошибся в выборе профессии, мальчик.

— Вот ты был бы подходящим человеком для этого процесса. Запросто справился бы с ним одной левой.

— Но старик Форбс выбрал тебя, так что не причиняй ему неприятностей. А теперь катись! Навести этого Бостона Бэрнса. Выведай, что с ним случилось. Займись наконец делом, Патрик.

— Ты поможешь мне, если я окажусь в затруднении? — спросил молодой адвокат.

— Можешь на меня рассчитывать, — улыбнулся Лестер. — Но лишь до суда, а там ты должен управляться сам.

— Эти присяжные, — пробормотал Патрик. — Когда они увидят меня…

— Ты будешь обязан и их убедить. И я готов заключить пари: ты сделаешь это. Нужно только основательно подготовиться и речь при открытии процесса должна привлечь присяжных на твою сторону. Полагаю, дорогой, что у тебя сейчас куча дел.

— Я все испорчу, — произнес уныло Патрик.

Когда Дженика появилась в лавке, то выглядела возбужденной. Она спустила Зорро с поводка, и пес тотчас рванул к своей корзинке: длительная прогулка утомила малыша. Он свернулся в клубок, посмотрел еще раз через открытую дверь в торговое помещение и закрыл глаза.

Вероника обслуживала пожилого господина, который долго и тщательно рассматривал секретер эпохи Людовика XIV. В конце концов клиент решил вернуться в лавку после обеда с супругой. Вероника проводила его до двери. Когда она вернулась, Дженика сидела в бюро в костюме цвета лаванды и курила.

— Что случилось? — спросила ее подруга. — Ты же не имеешь привычки курить ранним утром. Зорро что-нибудь натворил?

— Об этом сейчас лучше не вспоминать, — ответила Дженика. — Вчера вечером он разошелся, как топор в лесу. Однако меня беспокоит другая проблема.

Она открыла сумочку, вынула лист почтовой бумаги и положила его на письменный стол перед Вероникой. Та взяла бумагу и прочитала.

— Что же тут необычного? — удивилась она. — Хотя я лично еще никогда не была знакома ни с одним присяжным. Определенно это будет интригующая история.

Дженика посмотрела на подругу, как бы не понимая ее реакции.

— Ты находишь это интригующим? Точнее было бы назвать это трепкой нервов. Где, ради всего святого, я найду время целыми днями пропадать в зале суда? И вообще, я нахожу совершенно чудовищным судить другого человека. А дело сводится именно к этому.

— Но ты же будешь не одна, а в компании еще одиннадцати присяжных.

— Ну и что? Ведь учитывают и мой голос. А речь идет об изнасиловании. Я вообще не представляю, как следует себя вести в суде.

— Присяжных представляют суду, их инструктируют, — объяснила небрежно Вероника. — Ты знаешь, что не можешь отказаться. Если только у тебя нет семейных или религиозных оснований. Однако в родственных отношениях с обвиняемым ты не состоишь, из христианских побуждений ты также не можешь дать отказ. В конце концов, дело не идет о смертном приговоре. Хорошо это или плохо, но тебе придется попробовать этот пирог.

— Я читала об этом деле в газете, — заметила Дженика и бросила сигарету в пепельницу. Она налила себе стакан минеральной воды и выпила. — Цветной изнасиловал семнадцатилетнюю девушку и нанес ей ножевые раны. Откуда мне знать, он это сделал или нет?

— Для этого и проводятся заседания, — поучающе проговорила Вероника. — Тебе предоставят возможность составить свое мнение. Ты услышишь, о чем будут говорить защитник и прокурор, и станешь свидетелем всего процесса. Правда, Дженика, история совершенно немыслимая. Кто пережил нечто подобное?

— Ужасно, — простонала девушка. — Просто чудовищно!

