Валиар Маркус, которого на самом деле звали вовсе не Валиар Маркус, последовал за командиром Руфусом Сципио, чье настоящее имя было вовсе не Руфус Сципио, в укрепленное каменное здание штаба. Маркус вдруг почувствовал, что дни, когда он выдает себя за другого человека, сочтены.

Домина Исана из долины Кальдерон состроила гримасу, когда колеса фургона подскочили на выбоине и она испортила цифру в колонке подсчетов, которые вела на походном письменном столике. Исана вздохнула и постаралась успокоиться, напомнив себе, что ее раздражение является результатом долгих трудных недель работы и путешествия, а вовсе не вина фургона, возницы и животных, его тащивших, или инженеров, построивших дорогу. Она потянулась за чистым листом бумаги, но обнаружила, что деревянная коробка опустела.

— Мира, — позвала она дочь возницы, — у тебя есть еще бумага?

— Да, госпожа, — послышался детский голос.

Фургон заскрипел, кто-то задвигался на передних сиденьях, затем занавески раздвинулись, и появилась худенькая кудрявая девчушка с пачкой листов в руке.

— Благодарю тебя, дитя, — сказала Исана, забирая пачку.

— Не за что, госпожа, — сияя, ответила Мира. — А вы знаете, что мы уже на территории беженцев? Стражник показал мне и папе место сватки с канимами возле дороги.

— Схватки, милая, — поправила ее Исана. — Да, я знаю, что на обоих берегах реки шло сражение.

Мира кивнула, ее личико сохраняло серьезность, темные глаза внимательно смотрели на Исану.

— Караван очень важен, да, госпожа?

Исана заново начала испорченную страницу. Прилив энергии, который она испытывала в присутствии девочки, убывал из-за медленно накапливающихся тревоги и нетерпения, вызванных постоянным присутствием ее собственной водяной фурии, Рилл.

— Да, так и есть, — ответила она, стараясь говорить ровным уверенным голосом, чтобы успокоить и подбодрить девочку. — Вот почему нас так хорошо охраняют. Продовольствие и другие припасы, которые мы везем беженцам, помогут им пережить зиму.

— А без нас они будут голодать, — сказала Мира. — Мы им помогаем.

— Совершенно верно, — сказала Исана.

— И мы здесь из-за вас! — заявила девочка.

Конечно, Мира все упрощала и преувеличивала, но Исана решила, что не стоит объяснять это дочери возницы.

— Припасы и деньги получены от важных и щедрых горожан, — ответила она. — Лидеров Лиги Дианы. А я лишь помогла все организовать.

Мира нахмурилась:

— Но папа говорит, что без вас старые склочники ничего бы не сделали!

До некоторой степени так и было, но ей не хотелось называть леди Пласиду старой склочницей. Впрочем, Исана сумела использовать политические игры госпожи Аквитейн в Лиге Дианы, превратив их в нечто более полезное, чем сосуд, утоляющий жажду власти ее мужа. Госпоже Аквитейн совсем не понравилось то, как домина использовала заработанное ею влияние, но если бы она попыталась подорвать проект помощи Исаны, многие в Лиге повернулись бы к ней спиной — и госпожа Аквитейн это знала. Едва заметное раздражение, возникавшее всякий раз при встречах и разговорах Исаны с госпожой Аквитейн, до определенной степени компенсировало бесконечные часы усилий, затраченных на реализацию плана помощи беженцам. Тем не менее это была совсем незначительная победа по сравнению с облегчением страданий очень многих людей, которым поможет прибытие каравана.

Исана помогала. Она делала нечто достойное, и могла этим гордиться, — Септимус ее бы обязательно одобрил.

Исана сдержала улыбку и подступившие слезы.

— Все хотят хоть как-то помочь беженцам, дитя. Нужен был человек, способный указать путь.

Мира покусала ноготь, не спуская внимательного взгляда с Исаны.

— Папа говорит, что вы очень важный человек.

Исана улыбнулась девочке:

— Все люди важны.

— Мира! — послышался голос возницы из передней части фургона. — Иди сюда, не мешай домине работать.

— Иду, папа, — ответила девочка.

Она улыбнулась Исане и поспешно уползла обратно к отцу.

Исана вернулась к описи и не отрывалась до тех пор, пока караван не остановился для обеденного отдыха. Она продолжала работать, пока возницы и погонщики мулов ели. Она ведь не занималась погрузкой и не шла возле повозок все утро.

Кто-то из конных охранников закричал, и Исана напряглась. Караван не вез серьезных ценностей, но припасы и снаряжение стоили немало. Он был слишком велик для обычных разбойников, но всегда оставалась вероятность, что канимы могут отобрать провизию и снаряжение, чтобы накормить своих голодных солдат.

Однако все сохраняли спокойствие, Исана расслабилась и продолжала заниматься описью, пока не услышала приближавшийся топот копыт.

