Амикус Аркейн, Джон Эспозито

Особняк с привидениями. Том 3. Зловещие призраки

Я ЖДАЛ ТЕБЯ, ГЛУПЫЙ ЧИТАТЕЛЬ.

...

Называй это интуицией. Предвидением. Неким чувством в моём животе. О да, что-то в моём сияющем сером веществе подсказывало мне, что ты вернёшься. Как там говорится? Бог любит троицу.

Или же «дьявол любит троицу»?

Не важно. Главное, ты вернулся, и сейчас, в уюте и безопасности своего читательского уголка, предвкушаешь новые леденящие душу сказки о тайнах, безумии и ужасе. Три самые изысканные истории в твоей жизни — и в смерти. Сегодня мы поговорим о числе «три» — порядковом номере этого тома и самом могущественном из чисел в таинственных мирах магии и оккультных наук.

Ведьмы не случайно повторяют свои заклинания трижды. Попробуешь прочесть одно?

Чудесно. Торжественно повторяй за мной:

Я должен прочесть эту книгу, я должен прочесть эту книгу, я должен прочесть эту книгу.

Кажется, сработало.

Что ещё мы считаем в тройках? Посмотрим… Три желания, три слепых мышонка, три мушкетёра. Сутки тоже делятся на три части: утро, день и ночь. Три периода нашей жизни: начало, середина и конец.

Ах, конец. Наконец мы переходим к самой сути. К этим печальным последним минутам. Конечно же, я говорю о постоянном спутнике жизни — о смерти. О том, что дороже всего и ближе всего моему небьющемуся сердцу.

Смерть приходит к тем, кто втроём.

И вчетвером, и впятером, и так далее. Смерть приходит ко всем. К кому-то позже, но часто раньше.

О, дорогой мой, я снова полон надежд. Но не стоит волноваться, глупый читатель. Ты в безопасности… пока. Всё же нам в поместье нужны такие, как ты, — те, у кого кровь ещё пульсирует в венах, — чтобы поделиться нашими сказками с миром живых.

Так что заходи свободно. Пройди через наши высокие ворота, послушай крик ворона и поброди по нашим пустынным коридорам, где двери дышат, а стены наблюдают за тобой. Где твои худшие кошмары становятся реальны…

А смерть — это только начало.

Заходи, глупый читатель. Я знал, что ты придёшь. И теперь у тебя нет пути назад.

Глава первая

Крестом помечают могилы

ЭТОТ ОСОБНЯК — АНОМАЛИЯ.

Весь его облик говорил, что он был построен с любовью и под строжайшим надзором. Поместье раскинулось на холме, название которого остаётся неизвестным, и уже больше века стояло там под защитой высокого кованого железного забора. Зайти сюда могли только приглашённые гости. И только редкие избранные могли остаться.

Поместье часто клеймили из-за его таинственного вида. Особняк называли проклятым и одержимым. Кто-то верил, что его мрачные стены служат убежищем для беглецов из мира живых. Но какой бы ни была его настоящая сущность, она сих пор остаётся интригующей тайной.

Обстановка внутри была ненамного мрачнее, чем в любом другом доме такого размера. Беспристрастный зритель счёл бы поместье великолепным: интерьер особняка был произведением искусства, а земли — прекрасно ухоженными. И это несмотря на немногочисленный штат прислуги. Кто-то мог поклясться, что на холме стоит усадьба в стиле южных мещан; кто-то утверждал, что там расположился особняк в духе немецкой готики, а некоторым виделся викторианский замок. На кладбище неподалёку стояли надгробия прошлой эпохи, некоторые — с забавными эпитафиями — представляли собой искусно вырезанных гранитных ангелов и херувимов всевозможных размеров.

Поместье было любимым местом писателей сомнительного вкуса и таланта, местом, чтобы написать идеальную американскую историю ужасов. Или почувствовать себя её персонажем. Днём это безобидное развлечение.

Но бойтесь ночи. Когда заходит солнце, обнажается истинная природа поместья — та самая природа, из-за которой особняк и приобрёл свою зловещую репутацию. В коридорах начинает звучать странная музыка. Из тайных комнат доносятся чьи-то крики. Воздух здесь всегда холодный; луна над поместьем всегда полная. Поэтому поместье и называют одержимым.

Его истинное происхождение остаётся загадкой, сокрытой за фантазиями, противоречащими фактам; одной из немногих великих тайн, которые ещё остались в мире, одержимом расследованием предысторий.

Кто-то утверждает, что поместье раньше принадлежало некоему лорду Грейси — наследнику состояния своего рода, который умер при загадочных обстоятельствах. Его тело нашли висящим под световым окошком в главном зале.