— Подумай о том, что и с тобой могло бы случиться нечто подобное. Насколько я помню, это произошло в Центральном парке утром, около четырех часов, — сказала Вероника. — Я читала об этом. История — крайне впечатляющая. Хорошо, что мы живем не в южных штатах. Там подозреваемый был бы уже заранее обречен. Но, слава Богу, в штате Нью-Йорк мы мыслим о происшедшем иначе. С расовой дискриминацией здесь обстоит не так остро.

— Ты полагаешь, что это сделал он? — задумчиво спросила Дженика.

Подруга пожала плечами.

— Кто знает? Я вообще ничего не могу об этом сказать. В кустах нашли нож, которым мужчина нанес раны, а на ноже обнаружили отпечатки его пальцев. Поэтому он и был арестован.

— Однако он утверждал, что нож у него украли.

— Естественно, — подтвердила Вероника. — Нечто подобное люди утверждают всегда. Что им еще остается? Следовательно, это вообще ничего не доказывает. Если мне не изменяет память, его также видели на месте преступления. Имеются свидетели.

— И эта миссия должна была выпасть именно мне, — пробормотала Дженика. — Ведь столько людей более компетентных.

— Речь не о том, что кто-то более компетентен, — объяснила Вероника. — Присяжные, которые выносят приговор, должны быть абсолютно нормальными людьми. Ты обязана пропустить этот процесс через себя, сформировать свое личное мнение.

Дженика неожиданно улыбнулась.

— Возможно, мне поможет Лестер Кинг.

— Ради Бога, кто такой Лестер Кинг?

— Я познакомилась с ним вчера вечером. Мы вместе обедали. Собственно, я знаю его по Центральному парку, мы виделись во время верховой езды. Симпатичный тип. Мы договорились с ним о встрече завтра утром.

— Ну и?.. — спросила Вероника. — Какое он имеет отношение к делу?

— Никакого, — ответила Дженика. — Но он адвокат.

— Не разрешай ему только влиять на тебя. Свой приговор ты должна вынести самостоятельно, то есть вместе с другими присяжными. Мистер Кинг не сможет тебе в дальнейшем помочь.

— Это — потеря времени, — повторила Дженика. — К тому же у меня столько дел.

— Не думай об этом. Я одна управлюсь. Клиенты, как знаешь, не дают нам перетрудиться. Но в любом случае ты не можешь сказать «нет». Таков закон.

— А я уже была близка к тому, чтобы влюбиться. — Дженика вздохнула. — У меня в голове совсем другие вещи.

Подруга с интересом наклонилась к ней.

— Он действительно великолепен, этот Лестер Кинг?

Девушка кивнула.

— Знаешь, он такой… Я не могу даже его описать. Высокого роста, очень стройный, тонкие черты лица, карие глаза, темно-русые волосы… Он из Миннесоты. Но какую все это играет роль? В нем есть Нечто. Я хочу его и уже радуюсь тому, что снова увижу его завтра. Лестер сказал, что я плохая наездница, и хочет помочь мне.

— Судя по твоим словам, он очаровательный мужчина.

— Да, — подтвердила Дженика. — Надо лишь узнать его поближе. Только собралась сосредоточиться на нем, как вдруг вмешивается этот идиотский процесс. Я буквально в ярости.

— Прими холодный душ, — посоветовала Вероника. — Не мучайся. У тебя нет иного шанса, как стать присяжной. А что касается твоего Лестера Кинга, то он никуда не денется и после процесса, если серьезно заинтересовался тобой.

— Именно так, — заверила Дженика. — Я чувствую это. И верю, что теперь начнется что-то возбуждающее и чудесное.

— Тогда зачем ты создаешь себе проблемы? — спросила ее подруга. — Пусть все идет своим чередом: этот процесс и этот Лестер Кинг. Тем самым ты будешь свободна все последующее время. И все чудесное и возбуждающее сделает тебя счастливой.

— Если Лестер захочет, я буду с ним. — Дженика улыбнулась и спрятала письмо из суда в сумочку. — Мне необходимо чувство влюбленности. Оно делает жизнь прекраснее.