Она подняла голову, слегка нахмурилась, сосредоточилась на связи с Рилл — и внезапно вскочила, перевернув чернила на только что исписанную страницу, но даже не обратила на это внимания. Ее сердце стучало, как у девчонки, а не у женщины ее положения, и она обнаружила, что поправляет волосы и платье. Потом Исана с ужасом посмотрела на свои измазанные чернилами пальцы. Не приходилось сомневаться, что она испачкала и всю одежду и лицо. Она почувствовала, что стремительно краснеет.

Сапоги ударили о землю, лошадь загарцевала. Кто-то постучал в борт фургона.

Чувствуя себя смешной, Исана одной рукой раздвинула занавески и вышла из фургона на полуденный свет одного из первых весенних дней в долине Амарант.

Ее уже поджидал мужчина среднего роста с коротко подстриженными волосами, как это принято у легионеров. На нем были самые обычные и далеко не новые доспехи. Черты одной половины лица поражали изяществом и красотой, но на другой остались ужасные шрамы от клейма, которое выжигали на лицах легионеров-трусов. На боку у него висел простой меч, алый полуплащ рядового легионера струился по спине.

Исана почувствовала, как сердце у нее в груди вновь забилось быстрее.

— Арарис, — с улыбкой сказала она.

По его губам промелькнула одна из редких улыбок, а глаза засияли. Исану окутало тепло его чувств, и ей показалось, что она сейчас воспарит над землей. Она знала, что он счастлив ее видеть, что его тянет к ней, хотя он и старался это скрыть. Она почувствовала, что на ее щеках появились розовые пятна.

— Исана, — тихо сказал он.

Она протянула ему руку. Арарис взял ее, наклонился, и его губы скользнули по ее пальцам. Исана ощутила тепло его дыхания, точно удар, и все ее тело затрепетало.

Он выпрямился, его глаза засверкали, пальцы сжали ее ладонь.

— Ты выглядишь… — В глазах Арариса промелькнула улыбка.

Исана откинула голову назад и рассмеялась:

— Это чернила.

— Ты такая красивая, — сказал он. — Я скучал по тебе.

— А я по тебе, — ответила она, накрывая его руку ладонью. — Что ты здесь делаешь? Мы должны подойти к Элинарху через два дня.

Улыбка Арариса потускнела.

— Я должен тебе кое-что сказать. Мы можем поговорить здесь?

Исана огляделась. Возчики уселись перекусить возле фургона повара. Рядом с ними никого не было.

— Думаю, да.

Арарис кивнул:

— Меня послали, чтобы попросить тебя соблюдать осторожность. Хотя ты и являешься родственницей Тави, ты никогда не встречала Руфуса Сципио. Тебе необходимо сделать все, что в твоих силах, чтобы не раскрыть его настоящее имя.

— Конечно. — Исана вздохнула. — Я еще не выжила из ума. Что еще?

Арарис пристально посмотрел на нее.

— Когда он был ребенком, ты поступала правильно, принимая решения за него, — сказал он, наклонившись к ней и сильнее сжимая ее руку, чтобы подчеркнуть важность своих слов. — Но он больше не ребенок.

Исана почувствовала, как напряглись ее плечи.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Он имеет право знать, Исана, — мягко продолжал Арарис. — Он имеет право знать правду и принимать собственные решения.

Исана вздернула подбородок, два десятилетия тревог и предосторожностей вылились во вспышку ярости и гнева.

— Да? И кто ты такой, чтобы это решать?

В лице Арариса ничего не дрогнуло.

— Я его воин, Исана. Телохранитель и защитник. Я отвечаю за его жизнь и свободу ценой своей жизни, если потребуется. И я считаю, что незнание может быть для него опасным. Смертельно опасным.

Исана прикусила губу и опустила глаза, не в силах выдержать спокойный взгляд Арариса, в котором читались любовь и тревога, уважение и полная искренность.

Он коснулся кончиками пальцев ее подбородка и поднял лицо, чтобы заглянуть в глаза.

— Исана, — сказал Арарис, — он твой сын. Именно ты должна рассказать ему правду. Пусть он все услышит от тебя. — Он тряхнул головой. — Но если ты откажешься, если не сделаешь этого, ему расскажу я.

Исана вздрогнула, хотя его голос оставался спокойным и ровным.

— Неужели до этого дошло? Неужели так и будет?

— Да.

Такой простой ответ не оставлял возможности для сомнений. Исана прикусила губу.

— Но… поймет ли он? Почему я так долго молчала? Почему лгала? — Она покачала головой. — Он вырос так быстро, Арарис.

— Он поймет, — тихо сказал Арарис. — Или нет. В любом случае он заслужил право знать. Ему это необходимо.

Исана содрогнулась, и Арарис быстро шагнул к ней и обнял. Она с благодарностью прижалась к нему и закрыла глаза. Его доспехи нагрелись на весеннем солнце, он показался ей жестким и надежным, как упрямый валун в бегущем речном потоке. Таким Арарис и был. Он всегда оказывался рядом с ней и Тави, приглядывал за ними, помогал и защищал, и его присутствие стало для Исаны таким привычным и естественным — разве нужно проверять огонь, чтобы узнать, что он несет: жар или проточную воду, дарящую прохладу.