Другие держатся за легенду о безжалостном морском капитане, чьи сокровища и сейчас замурованы в стенах особняка вместе с телом его последней жены.

Остальные предполагают, что особняк был построен безумным гением лишь для того, чтобы превратить его в смертельный парк развлечений, которому не будет равных благодаря секретным ходам и хитроумным устройствам.

Хоть истина о происхождении поместья продолжает ускользать, есть некоторые факты, которые не поддаются опровержению. Например, из-за возвышенности, на которой располагается особняк, его нельзя отследить по GPS. Также его не получается нанести на обычные карты.

Известный парапсихолог Ренд Брисбен потратил десять лет, пытаясь выяснить его точное местонахождение. Поместье, которое он ошибочно называл поместьем Грейси, было его одержимостью, священным Граалем его исследований сверхъестественного, пока он наконец не добился приглашения в особняк с помощью спиритического сеанса. Брисбен провёл внутри всего одну ночь.

Его нашли на следующее утро, слоняющегося по Тринадцатому шоссе неподалёку и бормочущего полную бессмыслицу. Брисбена заперли в палате с мягкими стенами лечебницы Шеппертон, где он впоследствии и скончался.

Но прежде чем покинуть этот мир, он по памяти сделал на своей ноге татуировку с картой, указывающей путь к поместью. Как и многие другие свидетельства о легендарном поместье, историю о татуировке отвергли как выдумку, городскую легенду. Однако один любопытный факт продолжает жить. Официальный отчёт патологоанатома о вскрытии Ренда Брисбена гласил, что на верхней части его левого бедра отсутствовал участок кожи, приблизительно пятнадцати сантиметров в ширину и тридцати в длину.

На прошлой неделе в порт Новый Орлеан доставили грузовым судном три ящика для морских перевозок. Капитана наняли через посредника, наказав ему организовать безопасную перевозку груза по суше в неизвестное место. Для этого ему предоставили карту и щедро заплатили, чтобы он держал подробности в тайне. Капитан никогда раньше не видел подобной карты.

Она была сделана из человеческой кожи.

Глава вторая

Бар «У ворона»

ТЫ НЕ СТАЛ БЫ ПРИХОДИТЬ СЮДА без крайней необходимости. Даже по приглашению. Особенно по приглашению. Когда ты здесь — ты напрашиваешься на неприятности.

Высокий грубый мужчина с бугристыми мускулами и одним-единственным глазом распахнул двери в стиле салунов Дикого Запада, едва не сорвав их с петель. Деклана Смайта можно было бы простить за то, что он сам не знал своей силы, вот только после пяти лет силовых тренировок во дворе тюрьмы он отлично о ней знал. Если он толкнёт двери в полную силу, те слетят с петель. А если повезёт и вмешается вышибала, будет повод хорошенько помахать кулаками. Деклан Смайт любил честные драки; хотя нечестные он любил гораздо больше.

Бар «У ворона» стоял на пирсе 33 порта Новый Орлеан и был известен своими посетителями — людьми, которые охотнее начнут драку, чем скажут спасибо.

Деклан вырос на суровых улицах Чикаго, которые научили его быть жёстким. Пока ему не исполнилось десять, он зарабатывал на жизнь карманными кражами. Когда Деклану исполнилось одиннадцать, его впервые посадили в колонию для несовершеннолетних за то, что он избил директора школы. Да, это само по себе ужасно, но, видите ли, Деклан Смайт даже не ходил в школу. Он просто избил директора.

Взрослая тюрьма тоже не изменила его буйный нрав. В третью пятницу после освобождения он вернулся на сцену, где происходили множество его прошлых преступлений, — в бар «У ворона». Там его встретил знакомый хруст сломанных зубов, опилки под ногами и запах подгоревших куриных крылышек. Деклан Смайт вернулся домой. Он направился прямиком к своему месту у барной стойки; по крайней мере, оно принадлежало ему пять лет назад. Мужчина на стуле взглянул на него через плечо.

— Чем могу помочь, здоровяк?

— Ты сидишь на моём месте.

— И что? Найди себе другое.

— Только после тебя.

Мужчина даже не успел понять, что произошло, как уже летел наружу через створки дверей, которые, к огромному удовольствию Деклана, всё-таки слетели с петель. Никто не сказал ни слова, даже вышибала. Наверное, дело было в пятнадцати килограммах мышц, которые Деклан нарастил за время своего отсутствия.

Он вернул себе стул и ударил кулаком по стойке. Бармен со сломанным носом немедленно подошёл, вспомнив характер Деклана пять лет назад. Разве его можно было забыть? Именно Деклан тогда расквасил ему нос. Бармен изобразил свою лучшую приветливую улыбку.

— Давно тебя выпустили, Деклан Смайт?

— Три недели назад, шеф.