— Я знаю, о чем ты говоришь, — вздохнула Вероника.

Два года назад Вероника дружила с молодым энергичным брокером. Но Томас вовсе не думал о том, чтобы жениться, хотя она желала этого. Девушка безумно любила Томаса. Он же любил свою свободу больше, чем Веронику. И если бы ей однажды не пришла мысль о том, как подтолкнуть его к свадьбе, она бы чувствовала себя глубоко несчастной.

У входной двери зазвонил колокольчик. Вошла молодая пара. Зорро тотчас пробудился и выскочил из корзинки. Дженика успела его вовремя задержать. Она успокоила собаку и оставила с ней Веронику. Дженика вышла к покупателям, которых интересовала старая шахматная доска прошлого века. «Ничего, — подумала она. — У меня еще будет время поговорить с Вероникой о Лестере».

Дженика долго гуляла с Зорро, и тот успел сделать все свои дела. Придя домой, она поставила ему еду и воду и прошла в спальню переодеться.

Через час Дженика встречалась с Лестером. Они собирались пообедать в ресторане «Бон Ауберг» на Мэдисон-авеню. Об этом они договорились утром во время прогулки верхом. Тогда же Дженика узнала очень многое о Лестере. А Зорро радостно прыгал перед ними и общался с другой собакой.

Сейчас она стояла перед платяным шкафом и размышляла о том, что ей надеть. На мгновение Дженика задержала свой взгляд на черном: она знала, что этот цвет ей идет. Девушка сняла майку и кофейно-коричневый комбинезон, в которых была на прогулке, и осталась в одних черных кружевных трусиках «Танга». Придирчиво рассматривая свой гардероб, выбрала наконец узкую черную креп-жоржетовую юбку и черную шелковую блузку без воротника.

Дженика бросила одежду на кровать, присела и натянула черные чулки-паутинки. Некоторое подобие подвязки с ажурными розами украшало сверху чулки, и это выглядело сексуально. Затем, надев шелковую блузку и юбку, она придирчиво оглядела себя в зеркале.

Ее красивые груди с розоватыми сосками легко обозначались под гофрированным черным шелком. Это действовало куда более возбуждающе, чем обнаженное тело, и Дженика знала это. Однако в таком виде она не могла появиться в фешенебельном ресторане. Поэтому поверх блузки надела модный узкий черно-золотистый жилет. При движении жилет распахивался, приоткрывая на одно мгновение то, что добродетельная американская девочка стыдливо прячет.

Дженике было ясно, что в таком туалете она приведет Лестера в смущение: это и было ее целью. Она расчесывала щеткой волосы до тех пор, пока они не заблестели, выпустила одну каплю туши «Маскара» на ресницы, отчего те стали еще темнее, и слегка провела по губам помадой, что сделало их еще привлекательнее. Дженика не любила пользоваться косметикой. Она и не нуждалась в ней. Ее кожа была безупречна и нежна.

Когда она в высоких вечерних золотистых сандалетах, с сумкой под мышкой снова появилась в гостиной, Зорро спал на своем месте возле двери как убитый. Дженика улыбнулась, глядя на него. Сегодня вечером она оставит пса в машине. Рисковать не хотелось: вдруг он выкинет еще что-нибудь. А такой усталый, как сейчас, Зорро будет спокойно спать в салоне.

Была идея закрыть собаку дома. Однако Дженика отказалась от нее. Неизвестно, какова будет реакция Зорро, когда он окажется один. Возможно, начнет отчаянно лаять, и соседи станут жаловаться. Дженика не хотела бы этого.

Прежде чем покинуть квартиру, она побрызгала на свежевымытые волосы свои любимые духи фирмы «Эстэ Лаудер». «Свежесть юности» имели душистый запах, который особенно сильно чувствовался в теплое время года, но главное, наводил мужчин на определенные мысли.